Вспоминая Рашида
Если не ошибаюсь, познакомились мы с ним в 1980-м
(может быть, в 1981-м?) В то время по инициативе Мики Членова и Игоря Крупника
в Москве создавалась Еврейская историко-этнографическая комиссия. Мика
пригласил в Комиссию меня. (Мы с ним стали знакомы недавно: я тогда
основательно увлёкся еврейской антропонимикой, которой интересовался и Мика, он
меня и разыскал). В те времена у меня шла интенсивная переписка со Львом
Исааковичем Кая из Симферополя: тот консультировал меня по именам
евреев-крымчаков и заодно «просвещал» в вопросах этнографии и истории караимов.
Кая в самом деле знал много чего в этой области, но слово «просвещал» не зря
взято в кавычки – отношение добрейшего Льва Исааковича к караимам было очень
предвзятым и несправедливым. Зато по части крымчаковедения он был адекватен и
уникально осведомлён. Я предварительно поговорил с Микой о возможности
пригласить в Комиссию Кая – ведь предполагалось объединить в ней тех, кому есть,
что сказать по еврейской истории. Мика, предупредив об осторожности
(организация, создававшаяся по инициативе снизу, имела большие шансы стать
подпольной), идею одобрил. Где-то в августе 1980-го Кая оказался в Москве, и мы
договорились встретиться у меня. В некий замечательный день он вошёл в нашу
квартиру, и не один, а со своим молодым другом Володей Черниным, жителем
Калининграда Московской области, студентом выпускного курса истфака МГУ. Володя
интересовался историей крымчаков и еврейской культурой вообще (через несколько
лет стал поэтом на идиш Велвлом). Я уже на свой страх и риск пригласил в
Комиссию обоих. Лев Исаакович стал «членом-корреспондентом» Комиссии, а мы с
Володей побывали на учредительном и всех последующих очень волнительных собраниях,
которые всегда (почти всегда?) проходили на квартире Крупника.
Там мы и познакомились с Рашидом, который с первой
встречи произвёл незабываемое впечатление – эрудицией, знанием невероятного
количества языков (преимущественно в блестящей и письменной, и устной форме) и
манерами обхождения, включавшими демократизм, почтительное внимание к
собеседнику вместе с достоинством и какой-то восточной величавостью. При этом
стоит отметить, что полиглотом номер один в Комиссии (и, кажется, во всей
Москве) считался не Рашид, а обаятельнейший Лев Николаевич Черенков, с которым
все были (или стали) дружны, в том числе, разумеется, Рашид. Помнится, поначалу
и русский по национальности Черенков, и кумык по паспорту Капланов пришли в
Еврейскую комиссию не как члены её, а наблюдатели (в самом хорошем смысле
слова). Потом как-то само получилось, что Рашид стал одним из нас, а Лев
дружески попрощался с Комиссией, оповестив, что подвергается усиленному
«уговариванию» стать тем таки самым «наблюдателем», а он того не хотел бы…
Замечательно, что Рашид после первой же встречи проявил
симпатию к нам с Володей и вскоре пригласил в гости. Так мы оказались в
странной коммуналке в центре столицы с высоченными потолками, наполненной
книгами, лежавшими в явном беспорядке. Однако хозяин в этом беспорядке
ориентировался блестяще. На его письменном столе лежали учебник ирландского
языка (по-английски) и множество словарей. Угощал он нас чем-то редким и
изысканным, но подробности из памяти ушли. Зато помнится кое-что из разговоров.
Рашид сказал, что считает себя и евреем, и
кумыком. Полагает, что имеет какое-то отношение к исламу, хотя и агностик.
Питает особое, родственное отношение к караимам: «Они и тюрки, и евреи, и я
тоже». Я возразил, что караимы – тюрки только по языку, а он, Рашид, – только
по крови. Рашид ответил, что этногенез многих из еврейских общин – дело тёмное,
а раз караимы убеждены, что они по происхождению тюрки, то этнографы обязаны с
самосознанием считаться, даже если когда-нибудь выяснится, что биологически это
не так. Я, вспомнив «уроки» Льва Исааковича, заметил: во времена Второй мировой
караимы вели себя по отношению к евреям не самым лучшим образом. Рашид ответил,
что так не считает. Караимам надо было выжить, и это соответствует еврейской
традиции. «Если я не за себя, кто же за меня?» Немцы как правило караимов не
трогали, но тщательно следили, чтобы евреи не выдавали себя за караимов.
Караимы принуждены были доносить – вина на нацистах. Я вышел тогда из разговора
в убеждении, что вина не только на нацистах.
Однако, когда в конце восьмидесятых мир ужаснулся
геноциду армян в Баку, оказалось, что бакинские евреи (горские и ашкеназы),
находясь в ситуации караимов Второй мировой, вели себя точно так же.
Праведников не нашлось. Прав был Рашид – самосохранение и особенно сохранение
жизни ближних приоритетно важны в еврейском (в том числе караимском) списке
ценностей, и с этим ничего не поделаешь. От себя добавлю: когда речь идёт о
высоких материях – судьба страны, традиционное «прославление Божьего имени» и
т. п., – тогда еврейский героизм не пустое слово, и это доказано
многократно. А вот когда речь идёт о деле «мелком» – рискнуть собственной
жизнью, да ещё жизнью домочадцев, чтобы спасти соседа и его детей, – тут «не
дождётесь». Рад, что много лет спустя на встрече в Иерусалиме я напомнил ему
этот разговор и признал его правоту.
Мы уходили от Рашида, и возбужденный Володя,
помнится, сказал, что мечтает тоже заняться ирландским языком. Я посоветовал
ему тогда не разбрасываться, заняться толком еврейскими языками…
Рашид, к сожалению, «разбрасывался». Жадность к
познанию не покидала его и не давала остановиться. Поэтому он в науке преуспел
меньше, чем мог.
В январе 1988-го я уехал в Израиль. С Рашидом мы
не переписывались – только после его печального ухода я кое-как приобщился к
интернету. Но мы встречались – во время его редких визитов в Израиль и ещё
более редких моих в Москву. Общаться с ним было очень интересно и приятно, хотя
после смерти матушки он стал грустен. Мы говорили о положении дел в России и в
Израиле, дискутировали по истории еврейского народа. Рашид остался
космополитом, но еврейская тема всё более им овладевала.
Мы часто говорим о Рашиде с Наташей Дараган в
Иерусалиме. (Во время своих приездов в Израиль он останавливался у Наташи). Пока
живу, Рашид останется для меня образцом высокого знания, достоинства и милой
поведенческой нормы, ассоциируемой с XIX веком…
Всего понравилось:0
Всего посещений: 2130
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2010/Zametki/Nomer12/ATorpusman1.php - to PDF file
Комментарии:
Борис Э.Альтшулер
Берлин, - at 2010-12-07 04:43:01 EDT
Очень милые и симпатичные воспоминания.
Взгляд в прошлое без надрыва.