Zalcberg1

Одна из крупнейших в США и в мире Нью-Йоркская публичная библиотека на 5 авеню и 42 улице играет важную роль в культурной жизни города и страны на протяжении уже более 100 лет. Существенный вклад в её становление и развитие внесли российские евреи. В разное время директорами отделов библиотеки были Г.Розенталь[1], А.Ярмолинский[2] и А.Фрейдус, о котором и пойдет речь в нашей статье.

Абрахам Соломон Фрейдус родился в Риге 1 мая 1867 г. в семье, происходившей из местечка Жагоры в Литве. Прекрасная память в сочетании с живым интересом ко многим предметам помогли Абрахаму преодолеть рамки традиционного «хедерского» образования: помимо идиш и иврита, он овладел в совершенстве русским и немецким языками.

Юность Абрахама была типична для тысяч молодых людей его поколения, стремящихся приобщиться к новым знаниям и полным идеалистических надежд и мечтаний. Так же, как и они, Фрейдус жаждал познать мир западной цивилизации, и в 1886 г. уехал из родной Риги в Париж. Он не добился здесь никаких успехов, за исключением того, что быстро овладел французским языком.

Всё свободное время Абрахам проводил в Национальной библиотеке, усиленно занимаясь самообразованием. Но его будущее в Париже оставалось неопределенным. Возможно, что под влиянием идей Ховевей Цион[3], которое приобретало все большую популярность в России и среди русско-еврейских эмигрантов, или после чтения исторических романов Мапу[4], описывавших в идиллических тонах сельскую жизнь в Иудейском царстве, Фрейдус в 1887 г. уехал в Палестину, в колонию Зихрон-Яаков. Здесь он, вместе с другими поселенцами, занимался тяжелым сельскохозяйственным трудом, однако палестинский опыт оказался недолговечным – после нескольких месяцев жизни на Святой Земле Фрейдус заболел малярией, и это вынудило его вернуться в Париж. Случилось так, что Абрахаму не привелось побывать в Иерусалиме, о чем он впоследствии глубоко сожалел.

Жизнь в Париже по-прежнему не сулила ему ничего хорошего, и в 1888 г. он уехал в Лондон и оттуда, в начале 1889 г. – в Нью-Йорк. Поначалу Абрахам работал на ферме в Коннектикуте, но вскоре получил травму, которая навсегда отвадила его от дальнейших занятий сельским хозяйством. Возвратившись в Нью-Йорк, Фрейдус давал уроки французского и иврита, иногда печатался в газетах на иврите, идиш и, позднее, английском. После нескольких лет неопределенности он поступил в библиотечную школу Института Пратта в Бруклине и успешно закончил её в 1894 г. Проработав в течение следующих трех лет библиотекарем в библиотеке Calumet Club и составителем каталогов Библий в Теологической семинарии, Фрейдус в феврале 1897 г. начал работать библиографом ивритских книг в библиотеке Астор и вскоре стал организатором и директором её еврейского отдела, открывшегося в ноябре 1897 г.

Незадолго до этого две библиотеки, Астор и Ленокс, и фонд Тилдека, были преобразованы в Нью-Йоркскую публичную библиотеку, с которой отныне была связана вся деятельность Фрейдуса.

С начала работы перед ним стояла задача собрать вместе все книги на иврите, а также книги о евреях и иудаизме на других языках, рассеянные по разным секциям и отделам библиотеки. Преодолев сопротивление части администрации и некоторых коллег, Фрейдус выполнил эту задачу. Вскоре стало известно, что в библиотеке Астор создан еврейский отдел, во главе которого стоит исключительно знающий и ответственный человек, готовый помочь сориентироваться в море литературы по гебраистике и иудаике и найти нужные источники любому обратившемуся к нему исследователю или просто читателю.

Вновь созданная коллекция еврейских книг и манускриптов начала пополняться новыми приобретениями. Одним из них была покупка обширной библиотеки российского гебраиста Л.Мандельштама[5], ставшая возможной благодаря щедрости Д.Шиффа[6], который в течение многих лет был спонсором отдела.

Комната 217 нового здания библиотеки[7], в которой разместился еврейский отдел, стала местом паломничества гебраистов со всех уголков Америки.

Важность нового отдела и талант его руководителя ярко проявились во время работы над Еврейской энциклопедией[8]. В течение нескольких лет многие участники этого уникального проекта регулярно встречались с Фрейдусом в его отделе и обсуждали с ним свои будущие публикации. В то, что эта энциклопедия стала наиболее исчерпывающим, информативным и точным для своего времени изданием, Фрейдус внес существенный вклад.

Готовность помочь, безошибочный инстинкт, с которым он угадывал то, что нужно просителю, личный интерес к пришедшему за помощью, стремление снабдить просителя даже крупицами информации, почерпнутой из газетных вырезок, – все эти качества сделали его незаменимым советником и консультантом для многих исследователей иудаики, которые в своих трудах выражали ему благодарность за оказанную помощь. Полный список этих ученых, который включает несколько сот фамилий, приведен в мемориальном томе, посвященном памяти Фрейдуса[9].

Научная репутация Фрейдуса была столь высока, что еще при жизни его имя было занесено в несколько солидных справочников и энциклопедий[10].

Пожалуй, его наиболее значительным достижением было создание классификации еврейской литературы, включавшей более 500 подразделений. По существу это был первый современный и всеобъемлющий опыт такого рода. Классификация должна была служить практическим нуждам Нью-Йоркской публичной библиотеки, то есть обеспечивать быстрый поиск и доступ к нужным книгам библиотекарям и читателям, и быть научным инструментом, помогающим ученым в исследованиях и решениях научных проблем.

Классификация Фрейдуса была логичной, исчерпывающей и, в то же время, сравнительно простой в использовании. Она давала читателям четкое и наглядное представление о содержимом еврейского отдела, экономила время и энергию при поисках литературы и была принята за основу многими другими американскими библиотеками, обладавшими собраниями еврейских книг.

Помимо классификации, Фрейдус составил библиографическую картотеку на 12.000 книг из своего отдела, который в начале ХХ века насчитывал уже около 25.000 единиц хранения[11].

Он подготовил также несколько специальных каталогов, таких как каталог еврейской периодики, антисемитской литературы и некоторые другие.

Хотя его библиографические труды вызывали значительный интерес[12], наибольшую ценность представлял он сам как источник неисчерпаемой информации, генератор новых исследовательских идей и человек, способный направить исследование в нужное русло, уяснить его цель и средства для её достижения.

Библиография была для Фрейдуса не только необходимой составляющей библиотечного дела, она была его страстью. Благодаря усилиям Фрейдуса многие впервые познали мир еврейской письменности, другие существенно расширили для себя его границы.

Преданность Фрейдуса избранному делу была безграничной, и он проводил в библиотеке большую часть своего времени, включая вечерние часы после её закрытия. Его досуг тоже в той или иной степени был связан с библиотечными делами: он встречался в неофициальной обстановке с людьми, которым требовалась библиографическая информация, обсуждал с ними возможные и наиболее эффективные варианты помощи. Он же давал им советы о том, что и как можно найти в его отделе и в других американских и европейских библиотеках. Напомним, что всё это происходило в докомпьютерную эру, и Фрейдус хранил всю эту гигантскую информацию в памяти, охотно делясь ею со всеми «страждущими». Он занимался также сбором книг, которые жертвовали библиотеке владельцы частных коллекций, не гнушался поиском средств для составления новых каталогов.

С годами Фрейдус обнаруживал всё больший интерес к еврейской жизни в различных её проявлениях: он посещал еврейские собрания, интересовался идеями политического сионизма.

Отпуска он проводил на океанском побережье в окрестностях Нью-Йорка. Фрейдус считал их удачными только в том случае, если удавалось найти интересного собеседника на темы, связанные с еврейской библиографией.

По воспоминаниям коллеги, у Фрейдуса «было много странностей. Так, он имел свои представления об одежде и был совершенно безразличен к тому, как одевались окружающие... Он не был администратором и не имел понятия о том, как организовать работу других и довести её до завершения... Но Фрейдус был человеком книги. Он получал истинное наслаждение от того, что вводил книгу в обращение, извлекал её из пыльных глубин хранилища для того, чтобы помочь тому, кто не обладал его познаниями в библиографии»[13].

Фрейдус скоропостижно скончался ранним утром 2 октября 1923 г. по пути на работу – он рухнул замертво неподалеку от здания публичной библиотеки.

На эту безвременную смерть откликнулись многие американские газеты на английском, идиш и иврите. Его имя до сих пор часто цитируется в трудах по иудаике и гебраистике.

Колоритная фигура Фрейдуса послужила прообразом для одного из героев романа А.Кахана[14]; посвященные ему статьи и воспоминания появлялись в различных американских периодических изданиях в течение многих лет после его смерти.

«Гиппопотам»: портрет замечательного библиотекаря[15]

При встрече с покойным А.С.Фрейдусом, директором еврейского отдела Нью-Йоркской публичной библиотеки, люди с чувством юмора не могли удержаться от улыбки. Он был такой забавный! В лицо все называли его Фрейдусом, просто Фрейдусом, без добавления мистер, а за глаза ^_«гиппопотамом».

Фрейдус был невысокого роста и очень полным. При ходьбе он сильно раскачивался, его дыхание было прерывистым, затрудненным и слышным издалека. Его лицо с мясистым носом и застывшей улыбкой напоминало маску и не выражало никаких эмоций, подобно лику Будды.

Круглая голова, похожая на пушечное ядро, была почти лишена волос. У него не было шеи, зато было много подбородков ^_два спереди и один у самого кадыка, и все они колыхались, когда он говорил с некоторым возбуждением.

Библиотекарь был совершенно безразличен к своему внешнему виду и носил всегда один и тот же черный костюм, лоснившийся от долгого употребления.

Казалось, что Фрейдус должен иметь четкое представление о времени, но он никогда не смотрел на часы (своих у него не было) и всегда опаздывал на встречи. Он любил поговорку на идиш, выражавшую состояние апатии и усталости: «Если я не приду сегодня, то приду завтра». Однажды, на упреки за опоздание на встречу, он возразил с железной логикой: «Я что - машина?»

Он работал в соответствии со своими правилами и представлениями ^_ мог отправить директору библиотеки отчет за 1907 г. в 1909 г. На недоуменные вопросы Фрейдус отвечал блуждающей детской улыбкой, как бы желая спросить: «Из-за чего весь этот сыр-бор?»

Главным в его жизни была библиотека. Входя в читальный зал, Фрейдус преображался ^_становился внимательным, благожелательно улыбался всем и никому персонально, подчеркивая своим видом важность и нужность выполняемой им работы. В 10 часов вечера, когда библиотека закрывалась, он сразу сникал и казался полнее и неповоротливее, чем был на самом деле. Удрученный, он своей раскачивающейся походкой последним покидал зал и направлялся к выходу. Но Фрейдус не спешил возвращаться домой, в мрачную дыру в многоквартирном доме на East Side. Вместо этого он садился на 2 авеню в трамвай и ехал в кафе Ройаль, где обедал в одиночестве, но чувствовал хоть какое-то человеческое присутствие.

Странный человек был Фрейдус! У него не было никаких амбиций ^_его вполне устраивала роль сиделки и повитухи при рождении чьих-то открытий и находок. Будучи сам блестящим ученым и неутомимым исследователем, он, подобно щедрому архангелу, бескорыстно делился своими познаниями с коллегами, которые слетались к нему, как мухи на мед. Он снабжал их идеями и вывозил на своей широкой спине к славе. Фрейдус выполнял для них тяжелую черновую работу ^_откапывал факты и цитаты, засыпал именами авторитетных авторов, которых нужно было прочитать. С настойчивостью муравья или детектива он исследовал все мельчайшие детали, которые могли помочь в решении научной проблемы. Тысячи идей и догадок, высказанных «гиппопотамом» с необычайной легкостью, анонимно присутствуют в двенадцати увесистых томах Еврейской энциклопедии и в сотнях других работ еврейских ученых.

Фрейдус был лишен тщеславия, свойственного заурядным ученым. Ему было безразлично, появится ли его имя в печати, и его скромность была сродни той, которой обладали анонимные мастера-скульпторы древнего Египта.

Фрейдус никогда не испытывал усталости, во всяком случае, не показывал этого. Он всегда предпочитал сам достать книгу с полки, а не поручать это помощнику. Затем он бережно листал её своими короткими и толстыми пальцами, как будто она была живым существом, способным откликнуться на его любовное прикосновение. У людей это вызывало улыбки, но он их не видел или делал вид, что не замечает.

У Фрейдуса была феноменальная память, он знал об этом и, как ребенок, любил поражать этим людей. Хотя он создал классификационную систему для книг, памфлетов, журналов и газет своего отдела, его отношение к ней было несколько пренебрежительным. С бесстрастным выражением, напускным или действительным, Фрейдус легкой походкой направлялся к полкам и, полагаясь исключительно на свою память, находил нужную книгу. Предположения или намек, высказанные читателем, вызывали неожиданную реакцию: Фрейдус возвращался, нагруженный литературой как верблюд. Он не только знал названия множества книг, но, как ни странно, еще и читал их и, обладая фотографической памятью, помнил прочитанное. Для посетителей читального зала Фрейдус был не библиотекарем, а преданным учителем и, более того, целым университетом, который советовал, помогал и руководил их чтением.

Один посетитель писал о памяти Фрейдуса, что она была подобна «непрерывному Дню Воскресения», прерывая смерть и забвение многих книг и воскрешая их к жизни.

Фрейдус составил библиографию литературы на такие разнообразные темы, как еврейские женщины, еврейская свадьба и развод, антисемитская периодика и периодика, связанная с отказом от иудаизма, еврейские народные песни, история еврейской музыки, ивритская грамматика и словари и др.

Некоторые, особенно не очень любознательные, читатели находили Фрейдуса слишком назойливым: он появлялся перед ними, как обвинитель, донимая книгами и статьями, о которых они и не подразумевали. «Вы не должны читать Занца, посмотрите лучше Штейншнейдера, и у него найдете то, что ищите!»

Мещанство было совершенно чуждо Фрейдусу ^_положение человека или его репутация не имели для него значения. Он смотрел на доктора Биллингса, директора библиотеки, такими же безличными «рыбьими» глазами, какими наблюдал за закутанным в тряпки бродягой, случайно зашедшим в читальный зал. Фрейдус и обслуживал их совершенно на равных, с той же точностью и сдержанной любезностью, со смесью отчужденности и теплоты. Будда источал отрешенную и, в то же время, добрую улыбку, предназначенную всем.

Многие считали Фрейдуса чудаком, но это никак не отражалось на жизни «гиппопотама», в центре которой была работа и сознание того, что он нужен другим. Какой была бы для него жизнь без читального зала? День за днем, год за годом библиотека заменяла ему всю вселенную. Она не оставляла его и вечером в кафе Ройаль где, сидя за обеденным столом, он с помощью миниатюрных ножниц вырезал статьи из газет и журналов. Фрейдус был буквально справочным бюро по этой части. Делал он это не из-за любви к обрывочной и дешевой газетной информации, а из-за своей всеобъемлющей доброты. По натуре он был застенчив и, не зная, как выразить доброту иным способом, снабжал своих читателей и друзей обильными вырезками статей из газет и журналов, которые те могли и не заметить. Подобно фокуснику, достающему зайца из шляпы, он извлекал из топорщащихся карманов скомканные вырезки и вручал их постоянным «клиентам». Многие из них нашли свое место под солнцем, грелись в сияющих лучах славы, лоснились от «жирных» зарплат. Фрейдусу же казалось, что он, с его энергией, обширными познаниями, удивительной памятью и талантом исследователя, не создал ничего значительного. Достигнув зрелого возраста, у него не было ни денег, ни друзей, ни семьи, и это угнетало его. Улыбка Фрейдуса становилась с привкусом горечи, взгляд ^_более мрачным, и было замечено, что он стал превышать свою обычную норму вздохов, хрипов и пыхтений.

Доктора установили, что Фрейдус страдает атеросклерозом. Они советовали вести более легкий образ жизни, не перетруждаться и не волноваться. Кто бы мог подумать, что есть вещи, способные волновать «гиппопотама»! Никто не слышал, чтобы он обсуждал какие-то спорные проблемы. Во всем мире для него не существовало ничего, кроме еврейской литературы, библиографии, любимого супа с клёцками и газетных вырезок о раскопках в Палестине и Месопатамии. На вопрос, кто он ^_сионист или социалист, он ответил с обычной загадочной улыбкой: «Я ^_библиотекарь!»

Советы докторов остались без внимания: он работал днем и ночью, и немногие свободные часы проводил в кафе Ройаль, делая бесконечные газетные вырезки.

Утром 2 октября 1923 г., по дороге в «рабство» (так он шутливо называл работу) Фрейдус упал недалеко от входа в библиотеку ^_смерть была мгновенной. Многолюдные похороны состоялись на следующий день. Во многих газетах на идиш и английском появились некрологи, видные ученые и писатели выражали глубокое сожаление по поводу безвременной кончины Фрейдуса.

Пройдет много лет, прежде чем упоминание о еврейском отделе Нью-Йоркской публичной библиотеки не будет ассоциироваться с розовощеким человеком с широкой улыбкой, который был настолько молчалив и флегматичен, что даже землетрясение не смогло бы вывести его из равновесия.

Мне казалось, что в еврейском отделе царил полный беспорядок, но, несмотря на это, любую заказанную книгу можно было получить почти мгновенно. Неразговорчивый человек с отсутствующим выражением на круглом луноподобном лице был нужен седобородым талмудистам, молодым студентам-теологам, раввинам и писателям, научные интересы которых привели их в еврейский отдел публичной библиотеки. Чем больше сведений было им нужно, тем шире улыбался Фрейдус. «Вы уверены, что это всё по интересующему меня предмету?» В ответ ^_широкая, на все лицо улыбка, которая была высшей гарантией того, что просящий получил самую исчерпывающую информацию.

Тот факт, что Фрейдуса всегда называли не мистер Фрейдус и не Абрахам Фрейдус, а просто Фрейдус, был знаком глубокого доверия ко всему, что он сообщал. Добавлять к его имени слово мистер было столь же неуместно, как и к имени Маймонида. Он, просто Фрейдус, был символом того, что сообщаемая им информация точна и надёжна. Были, возможно, две причины, которые убеждали каждого в его компетентности. Первая ^_ почерк: он всё писал без наклона и только печатными буквами, как это делалось в старинных манускриптах. Другая причина ^_газетные вырезки, которыми были полны его карманы. При встрече со мной он неизменно извлекал вырезки с пометками «Кохут», «Арух» или «Ребека». Поначалу я думала, что он уделяет исключительное внимание нашей семье, но потом убедилась в том, что вырезки были припасены у него для всех знакомых.

Впервые я встретила его в 1899 г., когда он гостил в нашем доме в Арверне на Лонг-Айленде. Тогда это было пустынное место, и пляж подступал к самому дому, хотя до воды было довольно далеко. Должна признаться, что Фрейдус поначалу нагонял на меня скуку. Он много ел, много улыбался, мало говорил, часто бегал окунуться в океан, а возвратившись, читал или спал. В один из дней, насчитав 20 его походов в воду, мы спросили его, почему он делает это так часто. «Потому» - ответил он, - «что, оставаясь в океане долгое время, вы как бы купаетесь в стоячей воде; входя же в него по нескольку раз, вы каждый раз ступаете в свежую воду».

Позднее он часто навещал нас в Нью-Йорке, и мы полюбили многие его черты, которые поначалу вызывали неприятие: молчаливость, улыбку, монотонный гнусавый голос. Помимо книг и справочников, только одна тема вызывала его на разговоры -кареглазые девушки. Когда я спросила его, почему он даже не задумывается о женитьбе, он ответил, что, будучи библиотекарем и зарабатывая 50 долларов в месяц, не может позволить себе иметь семью.

«Но», продолжал он, - «если я когда-то женюсь, то только на девушке с коричневыми глазами». «Почему?» - спросила я. «Потому, что когда-то я любил девушку с голубыми глазами, но она меня отвергла».

Нам было жаль, что в быту Фрейдус вынужден во многом ограничивать себя и не испытывал счастья семейной жизни. На все наши попытки устроить её Абрахам неизменно отвечал, что он всего лишь библиотекарь, как будто это навсегда определяло его зарплату в 50 долларов и ни центом больше. Его постоянным стремлением было давать, а не брать, и когда, после нашего ходатайства, Д.Шифф, покровитель еврейского отдела библиотеки, добился прибавки зарплаты для Фрейдуса, тот не захотел её принять.

Несмотря на флегматичность, он был легко ранимым человеком. Однажды кто-то из сотрудников попытался «подсидеть» его, и было очевидно, что, если он, воплощение совершенства в своей профессии, потеряет работу, то не сможет без неё существовать. К счастью, в это вмешался Д.Шифф, который в письме заверил Фрейдуса, что тот может не беспокоиться о своем будущем до тех пор, пока жив отправитель этого письма.

Накануне 50-летия Фрейдуса мы решили преподнести ему сюрприз. По всей стране были разосланы письма тем, кто знал и уважал Абрахама, с просьбой прислать несколько приветственных слов по случаю юбилея. День рождения отмечался в нашем доме, среди присутствовавших были Ф. де Сола Мендес[19], Питер Верник[20], Реубен Брайнин[21], Филип Коэн[22], доктор Маурис Фишберг[23] и другие.

Утром этого дня мы очень беспокоились, так как Фрейдус, хотя и обещал отобедать с нами, но его обещаниям такого рода никогда нельзя было верить. Нас охватывала паника при одной мысли о том, что все приготовления могут пойти насмарку, если «новорожденный» не явится на торжество.

Мы также волновались, что он может придти в рабочем костюме, который был весьма неприглядного вида. Ему сказали, что на обеде будет кареглазая девушка, и попросили одеть субботний костюм.

В этот вечер разразилась сильная гроза с громом и молниями. Гости прибыли вовремя и спрятались в одной из дальних комнат. В самый последний момент появился промокший до нитки Фрейдус - он забыл дома зонтик, ему пришлось пробежать два квартала под дождем и он тяжело дышал. Мы проводили его в комнату, где собрались друзья, среди которых были его сотрудники по Еврейской энциклопедии и видные посетители публичной библиотеки. По дороге ему объяснили, что сегодня ^_его день рождения, который мы хотим отпраздновать вместе с его почитателями.

Среди подарков, преподнесенных Фрейдусу, была фотокопия титульного листа старинной библиографии ивритской литературы, на обратной стороне которой оставили подписи все присутствующие. Другим необычным подарком был роскошно переплетенный том, предназначенный для адресов Фрейдусу, состоящий из нескольких сотен чистых листов бумаги дорогого ручного производства.

Этот вечер остался ярким событием нашей жизни; фотография его участников впоследствии часто воспроизводилась в разных изданиях.

Примечания

[1] Розенталь Герман (1843, Курляндская губ., Россия ^_1917, США) ^_поэт, писатель, журналист, переводчик. Директор Славянского отдела Нью-Йоркской публ. библиотеки (1898 ^_1917).

[2] Ярмолинский Авраам (1890, Гайсин, Украина ^_1975, Нью-Йорк) ^_библиограф, литературовед, переводчик. В США ^_с 1913 г. В 1918 ^_1955 гг.^_директор Славянского отдела Нью-Йоркской публ. библиотеки.

[3] Ховевей Цион ^_ общ. движение в Европе (в основном, в России и Румынии) и в США за возвращение евреев в Эрец-Исраэль и создание там сельскохоз. поселений. Среди его глашатаев были Л.Пинскер, П.Смоленскин, Л.Лилиенталь и др.

[4] Мапу Аврахам (1808, Литва ^_1867, Кенигсберг, ныне Калининград) ^_ивритский писатель, сторонник идей еврейского Просвещения.

[5] Мандельштам Леон Иосифович (Арье Лейб, 1819 ^_1899) ^_общ. деятель, гебраист, переводчик, публицист, поэт. Автор евр.-русского и русско-евр. словарей, перевел на русский Пятикнижие.

[6] Шифф Джейкоб Генри (Schiff Jacob Henry, 1847^_1920)^_амер. банкир, филантроп и общ. деятель.

[7] Для публичной библиотеки было построено прекрасное здание на 5 авеню и 42 улице. Его торжественное открытие состоялось 23 мая 1911 г. На следующий день стал работать читальный зал, первым посетителем которого был Д.Шуб-он заказал книгу Н.Я.Грота «Нравственные идеалы нашего времени» и через несколько минут получил её. О Д.Шубе см: Пархомовский М. «Союз Русских Евреев приглашает Вас на доклад известного писателя и общественного деятеля...». Русские евреи в Америке, кн.2. Ред.-сост. Зальцберг Э. Иерусалим ^_Торонто ^_Санкт-Петербург, 2007. С.28 ^_ 46.

[8] Jewish Encyclopedia in 12 volumes. Funk and Wagnalls, New York, 1901 ^_1906.

[9] Studies in Jewish bibliography and related subjects, in memory of Abraham Solomon Freidus (1867-1923). New York: The Alexander Kohut Memorial Foundation, 1929.

[10] The American Jewish Year Book 5665. Philadelphia, 1904. P.96.; The Jewish Encyclopedia, vol.5. New York, 1903. P.507; Еврейская энциклопедия, под общей редакцией д-ра Л.Кацнельсона, т.15. Изд. О-ва для научных евр. изданий и Изд-ва Брокгауз-Ефрон, С-Петербург, 1906 -1913. С.425.

[11] В настоящее время в еврейском отделе собрано более четверти миллиона книг, манускриптов, микрофильмов, газет и журналов со всего мира.

[12] Полный список работ Фрейдуса приведен в: Studies in Jewish bibliography and related subjects, in memory of Abraham Solomon Freidus (1867-1923). New York: The Alexander Kohut Memorial Foundation, 1929.

[13] Lydenberg H.M. Freidus the Bookman. In: Studies in Jewish bibliography and related subjects, in memory of Abraham Solomon Freidus (1867-1923). New York: The Alexander Kohut Memorial Foundation, 1929.

[14]. Cohan A. The Rise of David Levinsky. New York: Harper & Brothers, 1917.

[15] Ausubel.Nathan. «Hippopotamus»: Profile of a Great Custodian. Morning Freiheit Magazine Section, Oct. 28, 1944.

Сокр. авториз. перевод с анг. и прим.^_ Э.Зальцберга.

[16] Натан Аусубел (Nathan Ausubel, 1898, Польша ^_1986, США)^_амер. историк, фольклорист, юморист..

[17] Кohut Rebekah. Freidus_A Personal Reminiscence. In: Studies in Jewish bibliography and related subjects, in memory of Abraham Solomon Freidus (1867-1923). New York: The Alexander Kohut Memorial Foundation, 1929. Сокр. авториз. перевод с анг. и прим ^_Э.Зальцберга.

[18] Кохут Ребека - жена Кохута Александра {Kohut Alexander (1842, Венгрия ^_1894, Нью-Йорк)}-известного амер. раввина и ориенталиста.

[19] Де Сола Мендес Ф.{De Sola Mendes F., (1850 ^_1927)} ^_америк. рабби, автор и редактор, один из основателей American Hebrew, участник Евр. энциклопедии.

[20] Питер Верник {Peter Wiernik (1865 ^_1936)} ^_историк, журналист, автор «Истории евреев в Америке» (1912).

[21] Реубен Брайнин {Reuben Brainin (1962 ^_1939)} ^_писатель, журналист, литературный критик, издатель. Автор биографий Т.Герцля, И.Зангвилла, М.Нордау и др. видных евр. деятелей.

[22] Филип Коэн {Philip Cowen (1853 ^_1943)} ^_издатель, журналист, редактор American Hebrew.

[23] Маурис Фишберг {Maurice Fishberg (1872 ^_1934)} ^_врач, антрополог-любитель, автор «Сравнительной патологии евреев» (1890), «Физической антропологии евреев» (1902-03) и др. работ.