Антисемитизм и русофобия
Опыт сравнительного анализа
Слова «русофобия» и «антисемитизм» появились в
середине XIX века. Первое ввел в оборот Федор Тютчев в статье «Русофобия
против Империи», второе, по мнению ряда авторов, - немецкий публицист
Вильгельм Марр в памфлете «Победа германизма над еврейством. Рождение
терминов означало, что те явления, которые раньше существовали
«неосознанно», теперь выступили
как проблема, предмет анализа и обсуждения.
Можно отметить, что термин "юдофобия" более точен, но
он воспринимается как непривычный.
Как антисемитизм, так и русофобия являются частными
видами ксенофобии, т.е. нетерпимости, неприязни к чужому. Обычно имеется в
виду прежде всего этническая направленность ксенофобии, т.е. враждебное
отношение к другому народу, его религии, культуре, традициям, характерным
внешним чертам и т.д.
Антисемитские и русофобские настроения могут
существовать в тесной взаимосвязи, как было, например, в истории Германии, а
в наши дни – в некоторых странах Центральной и Восточной Европы, в которых
ксенофобия стала уродливым эрзацем национальной идеи. Как евреи, так и
русские объявляются действующими заодно врагами польского (украинского,
литовского и т.д.) народа.
Как известно, национальные отношения так тесно
переплетаются с политическими, экономическими, социально-психологическими,
религиозными, что вычленить национальную составляющую бывает достаточно
затруднительно, если вообще возможно. Яростные нападки на государство
Израиль и идеологию сионизма нередко сопровождаются реверансами в адрес
еврейского народа как такового и еврейской диаспоры в данной стране, а
международные вампиры-банкиры и олигархи противопоставляются симпатичным
«простым евреям» либо
«трудолюбивые и мужественные израильтяне» в качестве «настоящие евреи»
ставятся в пример местным еврейским торгашам и эксплуататорам. За гневными
обличениями «агрессивной имперской русской политики» могут следовать
комплименты великим деятелям русской культуры.
Обвинения в антисемитизме и русофобии, как правило,
энергично отрицаются самими носителями этих качеств: они утверждают, что
испытывают неприязнь к тем или иным людям не ПОТОМУ ЛИШЬ, что они
принадлежат к своему народу, но за их конкретные недостатки. Решительный
отказ признать в себе ксенофоба не всегда лицемерен, ибо ксенофобия
«прозрачна изнутри», не замечается самим ее носителем.
«Почему я - не антисемит? - вопрошает С. Кара-Мурза.
- Потому что, по мне, евреи - один из важных и необходимых корней России».
Эмоциональная составляющая, момент личной неприязни к нации здесь вообще не
учитывается. К русофобам этот автор и его единомышленники относят таких
писателей, как И.Ильф и Е.Петров, А.Галич, В.Высоцкий, за их якобы
презрительное отношение к русским персонажам, т.е. полностью игнорируется
природа сатиры как жанра.
Одно и то же понятие используется для очень разных по
степени интенсивности чувств – от
скрываемой легкой предвзятости по отношению к «чужакам», до
огнедышащей параноидной ненависти. Используя эту неопределенность, к
антисемитизму иногда относят только то, что является самыми крайними его
проявлениями – открытые и грубые формы дискриминации вплоть до погромов.
Русофобия в некоторых странах проявляется ко всем
русскоговорящим иммигрантам из бывшего СССР – независимо от их этнического
происхождения (их упрекают в вовлеченности в криминал, лени и социальном
иждивенчестве и т.п.). Выходцы же из России, хоть и ностальгируют по ней,
подчас с тайной или явной радостью воспринимают плохие новости с Родины, как
бы подтверждающие правильность их решения эмигрировать.
Антисемитизм, так сказать, теоретический, который
распространяется на «нацию вообще» и может существовать даже там, где евреев
нет, вполне уживается в одном и том же человеке с активными действиями в
защиту от несправедливых гонений данного конкретного еврея.
Таким образом, понятия «русофобия», «антисемитизм»
далеко не всегда могут адекватно
обозначить конкретные явления действительности, а нередко используются как
лишенные конкретного содержания бранные клички.
Общие черты
В нашумевшей статье «Русофобия» И. Шафаревич упрекает
публицистов и историков еврейского происхождения в том, что они:
- не умеют или не желают пользоваться одними мерками
по отношению к своему и чужому народу, примерить на своем народе то, в чем
обвиняют русских;
- не спрашивают себя, не сами ли евреи виноваты в
своих бедах;
- охотно прибегают к недобросовестным приемам,
забывая о логике и здравом смысле.
Трудно
удержаться от подозрения в том, что, называя типичные для любой
межнациональной критики черты, борец с русофобией пытается создать себе
моральное алиби (своего рода «Держи вора!»), поскольку он сам постоянно
прибегает к тем же самым приемам.
Неумение или нежелание пользоваться одинаковыми
критериями по отношению к НАМ и к НИМ есть черта общечеловеческая. Молчаливо
предполагается, что НАМ позволено
больше, чем ИМ, и МЫ правы и в тех ситуациях, когда точно такие же действия
ИХ вызвали бы наше возмущение Когда на это противоречие обращают внимание,
следует ссылка на особые обстоятельства, особую миссию, заслуги и права
своей нации, находящейся под покровительством Высших Сил.
В ряду универсальных признаков ксенофобии можно
назвать:
- снисходительное отношение к «своим» и весьма
суровое осуждение «чужих» за те же самые поступки в той же ситуации; ОНИ
несут перед НАМИ коллективную ответственность за преступления одного их НИХ,
но МЫ отвечаем перед НИМИ только в индивидуальном порядке;
- оценка тех или иных качеств национального характера
как положительных или отрицательных в зависимости от того, идет ли речь о
НАС или О НИХ (то, что у других было бы названо разгильдяйством, У НАС
зовется «широта натуры» и т.д.);
- провозглашение позитивных качеств типичными, а
негативных нетипичными ДЛЯ НАС (и типичными ДЛЯ НИХ);
- стремление найти виновника собственных бед где
угодно, кроме самих себя;
- грубость выпадов против другой нации и высмеивание
чужой нетерпимости к критике в сочетании с крайне нервозной реакцией на
критику СВОИХ «чужими»: несправедливые выпады СВОИХ против НИХ объявляются
невинными справедливыми замечаниями, на которые ОНИ реагируют неадекватно, в
тоже время любые ИХ негативные замечания в НАШ адрес объявляются «злобной
бранью, которую мы вынуждены терпеливо переносить»;
- признание недостатков у собственной нации,
сопровождаемое отрицанием морального права «чужих» критиковать эти
недостатки мол, вполне достаточно
национальной самокритики: «Обиднее, чем мы сами над собой, над нами никто не
посмеется», «У кого повернется
язык сказать дурное о слово о народе, спасшем всё человечество?!», «Только
подлецы могут клеветать на народ, принесший такие невиданные жертвы»).
Излияния еврейской «самоненависти» (некоторые работы
К.Маркса, О.Вейнингера и др.) и «внутренней русофобии» (статьи П.Чаадаева,
сатира Салтыкова-Щедрина) охотно используются для придания особой
убедительности обличениям чужой нации («Так один из НИХ говорит о СВОИХ, уж
этому-то можно верить!»). Между тем, свидетельства «самоненавистников»
являются ничуть не более достоверными, чем любые другие, ибо самоненависть -
это вывернутое наизнанку
избранничество, а национальное бахвальство и национальное самоуничижение –
ближайшие родственники.
Национальная неприязнь обычно проецируется на свой же
объект: «МЫ не любим ИХ, но это потому, что ОНИ ненавидят НАС». Так, в
«Манифесте» черносотенного Союза русского народа говорилось об
«антигосударственной деятельности сплоченной еврейской массы, ее
непримиримой ненависти ко всему русскому».
Таким образом, русофобия и антисемитизм взаимно
оплодотворяются, объявляют свою ненависть ответной, вторичной, естественным
следствием: «Они первыми начали!» - хронологический отсчет в перечне
обвинений и претензий начинается с произвольно выбранного «выгодного»
момента.
Враждебность ИХ к НАМ часто объясняется в категориях
метафизического противостояния Зла и Добра (носителем последнего начала,
разумеется, выступаем МЫ). Отсюда страстность тона, принципиальный отказ от
диалога, от попыток встать на точку зрения оппонента и понять его логику: «У
НАС с НИМИ нет и не может быть ничего общего».
Все виды ксенофобии тяготеют к широким обобщениям: МЫ
- разнообразны, противоречивы, сложны, каждый наособицу, тогда как ОНИ –
неразличимы, сливаются в общую массу. Любой из НИХ считается, пока не
докажет обратного, носителем всего комплекса отрицательных качеств,
приписываемых его нации: «ВСЕ евреи норовят на чужом горбу в рай въехать»,
«ВСЕ русские – антисемиты, пьяницы и хамы» и т.д. Личная неприязнь нуждается
для подкрепления и рационализации в ссылках на общественное мнение, на
классиков, на повсеместное распространение национальной неприязни: «ВСЕ
ЗНАЮТ, что русские….», «ВО ВСЕМ МИРЕ евреев считают…».
Наличие друга-инородца призвано доказать отсутствие
ксенофобских чувств у говорящего, однако еврей-друг, благодаря своим личным
качествам, исключается из национального множества как редкостное явление:
«он не таков, как ВСЕ ОНИ».
Характерным признаком является само по себе
обостренное внимание к порокам другой нации. Образ врага своей нации
начинает занимать непропорциональное место в психическом мире личности,
возникает своеобразная деформация сознания, когда, о чем бы ни зашла речь,
мысли невольно сбиваются на тему происков антисемитов или сионистов.
Как антисемитизм, так и русофобия выступают обычно
как симптомы более глубокой болезни. Эта болезнь редко бывает национально
избирательной: тот, кто с предвзятой недоброжелательностью относится к
евреям или русским, как правило, не
любит вообще любую другую нацию (а иногда и свою собственную).
Специфические черты
Юдофобия на тысячелетия старше русофобии. Существуя
как островок единобожия в море язычества, древние иудеи обрекли себя на
изоляцию, отчуждение от окружающих народов. «Враждебность к коренному
населению, стремление властвовать и эксплуатировать, подрыв морали и
финансовые мошенничества» - эти обвинения, ставшие впоследствии
традиционными, выдвигались еще в античной древности, а с началом
христианской эры к ним прибавилось обвинение в Богоубийстве.
За многие века жизни в галуте (рассеянии) у евреев
выработались механизмы психологической защиты от проявлений национальной
неприязни. Евреям в большей степени, чем русским, свойственна виктимность –
осознание себя невинной жертвой и соответствующее поведение, провоцирующее
агрессию.
Можно добавить, что полемика с русофобскими взглядами
в России велась «на равных»: в ответ на антирусскую, антисоветскую
пропаганду разворачивалась антибританская, антигерманская, антиамериканская
и т.д. Евреи же диаспоры из опасения дать новый повод к притеснениям не
могли отвечать на злобные нападки такими же нападками и ограничивались
доказательствами того, что оскорбления несправедливы.
Русский привык ощущать себя представителем великой
державы, находящимся под ее защитой, и отношение к себе лично воспринимает
под углом отношения «чужих» к своему народу в целом. До последнего времени
антипатия к русским могла объясняться не столько национальными, сколько
политическими (ненависть к государству - угнетателю или конкуренту) и
идеологическими (антикоммунизм) моментами и парадоксальным образом
подтверждала мессианские чувства: «Нас ненавидят за то, что мы лучше всех».
Такого рода вражда как бы компенсировалась теплыми чувствами, которые, как
предполагалось, испытывают к России и русскому народу - защитнику
справедливости, покровителю угнетаемых, светочу социально-политического
прогресса - «простые люди всего мира», в особенности спасенные и
облагодетельствованные народы.
В отличие от евреев, русские ожидали найти в других
народах не просто справедливое отношение, но, скорее, любовь, благодарность,
признание заслуг. Поэтому столкновение с открытыми формами русофобии
воспринимается вдвойне болезненно.
В конце восьмидесятых – начале девяностых годов в
межнациональных отношениях в СССР и в странах Восточной Европы сложилась
ситуация, к которой многие русские оказались внутренне совершенно не готовы.
Русофобия перестала быть запретной и стала проявляться откровенно и
безнаказанно. Миллионы русских вдруг оказались национальным меньшинством и
на собственном опыте узнали, что такое языковая дискриминация, подозрения в
нелояльности и ограничения в доступе к государственной службе, – все то, что
казалось вполне оправданным, когда относилось к советским евреям, немцам,
корейцам, грекам и др. Причем иногда за унижения и дискриминацию принимается
лишение прежних привилегий «имперской, государствообразующей» нации
(например, возможности десятилетиями жить и работать, совсем не зная языка
местного населения).
Русофобия демонизируется как элемент Мирового Зла,
угрожающего не только русскому народу, но и всему человечеству, Россия же
мыслится как спаситель мира: если бы не она, Запад утвердил бы
антихристианство и привел бы человечество к физической и духовной
катастрофе. Поэтому борьба с русофобией преподносится как задача не
локальная, а глобальная и, естественно, святая.
В этой связи показательна фраза Юрия Белова: «Гитлер
отнюдь не был первопроходцем в человеконенавистнической политике русофобии».
Автор не понимает, что Гитлер был человеконенавистником не потому, что был
русофобом, а русофобом был по причине своего человеконенавистничества - и по
той же причине был антисемитом, ненавистником цыган и других народов.
Что касается болезненного отношения евреев к
национальным нападкам, что вызывает удивление и сарказм, то исторический
опыт показывает: злые насмешки в печати и «научные рассуждения» об ужасных
пороках еврейской расы служили прологом к массовым убийствам – и
провоцировали их. Статьи же израильских русофобов, как бы отвратительны и
лживы они ни были, не содержат обвинений в ритуальных убийствах русскими
детей-инородцев, не подталкивают к насильственным действиям, например, к
изгнанию русских из Израиля. (В России, на Украине книги об «умученных от
жидов» нетрудно найти на прилавках магазинов, не говоря уже о
соответствующих материалах на сайтах интернета). Призывы к расправе с
евреями исходят от маргинальных немногочисленных групп, но они весьма
крикливы и, что самое печальное, их пропаганда почти не встречает
противодействия властей и общества.
В отличие от русофобии, антисемитизм накладывает
отпечаток даже на национальную идентификацию личности: «хорошие» инородцы
возводятся в ранг «русских душою». От «плохих» русских соплеменников хотят
национально отмежеваться, зачисляя их в евреи. Так, в свое время охотно
подхватывались распускаемые КГБ слухи, будто академик Сахаров на самом деле
Цукерман, а Солженицын - Солженицкер. Когда окончательно выяснилось, что ими
обоими русский народ должен гордиться, толки о «чуждом происхождении»
мгновенно прекратились. Позитивное
либо негативное, настороженное отношение к Андропову, Ельцину, Лужкову,
Медведеву «влияет» на определение их как русских или евреев. (По словам
польского политика и публициста Адама Михника, если раньше считалось «это
еврей - значит, плохой человек» то теперь говорят, «это плохой человек -
значит, еврей). Б. Березовский – не еврей по Галахе, православный
христианин, отрицающий свою связь с еврейством, если она у него и была, тем
не менее остается ненавистным воплощением еврейства. В то же время
М.Ходорковский, однозначно позиционирующий себя как русского, для многих
российский евреев стал «своим» как страдалец, жертва несправедливых
преследований.
Можно также добавить, что «джентльменский набор»
причин, обосновывающих неприязнь к евреям, всюду примерно одинаков, тогда
как русофобия в бывших республиках СССР и некоторых республиках Российской
Федерации имеет различные обоснования: в Прибалтике не те, что на Украине, в
Туркменистане не те, что Средней Азии, в Молдавии не те, что в Чечне.
Что впереди?
От чего зависят «приливы и отливы» ксенофобских
настроений в той или иной стран? Вспомним наиболее распространенные мнения
на этот счет.
1.«Широким народным массам ксенофобия чужда и
«вбрасывается» в них правящими классами, чтобы отвлечь внимание от истинных
виновников бед».
Эта концепция противоречит историческим фактам: в
Германии антисемитизм усиливался и после успешной войны с Францией,
объединения и быстрого экономического подъема страны, и после проигранной
Первой мировой войны, в обстановке системного кризиса. Дело Дрейфуса во
Франции и дело Бейлиса в России не были следствием резкого обострения
хозяйственной или социально-политической обстановки.
2. «Ксенофобия – результат неосведомленности,
взаимоотчуждения, взаимонедоверия, она ослабевает по мере знакомства с
другими народами, их культурой и обычаями».
Почему же тогда в Польше, где евреи живут со
Средневековья, к ним относятся хуже, чем в Сибири?
3. «Неприязнь к национальному меньшинству сходит на
нет по мере его ассимиляции, приспособления к культуре и традициям коренного
народа».
Однако на разгул государственного антисемитизма в
нацистской Германии и дискриминацию евреев в послевоенном СССР не повлияло
то обстоятельство, что они в подавляющем большинстве почти утратили
«национальное лицо» и стали отличаться от окружающих народов не больше, чем
представители разных субэтносов внутри этих народов друг от друга.
Пытаясь найти
общие закономерности в развитии ксенофобии в том или ином обществе, можно
прийти к следующим выводам:
- ксенофобские чувства не вносятся в общество со
стороны, но самозарождаются и самовоспроизводятся, причем недостатки народа,
ставшего объектом ксенофобии,- лишь одна из нескольких (обычно даже не
главная) причина вражды;
- ксенофобии в том же обществе противостоит
«ксенофилия» - интерес и симпатия к чужому (вплоть до пресловутого
низкопоклонства перед Западом), но главным образом – большее или меньшее
равнодушие к межнациональным проблемам, которое объективно является
положительным фактором;
- неприязнь к нацменьшинству усиливается по мере
роста не столько его численности, сколько влияния: чужаки вызывают тем
большее раздражение, чем более они "на виду", чем более независимо
(«вызывающе») себя ведут, чем бОльших успехов в различных областях
добиваются;
- антисемитизм и русофобия, как правило (впрочем, не
без исключений), особенно ярко проявляются там и тогда, где и когда другие
нации сами претендуют на избранничество, особую историческую роль, духовное
и-или политическое руководство;
- ксенофобия вообще, антисемитизм и русофобия в
частности всегда проявляются на максимуме допустимого, на той грани, когда
еще можно остаться безнаказанным - с постоянными попытками переходить эту
грань для проверки, исправно ли работает механизм наказания, в т.ч.
общественного осуждения. Общественное мнение в большей степени, чем
официальные запреты и юридическое преследование, табуизировало внешние
проявления ксенофобии в современной Германии;
- если
ксенофобия подавляется внешним образом (например, угрозой уголовного
наказания или физической расправы), она продолжает существовать в латентной
форме и прорывается с повышенной активностью, когда эти внешние запреты
исчезают (как было, например, в странах Восточной Европы и республиках
бывшего СССР); неприязнь других народов – почти неизбежная плата за
претензии на избранничество и привилегированное положение среди других
народов. Через эту стадию прошли Италия, Франция, Германия, Россия, Япония,
США, а сегодня в мире усиливается подозрительное или враждебное отношение к
Китаю. Отказ от непомерных, тем более мессианских, амбиций - условие, хотя и
не гарантия значительного ослабления ксенофобии.
Идея национальной терпимости и согласия, в отличие от
идей национального сплочения и ненависти к чужим, вряд ли может стать
вдохновляющей, пассионарной. Проповедники шовинизма и ксенофобии имеют то
преимущество, что национальное самопревознесение, как лесть, «всегда отыщет
в сердце уголок», а для укрепления «дружбы народов» нужны постоянные усилия.
Но если бы общество, построенное на толерантности, гуманизме, соблюдении
политкорректности, т.е. цивилизованное, не было бы успешнее и эффективнее
общества, где господствуют нетерпимость, шовинизм, презрение к чужому
(признак невежества, по определению Пушкина), эти милые качества
торжествовали бы повсеместно.
Избрание
афроамериканца президентом в стране, где лишь в
Ксенофобию часто сравнивают с опаснейшим вирусом,
который затаился в организме, терпеливо дожидаясь часа, когда ослабнут
защитные механизмы. Будем сохранять оптимизм, помня, однако, что призыв к
человечеству быть бдительным по-прежнему является актуальным.
Всего понравилось:2
Всего посещений: 4471
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2014/Zametki/Nomer9/Havchin1.php - to PDF file
Комментарии:
Виктор
Москва, РФ - at 2018-06-21 14:44:00 EDT
Григорий пишет:"В России лет двадцать назад вышел Шульхан Арух (короткий перечень еврейских установлений), там написано, что проходя мимо церкви, нужно в нее плюнуть. В поздних изданиях это убрали."
За такую дерзость их следовало бы поубивать их всех, даже тех кто не плюет. А вот когда русские проходят мимо синагоги плюют на нее это, конечно, нормально.
Маркс ТАРТАКОВСКИЙ. Без плагиата.
- at 2014-10-27 21:17:36 EDT
Владимир Матлин MD:
Мне кажется, автор допускает серьезную принципиальную ошибку, рассматривая антисемитизм как одну из форм ксенофобии. Антисемитизм - абсолютно иррационален, тогда как ксенофобию мотивируют какими-то настоящими или мнимыми историческими причинами...
Как можно ставить на один уровень антисемитизм и русофобию?.. Я думаю, что антисемитизм - явление абсолютно уникальное, несравнимое с ксенофобией, а что зв ним стоит - над этим стоит подумать...
Григорий Москва, Россия:
Очень поверхностно, тенденциозно, нет действительно исторического подхода. Только пример. Недавно умер в Израиле один из крупнейших раввинов, забыл имя, он был идейным лидером партии ШАС, на его похороны собрались сотни тысяч его приверженцев. Так вот, одно из его высказываний (а это закон для харедим), что Всевышний создал гоим (то есть всех неевреев) только затем, чтобы они в Шабат могли прислуживать евреям. Как после этого гоим должны относиться к евреям? В России лет двадцать назад вышел Шульхан Арух (короткий перечень еврейских установлений), там написано, что проходя мимо церкви, нужно в нее плюнуть. В поздних изданиях это убрали. Как должны относиться, зная это установление, к евреям в христианской стране?
::::::::::::::МСТ::::::::::::::::::
Полярные тексты, говорящие сами за себя. Второй - непосредственно по теме, хотя и в другой связи.
Моё мнение полностью совпадает с этим - так что я мог оказаться невольным плагиатором.
Не понять мне, как г-н Матлин, «более двадцати лет проработавший на "Голосе Америки", где вел несколько программ под псевдонимом Владимир Мартин - в частности, "Обзор еврейской жизни"» (из - «Авторы»), задаётся таким примитивным вопросом.
На мой взгляд, разобраться совсем нетрудно. Необходима элементарная объективность, незамутнённая синдромами.
Александр Хавчин, как всегда, прекрасный автор – думающий, оригинальный, высоко профессиональный. Я помню его замечательные выступления при полном зале в Мюнхенской общине.
Упомянутое отношение Гитлера к евреям несколько за рамками темы: параноидальный ВНЕИСТОРИЧНЫЙ синдром, очевидный психиатрам. У меня об этом здесь объёмная работа, ссылаться на которую в данном случае неуместно.
Владимир Матлин
MD, - at 2014-10-26 20:55:03 EDT
Мне кажется, автор допускает серьезную принципиальную ошибку, рассматривая антисемитизм как одну из форм ксенофобии. Антисемитизм - абсолютно иррационален, тогда как ксенофобию мотивируют какими-то настоящими или мнимыми историческими причинами. Скажем, русофобы из бывших советских республик говорят, что русские отняли у них государственную независимость, насаждали русскую культуру и т.п. А что плохого и кому сделали евреи? Клали кровь в мацу, замышляли мировое господство, отравляли колодцы, распространяли чуму? Мне кажется что антисемитизм ПРЕДШЕСТВОВАЛ всем этим выдумкам,- наоборот, выдумки появились, чтобы “оправдать“ антисемитизм.
Как можно ставить на один уровень антисемитизм и русофобию? В чём могли русские интеллектуалы 100 - 200 лет назад обвинить евреев? Конкретно? Ну, разве что в том, что от них пахнет чесноком и говорят они с акцентом.И вообще - неприятные какие-то... Но разве евреи устраивали погромы на русских или не допускали их к высшему обоазованию? Обвинение евреев в русофобии было выдумано тоже как “оправдание“ антисемитизма. Почитайте хотя бы Шафаревича. Ведь что не строчка, то чушь, логики никакой. И это знаменитый математик!Я думаю, что антисемитизм - явление абсолютно уникальное, несравнимое с ксенофобией, а что зв ним стоит - над этим стоит подумать...
АриэльКацев
Йокнеам, Израиль - at 2014-10-10 09:17:19 EDT
Рецензия на статью Алексанра Хавчинаю "Антисемитизм и русофобия".
Прочитав статью, с удовлетворение отмечаю совпадение наших взглядов по многим вопросам. Понимаю, что рамки статьи позволяют лишь обозначить широкий диапазон вопросов. Жаль, что лишь слегка затрагиваются такие вопросы , как антисемитизм евреев и русофобия русских и контраст во влияниеи на развитие стран между антисемитизмом и филосемитизмом, а также причины неожиданных всплесков антисемитизма, как в нацистской Германии.
Ариэль Кацев
Националкосмополит
Израиль - at 2014-09-24 13:47:27 EDT
Лучший способ освободиться от антисемитизма, русофобии и вообще ксенофобии, это стать мизантропом – возненавидеть всех людей принципиально одинаково – без всякой дискриминации.
V-A
- at 2014-09-23 17:15:40 EDT
Господин Соплеменник! Чтобы не быть голословным, просто приведите пример, гда я бы обвинил Вас в русофобии.
Б.Тененбаум-Соплеменнику
- at 2014-09-23 16:08:05 EDT
Уважаемый коллега,
Слово человека что-то весит, правда ? И этот вес можно даже оценочно прикинуть - некое мнение умножается на некую репутацию, и мы смотрим, что же вышло на калькуляторе.
Так что даст нам умножение на репутации вроде "некто Тартаковский", "некто V.A.", если они асимптотически стремятся к нулю ?
Соплеменник
- at 2014-09-23 15:43:20 EDT
На мой взгляд автор интересной статьи упустил из из виду один из подлейших, нечистоплотных приёмов, которыми пользуются обвиняющие разных авторов в русофобии.
Так некто Тартаковский практически ежедневно, если не "отдыхает по приговору" модерации, обвиняет в русофобии авторов, высказывающих отрицательные суждения по поводу различных действий российских властей (и только!). Ему вторят и другие, например, некто V.A., опустившийся до площадных оскорблений.
Б.Тененбаум
- at 2014-09-23 13:44:44 EDT
Интересная статья, которую я было пропустил. Правда, какие-то положения показались немного банальными, но я искренне признателен автору за столь систематический подход к трудному материалу.