ТЕИЛИМ. Под редакцией рава Бенциона Зильбера

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 23

Под редакцией рава Бенциона Зильбера



ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

Эта глава теилим знакома всем, соблюдающим законы Торы, даже самым начинающим. Некоторые евреи ашкеназского происхождения поют этот псалом перед произнесением кидуша (освящения на вино) на второй субботней трапезе, многие поют его во время третьей трапезы. Он исполняется на разные мелодии, и все они очень красивы.

Эпиграфом к беседе об этом псалме могла бы послужить история из жизни праведника и одного из любимых героев хасидских рассказов раби Зуши Аниполера (т.е. из городка Аниполь, по-украински – Ганиполь). Жил он во времена Виленского гаона, т.е. в 18 веке, а его потомки проживают сегодня в Израиле и в Америке.

Рассказывают, что однажды к Магиду из Межерича пришел некий человек и спросил его: «Как научиться принимать беду как добро? Как научиться быть радостным и в горе?» (Требование иудаизма принимать трудности как благо вытекает из признания, что все, что происходит с нами в жизни, происходит по воле Всевышнего.) Магид сказал, что научиться этому он мог бы у раби Зуши. Человек отправился к раби Зуше.

Надо сказать, что раби Зуша был отчаянным бедняком. Да и другие горести его не миновали. Несмотря на это, он всегда пребывал в прекрасном настроении. Услышав, зачем к нему пожаловал гость, раби Зуша выразил сожаление, что тот попал не по адресу. «У меня-то, – сказал он, – слава Б‑гу, все хорошо».

1Песнопение Давида. Г-сподь – пастырь мой: [ни в чем] не будет у меня недостатка.

2На обильных пастбищах располагает меня, приводит к тихим водам.

3Душе моей дарует покой, водит меня прямыми путями ради имени Своего.

4Даже проходя долиной в могильной тьме, не устрашусь зла, ибо Ты со мной. Дубинка Твоя и Твой посох – вот что меня утешит.

5Ты накрываешь передо мной стол на глазах у моих врагов. Ты возлил масло на мою голову, наполнил мою чашу.

6Пусть только благо и милость сопутствуют мне во все дни моей жизни, и я буду находиться в Храме Г-спода долгие годы.

Раши в комментариях на эту главу прежде всего обращает внимание на порядок слов в названии главы – «мизмор ле-Давид». Название это переводится как «песнопение Давида». Такое словосочетание в начале псалма мы видим не впервые: оно встречается в четырнадцати из двадцати трех псалмов (включая сегодняшний), о которых мы уже успели побеседовать. С обратным порядком слов в названии – «ле-Давид мизмор» (обычно это переводится инверсией, как «Давида песнопение») – впервые мы встретимся в главе 24, о которой, с Б‑жьей помощью, будем говорить в следующий раз.

Вот на этот порядок слов и его перестановку и обращает внимание Раши. Он приводит мнение мудрецов, что более распространенный в псалмах и присутствующий в нашей главе порядок слов – «мизмор ле-Давид» – означает, что данный псалом Давид начинал составлять в обычном состоянии, а когда он полностью погружался в создание нового псалма, когда душа его полностью «пробуждалась», на него нисходил святой дух (руах а‑кодеш, некая определенная ступень пророческого состояния). Можно сказать, что для Давида это был способ привлечь к себе руах а‑кодеш. Обратным порядком слов в названии – «ле-Давид мизмор» – автор указывает, что здесь происходил обратный процесс: на автора нисходил пророческий дух, и он начинал петь. (Почему Раши счел необходимым дать объяснение двум вариантам названий именно в этом псалме? Потому (можно предположить), что в следующем, двадцать четвертом псалме, мы впервые встретимся с перестановкой.)

1Песнопение Давида. Г-сподь – пастырь мой: [ни в чем] не будет у меня недостатка.

Выражением «пастырь мой», а попросту – пастух, автор создает сразу два образа: Всевышний – пастух, а автор псалма соответственно – Его стадо. Поскольку у него такой надежный пастух – Всевышний, Давид уверен, что ни в чем не будет знать недостатка. (Кстати, этот яркий образ: Ты – наш пастух, мы – Твои овцы – присутствует в покаянных молитвах Рош-а-Шана и Йом-Кипура.)

Раши так передает мысль Давида: в этой пустыне, по которой я иду, я уверен, я не буду испытывать недостатка ни в чем, ибо Б-г меня пасет. По мнению Раши, Давид имеет в виду буквально пустынную местность, где нет населенных пунктов, где невозможно раздобыть еду: именно в такой местности он оказался, когда бежал от Шауля. Так что Давид испытывал эту уверенность не теоретически, не в воображении, а в реально трудной, опасной ситуации. В пустыне он чувствовал себя благополучным, потому что он в надежных руках.

2На обильных пастбищах располагает меня, приводит к тихим водам.

Раши отмечает, что, говоря об обильных пастбищах, Давид имеет в виду свое пребывание в лесу Херет, где он также оказался во время бегства. Мудрецы объясняют: «херет» читай как «херес», глиняный черепок, т.е. что-то сухое, иссохшее. Но Всевышний оросил лес из источников Ган-Эдена (Райского сада), т.е. совершил чудо. Называя обильным пастбищем сухостой, лес, где нет ничего съедобного, Давид рисует идеальную безмятежную картину, сообщает, что он чувствовал себя там, как в райских кущах.

И воды, о которых говорит Давид, какие-то особенные, – тоже безмятежные, тихие, успокаивающие. Если и были у меня в жизни бури, как бы говорит Давид, то Всевышний дает мне успокоение от них (см. следующий стих).

3Душе моей дарует покой, водит меня прямыми путями ради имени Своего.

Пастух, как известно, не только обеспечивает свое стадо всем необходимым, но и определяет его путь, ведет свое стадо. Раши так передает содержание этого стиха: мой дух, угнетенный горестями, тем, что я должен бежать, прятаться, успокоится и восстановится на путях, которыми ведет меня мой пастух. Пастух мой тщательно выбирает путь для овец, чтобы не утомлять их, чтобы они не попали в лапы хищников. Всевышний ведет меня по жизни правильным путем, оберегает от духовных падений.

4Даже проходя долиной в могильной тьме, не устрашусь зла, ибо Ты со мной. Дубинка Твоя и Твой посох – вот что меня утешит.

Комментаторы говорят, что под «долиной в могильной тьме» (можно перевести и просто как «долиной смерти») подразумевается пустыня Зиф. Что они имеют в виду? Что такого произошло в этой пустыне, что Давид назвал ее лежащей «в могильной тьме»?

Можно предположить, что тут подразумевается предательство, которое совершили жители Зиф, представители колена Иеуды, т.е. колена Давида. Желая заслужить благосклонность Шауля, они донесли ему о пребывании Давида в этих местах. Это были близкие, свои люди, и потому Давид переживал их предательство особенно остро.

Можно предположить, что речь идет о совершенно безнадежном положении, в которое попал Давид вследствие предательства (об этом эпизоде мы говорили в связи с главой восемнадцатой, эпизод описан в книге Шмуэля I, 23:26-28). Преследователи во главе с Шаулем подошли почти вплотную, Давид был окружен со всех сторон. Напрасно, думал уже Давид, помазал меня Шмуэль на царство, меня вот-вот убьют. Но Б-г его спас. В самый миг захвата внезапно прибежал вестник и сообщил Шаулю, что на страну напали плиштим (филистимляне). Не медля ни секунды, Шауль бросил преследование личного врага, за которым так долго гонялся, и со всеми своими людьми помчался на войну с общим врагом.

Но и в этой ситуации Давид не чувствует себя несчастным и не боится зла, потому что чувствует близость Всевышнего. Об этой близости говорит и переход от третьего лица (до этого стиха Давид говорил о Всевышнем в третьем лице) ко второму, т.е. к непосредственному обращению, к общению между двумя.

Не каждый человек способен почувствовать близость к Всевышнему, находясь в беде. Наоборот, в таких ситуациях люди обычно чувствуют себя покинутыми (помните «Кели, кели, лама азавтани?» из предыдущего псалма?). А Давид радостен и бесстрашен. Если у человека сердце наполнено трепетом перед Всевышним, говорят мудрецы, в нем не остается места ни для какого другого страха.

Больше того. Давид называет две вещи, которое служат ему утешением: дубинку и посох. Это два орудия пастуха. Дубинка, или, скорее палка нужна ему для защиты от диких зверей, а посохом он направляет движение стада и опирается на него. Короче, дубинка символизирует наказание, а посох – опору. Разумеется, сознание, что у него есть надежная опора, утешает человека. Но как может утешить страдание? Конечно, человек понимает, что Б-г посылает ему испытания или наказание для его же блага, что страдание позволяет ему искупить грехи, исправить ошибки, но все-таки – что в этом радостного? Сознание близости Всевышнего, сознание, что Он ведет тебя по жизни, что ты не соломинка на ветру. И Давид таким сознанием обладает.

5Ты накрываешь передо мной стол на глазах у моих врагов. Ты возлил масло на мою голову, наполнил мою чашу.

Возлияние масла (имеется в виду оливковое масло, елей) на голову – это деталь обряда возведения на царство, помазание. Мало того, что жизнь моя была такой счастливой, – говорит Давид, жизнь которого, если смотреть извне, была полна горестей и лишений, – Ты превратил меня из пастуха в царя, дал мне власть и почет.

6Пусть только благо и милость сопутствуют мне во все дни моей жизни, и я буду находиться в Храме Г-спода долгие годы.

В тексте перевода сказано «пусть… благо и милость сопутствуют», но буквально в стихе сказано «пусть преследуют».

С одной стороны (по Радаку), это позволяет противопоставить разные ситуации. Давид как бы говорит: пусть меня преследуют не враги и войны, которые отвлекают меня от изучения Торы и правильного руководства народом, а только блага – по Твоей милости.

С другой стороны, стих звучит все-таки загадочно. Что значит – «благо преследует»? Это что же – добро гонится за человеком, а человек от него удирает? Невероятно. Где это видано, где это слыхано, чтобы человек убегал от добра?

Если смотреть попросту, Давид просит Всевышнего: веди меня по правильному пути и пусть в моей жизни все будет хорошо. Ну, а если человек, увы, с правильного пути свернет? Что же – продолжать осыпать его добром?

У Всевышнего есть два способа вернуть человека на правильный путь. Можно его наказать, а можно поступить и наоборот – сделать ему благо. Человек ведь знает, что никаких особых милостей от Всевышнего он не заслужил. А Б-г все делает ему добро, еще и еще. Тот, у кого есть совесть, рано или поздно непременно захочет искупить свою вину, исправить свои ошибки и получать благо заслуженно. Так что в этом стихе Давид просит Всевышнего: пожалуйста, преследуй меня за ошибки только таким путем – благом и милостью.

А вот «случай из жизни», который открывает нам еще один аспект этих слов. Некто организовал в своем городе ссудную кассу, собирал пожертвования, давал из них в долг нуждающимся, управлял, распределял деньги как мог справедливо. Касса увеличилась, занятия ею стали отнимать все больше времени, человеку этому пришлось забросить свои дела, чтобы заниматься кассой, и родные стали уговаривать его передать кассу в другие руки. Человек сомневался, колебался: он не был уверен, что его преемник будет так же честен и добросовестен, не станет отдавать предпочтение знакомым и т.д. Организатор ссудной кассы решил посоветоваться с Хафец Хаимом, который во второй половине девятнадцатого и начале двадцатого века был одним из крупнейших еврейских авторитетов Восточной Европы.

Хафец Хаим находился в это время в Вене на каком-то съезде раввинов. Этот человек узнал, в какой гостинице Хафец Хаим остановился, и решил, что забежит к нему во время обеда и спросит. Пришел он. Ему предложили пройти к Хафец Хаиму и подождать. А Хафец Хаим имел обыкновение, садясь за стол, читать двадцать третий псалом. Вот гость слышит, как Хафец Хаим произносит псалом и сам себе толкует слова «пусть только благо и милость преследуют».

Можно ли сказать о благе и милости, рассуждает Хафец Хаим, что они из тех вещей, которые, если ты убегаешь от них, гонятся за тобой? Вряд ли. Однако доброе дело вполне может принести с собой трудности и огорчения и в этом смысле – «преследовать» тебя. Без неприятностей в жизни не обходится, и приходят они по разным причинам. Так уж если тебе суждены неприятности, пусть лучше это будут неприятности, связанные с тем, что ты делал добрые дела, пусть неприятности придут «через благо».

Гость поднялся и собрался уходить. Его останавливают: вы же хотели о чем-то спросить у рава! Я уже получил ответ, сказал гость.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 25

Под редакцией рава Бенциона Зильбера



В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

1От Давида. К Тебе, Г‑сподь, возношу мою душу!

2Б-г мой! На Тебя надеюсь, не дай мне узнать позор, не дай врагам радоваться моим [несчастьям]!

3И все, кто надеется на Тебя, пусть не знают позора. Пусть падет позор на отступников [что предают] понапрасну!

4Твои пути, Г-сподь, укажи мне, дорогам Твоим научи меня.

5Веди меня путем истины Твоей и научи меня, ибо Ты – Б-г моего спасения. На Тебя я надеюсь весь день.

6Вспомни Твои милости, Г‑сподь, и Твое милосердие, ибо извечны они.

7О грехах моей юности и преступлениях не вспоминай. В милости Твоей вспоминай меня, по доброте Твоей, Г-сподь.

8Благ и праведен Г-сподь, поэтому Он указывает грешникам путь.

9Наставляет смиренных в законе, обучает смиренных Своему пути.

10Все пути Г-спода – милосердие и истина для тех, кто блюдет союз Его и свидетельства Его.

11Ради Твоего имени, Г-сподь, прости мой грех, ибо он велик.

12Человеку, который страшится Г‑спода, Он укажет путь, какой [подобает] избрать.

13И его душа почиет во благе, и его потомки наследуют землю.

14Тайна Г-спода – страшащимся Его, и завет Его открывается им.

15Взгляд мой всегда – к Г-споду, ибо Он высвободит из сетей мои ноги.

16Обратись ко мне, пожалей меня, ибо я одинок и несчастен.

17Горести моего сердца ширятся, из бедствий моих выведи меня!

18Взгляни на мои страдания и тяготы и прости [за это] все мои прегрешения.

19Взгляни, как многочисленны стали мои враги и как беспричинно они меня ненавидят.

20Сохрани мою душу и спаси меня, да не устыжусь, что уповаю на Тебя.

21Да хранят меня бесхитростность, прямодушие и то, что я полагаюсь на Тебя.

22Избавь, Б-г, [народ] Израиля от всех его бедствий!






ПРОЙТИ ПО ЖИЗНИ, ГЛЯДЯ В НЕБО

Мы не удивимся, если человек, идущий не глядя под ноги и озираясь вокруг, вдруг споткнется. На этот счет у нас и выражения соответствующие имеются: зевака, говорим мы, ворон считает… А вот Давид полагает, что единственный способ пройти по жизни не споткнувшись – это глядеть в небо (стих пятнадцатый). В сущности, об этом говорит вся глава, если рассматривать ее так, как ее комментирует рав Шимшон-Рефаэль Гирш (Германия, 19 в.).

Заметим, что сефардские евреи и молящиеся по системе Ари включают двадцать пятую главу в состав «Таханун», особой молитвы, которую обычно, за исключением определенных дней, читают в конце утренней молитвы – шахарит. (Мы говорили об этом в связи с главой шестой «Теилим», и там же объясняли, что слово «таханун» по значению близко к слову «мольба», просьба пощадить, и что, таким образом, утреннюю молитву заключают напоминанием Всевышнему о нашей зависимости от Него.)

Автор не назвал главу ни «песнопение Давида», ни даже «Давида песнопение», сообщая нам этим, что пророческое состояние не пришло к нему в процессе создания псалма и не предшествовало его написанию, а что он изложил здесь свои главные мысли и стремления, которыми постоянно полно его сердце.

Другая особенность главы – то, что начальные буквы ее строк стоят в алфавитном порядке. (Тем, кто захочет в этом убедиться, посмотрев текст на иврите, подскажем, что буквы «бет», «вав» и «куф» как начальные отсутствуют, буква «рейш» присутствует дважды.)

Рав Гирш объясняет такое построение псалма желанием Давида, чтобы он легко запоминался. Ему самому хотелось всегда помнить этот псалом и хотелось, чтобы он крепко держался в памяти других людей, потому что, хотя в основном Давид выражает здесь свои личные чувства, последним, двадцать вторым, стихом он расширяет содержание псалма до общенародного.

Как становится ясно из второй части пятнадцатого и последующих стихов, Давид находится в очень тяжелом положении: на него обрушились беды и его подстерегают опасности, которые на него навлекли люди. Но меньше всего Давид озабочен своими бедами. Все его интересы связаны с духовным и нравственным совершенством, для достижения которого – Давид великолепно это сознает – человек нуждается в наставлениях и помощи свыше.

У Давида нет ни малейших сомнений, что страдания и радости – только вехи, указатели на пути, которым Всевышний ведет человека, и они не обусловлены ничем иным, кроме как заботой Всевышнего о духовном росте человека.

Именно как на путеводные стрелки смотрит Давид на все события своей жизни, и Виленский гаон, а вслед за ним – Мальбим и р. Гирш понимают слова семнадцатого стиха «горести моего сердца ширятся» как «горести расширили мое сердце», т.е. обогатили и расширили понимание мира. Давида волнуют внутренние, но отнюдь не внешние проблемы.

С помощью этих вех, полагает Давид, человек должен сам найти, определить конечную цель, ради которой ему были посланы испытания, дойти до нее и таким образом, кстати, ускорить завершение этих испытаний. Можно сказать, что цель уже достигнута, когда человек осознает, в чем она состоит.

Первый стих главы («К Тебе, Г‑сподь, возношу мою душу!») сразу напоминает нам четвертый стих предыдущей, двадцать четвертой, главы, о котором мы так много говорили в прошлый раз. Если помните, там слово «душа» дано в двух вариантах: «кри» и «ктив» – и суть их сводится к тому, что душа – это дар Всевышнего человеку, который человек обязан использовать не «попусту». Человек должен сделать так, чтобы дар этот не пропал зря. И вот, едва сказав, что в его распоряжение отдана душа, что с ней он погружается в земную жизнь, Давид уже в следующей главе как будто бы заявляет, что он отворачивается от земной суеты и всецело если не возвращает, то посвящает душу Г‑споду. Нет ли здесь противоречия?

Нет, если понять, что Давид имеет в виду. Он как бы говорит: все проявления моей души, все, что она совершает на жизненном пути, обращено к Тебе, делается ради близости к Тебе.

Высказанная в третьем стихе просьба избавить от позора тех, «кто надеется», полагается на Всевышнего, и предать позору «отступников [что предают] понапрасну» содержит «в подтексте» противопоставление этих двух категорий людей. Совершенно понятно и подтверждается вторым стихом, что Давид относит себя к первым.

Что имеет в виду Давид, когда говорит, что полагается на Г-спода? О каком своем отношении к жизни и к Б-гу он говорит? Или, если опираться на третий стих, что это за люди – надеющиеся на Б-га? Это люди, которые следуют за Всевышним и не оставляют Его ни при каких обстоятельствах. Люди, которые, по сравнению рава Гирша, всегда возвращаются к своему источнику, как капля воды в кругообороте природы. Люди, чья вера не зависит ни от каких земных удач и неудач и чья жажда близости к Всевышнему обусловлена только силой и чистотой этого желания.

А кто такие «отступники»? Люди, которые оставляют веру ради другой страсти, ради каких-то других желаний и увлечений. «Понапрасну», говорит Давид, они это делают. Предательство не принесет им пользы. Близость Всевышнего они потеряют, а вожделенного не получат. И даже если желания такого предателя осуществятся, то только на краткий миг, а потом либо желания остынут, либо достижения разочаруют.

Никакая цель, к которой человек стремится вопреки желанию Всевышнего, никакая цель, что достигнута за счет предательства истины, не оправдывает ожиданий. Всякое предательство Всевышнего – безнадежная затея.

Нет большей противоположности, чем два эти отношения к жизни. Когда Давид говорит во втором стихе, что полагается на Всевышнего, он имеет в виду, объясняет рав Гирш, что он признает Всевышнего как Того, кто определяет его участь и направляет его поступки. Он просит близости Всевышнего, чтобы он мог достичь цели, для которой Всевышний его предназначил.

До одиннадцатого стиха Давид даже не просит о прощении (а когда просит в одиннадцатом, то очень специфически: «прости мой грех, ибо он велик»; у этого стиха есть, разумеется, свое объяснение, которое мы здесь не приводим). Давид просит не вспоминать о его грехах (стих седьмой), не «отвлекаться» на них, а только учить, направлять, указывать путь истины, или, по-другому, истинно, действительно тот путь, по которому Давиду следует идти. Говоря в пятом стихе, что он надеется на Всевышнего «весь день», Давид подразумевает, что он надеется: Всевышний будет направлять его «весь день», во всяком действии, во всем, что наполняет его день.

И, наконец, обратим внимание на то, как Давид «убеждает» Всевышнего быть его неизменным наставником: «Вспомни Твои милости, Г‑сподь, и Твое милосердие, ибо извечны они» (стих шестой).

Если бы мы обращались с просьбой к человеку, говорит рав Гирш, мы сказали бы нечто противоположное: забудь все, что ты для меня уже сделал, и помоги мне сейчас, как если бы я еще не стоил тебе никаких усилий. Но у помощи, исходящей от Всевышнего, совсем другие основания. И потому, обращаясь к Всевышнему, Давид говорит: вспомни свою отеческую доброту к нам и милость, которую Ты уже оказывал людям в те времена, когда я еще не способен был осознавать ее, ибо она извечна. Вспомни все, что Ты уже делал ради меня, и вспомни тем более, что сам я не что иное, как плод Твоего милосердия и милости. Я – творение Твоих рук, не покинь меня.

Существует ли среди людей милосердие такого рода? Существует. Мы знаем любовь и заботу, растущие по мере того, сколько сил уже «потрачено» на человека. Это прежде всего материнская любовь. Это отцовская любовь. Такое отношение к людям возможно и вне родительской любви. Оно живет в каждой чистой душе. И во всех случаях это – отражение в душе человека качества, присущего Всевышнему.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 26

В работе над нашими беседами о теилим были использованы записи уроков рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

1От Давида. Суди обо мне, Г‑сподь: я ходил бесхитростно, полагался на Г‑спода, чтобы не споткнуться.

2Проверь меня и испытай, проверь [как серебро] на чистоту мои почки и сердце.

3Ибо Твоя доброта [всегда] перед моими глазами, и я шел в Твоей истине.

4Я не сидел с пустыми людьми и к притворщикам не войду.

5Ненавидел я сборища злодеев, не сидел в собрании преступников.

6Омывал чистотой руки свои и обходил Твой жертвенник, Г-сподь,

7Возглашая благодарность, рассказывая обо всех Твоих чудесах.

8Г‑сподь, я люблю обитель дома Твоего, место пребывания Твоей славы!

9Не погуби [вместе] с грешными мою душу и с кровожадными – мою жизнь.

10В их руках – распутство, а десница их полна подкупа.

11А я иду бесхитростно. Искупи меня и помилуй меня!

12Ноги мои [всегда] стояли на прямой стезе, в [многолюдных] собраниях благословлю Г‑спода!



БЫТЬ, А НЕ КАЗАТЬСЯ
Рав Бенцион Зильбер

Рав Гирш и Мальбим, исходя из названия главы («От Давида»), считают, что здесь Давид продолжает изложение своей жизненной позиции, начатое в предыдущей главе (если помните, двадцать пятая глава называется так же, и мы объясняли, как это можно понимать: не назвав главу ни «песнопение Давида», ни «Давида песнопение», автор дает понять, что его вдохновило не пение, но потребность изложить свои главные мысли и чувства).

Сказав в двадцать пятой главе, что всю свою жизнь он подчиняет закону Небес и что единственное его желание – приближение к Всевышнему, в двадцать шестой главе Давид более детально говорит о том, по каким правилам он живет.

Если в двадцать пятой главе Давид противопоставлял людей, полагающихся на Г‑спода, и отступников, то в двадцать шестой, по мнению Мальбима, он противопоставляет человека искреннего и честного людям лицемерным и корыстным. Вся глава, по мнению Мальбима, направлена против лицемерия и попыток «ловчить» с судом Небес.

С самого начала, в первом стихе, Давид просит Всевышнего оценить и взвесить его поведение. Именно поведение, действия, то, как он «ходил». Давид говорит, что ходил он «бесхитростно». Мы уже слышали однажды такую характеристику человека из уст Давида. Помните, в пятнадцатой главе, спрашивая, кто достоин жить в шатре Всевышнего, обитать на Его святой горе, Давид на свой вопрос отвечает: «Тот, кто действует бесхитростно».

Тогда мы объясняли, что действовать бесхитростно, простодушно у Давида значит решать все вопросы прямо, на основе заповедей, не строя сложных комбинаций, не ища обходных путей, корысти, выгоды, личной пользы и т.д. Сформулируем это немного по-другому, ближе к содержанию нашей главы: это значит действовать по законам Торы всегда, а не тогда только, когда это выгодно, как действует человек корыстный. Таким образом, противопоставление, о котором мы говорили, начинается уже в первом стихе.

Во втором стихе Давид, сверх рассмотрения его действий, просит Всевышнего проверить на чистоту его «почки и сердце», другими словами – внутреннее содержание. Напомним: «сердце» и «почки» на языке теилим означают вместилище всех помыслов человека, даже тех, что он еще не осознал со всей ясностью (см. пояснения к главе седьмой). Если в русском языке, обращаясь за метафорой к частям тела, мы обычно выбираем для этой цели сердце, то в еврейской традиции метафора может быть связана со многими внутренними органами. Согласно Талмуду, почки советуют, печень гневается, сердце понимает, селезенка смеется, желудок спит и т.д. (см. пояснения к шестнадцатой главе).

Уверенный, что его внутреннее содержание достойно выдержит проверку, Давид объясняет свою добросовестность в следовании высшей истине (стих третий) тем, что всегда помнил о доброте Всевышнего, всегда ясно ее видел и ожидал ее проявлений и в будущем.

В четвертом стихе Давид говорит о тех, чьего общества он избегал (люди пустые – это те, кто относится к жизни несерьезно, живет впустую и тяготеет к пустякам, к суете; пустота, суетность противопоставлена истине из стиха третьего; притворщики – это люди, которые суда людского боятся больше, чем суда Небес, а потому изображают из себя то, чем они не являются. – р. Гирш).

Пятый стих, который как будто бы продолжает мысль четвертого, на самом деле говорит что-то новое: Давид заявляет, что не поддавался мнению большинства (а оно, как мы знаем, обладает большой силой) и не следовал за большинством, если это большинство поступало дурно.

Стих шестой и седьмой подводят нас к основной мысли псалма (по трактовке Мальбима). Здесь Давид рассматривает отношение к Всевышнему через призму жертвоприношений в Храме. Я, говорит Давид в шестом стихе, приближаясь к Твоему жертвеннику, «омывал чистотой руки свои», т.е. руки мои чисты чистотой моих поступков и моей души. Другими словами, я приходил к выполнению Твоих заповедей честным человеком и выполнял их честными средствами. Вы спросите: а как можно выполнять заповеди нечестными средствами? Ну, если взять пример попроще, то, скажем, в праздник Суккот возносить, не дай Б-г, краденый лулав. Или взять деньги в долг и не вернуть их вовремя, а купить на них тфилин… И восходил я к Твоему жертвеннику, продолжает Давид в седьмом стихе, не для того, чтобы принести повинные жертвы, жертвы во искупление моих грехов, а для того, чтобы приносить Тебе благодарственные жертвы, рассказывать о Твоих чудесах. Другими словами: я приносил жертвы не для того, чтобы «откупиться» от Твоего суда.

Так мы подходим к главной теме псалма. Взгляните на десятый стих, где Давид говорит о грешниках, о людях, проливающих чужую кровь: «В их руках – распутство, а десница (т.е. правая рука) их полна подкупа». Подкупа, другими словами – взятки. Кому? Всевышнему. Спрашивает мидраш: чем же можно дать взятку Всевышнему? Выполнением заповеди, полагают эти люди, в частности – заповеди жертвоприношения. Но это ведь благое дело, зачем же называть его взяткой? Это благое дело, если вы делаете его без задней мысли. И это попытка взятки, если человек приходит не с чистыми руками, а с руками, в которых «распутство», и намерен добрым делом «покрыть» дело дурное, заповедью покрыть грех. Но Всевышний таких «взяток» не берет, говорит мидраш. Иначе получилось бы, что добрые дела дают человеку право на дурные поступки. Так, например, в Храме не принимали жертвенных животных, приобретенных развратом, т.е. запрещенной связью. Иначе человек мог бы сказать: я нарушал субботу и работал, чтобы дать пожертвование; я украл не для себя, а ради Всевышнего, чтобы иметь возможность выполнить такую-то заповедь.

Все манипуляции такого рода – лицемерие. Человек преспокойно делает то, к чему его побуждает дурное начало, эгоизм, страсти, но не забывает позаботиться между делом и о своем «духовном благополучии». Именно об этом говорит пророк от имени Всевышнего, обращаясь к евреям у входа в Храм: «Вы полагаетесь на слова лживые и бесполезные. Как?! Красть, убивать, прелюбодействовать, клясться лживо и воскуривать Баалу, и следовать за чужими богами, которых вы не знали, а [потом] приходить и предстоять предо Мною в этом доме, названном Моим именем, и говорить: «мы спасены», чтобы опять совершать все эти мерзости? Разве пещерой разбойников стал в глазах ваших этот дом, названный Моим именем?» (Ирмеяу, 7:8-11).

Отнюдь не с таким чувством и не с такими целями приходит в Храм Давид. В восьмом стихе он говорит об этом. Он приходит в Храм не по привычке, не для того, чтобы «откупиться», а потому, что его ведет сюда любовь: «Г‑сподь, я люблю обитель дома Твоего, место пребывания Твоей славы!» Это знаменитые слова. В наше время их повторяют ежедневно, входя в синагогу на утреннюю молитву.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 28
Посвящаем наши беседы о псалмах урокам рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника, первым или одним из первых урокам по теилим на русском языке в Эрец-Исраэль.
1От Давида. К тебе, Г-сподь, взываю. Твердыня моя, не будь глух ко мне. [Если] будешь отмалчиваться от меня, я уподоблюсь сходящим в могилу.
2Услышь голос моей мольбы, когда я взываю к Тебе, когда я воздеваю руки к Твоему святому Храму.
3Не тяни меня к нечестивцам и к творящим беззакония, говорящим мирно с ближними, тогда как в сердце их – злоба.
4Воздай им по их делам и по злодейству их поступков, по делам их рук воздай им, верни им заслуженное ими.
5Ибо они не понимают действий Г-спода и дел Его рук. Он их разрушит и не даст им отстроиться.
6Благословен Г-сподь, ибо Он услышал голос моей мольбы!
7Г-сподь – моя крепость и мой щит. На Него надеялось мое сердце, и я был спасен. И обрадовалось мое сердце, и песней моей я Его восхвалю:
8«Г-сподь – их [Своего народа] сила и спасительный оплот Он для Своего помазанника.
9Спаси народ Свой, благослови Свое наследие, веди и вознеси их навсегда!»
БЕЗ СУЕТЫ
Рав Бенцион Зильбер
Двадцать восьмая глава «Теилим» – четвертый псалом из группы псалмов под названием «От Давида», создание которых, как считают комментаторы, вызвано потребностью Давида изложить свои главные мысли и чувства. Написана эта глава, по мнению Радака, когда Давид был уже немолод.
По Радаку, основная мысль главы – просьба Давида к Всевышнему избавить его от земной суеты, чтобы иметь возможность удовлетворить глубокую потребность души в служении Всевышнему и тем искупить совершенные в жизни прегрешения и приблизиться к Всевышнему.
Кому не желает уподобляться Давид, говоря в первом стихе: «Твердыня моя, не будь глух ко мне. [Если] будешь отмалчиваться от меня, я уподоблюсь сходящим в могилу»? Он не хочет уподобиться тем, чья жизнь – всего лишь движение от рождения к могиле и только. Жизнь, конечно, не без событий, но и без духовного содержания. А она, безусловно, такова, если в ней не слышен голос Всевышнего. Поэтому Давид и просит Всевышнего: «Не будь глух ко мне», ответь мне, когда я зову Тебя.
Давид просит избавить его от ситуаций, которые могут стать помехой в служении Всевышнему, не сводить его с людьми, творящими беззакония (стих третий), потому что окружающая среда не может не влиять на человека. Нужно много сил, чтобы ей не поддаться, и не всегда это удается. Говоря о своем нежелании приближаться к «нечестивцам», Давид конкретизирует, к каким именно: «говорящим мирно с ближними, тогда как в сердце их – злоба».
Почему Давид говорит здесь именно о такого типа грехах? Во-первых, потому, что больше всего в жизни страдал как раз от чужого коварства и предательства, которые приводили к тяжелым конфликтам и к необходимости браться за оружие. Во-вторых, потому (в продолжение темы о том, чем заполнена «пустая» жизнь), что, занятые своими делами, вынашиванием коварных, или корыстных, или честолюбивых планов, «нечестивцы» «не понимают действий Г-спода и дел Его рук» (стих пятый). Всевышний вообще не присутствует в их мыслях.
Радак, комментируя пятый стих, приводит гемару, где именно так и говорится: злодеи не вникают в действия Б-га, они не анализируют мир, хотя он открыт перед их глазами и в нем нельзя не увидеть присутствия Б-га. Гармония в мире природы, удивительное взаимодействие между животным и растительным миром, сложность живых организмов, скрытые и явные чудеса в жизни всего человечества и каждого отдельного человека – все это оставляет их равнодушными, более того, для «нечестивцев» всего этого как бы и не существует. Они полностью погружены в свои заботы и нужды, не осознавая разницы между вечным и преходящим.
Давид так жить не хочет и не может и просит не сводить его с такими людьми и не уподоблять им перед Высшим судом.
Прямо здесь же, в середине главы, Давид говорит, что он получил ответ на свою молитву: «Благословен Г-сподь, ибо Он услышал голос моей мольбы!» (стих шестой).
Каким образом Всевышний удовлетворил просьбу Давида? К концу жизни Он избавил его от непосредственного участия в войнах, которых на веку Давида было немало. Только после войны в Нове, где возникла серьезная угроза жизни Давида, он перестал сражаться как воин и стал руководить войной как царь. Анализируя этот стих, Радак ссылается на эпизод из второй книги пророка Шмуэля:
«И была еще война у плиштим с Израилем. И выступил Давид и рабы его с ним, и сражались они с плиштим; и утомился Давид. А в Нове Ишби… опоясан был новым [мечом] и думал поразить Давида. Но Авишай… помог ему и поразил плиштимлянина и умертвил его. Тогда люди Давида поклялись ему, сказав: не выйдешь ты больше с нами на войну, чтобы не погасил ты светильник Израиля» (Шмуэль II , 21:15-17).
После этого, близко по времени, были еще у Израиля войны с плиштим: дважды в Гове и один раз – в Гате, но Давид в них уже непосредственно не участвовал.
Всевышний выполнил просьбу Давида, освободив его от прямого участия в войне, и за это Давид благодарит Всевышнего: «На Него надеялось мое сердце, и я был спасен. И обрадовалось мое сердце, и песней моей я Его восхвалю» (стих седьмой).
По мнению Раши, следующие два стиха главы: восьмой и девятый – и являются этой хвалебной песней Давида.
По мнению Радака, в двух последних стихах Давид просит Всевышнего помогать народу Израиля справляться с противником, как Он делал, когда Давид находился в рядах воинов.
* * *
Рав Иосеф Яабец (Испания, 15 в.) усматривает тесную связь между двадцать восьмым и предыдущим, двадцать седьмым, псалмом. В четвертом стихе двадцать седьмого псалма Давид говорит: «Одного я просил и прошу у Г-спода: пребывать мне в доме Г-спода все дни моей жизни, созерцать благо Г-спода, посещать Его храм». А в двадцать восьмом псалме в тот миг, когда Давид удостоился видеть сияние Шехины (Б-жественного присутствия), он просит, чтобы Шехина не покидала его никогда, ни на одно мгновение и чтобы ничто не отвлекало его от созерцания Шехины.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 29
Урокам рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника, первым или одним из первых урокам по теилим на русском языке в Эрец-Исраэль, посвящается.
1Песнопение Давида. Воздайте Г-споду, сыны сильных, воздайте Г-споду честь и могущество.
2Воздайте Г-споду славу Его имени, поклонитесь Г-споду в величии святости.
3Голос Г-спода – над водами; Б-г славы гремит; Г-сподь – над водами великими!
4Голос Г-спода силен, голос Г-спода великолепен.
5Голос Г-спода сокрушает кедры, Г-сподь сокрушил ливанские кедры.
6Он заставляет их скакать как телят, Ливан и Сирьон – как молодых буйволов.
7Голос Г-спода высекает языки пламени.
8Голос Г-спода сотрясает пустыню; сотрясает Г-сподь пустыню Кадеш.
9Голос Г-спода помогает в родах ланям и обнажает леса; в Его чертоге все возглашает [ему] славу.
10Г-сподь воссел над потопом, воссел Г-сподь царем вовеки!
11Г-сподь даст силу Своему народу, Г-сподь благословит Свой народ миром!
ВЕЛИЧИЕ, НЕ ЗНАЮЩЕЕ РАВНОГО
Рав Бенцион Зильбер
Помните, как в предыдущей, двадцать восьмой главе «Теилим», в пятом стихе, Давид определяет нечестивцев? Как тех, кто «не понимают действий Г-спода и дел Его рук», как тех, у кого Всевышний в мыслях вообще не присутствует.
Двадцать девятый псалом выражает душевное состояние человека, полностью противоположное описанному выше. Это один из самых известных псалмов Давида, который мы всегда читаем с наступлением субботы. Это псалом, в соответствии со структурой которого, согласно одному из мнений в Талмуде, мудрецы выстроили нашу главную молитву – «Амида» («Восемнадцать благословений»). И посвящен он несравненному величию Всевышнего, а еще точнее – он весь как одно восклицание души, потрясенной величием Того, Кто сотворил мир и правит им.
Псалом говорит о чудесах Творения, ясно видимых в устройстве земного мира, о могуществе Всевышнего, открывающемся нам в явлениях природы, и о Его голосе, время от времени сотрясающем мир.
Переходя во многих стихах от общего к частному, от обобщенной характеристики свойственного Всевышнему действия к указанию на какое-то конкретное действие (например, в стихах пятом и восьмом: «Голос Г-спода сокрушает кедры, Г-сподь сокрушил ливанские кедры»; «Голос Г-спода сотрясает пустыню; сотрясает Г-сподь пустыню Кадеш»), Давид строит так и всю главу: с одной стороны, это описание общих проявлений Всевышнего, с другой стороны – комментаторы видят в нем намек на момент дарования Торы, а именно – на явления природы, сопровождавшие Всевышнего, когда Он открылся народу Израиля у горы Синай: громы, молнии, землетрясение.
Весь псалом – это призыв увидеть величие Всевышнего, что доступно каждому человеку, и преклониться перед ним, что требует определенной работы над собой. Завершается глава благословением, которым Всевышний дарует народу Израиля силу и мир.
* * *
Первый стих главы – это призыв воздать честь и хвалу (буквально: «честь и могущество») Г-споду словами и благодарностью, и обращен он к «сынам сильных».
Кто эти «сильные» и кто их потомки («сыны»)? Комментаторы видят здесь указание на наших праотцев Авраама, Ицхака и Яакова и на народ Израиля как их потомков. Именно на основе этого стиха наши мудрецы включили в молитву благословение Всевышнего как Б-га праотцев («Праотцы» – первое из благословений «Амиды»).
Слова «воздайте Г-споду честь и могущество» стали основанием для второго благословения в молитве, которое называется «Могущество» («Гвурот»): «Твое могущество вечно, Г-сподь».
А на втором стихе псалма («Воздайте Г-споду славу Его имени») основано третье благословение молитвы – «Святость Имени» («Ты свят, и свято Твое имя»).
Четырехбуквенное Имя Всевышнего названо в главе восемнадцать раз, и в соответствии с этим (есть мнение – Брахот, 28б) мудрецы включили в молитву «Амида» восемнадцать благословений.
В третьем стихе Давид начинает и до стиха девятого включительно продолжает описание могущества Всевышнего, причем описывает его через понятие «голос»: «Голос Г-спода – над водами; Б-г славы гремит; Г-сподь – над водами великими!» Здесь Давид говорит о Его могуществе, открывающемся нам в мире природы. «Воды» – дождь, падающий с небес на землю, – это одно из проявлений могущества Всевышнего, и потому во второе благословение «Амиды» (которое, как мы уже говорили, называется «Могущество») мудрецы включили слова: «Посылающий ветер и Дарующий дождь». Всевышний сам, а не через посланца, отдает приказ дождям спуститься на землю. Одно из объяснений к «Б-г славы гремит» – намек на гром, предшествующий дождю.
В четвертом стихе продолжается разговор о «голосе» Всевышнего: «Голос Г-спода силен, голос Г-спода великолепен» (буквально – в силе, в великолепии). Именно о том «голосе Г-спода», который «силен», в следующем, пятом стихе сказано: «сокрушает кедры». Но, в отличие от человеческого голоса, который становится неприятен, когда его усиливают и кричат, голос Всевышнего и в силе «великолепен».
Пятый стих, как мы уже заметили, раскрывает эту «силу» Всевышнего, ее проявление в сокрушительном ветре: «Голос Г-спода сокрушает кедры, Г-сподь сокрушил ливанские кедры» (ливанский кедр – символ сильного дерева). Подобно этому в первой Книге царей мы читаем: «И вот, Г-сподь проходит, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Г-сподом» (Млахим I, 19:11).
Существует и такое объяснение: когда Всевышний благоволит нам, «голос Г-спода великолепен», когда Он гневается на нас, «голос… силен» и ветер сокрушителен, и кедры скачут «как телята, Ливан и Сирьон – как молодые буйволы» (стих шестой).
Восьмой стих говорит об еще одном ужасающем природном явлении – землетрясении: «Голос Г-спода сотрясает пустыню; сотрясает Г-сподь пустыню Кадеш» (в Торе сказано, что Кадеш – Синайская пустыня – особенно огромная и страшная пустыня).
В десятом стихе речь снова заходит о воде, но не как о природной стихии, а как о грозном чуде потопа, который Г-сподь обрушил на землю, воссев в судейское кресло: «Г-сподь воссел над потопом». Но как бы ни изменились обстоятельства, отношения Всевышнего с сотворенным Им миром неизменны: Он «воссел… царем вовеки».

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 30
Урокам рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника, первым или одним из первых урокам по теилим на русском языке в Эрец-Исраэль, посвящается.
1Песнопение. Песнь освящения дома. Давида.
2Превозношу Тебя, Г-сподь, ибо Ты выручил меня и не дал моим врагам злорадствовать обо мне.
3Г-сподь, Б-г мой, я воззвал к Тебе – и Ты исцелил меня.
4Г-сподь, Ты извлек мою душу из преисподней; сохранил мне жизнь, не дал сойти в могилу.
5Пойте Г-споду, Его праведники, славьте Его святое имя.
6Гнев Его – на мгновение, а благоволение – на всю жизнь; вечером укладывает в слезах, а утром [пробуждает] в радости.
7Сказал я в своем благоденствии: «Не поколеблюсь вовеки!»
8Г-сподь, но это Ты по воле Своей поставил для меня гору-твердыню; а когда Ты скрыл Свой лик, я пришел в смятение.
9К Тебе, Г-сподь, я воззвал, Своего Г-спода стал молить:
10«Что пользы [Тебе] от моей крови, от того, что сойду в могилу? Разве прах восхвалит Тебя, возгласит Твою правду?
11Услышь, Г-сподь, и помилуй меня! Г-сподь, помоги мне!»
12И Ты превратил для меня [траурные] плачи в [веселый] танец, развязал на мне вретище, препоясал радостью,
13Чтобы воспевала Тебя душа моя, не умолкая. Г-сподь, Б-г мой, вечно буду благодарить Тебя!
О ВЕЧНОМ И ПРЕХОДЯЩЕМ
Рав Бенцион Зильбер
Первый стих псалма, т.е. его название («Песнопение. Песнь освящения дома. Давида»), сразу вызывает вопросы. Во-первых, мы дважды встречаем в названии слово «песня»: привычное «мизмор», что мы всегда переводим как «песнопение», и «шир», что здесь переведено как «песня». Почему? Во-вторых, обычное название «Песнопение Давида» («Мизмор ле-Давид») здесь разбито на две части, и вторая помещается за словом «дома». Не следует ли понимать так, что слово «Давида» относится не к слову «мизмор», а к слову «дома»? Тогда – следующий вопрос – возможно, речь в главе идет о новоселье в доме Давида, в построенном им царском дворце? Ведь в наше время этот псалом действительно принято читать при въезде в новое жилище. Но как связать с таким пониманием названия содержание псалма, где ни слова не сказано ни о каком строительстве?
В трактовке псалма существует несколько направлений. Рассмотрим два из них: одного придерживаются Раши и Радак, другое представляет Мальбим.
Раши и Радак считают совершенно очевидным, что Давид говорит в псалме о строительстве Храма и его освящении. Раши указывает, что Давид написал этот псалом с тем, чтобы левиты спели его в тот священный момент, когда в построенный в Иерусалиме Храм будут вносить ковчег со скрижалями завета. (Нам известен еще один псалом, двадцать четвертый, в котором, вдохновленный пророческим духом, Давид воспел один из самых важных моментов в существовании мира: внесение ковчега завета в Святая святых Храма, построенного, как мы знаем, уже после смерти Давида. Давид создал этот псалом в предвидении, что псалом будет исполняться в Храме.)
Царь Давид очень хотел построить Храм. Мы знаем, что он получил пророчество о том, где будет стоять Храм, и купил этот участок. Он собрал деньги на строительство. Но пророк сообщил Давиду, что он не удостоится чести построить Храм. По той причине, что, как сказано в «Хрониках» (Диврей а-ямим I, 22:8), Давид вел множество войн, а на войне люди гибнут. Давид был лишен права строить Храм как косвенный виновник кровопролития. Давид был глубоко огорчен этим, но известие от пророка, что Храм будет построен его сыном Шломо, утешило его. Ведь если Храм построен сыном, то это все равно как если бы его построил отец. Это означает, что Всевышний признал его достойным высокой чести, и люди, оговаривавшие Давида, не смогут больше говорить о нем дурно.
Мидраш Теилим говорит, что «шир» и «мизмор» в названии псалма указывают на первый и второй Храм, причем «мизмор» относится к первому Храму, а «шир» – ко второму.
Тем не менее, как мы уже заметили выше, в псалме мы не находим ни слова ни о каком строительстве, и о строительстве Храма в частности. В псалме говорится об исцелении, о спасении жизни, о гневе Всевышнего и Его благоволении и о том, что Он заменил Давиду надгробный плач ликованием. В псалме есть просьбы спасти из беды, доводы сохранить жизнь, чтобы дать возможность славить Всевышнего, но что дает основание комментаторам связывать этот псалом с темой Храма?
Говоря об исцелении, считают Раши и Радак, Давид имеет в виду исцеление не тела, а души, а именно: прощение Всевышним его греха в истории с Бат-Шевой, (мы упоминали об этой истории уже несколько раз, в связи с главами третьей и семнадцатой).
Мидраш рассказывает, что на мольбу Давида простить этот грех Всевышний ответил, что грех этот будет ему прощен. Но на просьбу Давида дать ему знак, когда это произойдет, Всевышний ответил, что при жизни он такого знака не получит, что знак этот будет дан в царствование Шломо.
Что же за знак был дан во времена Шломо? Мы говорили об этом эпизоде в связи с двадцать четвертым псалмом, упомянутым выше, только тогда мы рассматривали его не как знак, а с другой точки зрения. Напоминаем: когда царь Шломо вносил в Святая святых первого Храма ковчег завета со скрижалями в нем, створки ворот перед Шломо сомкнулись. Шломо долго молился, запел двадцать четвертый псалом, но и это не помогло, пока он не призвал Всевышнего вспомнить о заслугах его отца Давида (об этом рассказывают Талмуд в трактате Шабат, 30а и Хроники – Диврей а ямим II, 6:42). В Талмуде сказано, что ворота раскрылись, а лица врагов Давида стали черными, как закопченное днище котла.
Мало того, что, как мы уже сказали, строительство Храма сыном является заслугой также и отца, при освящении первого Храма Всевышний прямо указал, что Давид прощен и его духовные заслуги признаны. Именно об этом говорит Давид в стихах втором, третьем и четвертом: «Превозношу Тебя, Г-сподь, ибо Ты выручил меня и не дал моим врагам злорадствовать обо мне. Г-сподь, Б-г мой, я воззвал к Тебе – и Ты исцелил меня. Г-сподь, Ты извлек мою душу из преисподней; сохранил мне жизнь, не дал сойти в могилу».
Давид понес в жизни немало наказаний: был момент, когда Всевышний покарал его проказой, наказанием были его проблемы с детьми, восстание Авшалома, оскорбление, нанесенное ему сыном, взявшим к себе наложниц отца, и многое другое. Но, говорит Давид, жизнь которого трудно назвать благополучной, «гнев Его – на мгновение, а благоволение – на всю жизнь; вечером укладывает в слезах, а утром [пробуждает] в радости» (стих шестой). Радак объясняет: в глазах Давида земная жизнь быстротечна, и наказание в ней – это мгновение. Он молит Всевышнего спасти его душу от наказания в Грядущем мире и безмерно радуется этому спасению.
Давид говорит, что в моменты душевного спокойствия он не сомневался, что дурное побуждение не будет иметь власти над ним и что он устоит перед грехом: «Сказал я в своем благоденствии: «Не поколеблюсь вовеки!» (стих седьмой). Но, как он понял, это душевное равновесие, силу разума («гору-твердыню») Всевышний «по воле Своей поставил» для него, что без поддержки Всевышнего человеку трудно удержаться от ошибок в минуту слабости: «когда Ты скрыл Свой лик, я пришел в смятение» (стих восьмой).
Поэтому Давид взывает к Всевышнему, без которого нет исцеления душе. В десятом стихе он говорит, что убеждал Всевышнего не наказывать его слишком сурово: «Что пользы [Тебе] от моей крови, от того, что сойду в могилу? Разве прах восхвалит Тебя, возгласит Твою правду?» Радак видит здесь продолжение темы о спасении души в вечном мире: если душа не прощена, как может она восхвалять Всевышнего? Мальбим, который полагает, что в псалме речь идет о физическом исцелении в земной жизни, а домом Давид называет тело – вместилище души, место, где душа обитает, говорит, что Давид убеждает Всевышнего сохранить и продлить ему жизнь на земле.
Таким образом, тема строительства и освящения Храма оказывается для Давида тесно связанной с темой чистоты души, прощения грехов, совершенных человеком в душевной слабости или заблуждении, с темой непреходящей радости в Грядущем мире.
Как и надеялся Давид, тридцатый псалом левиты пели при освящении и первого, и второго Храма.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 31
Урокам рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника, первым или одним из первых урокам по теилим на русском языке в Эрец-Исраэль, посвящается.
1Для дирижера, песнопение Давида.
2В Тебе, Г-сподь, нахожу покровителя, не узнаю позора вовек, ради Твоей праведности избавь меня [от беды].
3Приклони ко мне Твое ухо, поспеши спасти меня, будь мне скалой-твердыней, домом укрепленным, чтобы спасти меня!
4Ибо моя скала и моя крепость Ты, и ради Твоего имени руководи мной и веди меня.
5Освободи меня из сети, [скрыто] расставленной на меня, ведь Ты – твердыня моя.
6В Твои руки я предаю мой дух, искупи меня, Г-сподь, Б-г истины.
7Ненавистны мне хранители суеверий, я полагаюсь на Г-спода.
8Буду веселиться и радоваться Твоей милости, [милости Того], который взглянул на мои невзгоды, узнал о горестях мой души, –
9И не предал меня в руки врага, а поставил ноги мои на просторе!
10Помилуй меня, Г-сподь, ибо я страдаю, иссохли от тоски глаз мой, душа моя и мое тело.
11Исходит в печали моя жизнь, годы мои – в стенаниях, из-за моей вины иссякла моя сила и кости мои иссохли.
12Из-за всех моих притеснителей я осмеян, и особенно – соседями моими, страшилищем стал я для знакомых, видящие меня на улице сторонятся меня.
13Забыт я, как мертвый, в сердцах, уподобился потерянной вещи.
14И уже слышу злоречие многих, страшно вокруг; сговариваясь вместе против меня, отнять мою душу злоумышляют.
15Я же на Тебя полагаюсь, Г-сподь, говорю: «Ты – мой Б-г!
16В Твоей руке – сроки мои, спаси меня от руки моих врагов и гонителей.
17Обрати свет Твоего лица к рабу твоему, спаси меня по милости Твоей!
18Г-сподь, пусть я не узнаю стыда, ибо я взываю к Тебе, пусть будут пристыжены злодеи, умолкнут в преисподней.
19Пусть онемеют лживые уста, говорящие о праведнике дерзко, заносчиво и презрительно!»
20Как велико Твое благо, что Ты скрываешь для боящихся Тебя, что Ты создал для нашедших в Тебе покровителя, на виду у сынов человеческих!
21Укрой их под кровом Твоего лица от людских козней, скрой их под сенью от раздоров злоязычия.
22Благословен Г-сподь, что явил мне чудо – милость Свою в укрепленном городе!
23Сказал я было в смятении своем: «Отторгнут я от Твоего взора» – но Ты услышал голос моей мольбы, обращенной к Тебе.
24Любите Г-спода, все праведники Его, верных бережет Г-сподь и мера за меру воздает проявляющим гордыню.
25Крепитесь, и пусть будет мужественным ваше сердце, все надеющиеся на Г-спода!
КАК НАДЕЯТЬСЯ НА НЕЗРИМОЕ, СУЩЕСТВУЯ В ОЧЕВИДНОМ?
Рав Бенцион Зильбер
По мнению большинства комментаторов, Давид написал этот псалом в связи с бегством от Шауля, причем имеется в виду конкретный эпизод.
Страдания Давида от преследований Шауля были жизненной основой многих его псалмов, о чем мы не раз говорили, анализируя предыдущие главы. Так, в главе восемнадцатой сказано: «Избавил… от руки всех… врагов и от руки Шауля». Мы отмечали, что на одну чашу весов Давид помещает всех своих врагов, на другую – Шауля. От Шауля Давид страдал почти как от всех врагов вместе взятых.
В связи с главой одиннадцатой «Теилим» мы рассказывали, что, когда войска во главе с Шаулем возвращались домой после победы над Голиатом и последующего разгрома плиштим, «из всех городов Израиля выходили женщины навстречу царю Шаулю… и пели… и говорили: поразил Шауль тысячи свои, а Давид – десятки тысяч свои» (Шмуэль I, 18:6-7). Эти слова, ставшие широко известным выражением, глубоко уязвили Шауля: недостает теперь Давиду только царства! Шауль стал бояться растущей популярности Давида и наконец решил убить его. Радак, комментируя одиннадцатый стих тридцать первого псалма, который мы сегодня рассматриваем: «Исходит в печали моя жизнь, годы мои – в стенаниях» – отмечает, что именно с тех пор Давид пребывал в скорби, ибо «стал Шауль враждебен к Давиду с того дня и дальше» (Шмуэль I, 18:9).
Сын Шауля Ионатан, верный друг Давида, сообщил ему об опасности, и Давид бежал. К этому моменту относится эпизод, о котором мы говорили в связи с седьмой главой «Теилим». Напоминаем: Давид пришел в Нов, и священнослужитель Ахимелех дал ему с собой в дорогу хлеба и хранившийся в городе меч убитого Давидом Голиата. Это видел Доэг Эдомеянин, приближенный царя Шауля. Давид бежал дальше, а Доэг сообщил о «проступке» жителей Нова Шаулю. Священнослужители были казнены.
И, наконец, в связи с восемнадцатой главой, о которой сказано выше, мы упоминали случай, когда Давид, преследуемый Шаулем, попал в совершенно безнадежное положение. Произошло это в Эрец-Исраэль, в пустыне Маон, у скалы, которая называется Сэла а махлекот. Эпизод описан в книге Шмуэля I, 23:26-28. В сущности, Давид был уже схвачен: он был окружен со всех сторон. Но Б-г его спас. В самый миг захвата прибежал вестник и сообщил Шаулю, что на страну напали плиштим (филистимляне). Шауль, не медля ни секунды, бросил преследование личного врага и со всеми своими людьми помчался на войну с общим врагом.
Этот же эпизод связан с нашей нынешней – тридцать первой – главой. Но для нас важны и события, непосредственно предшествовавшие ему.
Пророк Шмуэль рассказывает, что вскоре после известия о казни священнослужителей Нова Давиду сообщили, что плиштим совершают нападения на город Кеилу, и попросили, чтобы он со своими людьми отстоял город. Шмуэль сообщает, что к Давиду присоединился успевший бежать из Нова первосвященник Эвъятар, сын Ахимелеха, и Давид просил его через урим и тумим (священный предмет, вложенный в нагрудник первосвященника; через него Б-г отвечал на вопросы о том, что касалось народа Израиля) получить у Всевышнего ответы на два вопроса: идти ли ему в Кеилу и одержит ли он победу над плиштим. Всевышний велел Давиду идти и обещал победу.
Шаулю доложили, что Давид находится в освобожденной им Кеиле, и Шауль обрадовался: Давид вошел в город с воротами и засовом и будет там заперт. Снова Давид обратился к урим и тумим с двумя вопросами: придет ли Шауль, как люди говорят, в Кеилу, и выдадут ли главы города Кеилы Давида и его сторонников Шаулю. На оба вопроса был получен утвердительный ответ. Давид успел бежать из Кеилы до прихода Шауля, скрывался в пустыне Зиф, но Шаулю донесли об этом, и Давид укрылся в пустыне Маон, где и произошел эпизод у скалы под названием Сэла а махлекот.
На этот эпизод указывает в своих комментариях на тридцать первый псалом Раши, о враждебности Шауля к Давиду говорит Радак, Мальбим дает объяснения даже такой детали, как присутствие первосвященника с урим и тумим в стане Давида. Другими словами, по поводу исторической основы псалма у комментаторов расхождений нет.
Уже во втором стихе главы («В Тебе, Г-сподь, нахожу покровителя»), другими словами – на Тебя полагаюсь, звучит основная тема псалма. С этого начинает комментарий Мальбим. Под «хасити» (полагаюсь, нахожу покровителя, укрытие), говорит он, Давид подразумевает тот факт, что он пошел в Кеилу по указанию Всевышнего. Я полагаюсь не на крепости и оружие, имеет в виду Давид, а на Тебя, Всевышний. «В Твои руки я предаю мой дух» (стих шестой), что значит: я доверился жителям Кеилы только в смысле своего физического присутствия, но душу свою я вручил Тебе. Спасаясь от Шауля, я не шел к гадалкам и не прибегал к помощи прорицателей – таков смысл седьмого стиха: «Ненавистны мне хранители суеверий, я полагаюсь на Г-спода».
Давид благодарит Всевышнего за Его верность и надежность и просит и впредь спасать его от врагов.
В стихе четвертом Давид говорит: «…ради Твоего имени руководи мной и веди меня». Человек, который хочет, чтобы Всевышний вел его и выручал из беды чудесными, не естественными путями, должен полагаться на Всевышнего всеми силами души.
До пятнадцатого стиха обращение Давида к Всевышнему воспринимается как конкретная молитва в минуту острой опасности. Давид не только просит Всевышнего о спасении, но и торопит его, потому что ситуация очень опасна: «Приклони ко мне Твое ухо, поспеши спасти меня» (стих третий).
От слов «Я же на Тебя полагаюсь, Г-сподь, говорю: «Ты – мой Б-г!» (стих пятнадцатый) начинается как будто особая, более общая молитва внутри псалма, которая в чем-то повторяет предыдущие мысли, но на более общем, принципиальном, если можно так сказать, уровне. Можно полагать, что она продолжается по девятнадцатый стих включительно. Так, пятнадцатый стих («Я же на Тебя полагаюсь, Г-сподь») повторяет мысль второго, а, сказав во втором стихе: «В Тебе, Г-сподь, нахожу покровителя, не узнаю позора вовек», в восемнадцатом Давид повторяет: «Пусть я не узнаю стыда, ибо я взываю к Тебе».
Начиная с двадцатого стиха и до конца псалма Давид благодарит Всевышнего, воспевает благо, которым Он одаривает праведников, и призывает людей всей душой

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 32
Урокам рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника, первым или одним из первых урокам по теилим на русском языке в Эрец-Исраэль, посвящается.
1От Давида, вразумление. Счастлив, чей грех прощен, чей проступок скрыт.
2Счастлив человек, за которым Г-сподь не числит вины и в духе которого нет плутовства.
3Пока я молчал, гнили мои кости и стенал я весь день.
4Ибо день и ночь тяготела надо мной Твоя рука, превратились соки мои в летнюю засуху навечно.
5О моем грехе я Тебе сообщу, и моей вины я не утаил, а сказал: «Поведаю о моих преступлениях Г-споду» – и Ты простил вину моего греха навечно.
6Поэтому пусть умоляет Тебя всякий праведник, пока есть время, пока разлитие больших вод не застигло его.
7Ты – укрытие мне, от врага охраняешь меня, радостью избавления окружаешь меня навечно.
8«Я вразумлю тебя и укажу тебе путь, по которому идти, с советом направлю на тебя Мое око.
9Не будьте же, как лошадь и мул, [который ничего] не понимает, [которого приходится] удилами и уздой взнуздывать, чтобы удерживать [на пути], чтобы не приближался к тебе».
10Много болей у нечестивца, а того, кто доверяется Г-споду, окружает милость.
11Радуйтесь Г-споду, ликуйте, праведники, и воспевайте, все прямодушные! СИЛА И ВЕЛИЧИЕ РАСКАЯНИЯ
Рав Бенцион Зильбер
В тридцать втором псалме Давид говорит о том, как остро он переживает свои прегрешения, и о том, как Всевышний прощает ему грехи. В названии псалма присутствует слово «вразумление», «наставление». Действительно, рассказ Давида о том, как и почему Б-г простил ему грехи, очень поучителен для каждого. Но это не все. Восьмой и девятый стихи содержат прямое поучение, обращенное, по мнению одних комментаторов, Давидом, по мнению других – Всевышним к людям. Здесь оно переведено как обращение Всевышнего к людям.
В первом стихе мы встречаем два термина, обозначающие прегрешение. На иврите они звучат как «пеша» и «хет».
«Хет» – это неумышленное нарушение закона Торы, совершенное человеком по ошибке или по неведению. «Пеша» – сознательное нарушение закона человеком вполне осведомленным, но не желающим считаться с заповедями. Существует еще и третий вид прегрешения, но Давид называет здесь именно эти два крайние варианта: один – наименее, а другой – наиболее тяжелый. Так что, сказав в первом стихе, что Всевышний может простить и хет, и пеша, Давид подразумевает, что человеку может быть прощен даже самый тяжкий грех.
В каком случае Всевышний прощает человеку грехи? Обобщенный ответ – когда человек раскаивается, причем искренне, без всякой задней мысли и обмана: «в духе которого нет плутовства» (стих второй).
Следуя далее за мыслью Давида, мы начинаем видеть детали и тонкости процесса, который называется раскаянием, на иврите – тшува.
«Пока я молчал» (имеется в виду – о каком-то своем неверном поступке), говорит Давид в третьем стихе, мне было очень тяжело: «гнили мои кости и стенал я весь день». Что это значит? По мнению Радака, когда Давид молча размышлял о своей вине, его терзала тревога. Тревога эта не оставляла его ни днем, ни ночью, потому что (стих четвертый) «день и ночь тяготела надо мной Твоя рука». Давида мучил страх перед карой, соответственной его вине, которую сам он сознавал очень серьезной, и он боялся удара от руки Всевышнего.
Пятый стих продолжает развитие темы: «Моей вины я не утаил, а сказал: «Поведаю о моих преступлениях Г-споду» – и Ты простил вину моего греха». Облегчение, прощение свыше Давид получил, когда признался в своем грехе перед Г-сподом.
Совершенно ясно, что Всевышний отнюдь не пребывал в неведении ни относительно поступка Давида, ни относительно его переживаний по поводу этого поступка. Что же изменилось от того, что Давид «поведал о своих преступлениях Г-споду»?
С точки зрения иудаизма, раскаяние, могущее привести к прощению Небес, к искуплению души, представляет собой сложное явление, состоящее из нескольких этапов. Этим вопросом занимается Талмуд, его анализирует в своем труде Рамбам, много книг написано на эту тему более близкими нам по времени мудрецами. Здесь мы скажем коротко: действенность раскаяния обеспечивается не просто раскаянием в душе, но и признанием своей вины, произнесенным устами, вслух, т.е. исповедью.
Если помните, беседуя о главе третьей, мы указывали на прегрешение Давида, связанное с Бат-Шевой, и рассказывали об упреке, который сделал ему пророк Натан в форме истории с овечкой бедняка, отнятой у него богачом (Шмуэль II, 12:1-7).
В ответ на упрек Давид немедленно вслух признал свою вину: «согрешил я пред Г-сподом» (Шмуэль II, 12:13). Он не только не возражал, но и не пытался оправдаться, привести какие-то «уважительные» причины, почему он так поступил. Такое поведение требует особого духовного величия от человека, а от царя – особенно. Царь Шауль, замечает Мальбим, в подобной ситуации вел себя иначе. Дважды получив упрек от пророка Шмуэля, он сперва вообще не признал за собой вины, а потом признал, но привел довод, оправдывающий, по мнению Шауля, его действия. Поэтому Давид был прощен, а Шауль – не прощен и отстранен от царствования (Шмуэль I, 15).
Нам известно, как возникла и как развивалась история с Бат-Шевой. Вспомним ее еще раз.
Беседуя о семнадцатой главе, мы говорили, что в трактате Талмуда «Санедрин», 107а, анализируется следующее предание. Давид получил пророческую весть, что в молитвах еврейского народа Всевышнего будут называть «Б-г Авраама, Б-г Ицхака и Б-г Яакова», и спросил у Всевышнего, почему будут упоминаться только трое праотцев, почему не вспомнят о нем. Всевышний ответил: потому что эти люди достойно вынесли все испытания, которым были подвергнуты в жизни. Тогда царь Давид, который тоже хотел, пройдя испытание, подняться на новый, более высокий духовный уровень, попросил, чтобы и ему было послано испытание, потому что он уверен, что в силах его выдержать. Всевышний согласился и даже предупредил, облегчая Давиду задачу, что он будет испытан на стойкость в соблюдении законов об отношениях между полами. Как мы видим по эпизоду с Бат-Шевой, Давид испытания не выдержал (заметим в скобках, что Всевышний, посылая человеку испытание, дает ему и силы для его преодоления, но не в том случае, когда человек навлекает на себя испытание сам). Давид совершает прегрешение.
В беседе о главе третьей мы говорили, что Давид был наказан за это прегрешение, что наказания были связаны с его детьми и что мятеж Авшалома – одно из этих наказаний.
Но ведь только что, чуть выше, мы сказали, что Давид был прощен? Да и в связи с главой тридцатой мы приводили мидраш, где сказано, что на мольбу Давида простить этот грех Всевышний ответил, что грех этот будет ему прощен, что знак о том, что прощение состоялось, будет дан в царствование Шломо, и что этот знак действительно был дан в момент, когда царь Шломо вносил в Святая святых ковчег завета.
Так как же все-таки – Давид был прощен или наказан?
И о первопричинах прегрешения с Бат-Шевой, и о самом прегрешении, и о знаке о прощении мы узнаем из трактата «Санедрин», 107а. Продолжая анализ истории, Талмуд рассказывает, что Всевышний сказал Давиду: для того, чтобы получить прощение, ему предстоит пройти через ряд трудностей, ибо нет событий без последствий или, как скажет в будущем его мудрый сын Шломо в своих притчах («Мишлей»), нельзя ступить на угли и не обжечься. Последствиями прегрешения Давида была, помимо прочего, проказа, которой он страдал полгода, и в этот период от него отдалилась Шехина, он не мог вступать в контакт с людьми, от него обособился Санедрин.
С другой стороны, Всевышний оставил Давида на троне, Давид чувствовал, что его близость к Всевышнему восстановилась и что он по-прежнему любим.
Раскаяние и признание еще не отменяют наказания. Человек признал свою вину – и с этого момента начинается ее искупление. Это похоже на лечение от болезни. Человек болен. Он слаб, он страдает, его мучают боли. Наконец он обращается к врачу, рассказывает о том, что с ним происходит, и тогда начинается лечение. Горьким лекарством. Но, как известно, чем раньше больной обращается к врачу, тем легче лечение.
«Поэтому, – говорит Давид в шестом стихе, – пусть умоляет Тебя всякий праведник, пока есть время, пока разлитие больших вод (т.е. посланное Всевышним более суровое наказание) не застигло его».
Сфорно комментирует этот стих так: поступил дурно – исправь сразу, при первом же предупреждении свыше («пока есть время»). Тогда ты избежишь последующих наказаний – «разлития больших вод».
Вы скажете: не всегда же трудности, неприятности и беды, с которыми сталкивается в жизни каждый человек, являются наказанием за проступок! Верно. Тем не менее, хотя, конечно, грех – не единственная причина трудностей, такой причиной может быть и посланное свыше испытание, Талмуд говорит: оказавшись в трудной ситуации, человек должен осмыслить свои предыдущие поступки и проверить, не надо ли что-то исправить (Брахот, 5а). Беды, которые являются не испытанием, а наказанием-предупреждением, можно сравнить с будильником. Прозвонил будильник – встань. И тогда ты можешь его выключить.
Восьмой стих, который мы здесь понимаем как наставление от лица Всевышнего, по мнению Мальбима говорит еще более того: понимай волю Всевышнего с полуслова, улавливай Его совет: «С советом направлю на тебя Мое око» буквально звучит как «посоветую тебе глазом», т.е. мигну, а ты понимай – не жди «одергиваний», не жди предупреждений.
Стих девятый продолжает «вразумление»: «Не будьте же, как лошадь и мул, [который ничего] не понимает, [которого приходится] удилами и уздой взнуздывать, чтобы удерживать [на пути] , чтобы не приближался к тебе». Лошадь не понимает, что всадник направляет ее на безопасный путь, она принимает благо за зло, и не понимает до такой степени, что начинает брыкаться и приходится удерживать ее на расстоянии. В связи с этим стихом Мальбим упоминает известное сравнение духовного начала и разума человека со всадником, а его физической сущности – с конем. Так же, как наездник сдерживает мула удилами и направляет уздечкой, чтобы он не нанес ущерба ни себе, ни всаднику, так разум человека сдерживает и направляет его эмоции и физические желания, чтобы тело не нанесло ущерба душе.
Десятый стих звучит просто: «Много болей у нечестивца, а того, кто доверяется Г-споду, окружает милость». Казалось бы, и понимать его надо просто: грешника Б-г наказывает, вот ему и плохо, а праведнику благоволит, вот ему и хорошо. Но суть стиха не так проста.
Мальбим считает, что дело в восприятии, а не во множестве или отсутствии страданий. Человек, который не «доверяется Г-споду», воспринимает всякое «предупреждение», всякое наказание Всевышнего болезненно, как беду и помеху, а праведник – как благо, как ориентир, помогающий душе вернуться в нужное состояние.
Сфорно, как бы продолжая сравнение с мулом, говорит: плохо приходится тому, кто упрямится, и чем больше он упрямится, тем ему хуже.
А Хафец Хаим, разделяя, в сущности, позицию Мальбима, приводит уже знакомое нам сравнение наказания с лекарством. Человек болен, рассуждает он, надо дать ему лекарство. Но оно горькое. Что же делать? Надо покрыть его сладкой оболочкой. А что может быть «сладкой оболочкой» для «лечебного наказания»? Доверие к Всевышнему – битахон. Это та «сладость», которая позволяет принять суровое испытание как благо.
И, наконец, одиннадцатый, последний стих главы призывает нас быть оптимистами, пребывать в радости, потому что все, что с нами происходит, – к лучшему, если наша цель – делать что должно.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 33
Урокам рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника, первым или одним из первых урокам по теилим на русском языке в Эрец-Исраэль, посвящается.
1Ликуйте, праведники, перед Г-сподом – прямодушным подобает [Его] восхвалять.
2Благодарите Г-спода на лире, на десятиструнной арфе играйте Ему!
3Пойте Ему новую песнь, стройно ведите мелодию на трубах!
4Ибо прямо слово Г-спода, всякое дело Его верно.
5Он любит справедливость и правосудие, милосердием Г-спода полна земля.
6Словом Г-спода небеса сотворены, и дыханием Его уст – все их воинство.
7Собрал, как груду, морские воды, поместил в хранилища бездны [вод].
8Бойтесь Г-спода по всей земле, трепещите перед Ним, все обитатели населенного мира!
9Ибо Он сказал – и возникло, повелел – и стало так!
10Г-сподь пресекает замыслы народов, расстраивает задуманное племенами.
11Замысел Г-спода устоит вовек, думы Его сердца – из рода в род.
12Счастлив народ, для которого Г-сподь – его Б-г, народ, который Он избрал себе в удел!
13С небес смотрит Г-сподь, видит всех сынов человеческих.
14С места Своего обитания наблюдает за всеми обитателями земли.
15Создавший разом все их сердца, Он понимает и все их деяния.
16Царь не спасется великой ратью, герой не защитится великой силой.
17Обманчив конь для спасения, и при огромной своей силе – не вынесет [из опасности].
18Вот, око Г-спода – к боящимся Его, к тем, кто полагается на Его милость,
19Чтобы спасти от смерти их душу и сохранить им жизнь во время голода.
20Наша душа ждет Г-спода, помощь нам и щит нам Он.
21Ибо Ему радуется наше сердце, ибо на Его святое Имя мы полагаемся.
22Да будет Твоя милость, Г-сподь, на нас, как мы и надеемся на Тебя. ЗА ЧТО НАМ БЛАГОДАРИТЬ ВСЕВЫШНЕГО?
Рав Бенцион Зильбер
Человек, который верит в Творца, следует Его заповедям и внимателен к происходящему в мире, во всем видит проявления Всевышнего. Проявления эти грандиозны и величественны в масштабах природы и истории, мудры и справедливы в масштабах отдельных человеческих судеб, и для человека, который наблюдает их вовне и испытывает их на себе, естественно и радостно петь Всевышнему хвалу. Таков основной смысл тридцать третьей главы «Теилим».
Что мы имеем в виду, говоря о проявлениях Всевышнего? Мы имеем в виду как то, что Всевышний сотворил мир, так и то, что Он постоянно поддерживает существование мира и управляет им. Комментируя псалом, Мальбим указывает на двоякий характер этого управления миром: с одной стороны, Всевышний поддерживает неизменность естественного состояния мира, с другой стороны – Он «вмешивается» в течение событий, поворачивая их в том или ином направлении в соответствии с действиями людей, с их, этих действий, так сказать, правильностью или неправильностью.
Примеры постоянства, устойчивости в природе нам достаточно хорошо известны по опыту, да и с законами естественных наук мы немного знакомы. Камень падает вниз, дерево сначала цветет, а потом приносит плоды, солнце всходит на востоке и заходит на западе, времена года сменяются в строгом порядке, и так далее.
Однако когда Всевышний находит нужным, он рассекает море и заставляет воды стоять стеной. Он карает Египет десятью казнями, которые прямо противоречат природным закономерностям, и останавливает катящееся к западу солнце, когда хочет продлить день важного сражения. Такой вид управления миром мы называем «ашгаха пратит». Мы уже упоминали этот термин, когда говорили о главе двадцать седьмой, и отмечали при этом, что это выражение обычно переводят как Провидение и что буквально оно означает индивидуальное, особое, «частное» управление.
Примеры ашгаха пратит, которые мы привели, представляют собой открытые, явные чудеса. Но подавляющее большинство проявлений ашгаха пратит – чудеса скрытые, и возможность увидеть их весьма ограничена. Редко удается осознать их в момент, когда они происходят. Они становятся понятнее со временем, в обратной перспективе. Правда, надо еще хотеть их увидеть.
И неизменность, и ашгаха пратит присутствуют как в природе, так и в жизни человеческого общества в целом и отдельного человека в частности. Закономерно развитие истории и развитие человека от младенчества к старости, закономерно и устойчиво наличие института семьи и потребность заботиться о потомстве, обусловленные исключительной силой полового инстинкта у человека, побеждающей также естественную для человека инертность и нежелание нести какое бы то ни было бремя. Закономерны, скажем, особенности человеческой памяти и влияние времени на процесс забвения, без которого ни один человек не мог бы пережить утрату и горе… Но есть процессы, в которые Всевышний вносит изменения, в которых он – иногда открыто, но чаще скрыто, т.е. сохраняя форму естественного хода событий, – нарушает закономерности. И тогда слабый побеждает сильного, безнадежный, казалось бы, больной выздоравливает, к человеку в опасной ситуации приходит спасение, в трудной ситуации – удача…
Глава начинается с утверждения, что «прямодушным подобает… восхвалять» Г-спода песнями и музыкой (стих первый), причем Давид призывает петь Ему «новую песнь» (стих третий), в смысле – каждый раз новую, ведь всякое происходящее с нами событие – повод для песни. Почему? Потому что во всем, что нас окружает, и во всем, что происходит в мире, действует рука Всевышнего. Мальбим считает, что слова «новая песнь» подразумевают воспевание событий, где проявляется ашгаха пратит.
Далее Давид говорит о том, как величественны деяния Всевышнего.
Стих четвертый Мальбим понимает как указание на постоянство и устойчивость в существовании мира: «Ибо прямо слово Г-спода, всякое дело Его верно», а пятый – как указание на управление миром путем ашгаха пратит: «Он любит справедливость и правосудие». Шестой стих снова, по мнению Мальбима, говорит о создании и управлении устойчивыми системами («Словом Г-спода небеса сотворены»), а седьмой – с одной стороны, о создании условий для жизни, когда Всевышний «собрал, как груду, морские воды», и с другой стороны – о создании инструмента управления путем ашгаха пратит, потому что слова «поместил в хранилища бездны [вод]», по трактовке Мальбима, имеют в виду испаряющиеся из земных водоемов воды, которые собираются в грозовые тучи и дождевые облака. И воду из этих «хранилищ» Всевышний по Своей воле посылает или в виде разрушительных бурь, или в виде благодатных своевременных дождей. Иногда же Он «запирает» тучи и посылает на землю засуху.
Эта часть псалма, посвященная природным явлениям, завершается стихами восьмым и девятым, соединяющими тему природы с темой человеческого общества, которая развивается далее. «Бойтесь Г-спода по всей земле» (буквально – «вся земля») означает, что если бы живая и неживая природа и животный мир обладали сознанием, они трепетали бы перед величием Творца, а слова «трепещите перед Ним, все обитатели населенного мира» (стих восьмой), пожалуй, специального объяснения не требуют. Девятый стих можно понять так: «Ибо Он сказал – и возникло» – физический мир с его законами, а «повелел – и стало так» – приказ законам природы действовать и впредь неизменно. И приказ этот выполняется. Со всей серьезностью и не без научных оснований ученые говорили и говорят о снижении процента кислорода в воздухе, могущем привести к гибели мира, о тепловой смерти мира, о том, что иссякают и в конце концов иссякнут источники энергии, и тем не менее мир жив и будет существовать, пока на то есть воля его Творца. Ибо в нем заложена гармония, благодаря которой планктон, поглощающий углекислый газ и выделяющий кислород, интенсивно разрастается именно в период отсутствия кислорода и восполняет его нехватку. Ибо при иссякании одних источников энергии человеческий ум немедленно находит другие. И так далее.
Следующая часть псалма касается принципа ашгаха пратит в ведении дел человеческих. Десятый стих говорит о том, что ход исторических событий зависит от Всевышнего: «Г-сподь пресекает замыслы народов, расстраивает задуманное племенами» (здесь замыслы означают намеченную цель, а задуманное – пути ее достижения). Но если реализация человеческих замыслов никак нам не гарантирована, то «замысел Г-спода устоит вовек, думы Его сердца – из рода в род» (стих одиннадцатый).
Спросим еще раз – на чем основана ашгаха пратит, чем, если можно так сказать, мотивировано вмешательство Небес? Чуть выше мы на этот вопрос уже ответили: поведением человека, деятельностью и духовным состоянием общества. Вспомним еше раз и нашу беседу о двадцать седьмом псалме. Там мы говорили, что Всевышний занимается и народами в целом, и каждым человеком в отдельности. При этом уровень ашгахи у людей разный, он зависит от духовного уровня самого человека. Чем ближе человек к Б-гу, тем пристальнее внимание Всевышнего к нему и тем сильнее защищают Небеса такого человека (см. Рамбам, «Море невухим» – «Путеводитель растерянных», гл. пятьдесят первая). Существует уровень, когда человек защищен от всего плохого. Это – очень высокий уровень. Это – особая ашгаха. Она соответствует высшему уровню близости человека к Б-гу.
Самый яркий пример ашгаха пратит по отношению к народам – это пример еврейского народа, факт его существования по сей день, когда другие народы – его «ровесники» в начале пути – полностью исчезли. В каждый отдельный момент истории еврейский народ, пожалуй, нельзя назвать счастливым и благополучным, но, всматриваясь в историческую перспективу, мы видим удивительную прочность его судьбы.
Может быть, поэтому после противопоставления замыслов и дум человека и Всевышнего автор псалма как бы перебивает себя и, казалось бы, отвлекается от темы: «Счастлив народ, для которого Г-сподь – его Б-г, народ, который Он избрал себе в удел!» (стих двенадцатый). Что это означает? Взаимность это означает. Народ признал Всевышнего своим Б-гом, а Б-г признал народ своим народом. И это счастье. А, может быть, стих этот связан с тем, что в такой ситуации ашгаха пратит, речь о которой далее возобновляется, становится для народа источником милости и надежды, о чем шире будет сказано в стихах с восемнадцатого по двадцать первый.
Идущие перед ними стихи пятнадцатый («Создавший разом все их сердца, Он понимает и все их деяния»), шестнадцатый («Царь не спасется великой ратью, герой не защитится великой силой») и семнадцатый («Обманчив конь для спасения, и при огромной своей силе – не вынесет [из опасности]») рисуют конкретную картину действия ашгаха пратит в мире. Да, существуют такие вещи, как мощная армия у царя, великая сила – у героя, существует военная техника (когда-то – кони и колесницы, сегодня – танки и ракеты), и все-таки события будут разворачиваться не по закону силы, а по воле Небес. И потому стих двадцать второй завершает главу просьбой: «Да будет Твоя милость, Г-сподь, на нас, как мы и надеемся на Тебя».

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 34
Урокам рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника, первым или одним из первых урокам по теилим на русском языке в Эрец-Исраэль, посвящается.
1От Давида, когда он изменил свое поведение перед Авимелехом, и тот его прогнал, и он ушел.
2Благословлять буду Г-спода во всякое время, всегда хвала Ему у меня на устах.
3Г-сподом будет хвалиться моя душа, услышат смиренные и возрадуются.
4Возвеличьте Г-спода со мной, превознесем имя Его вместе!
5Когда я искал Г-спода, Он отвечал мне, и от всех моих опасностей избавлял меня.
6Те, кто обращает к Нему взор, озаряются, и лица их не покроет позор.
7Так страдалец воззвал – и Г-сподь услышал, и от всех бед избавил его.
8Станом стоит ангел Г-спода вокруг боящихся Его и вызволяет их.
9Испытайте – и увидите, что добр Г-сподь, счастлив человек, который обретает в Нем укрытие.
10Бойтесь Г-спода, праведники Его, ибо нет [ни в чем] недостатка у боящихся Его.
11Молодые львы хиреют и голодают, а у ищущих Г-спода нет недостатка ни в каком благе.
12Идите, сыны, послушайте меня, страху пред Г-сподом я вас научу.
13Кто тот человек, что желает жизни, что любит дни, чтобы видеть благо?
14Береги свой язык от зла, и свои уста – от коварных речей.
15Уклоняйся от зла и делай добро, стремись к миру и его добивайся!
16Глаза Г-спода – к праведникам, и уши Его – к их воплю.
17Лицо Г-спода – против творящих зло, чтобы истребить с земли память о них.
18Они взывают – и Г-сподь слышит, и от всех их бедствий избавляет их.
19Близок Г-сподь к сокрушенным сердцем, и спасает Он смиренных духом.
20Много бедствий у праведника, но от всех от них спасает его Г-сподь.
21Бережет все кости его, ни одна из них не сломается.
22Умертвит нечестивого зло, и ненавидящие праведника погибнут.
23Искупает Г-сподь душу Своих рабов, и не пропадет никто, кто обретает в Нем укрытие. С ЧЕГО НАЧАТЬ?
Рав Бенцион Зильбер
Прежде чем начать разговор собственно о псалме, вспомним один мидраш.
Царь Давид не уставал восхищаться красотой мира и воспевать творение рук Всевышнего. Но однажды он спросил у Г-спода: «Властелин мира! Все прекрасно и разумно в сотворенном Тобой мире, но есть две вещи, назначение которых мне непонятно. Зачем ты сотворил такое насекомое как паук и такое явление как сумасшествие?» Всевышний ответил Давиду: «Ты еще увидишь, что то, что Я сделал, нужно».
Как-то в очередной раз, когда Давид бежал, а его настигали люди Шауля, Давид увидел неподалеку от дороги пещеру и успел укрыться в ней. Только он туда вошел, как над входом в пещеру завис паук и стал плести свою паутину. Вскоре подоспели люди Шауля, но, увидев у входа в пещеру паутину, решили, что никто не мог бы войти сюда, не порвав ее. Давид был спасен.
В конце двадцать первой главы первой книги пророка Шмуэля говорится, что однажды, убегая от Шауля, Давид оказался в Гате, которым правил Авимелех. Раши объясняет, что личное имя царя было Ахиш, но так же, как в Египте всех правителей называли Паро (фараон), так у плиштим всех царей называли Авимелех. Телохранители Ахиша были братьями Голиата, убитого, как мы знаем, Давидом. Они обрадовались, что Давид попал к ним в руки, и хотели убить его. Ахиш этому воспротивился. Мидраш говорит, что он не желал поступить с Давидом бесчестно и упрекнул телохранителей: «В чем его вина? Голиат сам вызывал любого из евреев на бой. Ведь если бы победил Голиат, вы бы ни слова не сказали, верно?» Братья усмехнулись: «Ну что ж! Тогда сойди с трона. Ведь Голиат поставил условием, что побежденные станут рабами у победителей». На это Ахишу нечего было возразить, и он приказал схватить Давида. Давид притворился безумным, стал петь, плясать, кривляться, черкать на стенах, что Ахиш, царь Гата, должен ему сто раз по десять тысяч монет. Ахиш, у которого и жена, и дочь были психически больны, воскликнул: «Мне что, не хватает сумасшедших?» И велел прогнать Давида. Давид, выдерживая роль, не спеша удалился. Вот так ему помогло сумасшествие. А удалившись, Давид сочинил псалом, о котором мы сегодня говорим.
Начальные буквы строк в этом псалме стоят в алфавитном порядке (по мнению одних комментаторов, в главе нет строки, начинающейся с буквы «вав», по мнению других – первая часть шестого стиха начинается с «эй», а вторая часть этого же стиха – с «вав»). Мидраш говорит, что именно так Давид выразил свою великую радость при спасении.
Итак, первый стих псалма (он же, как мы когда-то говорили, может считаться и названием) сжато излагает описанную выше историю: «От Давида, когда он изменил свое поведение перед Авимелехом, и тот его прогнал, и он ушел».
Во втором стихе сказано: «Благословлять буду Г-спода во всякое время». т.е. и в горе, и в радости, потому что Он всегда творил для меня чудеса. Согласно мидрашу, здесь есть еще и такой смысл: Б-га следует благословлять всегда, потому что все в творении хорошо в свою пору, даже безумие, как тогда, когда Давиду пришлось притвориться перед Авимелехом сумасшедшим.
Когда скромные, смиренные люди услышат о чуде, которое совершил Г-сподь, спасая меня, они обрадуются и поймут, как может спасать Творец, говорит Давид дальше: «Г-сподом будет хвалиться моя душа, услышат смиренные и возрадуются» (стих третий).
До одиннадцатого стиха включительно Давид говорит о том, что надежды человека, который следует законам Всевышнего и во всем полагается на Него, не бывают обмануты. Одиннадцатый стих известен особенно широко (мы произносим его не раз в день в благословении на трапезу с хлебом): «Молодые львы хиреют и голодают, а у ищущих Г-спода нет недостатка ни в каком благе». В этом стихе Давид сильным противопоставляет «ищущих», т.е. полагающихся на Б-га. Львам – самым сильным среди животных, не всегда удается добыть пищу, нехватку в чем-то случается испытывать и сильным мира сего, но те, кто ищет Б-га, не знают недостатка в благах.
По поводу одиннадцатого стиха мой отец рав Ицхак Зильбер, благословенна память праведника, в ходе урока рассказал историю о своем добром знакомом раве Шифе, воспоминания которого он как раз в те дни читал. Рав Шиф, родом из Польши, убегая от немцев, попал сначала на Украину, потом на поселение в Сибирь. Он не только выжил в числе немногих, но, оказавшись в украинской деревне, почему-то заслужил особое уважение крестьян, которые и так-то евреев не слишком любят, а уж верующих – и того меньше. Раву доверили должность уполномоченного по закупкам, и в голодном сорок втором году на стол к нему попадала и сметана, и масло, и мед. Когда его отправили с Украины в Сибирь, он не взял с собой ничего из своих запасов пищи, и его, так сказать, односельчане взяли все, что у него стояло дома, проехали шестьдесят километров, чтобы найти его, и передали ему в вагон запасы. Это нелогично, говорит рав Ицхак, это невероятно, но это именно то, о чем сказано: «Львы хиреют и голодают, а у ищущих Г-спода нет недостатка ни в каком благе».
Тех, кто хочет стать «боящимся Г-спода» (потому что ведь сказано в десятом стихе: «нет [ни в чем] недостатка у боящихся Его»), псалом учит этому страху, начиная с двенадцатого стиха: «Идите, сыны, послушайте меня, страху пред Г-сподом я вас научу».
И с чего же начинается поучение? С вопроса: «Кто тот человек, что желает жизни (на иврите – хафец хаим), что любит дни, чтобы видеть благо?» (стих тринадцатый). «Желает жизни» здесь означает – жизни в Будущем мире, а «любит дни, чтобы видеть благо» – земную жизнь. Следующий, четырнадцатый, стих говорит: «Береги свой язык от зла, и свои уста – от коварных речей». Другими словами, тот, кто хочет долгой и счастливой жизни в этом мире и награды в мире Будущем, должен прежде всего остерегаться злословия и лжи. Рамбам говорит, что на этом свете вознаграждается именно выполнение заповедей, связанных с отношениями между людьми.
Алахические законы чистоты речи глубоко проанализированы в книгах одного из крупнейших еврейских авторитетов раби Исраэля-Меира а-Коэна, духовного лидера евреев Восточной Европы во второй половине девятнадцатого – первой половине двадцатого века. Одна из этих книг, написанная анонимно, называется «Хафец хаим», цитатой из псалма, и под этим именем раби Исраэль-Меир стал широко известен в еврейском мире. Его труды, в числе которых «Мишна брура» – комментарии к книге алахических законов «Шулхан арух», а также «Хафец хаим» и «Шмират а-лашон», сегодня, как и в прошлом, изучаются повсеместно.
Талмуд в трактате «Авода зара», 19б, рассказывает, что однажды где-то на торговой площади раби Александри, как коробейник, стал зазывать покупателей: «Кто хочет жизни? Кому эликсир жизни?» А когда к нему сбежались, он объявил: «Кто тот человек, что желает жизни..? Береги свой язык от зла, и свои уста – от коварных речей».