ТЕИЛИМ. Под редакцией рава Бенциона Зильбера

[Архивариус]

Уважаемые читатели! В течение нескольких лет мы посвящали наши регулярные рассылки недельным главам Торы. Сегодня мы начинаем новую тему. Тема эта – Теилим (в русском переводе – Псалмы).

Предварительно скажем несколько слов о структуре еврейских священных текстов, в состав которых Теилим входят. Тексты эти носят общее название Танах. ТаНаХ – аббревиатура слов «Тора», «Невиим», «Ктувим».

Тора, или Хумаш (Пятикнижие; «хамеш» на иврите – «пять»), содержит Учение (Тору), данное нам Всевышним и определяющее смысл жизни, назначение и задачи еврейского народа в целом и каждого еврея в отдельности. В пяти книгах наш учитель Моше, величайший пророк человечества, записал это учение буквально так, как «диктовал» ему Б-г.

Начинается Тора с рассказа о Сотворении мира и завершается моментом, когда еврейский народ, вышедший из египетского рабства и получивший Тору у горы Синай, после сорокалетнего странствия по пустыне подошел к границам обещанной ему Б-гом страны – Эрец-Исраэль.

Вторая книга Танаха – «Невиим» («Пророки») – представляет собой тексты наших пророков, освещающие исторические и духовные события в жизни еврейского народа от момента вступления в Эрец-Исраэль и до возвращения евреев из вавилонского изгнания, первого изгнания после того, как евреи обрели свою страну и свою государственность.

Книга пророков открывается Книгой Иеошуа бин-Нуна, возглавившего еврейский народ после смерти Моше, и рассказывает о завоевании евреями Эрец-Исраэль и ее заселении. После смерти Иеошуа во главе еврейского народа, обосновавшегося на Святой земле, поочередно стояли духовные авторитеты, именуемые судьями. С этим периодом связана книга «Шофтим» (Книга судей). Затем следуют две книги пророка Шмуэля, долгое время возглавлявшего народ. (Как видите, до того, как евреи поставили над собой царя, жизнь народа регулировалась исключительно духовными авторитетами.)

Книги Шмуэля и следующие за ними две Книги царей рассказывают о событиях времен правления царей, первым из которых был Шауль. Затем на еврейский престол вступил царь Давид, за ним – его сын и наследник царь Шломо. Завершаются «Невиим» тремя книгами т. наз. поздних и двенадцатью книгами малых пророков. Событийно ее завершает завоевание Эрец-Исраэль Навухаднецаром, правителем Вавилонской империи, изгнание евреев в Вавилон и начало их возвращения.

Третья книга Танаха – «Ктувим» («Писания») – включает в себя Теилим (Псалмы), Мишлей (Притчи царя Шломо), книгу Иова, т. наз Мегилот (Свитки): Шир а-ширим (Песнь песней), Рут, Эйха (Плач Ирмеяу), Коэлет, Эстер, затем книги Даниэля, Эзры, Нехемии и две книги Диврей а-ямим (Хроники).

Понятно, что Тора – это святая книга, прямая запись того, что передал Моше Всевышний. А почему мы называем святыми книгами и Пророков, и Писания? Ведь у них есть авторы? Почему они объединены вместе с Торой в Танах? Потому что и они написаны «бе‑руах а-кодеш». «Руах а-кодеш» – «дух святости» на иврите. Авторы текстов, включенных в Танах, обладали глубоким пророческим видением настоящего и будущего, провидели истинный – духовный – смысл всего происходящего на земле.

Автором абсолютного большинства псалмов является царь Давид. Составляя Книгу псалмов, он включил в нее ряд теилим еще десяти авторов.

Слово «псалмы», которым называют Теилим в нееврейской традиции, греческого происхождения и означает песни, исполняемые под аккомпанемент инструмента псалтерион. Оригинальное же название этих текстов происходит от ивритского слова «теила», что означает «восхваление». Теилим – это гимны, восхваляющие Всевышнего. (Отдельные гимны книги «Теилим» в еврейской традиции называют главами.)

В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.



ГЛАВА ПЕРВАЯ
1Счастлив человек, который не следовал совету злодеев, не вставал на путь грешников и не сидел в собрании насмешников.

2Лишь учения Б-га желает он и Его учением занимается днем и ночью.

3Будет он как дерево, посаженное у водных источников, которое вовремя плодоносит и лист которого не вянет; все, что он будет делать, будет удачно.

4Не так злодеи; они уподобятся мякине, которую уносит ветер.

5Поэтому злодеи не устоят на суде и грешники – в обществе праведных.

6Ибо Б-г знает путь праведных, а путь злодеев падет.

Первый псалом как бы вводит нас во всю книгу, и говорит он о том, что такое счастье человека и на каком пути его можно достичь. Так что можно сказать, что книга «Теилим» начинается словами «Счастлив человек, который…»

В жизни каждого человека бывают моменты, когда он нуждается в совете. Счастлив тот, кто в случае, когда ему нужно решить какой-то вопрос, не слушается совета злодеев («не следовал совету злодеев»). А злодеи (решаим) – это те, кто осознанно не считается с мнением Б-га, с положениями Торы.

Начинается все с малого, и потому, говорит Талмуд, если сначала человек следует совету злодея, то потом он оказывается на дурном пути («путь грешников»), и это приводит к тому, что его средой общения, его окружением становятся насмешники («в собрании насмешников»), т.е. пустословы и болтуны, презирающие все и вся.

А как поступает человек, который не следует совету злодеев? Где он ищет ответа на свои вопросы? Он стремится решить любой вопрос в соответствии с мнением Б-га, Торы: «лишь учения Б‑га желает он и Его учением занимается днем и ночью». И это ведет его к счастью. В жизни такого человека, утверждает псалом, в жизни человека, который следует учению Б‑га, все будет прекрасно и достойно: «будет… как дерево, посаженное у водных источников, которое вовремя плодоносит и лист которого не вянет; все, что он будет делать, будет удачно». И, в отличие от болтовни «насмешников», речи такого человека будут выдержанными и содержательными, никого и ничего не оскорбляющими и не принижающими. Недаром говорят наши мудрецы, что услышать слова людей, знающих Тору, – великое благо.

Злодеям такое счастье не дано. Конечно, в жизни нам случается, и даже нередко, видеть людей, не следующих законам Торы, однако весьма удачливых. Но не надо думать, что это и есть счастье. Все это – «мякина, которую уносит ветер». Все это мусор, ничего не стоящая и неустойчивая вещь.

Наступит время, в этом мире или в будущем, и злодеям не устоять, ибо нет у них поддержки Всевышнего: «…злодеи не устоят на суде и грешники – в обществе праведных. Ибо Б-г знает путь праведных, а путь злодеев падет». Путь праведников «Б-г знает», потому что Б-г вместе с ними на их пути.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 6
Под редакцией рава Бенциона Зильбера

ГЛАВА ШЕСТАЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.
В утренней молитве (шахарит) мы обычно, за исключением определенных дней, читаем молитву под названием «Таханун». Название это по значению ближе всего к слову «мольба», просьба пощадить. Читают ее уже в конце шахарит, заключая, таким образом, утреннюю молитву просьбами к Всевышнему о снисхождении, жалости, сострадании, напоминая Ему о нашей беспомощности и зависимости от Него, прося Его милости не ради наших заслуг и даже не ради нашего раскаяния, а во имя Его милосердия, потому что Он, и только Он решает судьбы людей.
У ашкеназских евреев главную часть «Таханун» составляет шестая глава псалмов Давида, без первого стиха, т.е. без заглавия (сефарды и молящиеся по системе Ари читают в «Таханун» главу двадцать пятую). Этот факт много говорит нам о направленности псалма.
В жизни царя Давида было время, когда он долго и тяжело болел. По мнению Мальбима, болезнь Давида, о которой он говорит в главе шестой, связана с историей с Бат-Шевой. Давид изливает Б-гу свои чувства, вызванные физическими страданиями, которые принесла ему болезнь.
Физическим страданиям сопутствовали страдания душевные, потому что, как мы уже не раз говорили, у Давида было много недоброжелателей. Ему не только не сочувствовали – на его счет злорадствовали. Мальбим указывает, что от обид Давид страдал еще сильнее, чем от болезни. Давид обращается и к своим врагам, которые радуются его горестям, и предупреждает их, что им еще придется устыдиться, потому что в конце концов Всевышний его услышит.
Есть мнение, что болезни, о которых говорится в этом псалме, постигли Давида в наказание за ошибочный приказ произвести подсчет его подданных в Эрец-Исраэль (описание этого эпизода мы находим в главе 24 второй книги Шмуэля). Пророк Гад по указанию Всевышнего предложил Давиду выбрать одно из трех наказаний за ошибку: либо семь лет неурожая, либо три месяца сражений, в которых он будет терпеть неудачи, либо трехдневный мор. Раши объясняет, что, выбирая, Давид рассуждал так: если выбрать наказание войной, народ скажет: царю война ничем не угрожает, он укрывается за спиной своих богатырей-воинов. Если выбрать наказание голодом, народ скажет: царю не страшен голод, его закрома ломятся от запасов. Перед мором же, перед болезнью – все равны. И Давид выбрал мор, чтобы не получилось, что он заботится лишь о себе. А когда беда пришла, Давид молился так горячо и упорно, что Всевышний прекратил мор через полдня, т.е. задолго до истечения трех дней, проявив, наряду с качеством суда, Свое безграничное милосердие.
Болезни и испытания случаются в жизни каждого человека, и этот псалом, говорят мудрецы, как и многие свои песнопения, которые представляют собой просьбу и молитву, Давид сочиняет так, чтобы он подходил каждому молящемуся.
Говорят мудрецы, что «в подтексте» глава подразумевает суровые испытания, через которые народ Израиля проходит в каждом поколении, освящая Имя Всевышнего. В испытаниях этих Всевышний сочетает качество милосердия и качество суда.
1Для дирижера [исполнителей на музыкальном инструменте] нгинот, шминит, песнопение Давида.
2Г-сподь, не укоряй меня в гневе Своем, не карай меня в Своей ярости.
3Помилуй меня, Г-сподь, ибо я изнемог, исцели меня, Г-сподь, ибо потрясены кости мои.
4И душа моя очень испугана. А Ты, Г-сподь, до каких пор?
5Вернись, Г-сподь, спаси мою душу, избавь меня во имя Твоего милосердия.
6Мертвый не вспомнит Тебя, из могилы – кто может благодарить Тебя?
7Устал я от своих стонов, пропитываю каждую ночь мое ложе, слезами омываю мою постель.
8Помутнел от досады мой глаз, ослабело [зрение] из-за всех моих врагов.
9Уйдите от меня все, кто творит беззаконие, потому что Г‑сподь услышал мой плач.
10Услышал Г-сподь мою мольбу, Г-сподь примет мою молитву.
11Устыдятся и сильно перепугаются все мои враги, отступят они, пристыженные, немедля.
Как всегда, комментаторы уделяют много внимания названиям музыкальных инструментов в начале главы и указывают на связь этих названий с темами, которые прямо в псалме не присутствуют.
Название «нгинот» мы уже встречали в четвертой главе, «шминит» же – это восьмиструнная скрипка («шмоне» – «восемь» на иврите). Мудрецы говорят, что это слово связывает псалом с темой брит-милы, выполняемой, как известно, на восьмой день от рождения еврейского мальчика. Именно в связи с этим намеком, говорят мудрецы, Давид объединил в главе и дирижера, и два вида музыкальных инструментов, и пение. Заповедь обрезания – из числа заповедей, которые Израиль принял с радостью и выполняет с радостью (Шабат, 130а). Обилие и разнообразие музыкальных инструментов призвано усилить эту радость.
Между шминит и брит-милой существует еще и та связь, что заповедь обрезания – восьмая заповедь, которую Всевышний дал миру. Всему человечеству (сынам Ноаха) Всевышний дал семь заповедей, затем, при заключении союза между Всевышним и Авраамом и его потомством, Авраам получил восьмую заповедь – заповедь обрезания.
Мы не станем далее рассматривать этот намек на брит-милу и его значение, хотя, по одному из мнений, он присутствует и во втором стихе псалма. Перейдем к прямому содержанию главы.
Во втором стихе Давид просит: «не укоряй меня в гневе Своем, не карай меня в Своей ярости». Мальбим поясняет: различие между «гневом» («аф» на иврите) и «яростью» («хема») состоит в том, что «аф» – это гнев, получивший внешнее проявление, причем тот, кто гнев проявляет, не всегда испытывает плохие чувства к тому, на кого он обрушивает эти проявления гнева, а «хема» – это ярость, наполняющая душу, но не всегда изливаемая вовне. Другими словами, возможен «аф» без «хема» и «хема» без «аф». Когда же «хема» проявляется внешне, мы говорим, что в ней присутствует и «аф».
Давид сознает и признает, что испытания и наказания, которым Б-г подвергает человека, служат к его благу, но все-таки, просит он, пусть приговор ему будет вынесен не в гневе и не в ярости. Понятно, что укор («не укоряй меня») легче кары («не карай меня»), но Давид просит, чтобы Всевышний укорял его «по-доброму», без гнева, а если Он все-таки считает нужным его покарать (ясно, что кара – это уже внешнее проявление, «аф»), то пусть хотя бы без «хема» (пусть Всевышний не питает к нему гнева в душе).
Третий стих – это не жалоба, не сетование на суровость кары. Давид просто говорит, что силы его иссякли («изнемог») и больше он не выдержит. А что пользы, если он умрет? Ведь «мертвый не вспомнит Тебя, из могилы – кто может благодарить Тебя?» (стих шестой). Другими словами: тот, кто умер, уже не может служить Б‑гу. Продолжение стиха: «исцели меня», потому что «потрясены кости мои» – можно понять как подтверждение того, что болезнь зашла далеко, «до костей», а можно и так, что «потрясенное», измученное тело утратило чувствительность, уже ничего не воспринимает, и испытания теряют смысл.
Душа же моя, говорит Давид, все осознает, и она «очень испугана» (стих четвертый), потому что понимает, что конец близок. «До каких пор?» - спрашивает Давид, не договаривая вопроса. О чем он спрашивает? До каких пор Б-г будет смотреть на происходящее и ничего не предпринимать, т.е. не «лечить».
Интересно, что начало пятого стиха – «шува» – переводят и как «вернись», и как «отойди». Отойди – от гнева, вернись – ко мне. И в том, и в другом случае это просьба о помиловании. Давид просит пощадить его, даже если он этого не заслуживает, помиловать его не за праведность, а во имя милосердия Всевышнего. Другими словами: Ты, Всевышний, отошел от меня, вернись же теперь, чтобы проявить Свое милосердие.
Еще одно пояснение к стиху шестому, о котором мы говорили в связи со стихом третьим. «Из могилы – кто может благодарить Тебя?» Живой человек может выполнять заповеди и этим благодарить Б-га, после смерти делать это он уже не может. Сказано мудрецами: мертвые не восхваляют Б‑га.
Стих седьмой: «устал я от своих стонов» – устал так, что не в силах воспеть испытания, хотя надо бы, ибо суд благотворен для человека так же, как милость, Так истолковывает эти слова раби Иосеф Ябец, комментатор «Теилим» и «Пиркей авот» (15 в.). Вторая часть стиха («пропитываю каждую ночь мое ложе, слезами омываю мою постель») описывает страдания Давида.
Давид знает, что спасение придет, и тогда «устыдятся» враги и «отступят они, пристыженные» (стих одиннадцатый).
Почему в этом стихе дважды сказано, что врагам будет стыдно? Раши приводит объяснение раби Иоханана. Высший суд приговаривает злодеев к наказанию Геиномом (Адом). Оказавшись в аду, грешники чувствуют себя униженными. А тут еще все их расспрашивают, за что они сюда попали. Обидно. Это – первый «стыд». Грешники протестуют, возмущаются, взывают к справедливости. Тогда Всевышний показывает им перечень их дурных дел. После смерти душа видит все яснее, и злодеи осознают истинный характер своих поступков. И они снова испытывают стыд, еще более острый.
Раби Шмуэль бен Нахмени дает данному повтору такое объяснение. В этом мире в трудную минуту все народы обращаются к своим богам. Не получив помощи от своих бессильных божков, они обращаются к единому Б-гу и получают отказ. Б-г говорит им: если бы вы раньше обратились ко Мне, Я бы помог. Но вы сначала обратились к своим идолам, а потом ко Мне, и потому не заслуживаете Моей помощи. Так что в первый раз эти люди испытывают стыд, когда не получают помощи от идолов, а второй раз – когда в помощи отказывает им Б-г.

[Архивариус]

ГЛАВА СЕДЬМАЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.
Основной темой псалма Раши считает просьбу Давида к Всевышнему о помощи, поскольку он находится в тяжелом положении. Такова самая общая характеристика псалма, и на этом этапе нам пока трудно увидеть, что отличает этот псалом от близких ему по теме.
1Повинная песнь Давида, которую [он] пел Г-споду по поводу Куша, сына Биньямина.
2Г-сподь, Б-г мой, на Тебя надеюсь, избавь меня от всех моих преследователей и спаси меня.
3Чтобы не растерзал [преследователь] мою душу, как лев, что рвет [на куски] – и нет спасения.
4Г-сподь, Б-г мой, если я сделал это, если руки мои [запятнаны] беззаконием,
5Если я платил злом тому, кто со мной в мире, и раздевал врага,
6Пусть враг преследует мою душу, настигнет и втопчет в землю мою жизнь, ввергнет в прах мою честь навеки.
7Встань, Г-сподь, в гневе Своем, поднимись яростно против моих гонителей, пробуди ради меня суд, назначенный Тобой.
8Союз народов окружит Тебя, а Ты возвратись в высоты!
9Г-сподь, судящий народы! Суди меня, Г-сподь, по моей правде и целомудрию.
10Положи конец, прошу, злу негодяев, а праведника укрепи, ведь испытывает сердца и внутренности Справедливый Б-г.
11Щит мой – в Б-ге, Спасителе прямых сердцем.
12Б-г – справедливый судья и неизменно гневается [на зло].
13Если [злодей] не раскается, если будет точить свой меч, натягивать тетиву, наводить лук,
14Он для себя же готовит смертоносное оружие, делает палящими стрелы.
15Вот, замыслил беззаконие, забеременел преступлением и родил ложь.
16Копал яму – и вырыл, и [сам] упал в ловушку, сделанную им.
17Против его же головы обернется его преступление, на его же темя обрушится его злодейство.
18А я возблагодарю Г-спода за Его справедливость, воспою Имя Г-спода Всевышнего.
Начнем с того, что слово «шигайон» (здесь оно переведено как «повинная песнь»), с которого начинается псалом, Менахем бен Срук объясняет как название музыкального инструмента. Слово это можно понимать также как однокоренное от «мишге» – «ошибка». По мнению наших мудрецов, которое приводит Раши, Давид начинает псалом с признания своей ошибки в отношении царя Шауля.
Откуда мы знаем, что речь идет о царе Шауле? Ведь в стихе назван некто Куш бен-Ямини?
«Бен-Ямини» – это понятно, это – сын Биньямина (Шауль происходил из колена Биньямина). А Куш? «Куш» на иврите – «чернокожий». Давид называет так Шауля, потому что как негр выделяется цветом среди людей с белой кожей, так Шауль выделялся среди людей своим высоким благородством. Кстати, в Торе мы встречаем замену такого рода в эпизоде, когда Мирьям и Аарон говорят между собой о своем брате Моше и упоминают о его жене, отличающейся особой красотой. Там Мирьям называет ее «кушит» – «чернокожей» (не в последнюю очередь для того, чтобы не хвалить прямо ее исключительную красоту, потому что прямые похвалы могут нанести человеку ущерб).
Вернемся к ошибке. О какой ошибке говорит Давид?
Раши приводит мнение мудрецов, что Давид имеет в виду песнь о спасении от рук врага, которую он воспел после гибели Шауля (см. книгу Шмуэля II, 22). Шауль по всяким наветам считал, что Давид ему враг. Помазанный пророком Шмуэлем на царство, когда на троне находился Шауль, Давид, как казалось Шаулю, представлял для него опасность, и он настойчиво, упорно преследовал Давида. Но если Давид раскаивается в том, что приравнял Шауля к врагам, то, по мнению Раши, становится непонятно дальнейшее содержание псалма – просьба о помощи против врагов. При чем здесь враги? (Надо учитывать, что Раши занимается разъяснением прежде всего уровня толкования, который называется «пшат», – уровня буквального понимания.)
Давид знал за собой еще один связанный с Шаулем поступок, который расценивал как недостойный. Однажды, в ситуации бегства и преследования, Давид наткнулся на стоянку Шауля. Шауль и его спутники спали. Кто-то из сопровождавших Давида предложил убить Шауля: ведь он – преследователь (родеф), а закон Торы разрешает человеку убить того, кто покушается на его жизнь. Но Давид возразил: у кого поднимется рука на помазанника Б-га? И отрезал у Шауля полу его одеяния. Он хотел, чтобы, проснувшись и заметив, что случилось, Шауль понял: здесь был Давид, и Давид не замышляет против него зла. Но, сделав это, Давид тут же ощутил укол в сердце – оттого, что унизил царя, проявил к нему неуважение (см. Шмуэль I, 24).
Обе эти ошибки уже в прошлом. Шауля нет в живых. Давид – на троне. Но сознание этих проступков не покидает Давида.
Однако, с точки зрения Раши, в псалме Давид говорит о какой-то другой ошибке. Раши приводит мнение о ней мудрецов Талмуда (Санедрин, 95). Их трактовка, по Раши, делает ясным все остальное содержание псалма.
Талмуд приводит обращение Всевышнего к Давиду, в котором Он упрекает Давида в том, что по его вине погибли священнослужители города Нов, что из-за него пал духовно один из руководителей Санедрина Доэг, что он причастен к гибели в бою Шауля и трех его сыновей. Не будем пересказывать здесь содержание этих исторических эпизодов (может быть, когда-нибудь у нас еще будет возможность об этом поговорить), прочесть о них можно в книге пророка Шмуэля. Надо только отметить, что никакой прямой вины Давида в трех этих бедах нет. Он, безусловно, знал всех этих людей и как-то взаимодействовал с ними, но события, которые привели к их гибели, развивались совершенно без его участия. Он виноват только в том, что эти люди как-то участвовали в его судьбе: коаним Нова помогли ему хлебом и оружием в бегстве от Шауля, Доэг сообщил Шаулю об их поступке, Шауль казнил священников и за этот грех, по-видимому, был сражен в бою. Связанные в исходной точке с Давидом поступки и привели этих людей в дальнейшем к трагическим последствиям. На иврите такая вина называется «грамá», что можно перевести как «порождение».
Так или иначе, Всевышний упрекает Давида, вопрошает, когда же Давид перестанет быть возбудителем бедствий, и предлагает ему выбрать одно из двух наказаний: либо погибнут его потомки, либо сам он попадет в руки врага. Давид выбирает второе. И попадает в руки плиштим, где его видит Ишби, брат богатыря Голиата (Голиафа, как принято говорить по-русски). История о том, как юный пастух Давид камнем из пращи убил великана Голиата, грозного, опытного воина, вызвавшего на бой любого из сильнейших бойцов Израиля, всем, конечно, известна. Ишби хочет убить Давида. На помощь Давиду приходит Авишай бен Цруя. Он выручает Давида, а потом советует ему изменить условия наказания и просить Б-га о спасении.
С этой точки зрения псалом на уровне «пшат» становится совершенно понятным (рассмотреть здесь другие трактовки и комментарии у нас нет возможности).
Говоря в псалме о своих врагах, Давид имеет в виду прежде всего столкновение с Ишби. Давид соотносит его со своей историей с Шаулем, в которой раскаивается. Он просит Всевышнего спасти его от этой беды, говорит, что не помнит за собой, чтобы сам он когда-нибудь платил злом за добро, что он не имел намерения опозорить, оскорбить Шауля, когда отрезал край его одежды: так Раши объясняет слова «раздевал врага» (стих пятый).
К седьмому стиху, считает Раши, Давид завершает разговор о своей вине и раскаянии и просит Всевышнего: «Встань, Г-сподь, в гневе Своем, поднимись яростно против моих гонителей, пробуди ради меня суд, назначенный Тобой» (стих седьмой). «Встань», вознесись надо всеми, чтобы все видели Твое величие. «Пробуди ради меня суд», он же – закон, который Ты назначил, иначе – предписал. Какой закон предписал Всевышний? Мы читали об этом во второй главе книги «Теилим», в стихах седьмом – девятом: «Г-сподь сказал мне: «Ты – Мой сын, Я сегодня тебя родил; …Я отдам народы в твой удел… сокрушишь их железным жезлом; как глиняный горшок, разобьешь ты их».
Суд Всевышнего справедлив, ибо Он знает все: Он «ведь испытывает сердца и внутренности (букв. – почки)» (стих десятый). «Сердце» и «почки» на языке теилим означают вместилище всех помыслов человека, даже тех, что он еще не осознал со всей ясностью.
Стих тринадцатый и четырнадцатый можно понимать двояко: как действия злодея, который и не ведает, что кует оружие на самого себя (в переводе псалма представлен этот вариант), и как действия Творца, готовящего оружие против не раскаявшегося грешника. Так что при виде сильного и уверенного злодея не надо впадать в отчаяние, потому что небесные стрелы для него уже приготовлены. Надо только обладать терпением, чтобы дождаться и увидеть, как это произойдет.
Итак, в псалме Давид обращается за помощью к Всевышнему и приступает к своей просьбе несколько неожиданно: с признания своей вины в каких-то прошлых проступках. Прежде чем заговорить о своих проблемах, он чувствует потребность очиститься, снять с души груз, который его гнетет, и уже потом просит Всевышнего о поддержке, если Всевышний признает его достойным этой поддержки.
Не забудем же этот важный урок, который мы прежде всего извлекаем из седьмой главы теилим Давида.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 8
Под редакцией рава Бенциона Зильбера


В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.
Восьмая глава не связана с какими-либо конкретными событиями в жизни Давида. Она целиком посвящена философским размышлениям. Повод к этим размышлениям Давиду дает бросающееся в глаза несоответствие между одним из мелких земных творений – человеком, ничтожной деталью в картине огромного, великолепного Творения, и тем исключительным положением, в которое Всевышний поставил его в сотворенном Им мире.
В главе Давид благодарит Всевышнего за то, что Он ведает и правит Своим творением в целом и каждой из тварей Б-га в отдельности, и за то, что он так высоко ставит человека.
Мидраш говорит нам: человек – последнее, что создал Всевышний, творя мир. Так готовят свадебный пир, чтобы потом ввести в зал жениха.
Мир создан для и ради человека. А между тем физически человек ничтожен, даже по сравнению с не самыми крупными и сильными животными нашей планеты. Однако Б-г вложил в человека огромные интеллектуальные и духовные силы. Люди, не верящие в Б-га, считают, что совершенство человека обусловлено исключительно силой его интеллекта и гордятся способностью человека постигать закономерности живой и неживой природы и общественного устройства и обращать это знание себе на пользу. Они не спрашивают себя, кем и зачем даны человеку эти дары. Все очень просто: мир так устроен, что кому-то в нем досталось больше, кому-то – меньше, и у кого больше – тот и главнее.
На самом же деле Б-г вложил в человека ум и дух для определенных целей. Так что, продолжает мидраш, который мы привели выше, если человек не справляется со своей задачей, то даже комар может дразнить его тем, что был создан раньше него.
Почему человеку отведено в мире такое важное место? Не просто важное – самое важное! Что может человек, чего не может никто другой? Где таятся ресурсы, которые позволяют ему справляться с ролью земного властителя?
Как говорит Рамхаль (рав Моше-Хаим Луццатто, первая половина 18 в.), причина, которая объясняет сотворение мира, – это желание Всевышнего давать. Изливать добро. И сотворенный мир это добро получает. В этом мире, Всевышний пожелал создать существо, которое будет получать благо не просто так, а заслуженно. Возможность получать дары в соответствии с делами дает живому существу то достоинство и удовлетворение, которое не может дать ничто другое. И это высшее благо даровано человеку.
Мы знаем, что в мире действуют мощные духовные силы. Носителей этих сил мы называем ангелами.
Рав Хаим Воложинер в книге «Нефеш а-хаим» (ч. 1 гл. 10) задает вопрос: кто в этом мире стоит выше – ангел или человек? По своей сущности, святости, пониманию вещей, независимости от материального начала человек и сравниться не может с ангелом. Но такой силой влияния на мир, как человек, такой способностью приносить в мир свет, какой обладает человек, ангелы не обладают.
Человек обладает свободой выбора, которой нет у ангелов, и сам решает, как ему поступать. Он послан в мир, чтобы совершать добрые дела. Этим он поддерживает существование мира. Он способен совершать и дурные поступки, и этим он вносит в мир элементы разрушения.
В чем сила ангелов? В исполнении воли Всевышнего. Как говорит Давид в другом своем псалме: «…ангелы – могучие силой, исполняющие Его слово, повинуясь звуку слова Его» (103:20). Таков источник силы и для человека. Он был открыт уже Адаму, первому человеку: сразу же по его сотворении Всевышний дал ему заповедь, – а когда человек выполняет волю своего Творца, он еще более велик, чем ангелы.
Так что нам не надо спрашивать, откуда человеку знать, что хорошо и что плохо. Человек должен искать в мире Б-га ради близости к Нему и служения Ему. Иногда он делает это неумело, но этот поиск вложен в него. Пути служения – заповеди – указаны ему.
1Для дирижера [исполнителей на музыкальном инструменте] гитит, песнопение Давида.
2Г-сподь, Господин наш, как высоко вознесено Твое Имя на всей земле, тогда как Славу Свою [Ты] поместил на небесах.
3Из уст детей и младенцев [Ты] создал против Твоих врагов силу, неодолимую для недруга и мстителя.
4Когда я вижу Твои небеса – творение Твоих перстов, луну и звезды, установленные Тобой [навсегда],
5[То восклицаю:] Что есть человек, чтобы Ты помнил о нем, и сын человеческий, чтобы Ты отличал его?!
6Ты умалил его лишь немногим перед ангелами, Ты увенчал его почетом и великолепием.
7Ты дал ему власть над творениями Твоих рук, все положил к его ногам.
8Всех овец и быков и диких зверей,
9Птиц в небе и рыб в море, [и сам человек] пересекает моря.
10Г-сподь, Господин наш, как высоко вознесено Твое Имя на всей земле!
В первом стихе главы мы встречаемся с новым для нас названием музыкального инструмента – гитит. Есть мнение, что оно происходит от названия города Гат, где этот инструмент изготовлялся; по-русски гитит иногда называют гетской лирой.
Говоря о величии Творца, Давид не сводит его воедино, а разделяет на «земное» и «небесное»: «…как высоко вознесено Твое Имя на всей земле, тогда как Славу Свою [Ты] поместил на небесах» (стих второй). Смысл такого противопоставления многозначен. «Славу Свою [Ты] поместил на небесах» можно и нужно понимать так: как бы высоко ни было вознесено Имя Твое на земле, как бы ни было Оно велико в городе и в пустыне, в море и на суше, но главное и подобающее Твоему величию место – на небесах, ибо земля по сравнению с небесами мала, как точка на поверхности круга.
Комментаторы говорят, что слова «на небесах» мы должны понимать буквально, не как высшие духовные миры, а как грандиозную Вселенную. Все элементы этой Вселенной, ее гигантские звездные миры действуют в соответствии с законами природы, сложность и точность которых потрясает воображение. Земля же – всего лишь незаметная маленькая планета в составе грандиозного Творения, посылающего ей и тепло, и свет.
Что же дает Давиду основание сопоставлять небо и землю («…как высоко вознесено Твое Имя на всей земле»)?
С таким сопоставлением мы встречаемся еще раньше, в первой книге Пятикнижия. Говоря о том, как Всевышний распорядился его судьбой, Авраам называет Его «Б-гом небес» («Г-сподь, Б‑г небес, который взял меня из дома моего отца и из страны моего рождения» – 24:7). Но перед этим, поручая своему служителю Элиэзеру найти невесту для Ицхака, сына Авраама, Авраам заклинает его Г‑сподом. И здесь, подчеркивая всемогущество Творца, Авраам называет Его так: Б-г небес и Б-г земли (24:3).
Основание для этого сопоставления – то, что и на земле Имя Всевышнего вознесено высоко. Благодаря чему? Благодаря человеку, который является глашатаем величия Имени на земле.
Слава Всевышнего на небесах так явственна каждому взгляду, что даже люди не слишком острого ума, те, чей разум находится на младенческом уровне, видят и признают могущество Б-га (стих третий). А можно и так: лишь людьми, чистыми и невинными, как дети, держится мир. И, наконец, буквальный смысл стиха: если сила человека – в служении Б-гу, то неодолимой для зла, способной остановить и истребить зло эту силу делает обучение детей слову Б-га («Из уст детей и младенцев [Ты] создал против Твоих врагов силу, неодолимую для недруга и мстителя»).
Обозначив в первых трех стихах, что Всевышний отвел человеку в мире совершенно особое место, Давид окидывает мироздание взглядом и восклицает: за что? «Что есть человек, чтобы Ты помнил о нем, и сын человеческий, чтобы Ты отличал его?!» (стих пятый). Что значит человек в сравнении с небесами и звездами? И тем не менее Ты дал ему особые задачи в нижнем мире и силы для их выполнения.
На иврите «человек» назван в псалме «Энош», «сын человеческий» – «бен Адам». Второе название представляет собой более высокую ступень относительно первого. Б-г помнит о человеке как об «Эноше», проявляя к нему милосердие и даруя ему Тору, и заботится о нем как о «сыне человеческом», так, что без воли Его волос не упадет с головы человека.
Далее и до конца главы Давид вдумывается в то, какими дарами наделил Всевышний человека. Их перечисление звучит гимном благодарности Творцу.
Давид говорит: «Ты умалил его лишь немногим перед ангелами» (стих шестой). Ангелов он называет здесь «элоким» – «посланцы Б-га» (это одно из десяти названий ангелов). Действительно, в Танахе мы находим целый ряд ситуаций, в которых человек выступал едва ли менее могущественным, чем посланец Всевышнего: Моше рассек море, Иеошуа остановил движение солнца, пророк Элияу оживил мертвого.
По воле Всевышнего во власть человеку отдан весь животный мир (слова «овец и быков» в восьмом стихе значат – мелкий и крупный скот), а сам человек способен пересекать моря (конец девятого стиха).
Завершается глава так же, как начинается. Давид повторяет второй стих: «…как высоко вознесено Твое Имя на всей земле». Не просто «на земле», а «на всей земле». Мало того, что и сама-то земля – всего лишь точка во Вселенной, но человек и на этой небольшой земле – не самое крупное и не самое сильное животное. В масштабах Вселенной он просто пыль. Но гигантские миры оказались второстепенным, а человек – главным элементом в мире и именно ему Всевышний дал Свое учение и свободу осуществлять его.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 9

Под редакцией рава Бенциона Зильбера



ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

1Для дирижера, на смерть Лабена, песнопение Давида.

2Буду благодарить Г-спода всем своим сердцем, рассказывать обо всех Твоих чудесах.

3Буду веселиться и радоваться Тебе, воспевать Твое Имя, [Ты, Который] превыше всего.

4Когда враги мои отступают, [они] спотыкаются и исчезают перед Тобой.

5Ибо Ты вершишь суд и разбирательство для меня, восседающий на престоле праведный Судья!

6Ты прикрикнул на народы, уничтожил нечестивца, имена их стер на веки вечные.

7Враг добит – [он] навеки руина, и города [его] Ты уничтожил, не осталось и памяти о них.

8Г-сподь же навечно воссядет на престоле, [который] Он утвердит для суда.

9И Он будет судить вселенную по справедливости, судьбы народов решать по правде.

10Будет Г-сподь прибежищем униженному, прибежищем в час беды.

11Будут надеяться на Тебя познавшие Твое Имя, ибо Ты не оставляешь ищущих Тебя, Г-сподь.

12Пойте Г-споду, восседающему в Сионе, рассказывайте народам о Его деяниях.

13Ибо Взыскивающий за [пролитую] кровь вспомнил о ней, не забыл вопля несчастных.

14Сжалься надо мной, Г-сподь, взгляни на муки, [что я терплю] от ненавидящих меня, подними меня над вратами смерти,

15Чтобы я мог поведать о всей Твоей славе во вратах дочери Сиона, радоваться [тому, что] Ты меня спас.

16Провалились народы в яму, что вырыли, в сети, что [сами же] расставили, попала их нога.

17Знают о Г-споде [по тому, как] Он вершит суд: дела его же рук карают злодея. Размышляйте [об этом] всегда.

18Отправятся злодеи в преисподнюю – все народы, забывшие Б-га.

19Ибо не навсегда оставлен бедняк, надежда угнетенных не навеки безответна.

20Поднимись, Г-сподь, чтобы не возомнил о себе человек. Да будут народы судимы Тобою.

21Наведи, Г-сподь, страх на них, пусть знают народы, что они – [лишь] человек. [И это] навсегда!

Понимание каждого отдельного стиха в псалме обычно определяется трактовкой его первой строки, которая, в сущности, является его названием. В названии девятой главы определяющим угол зрения на псалом является понимание слов «на смерть Лабена».

Таргум (перевод-комментарий псалмов на арамейский язык) понимает эти слова как «на смерть Голиата», исходя из того, что противник Давида Голиат в книге Шмуэля назван «иш а-бенаим» (корень – «бен») – «единоборец»: как мы знаем, Голиаф вызывал любого желающего из евреев на поединок, и Давид принял его вызов. Победив в схватке, Давид написал этот гимн.

Есть мнение, что псалом написан в связи со смертью противника Давида Навала («Навал» – перестановка букв слова «Лабен»), который преследовал Давида оскорблениями.

Мидраш говорит, что псалом предсказывает окончательное падение Амалека (Амалек, как мы знаем, – принципиальный противник идеи Б‑га и вечный ненавистник евреев, убивающий их во всех поколениях). «Аль мут лабен» можно понимать как «на смерть сынов Б-га» («бен» – на иврите «сын»). «Сыны Б-га» здесь – люди, готовые идти на смерть, но не изменить вере.

Среди других есть еще одно объяснение, на котором мы остановимся. Оно трактует «на смерть Лабена» буквально. Некий богатырь по имени Лабен завоевал и разрушил множество городов и уничтожил и поработил их жителей. Порабощенные и погибшие не смогли отомстить ему или сбросить его иго. Но когда Лабен напал затем на Давида, он потерпел поражение. Вернувшись к себе с войны, Лабен стал готовиться к повторному нападению, но внезапно его царство и его армия каким-то образом рухнули, погибли. (Нигде в Танахе, кроме как в этой главе книги «Теилим», мы не находим упоминания о Лабене. Все сказанное здесь о нем Мальбим выводит, анализируя текст псалма. Это не единственный случай, когда упоминание о том или ином человеке встречается где-то в Танахе только однажды; это не делает упоминание недостоверным.) При такой трактовке не надо дополнительно объяснять прямой смысл, например, стиха седьмого («Враг добит – [он] навеки руина, и города [его] Ты уничтожил, не осталось и памяти о них»), или тринадцатого («Взыскивающий за [пролитую] кровь вспомнил о ней, не забыл вопля несчастных»), или девятнадцатого («Ибо не навсегда оставлен бедняк, надежда угнетенных не навеки безответна») и т.д.

Указывая в названии на конкретный эпизод, когда он был спасен Всевышним от рук врага, Давид говорит в первом стихе: «Буду благодарить Г-спода всем своим сердцем, рассказывать обо всех Твоих чудесах».

Что значат здесь слова «всем своим сердцем»? Случается, что люди благодарят Всемогущего за помощь и поддержку только для того, чтобы при этом попросить Его о чем-то. Когда Давид благодарит, он отдается благодарности всем своим сердцем, не оставляя в нем ни уголка, занятого какой-то другой мыслью или желанием.

А почему – «рассказывать обо всех Твоих чудесах», если речь идет о конкретном чуде? Потому что, рассказывая об одном чуде, человек обычно вспоминает и другие. Но в этих словах есть и более глубокий смысл. Помимо открытых, существуют еще и скрытые чудеса. Этими скрытыми чудесами пронизана вся наша жизнь. Давид хочет говорить не только о чудесах явных, но и о не заметных поверхностному взгляду.

Раши же указывает, что речь здесь идет еще и о будущем, об исходе из последнего изгнания, в котором мы сейчас находимся. Раши говорит, что этот исход явится чудом, равновесным всем чудесам вместе взятым. И еще. В книге пророка Ирмеяу сказано: «Наступают дни, сказал Г‑сподь, когда уже не будут говорить: «…Г-сподь, который вывел сынов Израиля из земли Египта», но: «…Г-сподь, который вывел сынов Израиля из земли северной и изо всех стран, куда Он изгнал их» (16:14-15). Завершение этого последнего изгнания станет для каждого еврея отдельным чудом, которое произошло с ним лично и о котором он будет рассказывать. («Из земли северной» – можно предположить, из Советского Союза, откуда долгие годы выезд был невозможен или почти невозможен.)

Сказав во втором стихе, что в его сердце нет ничего, кроме благодарности Всевышнему, в третьем Давид говорит, так сказать, о характере этой благодарности: «Буду веселиться и радоваться Тебе». Т.е. – не самому спасению, не избавлению от беды, а Твоему величию, Твоей победе над злом, которая принесла новую славу Твоему Имени («воспевать Твое Имя, [Ты, Который] превыше всего»).

То, что уничтожение моих врагов совершено именно Всевышним, говорит Давид в четвертом стихе, видно из того, как это происходит: враги начинают отступать, поворачивают назад («когда враги мои отступают»), но им не удается спастись: «[они] спотыкаются и исчезают перед Тобой». И для всех становится очевидным, что это не случайность, что это – рука Б-га.

Пятый стих продолжает мысль о присутствии Всевышнего в происходящем: «Ибо Ты вершишь суд и разбирательство для меня, восседающий на престоле праведный Судья!»

В шестом стихе Давид говорит о том, как праведный Судья – Всевышний – решает участь врагов евреев. Слова «уничтожил нечестивца» комментаторы относят к будущему уничтожению Эдома (Эсава). Слова «имена их стер на веки вечные» в первую очередь следует отнести к Амалеку. Мы уже говорили выше о народе по имени Амалек как о яростном враге Б-га и, соответственно, носителей идеи Единого Б-га – евреев. Амалек, потомок Эсава, брата-близнеца нашего праотца Яакова, образовавший отдельный от Эдома-Эсава народ, был первым, кто напал на евреев в пустыне, где у горы Синай они получили Тору. Никаких территориальных притязаний или расчета на захват материальных ценностей у Амалека в этой ситуации быть не могло. Им двигала исключительно ненависть. Во что бы то ни стало он хотел развеять впечатление, которое на народы мира произвели чудеса исхода евреев из Египта и их переход через Красное море. Люди поняли, что в мире существует высшая сила, и Амалек намеревался разубедить их в этом, намеревался разоблачить «миф» о непобедимости евреев, о том, что Б-г их защищает. В тексте Торы, где речь идет об Амалеке, комментаторы обнаруживают такой смысл: пока существует Амалек, Имя Б-га не полно, другими словами – существование Б-га не всеми признано и осознано. Всевышний сказал: «Я сотру память об Амалеке» (Берешит, конец главы «Бешалах»). Эти слова и имеет в виду Давид, говоря одновременно и о прошлом (о конкретных своих врагах), и о будущем (об Амалеке).

Как пророчество можно прочесть и стихи седьмой («Враг добит – [он] навеки руина»; пророк Иехезкель говорит, что перед приходом Машиаха Эдом будет сокрушен, и это будет уже навечно), тринадцатый («не забыл вопля несчастных»; все погибшие будут отомщены, все мольбы замученных получат ответ), восемнадцатый («отправятся злодеи в преисподнюю»; в написании слов «в преисподнюю» – «ли-шеола» на иврите – в данном случае присутствует некоторый избыток: для указания направления в иврите достаточно либо предлога «ле», либо окончания «а»; то, что здесь наличествует и то, и другое, показывает, говорит раби Нехемия (2 в. н. э.), что преступники опустятся на самое дно).

Для себя Давид просит только одного: сохранить ему жизнь, чтобы он «мог поведать о всей…славе» Творца (стих пятнадцатый).

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 10

Под редакцией рава Бенциона Зильбера



ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

В этой главе мы не находим привычного названия, возможно, потому, что, по мнению некоторых комментаторов, десятая глава продолжает предыдущую, девятую главу. Она развивает тему зла, начатую в девятой главе, где говорится о том, что Б-г не оставляет безнаказанным никакое злодейство и так или иначе, рано или поздно, но приносит утешение страдальцам.

Царь Давид начинает главу с вопроса, почему иногда может показаться, что Б-г оставляет злодейство без внимания. Он анализирует чувства и мысли человека, который хочет и может творить зло, и говорит, что корень злодейства – в неправильном представлении об устройстве мира и принципах управления миром его Создателем.

Зачем же Б-г разрешает таким людям действовать и добиваться успеха? Почему вмешательство Всевышнего не всегда происходит явно для людей? Задавая эти вопросы, Давид не философствует – он просто просит Всевышнего открыто и сразу вмешиваться в ход событий, если они неблагоприятны для хороших людей.

Кстати, Мидраш «Ялкут Шимони» называет четыре случая, когда человек предъявлял претензии к Высшему суду: Давид в псалме, который мы сейчас читаем («Для чего, Г‑сподь, стоишь вдали…»), Ирмеяу в «Эйха» («Плач Ирмеяу»), Асаф и сыновья Кораха – в псалмах. Всевышний отвечал Давиду так: «Посмотри внимательно. Разве это Я отдалился от евреев? Они сами отдалили Меня!» Ирмеяу на упрек в забвении Он сказал: «Разве Я забыл? Евреи Меня забыли!» На жалобу Асафа и сыновей Кораха, что Всевышний скрыл от народа Свое лицо, Б-г отвечал: «Не я Скрыл. Они скрыли!» Так что, как видим, ситуация выглядит по-разному с земли и с Небес. Но это так, кстати.

Глава завершается призывом: «чтобы не был больше тираном смертный на земле». Эти слова можно соотнести с последней строкой девятой главы: «…пусть знают народы, что они – [лишь] человек». Оба эти стиха имеют основой общую просьбу к Б-гу – сделать так, чтобы люди всегда помнили, что они лишь простые смертные, над которыми есть Высший суд.

В комментариях Радака на теилим говорится, что этот псалом следует читать человеку, когда он в беде или когда его кто-то преследует, поскольку речь здесь идет о том, как злодеи ловят в свои сети бедных и слабых, которые не в силах от них спастись. Причем под бедными и слабыми подразумеваются и просто отдельные люди, и автор псалма царь Давид, и весь еврейский народ в целом.

1Для чего, Г-сподь, стоишь вдали, отводишь взгляд в час беды?

2Спесь злодея преследует бедняка, уловлены [бедные люди] кознями, что подстроили [злодеи].

3А злодей [еще и] хвастает [тем, что утолил] желание своей души, алчный клянет и поносит Г-спода.

4Злодей в своей гордыне не ищет [Б-га], Б-г отсутствует во всех его расчетах.

5[Думает, что будут] удачны его пути всегда, [что] Твой суд [слишком] высоко от него, [что] всех своих недругов он [словно] сдует.

6Говорит в сердце своем: не пошатнусь, никогда не [будет] мне плохо.

7[Фальшивыми] клятвами полны его уста, хитростью и обманом, а под языком у него – грех и ложь.

8Сидит в засаде за дворами, тайком убивает невинного, глаза его выслеживают бедняка.

9Подстерегает тайно, как лев из своего логова, укрывается [чтобы] схватить бедняка, хватает бедняка, затягивая свою сеть.

10Пригнется, умалится – и обрушивается всей своей силой на достояние бедняков.

11Говорит в сердце своем: забыл Б-г, закрыл Свое лицо, не увидит никогда.

12Поднимись, Г-сподь, Б-г, занеси Свою руку, не забудь смиренных.

13Почему злодей поносит Б-га? [Потому что] говорит себе в душе: [Б-г] не взыщет!

14Ты же видишь! Ты смотришь [не вмешиваясь] на притеснения и обиды, и Своей рукой даешь [злодеям] действовать. [А ведь] на Тебя надеется бедняк, Ты всегда был поддержкой сироте.

15Сокруши силу злодея, взыщи за его злодейство, чтобы его и не найти было.

16Г-сподь будет царствовать вовек, исчезнут [чужие] народы с Его земли!

17Чаяния смиренных [Ты] услышал, Г-сподь. Укрепи их сердца, и [пусть] ухо Твое их услышит.

18Рассуди сироту и угнетенного, [чтобы] не был больше тираном смертный на земле.

Когда Б-г приходит на помощь человеку, человек ощущает Его близким к себе. А когда враг одерживает над ним верх, у человека возникает чувство, что Б-г отдалился от него («Для чего, Г-сподь, стоишь вдали…»). И еще. Поддержка Всевышнего может проявляться открыто и явно для всех (как сказано в девятой главе, где Давид описывает открытое проявление Небесного суда: «Когда враги мои отступают, [они] спотыкаются и исчезают перед Тобой. Ибо Ты вершишь суд и разбирательство…»). А может – скрыто, путем, который нам представляется чередой естественных событий, т.е. путем косвенным, отдаленным. И об этом тоже спрашивает Давид в первом стихе десятой главы: «Для чего, Г-сподь, стоишь вдали…», почему не всегда вершишь Свой суд явно? Для чего действуешь так, что может показаться, что не действуешь вообще, что Ты не управляешь происходящим?

Злодеи двуличны, твердят о своей честности и благородстве («[Фальшивыми] клятвами полны его уста, хитростью и обманом» – стих седьмой), а сами строят коварные планы, полагая, что в мире нет Суда и нет Судьи и можно делать все, что хочешь («Б-г отсутствует во всех его расчетах» – стих четвертый). И даже если они понимают, что у мира есть Творец, то не думают, что существует Провидение, что Творец постоянно управляет делами мира: «забыл Б-г, закрыл Свое лицо, не увидит никогда» – стих одиннадцатый. Они притесняют, обирают, губят людей в уверенности, что Всевышний не станет с них взыскивать за преступления (стих тринадцатый).

Давид просит Б-га сокрушить злодеев и, как всегда, быть поддержкой праведным. В семнадцатом стихе он говорит: «Укрепи их сердца, и [пусть] ухо Твое их услышит». Слово «тахин», которое здесь переведено как «укрепи», буквально означает «подготовь». Талмуд говорит, что сила молитвы зависит от степени сосредоточенности, внимательности человека к тому, что он говорит. И поэтому, если «подготовить сердце», то больше шансов, что «ухо (Всевышнего) услышит» молитву человека.

Под «тираном» в последнем, восемнадцатом, стихе («[чтобы] не был больше тираном смертный на земле») комментаторы понимают прежде всего те народы, среди которых еврейский народ находился и находится в рассеянии после разрушения Первого и Второго Храма.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 11

Под редакцией рава Бенциона Зильбера



ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

Мы уже говорили о том, что многие беды Давида в период между его помазанием на царство и фактическим восшествием на престол были обусловлены отношением царя Шауля к Давиду. После победы Давида над Голиатом царь Шауль оставил юного пастуха у себя во дворце. Шауль не знал, а Давид никак не показывал, что пророк Шмуэль по приказу Всевышнего уже помазал его на царство. Давид понимал, что его время царствовать еще не пришло, относился к Шаулю как самый верный подданный и выполнял все его распоряжения. Проблема возникла оттого, что он выполнял их очень уж успешно. Шауль поставил Давида военачальником, и Давид одерживал над врагом одну победу за другой. Когда войска во главе с Шаулем возвращались домой после победы над Голиатом и последующего разгрома плиштим, «из всех городов Израиля выходили женщины навстречу царю Шаулю… и пели… и говорили: поразил Шауль тысячи свои, а Давид – десятки тысяч свои» (Шмуэль I, 18:6-7). Эти слова, ставшие широко известным выражением, глубоко уязвили Шауля: недостает теперь Давиду только царства! Шауль стал бояться растущей популярности Давида и наконец решил убить его.

Сын Шауля Ионатан, верный друг Давида, сообщил ему об опасности, и Давид бежал (дружба Давида и Ионатана – один из самых известных в истории образцов безупречной дружбы).

К этому моменту относится эпизод, о котором мы говорили в связи с седьмой главой «Теилим». Напоминаем: Давид пришел в Нов, и священнослужитель Ахимелех дал ему с собой в дорогу хлеба и хранившийся в городе меч убитого Давидом Голиата. Это видел Доэг Эдомеянин, приближенный царя Шауля. Давид бежал дальше, а Доэг сообщил о «проступке» жителей Нова Шаулю. Священнослужители были казнены.

Давид бежал и возвращался и в конце концов на год с лишним поселился с семьей и сторонниками в Гате на земле плиштим.

1Для дирижера, [песнопение] Давида. На Г-спода полагаюсь, как же вы говорите моей душе, [чтобы я] скитался по горам, как птица?

2Ибо вот, злодеи натягивают лук, кладут свою стрелу на тетиву, чтобы во тьме стрелять в прямодушных.

3Когда основы разрушены, что может сделать праведник?

4Г-сподь – в Своем святом дворце, Г-сподь – Его престол на небесах. Его глаза видят, [опущенные] веки проверяют сынов человеческих.

5Г-сподь испытывает праведного, злодея же и насильника ненавидит Его душа.

6Дождем прольет на злодеев угли, огонь и серу, палящий ветер – их участь.

7Ибо справедлив Г-сподь и любит праведность, [тех, кто] прямо смотрит Ему в лицо.

Объясняя выражение «скитался по горам, как птица» из первого стиха, Раши ссылается на «Мишлей» («Притчи Шломо»), где человек, покинувший родные места, сравнивается с птицей, улетевшей из гнезда. То, что это именно родные места, т.е. Эрец-Исраэль, Раши подтверждает ссылкой на слова Давида, приведенные в книге пророка Шмуэля: «сыны человеческие… прокляты они перед Г-сподом, ибо они изгнали меня ныне от приобщения к уделу Г‑спода» (Шмуэль I, 26:19).

Шаулю донесли о появлении Давида в Нове. В связи с этим доносом Давид говорит во втором стихе о злоязычии – лашон а-ра: «злодеи натягивают лук, кладут свою стрелу на тетиву, чтобы во тьме стрелять в прямодушных». Раши объясняет, что лук и стрелы означают здесь враждебные речи, а слова «во тьме» значат «тайком». Подразумевается здесь и прямое намерение убить Давида и священнослужителей.

В связи с этим стихом Раши приводит и мидраш. Толкуя содержание одиннадцатой главы как пророческое, мидраш относит его к временам царя Хизкияу, а упоминание о стрелах – к действиям министра финансов по имени Шевна при дворе Хизкияу.

Праведник Хизкияу сделал так, что серьезным изучением Торы занимались все его подданные во всех городах страны: и дети, и взрослые. В дни его правления трудно было найти еврея, не знающего Тору. И вдруг на страну, достигшую таких духовных высот, напал ассирийский царь Санхерив. Он захватил все города Иудеи и осадил Иерусалим. Санхерив отправил в Иерусалим своего посланца (говорят, это был еврей, отрекшийся от веры) с предложением сдаться.

Посланец убеждал евреев, что надеяться им не на кого. Неужто они и впрямь надеются на Б-га? Но вот не спас же Б-г другие народы, да и другие еврейские города в Эрец-Исраэль. Санхерив уже захватил многие страны. Если они добровольно отдадут Иерусалим, Санхерив переселит их на земли не хуже здешних. А если они действительно верят, что все от Б-га, то пусть знают: это Б-г велел Санхериву напасть на Иудею, а значит – Б-г пожелал, чтобы они оказались под властью Санхерива.

Царь отказался принять предложение о капитуляции и приказал так же поступить подданным. Но среди евреев нашлись предатели. Один из них, министр финансов Шевна, собрал единомышленников и вступил в тайную переписку с Санхеривом. Он посылал ему стрелы с записками, где писал, что люди согласны на все условия Санхерива, а против один только Хизкияу.

Санхерив готовился начать наступление в первый день Песах, но неожиданно снял осаду и вернулся в Ассирию. Во второй Книге царей говорится: «И было в ту ночь (ночь первого дня Песах): вышел ангел Г‑спода и поразил в ассирийском стане сто восемьдесят пять тысяч. И встали поутру, и вот, все они – мертвые тела» (Млахим II, 19:35).

Этот мидраш связан с главной темой псалма об испытаниях, которым Б-г подвергает тех, кого любит, – праведников. Однако Раши считает, что связать его можно только с этим стихом, а вся глава, ее, так сказать, сюжет, последовательность стихов в ней развертывают перед нами события из жизни Давида.

Действительно, третий стих («Когда основы разрушены, что может сделать праведник?») Раши объясняет как продолжение разговора об убийстве священнослужителей Нова во втором стихе. Праведники – это основа мира, и праведники убиты. Давид оправдывается: «что может сделать праведник?» Здесь под праведником он подразумевает уже себя: он не виноват в их гибели, а получилось так, что все вышло из-за него. Но он не понесет грех за это, а грех ляжет на того, кто действительно виновен. Потому что «Г-сподь – в Своем святом дворце, Г-сподь – Его престол на небесах. Его глаза видят, [опущенные] веки проверяют сынов человеческих» (стих четвертый).

Всевышний правит небесами так же, как и землей («Его престол на небесах»), и видит все. Иногда нам кажется, что Он не смотрит на происходящее, но это только кажется. Просто Он не показывает, что видит, – опускает веки. Как мы уже не раз говорили, иногда управление миром свыше проявляется открыто, иногда оно действует скрыто. Почему? Потому что так «Г-сподь испытывает праведного» (стих пятый), проверяет, каковы мотивы его поступков: поступает ли человек по заповеданным правилам награды ради или из любви к Б-гу и истине. Если бы Всевышний мгновенно откликался на каждый наш поступок явной для нас наградой или наказанием, нами руководило бы только сознание нашей собственной пользы и мы были бы лишены свободы выбора. Но, как мы сказали выше, испытаниям Б-г подвергает только тех, кого любит, – своих праведников.

Почему Давид заговорил здесь об испытаниях? Видя, что Давиду все время приходится прятаться и убегать, его враги говорили, что так Б-г наказывает его за то, что он нехороший человек. Нет, возражает здесь Давид, это вовсе не значит, что Б-г меня оставил. Некоторые так судят о человеке, раз с ним стряслась беда. На самом же деле Б-г подвергает праведника большим испытаниям, чем человека среднего уровня. Прядильщик льна не станет тянуть нить сильнее, чем она может выдержать. А трепальщик льна, говорит Талмуд, тем сильнее треплет лен, чем он лучше качеством, и чем сильнее лен треплют, тем мягче и лучше он становится. «Злодея же и насильника ненавидит Его душа», – продолжает пятый стих. И Б-г не посылает им испытаний.

Заканчивает Давид главу той же мыслью, но немного в другом ракурсе: «Г‑сподь… любит праведность, [тех, кто] прямо смотрит Ему в лицо» (стих седьмой). Кого Всевышний признает праведным? Того, кто служит Ему не ради выгоды (это значило бы смотреть «криво», проявлять криводушие), а из верности (здесь – смотреть «прямо», быть прямодушным).

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 12

Под редакцией рава Бенциона Зильбера



ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

Глава сосредоточена на теме злословия, которое преследовало Давида на протяжении всей его жизни и не только мучило его, но и создавало реально опасные для него ситуации.

Тема эта уже знакома нам по предыдущим псалмам Давида. Что нового находим мы здесь? Новый аспект темы – злоречие, которое касается не только людей, но Торы и Всевышнего, которое утверждает свои убеждения, оспаривает истинность утверждений Устной Торы и упорно насаждает неверные представления о положениях Торы Письменной.

Радак (раби Давид Кимхи, конец 12 – первая половина 13 вв., Прованс), один из самых авторитетных комментаторов книги «Теилим», рассматривает эту главу как пророчество о времени, когда в среде еврейского народа широко распространится нечестие и нечестивцы будут преследовать беззащитных и слабых членов общества.

Мальбим (19 в., Восточная Европа) видит основной темой главы злоречие, активно выступающее против Б-га, искажающее Тору и порочащее людей праведных.

Как в каждом пророческом тексте, любой человек в любую эпоху найдет в этой главе отражение своего личного опыта и жизненных обстоятельств.

1Для дирижера [исполнителей на музыкальном инструменте] шминит, песнопение Давида.

2Помоги, Г-сподь, ибо не стало благочестивых, ибо нет больше людей, которым можно верить.

3Ложь говорят друг другу, льстивым языком говорят и неискренни в сердце.

4[Пусть] истребит Г-сподь льстивые уста, язык, говорящий о больших [вещах],

5Тех, кто говорит: «Языком победим! У нас уста есть, кто нам господин?!»

6За ограбление бедняков, за стенания неимущих ныне Я встану, говорит Г-сподь, приду им на помощь, уберегу их от ловушек [расставленных нечестивцами].

7Слова Г-спода – чистые слова, серебро беспримесное явно [для каждого] на земле, семикратно очищенное.

8Ты, Г-сподь, охрани их, охрани их от этого поколения навечно.

9Вокруг рыщут нечестивые, когда человек возвышается из низов.

В связи с шестой главой «Теилим» мы уже говорили, что «шминит» (стих первый) – это восьмиструнная скрипка («шмоне» – «восемь» на иврите). Заметим, однако, что трудно сказать точно, скрипка это или лира, как иногда переводят это слово. Можно только с уверенностью сказать, что это – инструмент струнный.

Печалясь о том, что «нет больше людей, которым можно верить» (стих второй), Давид подразумевает, что он окружен людьми, которые притворяются его друзьями и тут же сообщают Шаулю, где он прячется.

В третьем стихе мы читаем такую характеристику этих людей: «неискренни в сердце». Буквально в главе сказано «гладко говорят с двойным сердцем». У этих людей два сердца: одно они обращают к другому человеку, демонстрируют ему дружелюбие и говорят с ним «льстивым (букв.: гладким) языком», но это ничего не значит, потому что во втором сердце, внутри себя, они питают к нему вражду. По-русски, наверно, этому «двусердечию» соответствует слово «двуличие». В четвертом стихе Давид проклинает этих людей.

В четвертом и пятом стихах Давид продолжает описание злоязычников, открывая новый аспект темы: активное утверждение ими своих позиций. Эти люди хотят не только поступать, как им вздумается, но и оправдать свои поступки. Они чувствуют силу своих речей, верят в действенность своих слов. Ведь язык способен отстаивать нашу правоту не только перед людским судом, но и перед нашим собственным умом и совестью. Они резко отзываются не только о людях, но и о Б-ге, Его управлении миром и отношении к людям, и о Торе («язык, говорящий о больших [вещах]» – стих четвертый). Они не признают над собой господина: «Кто нам господин?!» (стих четвертый), не считают, что Б-г выше их. А ведь всякий, кто хочет видеть, может увидеть, как исполняются в действительности слова Б-га, как они верны и надежны («Слова Г-спода – чистые слова, серебро беспримесное явно [для каждого] на земле, семикратно очищенное» – стих седьмой).

Давид просит Б-га охранить бедствующих и неимущих «от этого поколения навечно» (восьмой стих), потому что в поколении Давида было много людей, совершавших тяжкий, серьезный грех злоречия.

Раши говорит, что Давид просит Всевышнего охранить чистых людей и приводит мидраш, в котором раби Иешуа из города Сихнин рассказывает от имени рава Леви о поколении Давида. Во времена Давида было много верующих людей, которые добросовестно учили детей Торе. Подрастающие знатоки Торы, способные привести сорок девять толкований на каждый стих Торы, не были еще затронуты распространенным в то время грехом – невоздержанностью на язык. И царь Давид просит Всевышнего охранить этих детей, чтобы они не заразились болезнью лашон а-ра, просит уберечь их от влияния этого поколения.

Мальбим говорит, что восьмой стих – это просьба охранить Тору от фальсификации, от искажений, имевших место в поколении Давида. Так, некоторые современники Давида, вопреки словам Торы и мудрецов, утверждали, что дед Давида, женившийся на моавитянке, нарушил закон Торы и потому Давид не имеет права вступать в брак с еврейкой и быть царем. Не вдаваясь в тонкости, скажем только, что Тора запрещает еврейским женщинам вступление в брак с мужчинами Моава, но не запрещает евреям брак с моавитянками (разумеется, после гиюра).

Говоря об искажении Торы, Мальбим имел в виду и свое поколение, в котором попытки приспособить Тору к своим нуждам, «осовременить» ее носили массовый характер. Это было время т. наз. эмансипации, т.е. присвоения евреям равных прав с гражданами стран, где они проживали, и евреи изо всех сил стремились походить на других, не выделяться и не отличаться от представителей других народов, думая, что антисемитизм от этого исчезнет. Это было поколение, в котором возник и развился реформизм.

Что побуждает людей ложно толковать Тору, упрощать ее законы, вносить в них изменения? Сто – сто пятьдесят лет назад это было стремление «быть как все». Во времена Давида мотивом поведения его злопыхателей была, пожалуй, зависть. Об этом Давид и говорит в последнем, девятом, стихе псалма: «рыщут нечестивые, когда человек возвышается из низов». Почему Давиду завидуют? Почему ему желают плохого? Потому что он «из простых». Кто такой Давид? Сын какого-то крестьянина Ишая, причем младший, восьмой сын, который только и способен, что пасти овец. И вдруг Давид становится царем! Когда то, что считалось у людей чем-то нестоящим, начинает вдруг высоко цениться, это вызывает зависть.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 13
Под редакцией рава Бенциона Зильбера

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.
Просьбу к Б-гу о помощи, просьбу «взглянуть и ответить» мы находим во многих псалмах Давида. Какую именно помощь, какого именно ответа просит Давид в главе тринадцатой?
Ряд комментаторов связывает отчаянные восклицания Давида в этом псалме (четыре «доколе» – «до каких пор») с непрекращающимися преследованиями, которым он подвергался со стороны Шауля и его царедворцев. Ряд комментаторов видит в главе пророчество о наиболее тяжелых периодах в истории еврейского народа. Давид убеждает Всевышнего, что глубокое отчаяние опасно для духовного состояния народа. Оно поражает духовной слепотой и мешает видеть перспективу, заслоняет цель, к которой народ должен идти, препятствует выполнению им его духовной миссии.
1Для дирижера, песнопение Давида.
2Доколе, Г-сподь, Ты будешь забывать меня навечно? Доколе будешь скрывать Свое лицо от меня?
3Доколе я буду искать в своей душе совета скорби, [что] в моем сердце каждодневно? Доколе возноситься моему врагу надо мной?
4Взгляни, ответь мне, Г-сподь, Б-г мой, дай свет моим глазам, чтобы не заснуть мне смертным сном,
5[Чтобы] не сказал мой враг: «Я одолел его!», чтобы мои притеснители не радовались, что я споткнулся.
6Я на Твою милость полагаюсь: будет радоваться мое сердце [посланному] Тобой спасению, воспою Г-споду, давшему мне благо!
Четырежды в двух стихах, следующих за названием, Давид восклицает: «Доколе?» Странным и даже грамматически и семантически (смыслово) не согласованным кажется слово «навечно» во втором стихе: «Доколе, Г‑сподь, Ты будешь забывать меня навечно?» Можно ли спрашивать, до каких пор будет продолжаться забвение, которое сам же спрашивающий считает вечным? Но если мы зададим свой вопрос немного иначе: не «считает», а «называет» вечным, воспринимает как вечное, – то поймем, что здесь слово «навечно» очень точно передает душевное состояние человека в большой беде. В большом горе народ так остро чувствует себя покинутым, что страдание кажется ему бесконечным (заметьте, в отличие от «бесконечного» горя счастливые состояния всегда кажутся нам мгновенными).
Существует и другая возможность понимания этого стиха. Некоторые считают, что стих содержит два вопроса в одном: первый – до каких пор это будет продолжаться, второй – неужели вечно? И если да, то что может быть страшнее такого душевного состояния?
Ведь что такое, в сущности, «забыл»? С чего евреи взяли, что Б-г забыл о них? С того, что в событиях, происходящих с ними, им не видна стала рука Всевышнего. Как будто в мире не стало Провидения, как будто он снова ввергнут в хаос и все в нем происходит случайно и неуправляемо.
Р. Шимшон Гирш (1808 – 1888, Германия), духовный руководитель евреев Германии своего времени и один из известных комментаторов книги «Теилим», рассматривает тринадцатую главу в связи с последующей, четырнадцатой (о чем мы еще будем говорить), и считает, что основное содержание псалма – чувство оставленности, испытываемое народом. А это чувство, говорит р. Гирш, тяжелее всякой беды. Не так страшна беда, говорил и один из наших мудрейших современников, р. Хаим Шмулевич, руководитель знаменитой ешивы «Мир», как чувство покинутости Б-гом.
Второе «доколе» («Доколе будешь скрывать Свое лицо от меня?») стоит в одном стихе с первым. Между тем между забвением (процессом непроизвольным) и сокрытием, отворачиванием лица (действием сознательным) чувствуется некоторое противоречие. Ведь если забыл, то к чему и отворачиваться, а если отворачивается, то уж наверно не забыл! Но в таком случае ситуация становится еще более отчаянной. Даже если Б‑г забыл о нас, мы все-таки могли видеть Его «лицо» и не чувствовать себя в таком мраке. А если Он не хочет показывать нам Своего лица, то мы теряем ощущение близости Б‑га. «Доколе» в псалме, как объясняет р. Гирш, означает не только «как долго», «до каких пор», но и – до какого предела, до какой границы отчаяния Ты намерен нас довести? Видишь ли Ты, что мы падаем духом?
В третьем стихе Давид продолжает свои вопросы: «Доколе я буду искать в своей душе совета скорби, [что] в моем сердце каждодневно?» Другими словами: если бы Ты, Всевышний, не отвернулся от меня, если бы у меня была возможность «являться пред лицо Г-спода», как сказано: «никто не пожелает земли твоей, когда пойдешь являться пред лицо Г-спода, твоего Б‑га, три раза в году» (Шмот, 34:24), мне не нужны были бы собственные советы, мучительные поиски выхода из той скорби, что постоянно в моем сердце, даже днем, когда человека все-таки, так или иначе, повседневные дела отвлекают от печальных размышлений.
Скорбь «в моем сердце каждодневно (буквально – днем)», говорит Давид. Когда восходит день и весь мир наслаждается милостью Всевышнего, и люди приступают к действию, ведомые Твоей рукой, мы в одиночку занимаемся поисками спасения от врагов. Мы не видим Тебя и у самих себя должны спрашивать совета, как спастись. До каких пор эти поиски выхода, сокрушающие сердце, будут мешать нам заниматься Твоей Торой и выполнять задачи, которые Ты поставил перед нами?
Даже когда мы находим для себя какой-то совет, какое-то временное решение, мы не уверены в успехе и в сердце у нас по-прежнему скорбь, и мы спрашиваем: «Доколе возноситься моему врагу надо мной?»
В четырехкратном повторении «доколе» Раши видит указание на четыре изгнания в истории народа: вавилонское, потом – при смене власти в Вавилонской империи – персидское, потом – греческое, потом – римское.

Беды и вызванное ими чувство покинутости ослепляют. Если бы хоть луч света мелькнул в этом мраке! Пусть даже беда еще не пройдет, но если Всевышний откроется страдальцу – все станет по-другому, все изменится в его глазах. Он сможет подняться и снова двинуться к цели. И Давид просит: «Взгляни, ответь мне, Г‑сподь, Б‑г мой, дай свет моим глазам, чтобы не заснуть мне смертным сном» (четвертый стих).
Как минимум, «дай свет моим глазам» добрыми советами, чтобы я не заснул «смертным сном», чтобы не одолел меня мой враг, который хочет только одного – моей смерти.
В этих словах комментаторы видят указание на галут (изгнание), в котором мы находимся сегодня. Если Вавилонское изгнание сравнивается со сном: «когда возвращал Г-сподь пленников Сиона, мы были как во сне» (эти слова из псалма 126, наверно, многим знакомы; псалом 126 – один из пятнадцати псалмов, которые называются «Шир а‑маалот» – «Песни восхождения»; мы читаем его по субботам и праздникам перед благословением, которое произносится после трапезы с хлебом), то в нынешнем галуте мы близки к физической гибели, к тому, чтобы уснуть не просто, а «смертным сном».
Но, кроме этого, «дай свет моим глазам» – свет Торы, поддержи меня, чтобы скорбь не мешала мне, «чтобы не заснуть мне смертным сном» не только в этом, но и в будущем мире, чтобы не умереть мне смертью вечной, какой является утрата души.
Просьба «дать свет глазам» связана с последним изгнанием еще и тем, что евреи во мраке изгнания могли впасть в заблуждение и подумать, не дай Б‑г, что Всевышний их оставил и что не сбудется пророчество о вечности еврейского народа и о вечности Торы в устах народа. В первые годы советской власти, например, когда были закрыты все учебные заведения, где изучали Тору, и в последующие десятилетия, когда изучение Торы было строго запрещено, когда целые поколения евреев в СССРросли без Торы, многим показалось, что что-то случилось с пророчеством о том, что Тора не забудется, что оно не осуществляется. Люди говорили: «Еще двадцать лет, и евреев вообще не станет». Но Б-г «дал свет» слепнущим глазам, прошло время, и они еще увидели, что это не так. В этом и заключается главный смысл просьбы Давида к Всевышнему – просьбы о свете, о проявлении, чтобы народ увидел, что он не покинут.
Слова «[чтобы] не сказал мой враг: «Я одолел его!», чтобы мои притеснители не радовались, что я споткнулся» в стихе пятом выражают тревогу Давида о том, чтобы враг не восторжествовал и не заставил еврейский народ свернуть с пути, ведь победа и радость врагов еврейского народа – это поругание Имени Всевышнего.

В последнем, шестом, стихе, Давид говорит, что даже когда тяжкие беды отодвигают надежду на Всевышнего в самую глубину души евреев, она все равно всегда жива: «Я на Твою милость полагаюсь: будет радоваться мое сердце [посланному] Тобой спасению, воспою Г‑споду, давшему мне благо!»
Способность полагаться на Всевышнего называется на иврите «битахон» и опирается на наше твердое убеждение в Его милосердии («хесед» на иврите). Качество «хесед» отражено в Имени Всевышнего «Г-сподь». А в Имени «Б-г» содержится указание на качество «дин» (суд, правосудие). Прося о милости, мы всегда обращаемся к милосердию Всевышнего. Даже если с точки зрения правосудия мы не заслуживаем снисхождения, Б-г, обладающий милосердием, сострадает и помогает нам.
Слова последнего стиха: «Будет радоваться моё сердце [посланному] Тобой спасению» – буквально звучат не как «посланному Тобой спасению», а как «Твоему спасению», и мидраш толкует их так: спасение евреев – это спасение Б-га. Потому что еврейский народ и его Б-г – одно целое.

[Архивариус]

ТЕИЛИМ Глава 15

Под редакцией рава Бенциона Зильбера



ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
В основу наших бесед о теилим положены уроки рава Ицхака Зильбера, благословенна память праведника.

«Меам лоэз» начинает анализ пятнадцатой главы с замечания, что в ней царь Давид представляет противоположность «негодяю», о котором он говорил в главе четырнадцатой, и рисует человека праведного: цельного, обладающего высокими душевными качествами и глубокой верой, такого, о котором в четырнадцатой главе сказано: «Б-г – в поколении праведном». Такой человек достоин пребывать в шатре Всевышнего и обитать на Его святой горе.

По мнению мудрецов, одиннадцать присущих праведнику особенностей, которые автор называет в главе, включают в себя выполнение всех шестисот тринадцати заповедей Торы, хотя в главе нет указания на жертвоприношения в Храме и выполнение других заповедей, связанных с пребыванием в Эрец-Исраэль (автор хочет показать этим, что достижение духовных высот возможно и в изгнании).

1Песнопение Давида. Г-сподь, кто достоин жить в Твоем шатре? Кто достоин обитать на Твоей святой горе?

2Тот, кто действует бесхитростно, творит добро и говорит правду в сердце своем.

3Сплетня не бывала в его устах, он не делал зла ближнему, не оскорблял родного.

4Он презирает низкого [человека] и чтит Б-гобоязненного. [Даже] если поклялся себе во вред, не изменит слову.

5Денег своих не давал в рост и подношения от правого не брал. Тот, кто так поступает, не споткнется вовек.

Пребывание в этом мире Давид называет словом «жить», а сам нижний мир называет «шатром», потому что Небеса как бы охватывают его сверху, образуя шатер. Будущий мир Давид называет «гора», как превосходящий землю высотой. Если человек погружен в ценности земной жизни и увлечен исключительно земными радостями, достижение Будущего мира для него невозможно. Давид снимает противоречие между земным и посмертным существованием, представляя земной мир как шатер, а будущий – как гору, возвышающуюся над ним. Тот, кто хочет по окончании земной жизни оказаться в мире грядущем, должен при жизни подниматься туда, как поднимаются на гору. Так мудрецы объясняют смысл первого стиха: «Г‑сподь, кто достоин жить в Твоем шатре? Кто достоин обитать на Твоей святой горе?»

Какой человек может осуществить такой подъем? «Тот, кто действует бесхитростно» (стих второй). Слово «тамим», которое здесь переведено как «бесхитростно», имеет на иврите несколько близких значений, основное из которых – «цельный». А еще это слово значит «наивный», «невинный», «не имеющий порока», «честный». (Если вы когда-нибудь проводили по всем правилам праздничную ночь Песах, то, наверно, слышали о четырех типах сыновей, задающих вопросы за праздничным столом. Один из них называется «там», словом с тем же значением, что и «тамим» –«простодушный».)

Быть цельным значит жить бесхитростно, простодушно. Но ведь жизнь – вещь достаточно сложная, как обойтись в ней одним простодушием? С точки зрения Торы, подходить к жизни просто значит решать все вопросы прямо, на основе ее заповедей, не строя сложных комбинаций, не ища обходных путей, корысти, выгоды, личной пользы, не руководствуясь самолюбием, что неизбежно приводит к ущемлению интересов других людей, а то и заранее рассчитано на такое ущемление.

Трактат Талмуда «Макот», 24а, приводит примеры проявления тех качеств, которыми Давид наделяет праведника. Примером цельности Талмуд называет нашего праотца Авраама, о котором сказано: «Ходи предо Мною и будь цельным» (Берешит, 17:1). Вся жизнь Авраама – одна прямая линия.

Что еще свойственно такому человеку? Он «творит добро». Прямой смысл этих слов – помогает людям, делает добрые дела. Но не только это. Все, что такой человек делает, – это добро. Все, что он делает, сделано на совесть, добросовестно, предельно честно. Гемара говорит, что в этом отношении такой человек подобен Аба Хилкияу, и рассказывает, что однажды, когда Аба Хилкияу выполнял в поле какую-то наемную работу, к нему пришли представители Санедрина, большие, важные люди, чтобы переговорить с ним о деле. Но он не согласился прерваться ни на полчаса, ни на четверть часа, потому что нанялся на день. Разговор пришлось перенести на другое время.

И еще описываемый Давидом человек «говорит правду в сердце своем». Прежде всего, разумеется, просто говорит правду, т.е. не искажает действительности. А «говорит правду в сердце» значит не лицемерит, не притворяется, не скрывает своих мыслей за неискренними словами. Его внешние проявления и его внутренняя жизнь тождественны. Пример такого поведения дает нам рав Сафрэ. Однажды рав Сафрэ продавал какую-то вещь. Покупатель пришел к нему в то время, когда рав Сафрэ читал «Шма». Покупатель предложил цену, рав Сафрэ, естественно, не ответил. Покупатель решил, что цена не устраивает продавца, и надбавил. К тому моменту, как рав закончил молитву, цена уже основательно выросла. Но рав сказал: «Нет! Я отдаю за цену, названную вначале, потому что в душе я сразу принял твое предложение».

Третий стих описывает праведника как человека, тщательно соблюдающего чистоту речи, т.е. старающегося не грешить языком. Язык, речь – могучее оружие, данное нам Всевышним в отличие от всех других живых существ, и обращаться с ним надо бережно и осторожно, ибо речью можно сделать много хорошего, но и много плохого тоже. В стихе сказано: «Сплетня не бывала в его устах, он не делал зла ближнему, не оскорблял родного». Приводя пример на слова «сплетня не бывала в его устах», Гемара говорит кратко: «Это Яаков». Маарша (раби Шмуэль-Элиэзер Эйдельс, 1555 – 1631) объясняет: Яаков не рассказал отцу, Ицхаку, о недостойном поведении Эсава, брата-близнеца Яакова, он не рассказал Ицхаку даже о том, что Эсав продал ему, Яакову, права первородства.

Очевидно, что человек, стремящийся к высокому духовному уровню, должен быть требовательным. Но требователен праведник только к себе. Другие люди кажутся ему достигшими гораздо большего, чем он. Он склонен уважать их и восхищаться ими. Об этом говорят слова четвертого стиха: «чтит Б-гобоязненного». Но он отнюдь не слеп и знает цену людям низменным: «презирает низкого [человека]». Пример такого качества Гемара видит в поступке Хизкияу, царя Иудеи. Его отец был идолопоклонником, и когда отец умер, Хизкияу похоронил его безо всяких почестей, на простом веревочном ложе. А почтительное отношение к людям Б-гобоязненным демонстрирует царь Иудеи Иеошофат. Когда он видел знатока Торы, то вставал с престола, обнимал его, целовал и называл: «Учитель мой!»

Как понимать слова четвертого стиха: «[Даже] если поклялся себе во вред, не изменит слову»? Взяв на себя какое-то обязательство, даже очень обременительное, праведник не позволяет себе передумать и не отменяет его. В пример трактат «Макот» приводит раби Иоханана, который, приняв на себя пост, ни при каких обстоятельствах его не отменял.

И, наконец, праведник «денег своих не давал в рост» (стих пятый). Закон Торы запрещает еврею давать деньги в долг другому еврею под проценты. Но брать проценты за ссуду с нееврея разрешает, потому что у неевреев рост – вещь общепринятая. Но праведник не берет процента и с нееврея.

В стихе также сказано: «…и подношения от правого не брал». В связи с этими словами Гемара рассказывает такую историю.

Раби Ишмаэль де раби Иоси был судьей. У него был участок земли, который нанялся обрабатывать какой-то человек. Каждую пятницу арендатор приносил раби Ишмаэлю положенную долю урожая. Один раз он принес эту плату в четверг. «Почему ты принес на день раньше?» – спросил его раби Ишмаэль. Арендатор объяснил: «Сегодня вы заседаете как судья, а у меня с одним человеком спор, который будет разбираться в суде. Вот я и принес заодно». Раби Ишмаэль ответил ему: «Знаешь, я уже не имею права быть судьей в твоем споре. Я направлю тебя к другому судье». И платы не взял.

Когда слушалось дело, раби Ишмаэль проходил мимо и, услышав показания своего арендатора, заволновался: «Он не так говорит! Почему он не сказал так-то и так-то?» И тут же, спохватившись, резко высказался против взяток и тех, кто их берет: «Я же не взял взятки. А если бы и взял плату, так взял бы свое, только на день раньше. А я уже внутренне настроен в его пользу».

Следуя Гемаре, Маарша объясняет слова «подношение от правого» как «подношение от чистого» (таково буквальное значение текста на иврите), т.е. как подарок или плату от чистого, честного человека, который и не собирается давать взятку, а отдает положенное. Но праведник не допускает даже намека на двусмысленную ситуацию, потому что знает, что это мешает видеть вещи объективно.

Раби Моше Альших (1508 – 1593, Цфат) считает, что эти слова означают подарок от того, кто прав в споре, преподносимый уже после суда.

Завершается глава словами: «Тот, кто так поступает, не споткнется вовек». Когда рав Гамлиэль дошел до этого стиха, он заплакал. Если не споткнется, т.е. не падет духовно, только тот, кто выполняет все эти предписания, то на что же он, рав Гамлиэль, может надеяться? Раву объяснили: здесь не имеется в виду человек, который обладает всеми этими качествами, но хотя бы одним. Сказано в Торе: «Не оскверняйтесь всем этим» (Ваикра, 18:24). Это не значит, что человек оскверняется, сделав все гадости, о которых говорится в этом месте Торы. Чтобы оскверниться, достаточно и одной. Так и здесь: если ты делаешь хоть одно из перечисленных добрых дел, ты удержишься на верном пути.