Леонид Ейльман: СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦЕВ
Posted: Tue Aug 17, 2010 6:05 am
Прислано в редакцию автором
Леонид Ейльман
СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦЕВ
Как медведь в зеленой шкуре
В светлой дымке спит гора.
Тонким кружевом ажурным
Воды к морю мчит Кура.
В.А. Маковский
Самолёт замер, как зверь перед прыжком, взревел моторами, дрогнул и стремительно побежал по взлётной полосе. Он легко оторвался от земли, пробил ослепительную белую вату облаков и вышел навстречу солнцу и голубому простору.
-Обманчив этот белоснежный ковёр внизу, покрывало пропасти,- думал Марк, ища глазами разрывы облачного покрова. В разрывах виднелись посёлки -жалкие гнёзда человека. А вот показались могучие Кавказские горы, исцарапанные чьей-то гигантской рукой. Что это за царапины: дороги или речки? В ушах защемило. Самолёт шел на посадку в аэропорт “Тбилиси”. Ещё несколько часов по железной дороге, и Марк прибыл в санаторий Ликани.
Его приняла медсестра и поселила в одной палате с ветераном войны и труда, наскоро их познакомив.
Утром Марк подошел к окну своей палаты и восхищённо начал рассматривать открывающуюся панораму гор Триалетскрого хребта.
-Смотри, какая-то чёрная птица с жёлтым клювом вьёт гнездо в раструбе водосточной трубы,- заметил сосед по палате.
-А ведь не подскажешь ей, что это делать нельзя, птичьих слов не знаешь,-поддержал знакомство Марк.
-Что птица, родной сын моих слов не понимает. Я ему объясняю: брось свою бабу-стерва она. Свил с ней гнездо, как эта глупая птица!
-Вы не в ладах со своей невесткой?
-Гадина она,- продолжал сосед, глядя в окно,- уговорила мою жену переписать её деревенский дом на своё имя. А дом-то мой. Я там в огороде спину гну. Теперь моя невестка только и ждёт моей смерти, чтобы всё себе забрать. Но нескоро дождётся. Меня и к расстрелу приговаривали, и травили, а я жив. Я прошел всю Отечественную, шесть танков потерял. У одного танка снесло башню снарядом, а меня так контузило, что я потерял дар речи. Уж что только со мной врачи не делали: один раз с третьего этажа на одеяло сбросили. А как в бане какой-то подлец окатил меня холодной водой, так я со злости его таким матом обдал, что понял- речь вернулась. Самое странное, что я во сне разговаривал с какими-то странными людьми, почему-то на каком-то тюрском языке. И снился мне один и тот же восточный город.
-Любопытное явление. А почему Вы решили, что город восточный?
-Пыль дороги, пирамидальные тополя, горы, море -похоже на Крым.
-Это что-то из области сверхестественного. Скажите, а Ваш сын другого мнения о своей жене?
-Этот дурак, хоть он уже полковник КГБ, не может иметь своего мнения.
Мнение может иметь старший: отец или начальник. Беда, если всякий будет иметь своё мнение. Только тогда была хорошая жизнь в стране, когда она жила одним мнением-мудростью вождя!
Марк внимательно посмотрел на своего собеседника и увидел мрачный, озлобленный взгляд небольших, глубоко расположенных малоподвижных глаз.
-Вы помните это время?
-Отлично помню, я ведь был шофёром на даче Хозяина. Марку стало не по себе. Он прервал разговор, и они отправились завтракать. За столом он познакомился с двумя инвалидами войны, старыми коммунистами, и заплывшей жиром дамой -бывшей судьёй. “Этой даме лучше носить паранджу,”-подумал Марк. Старики быстро разговорились. Они затеяли выяснение, куда их бросала военная судьба. Оказалось, что оба знакомы с командармом Лелюшенко.
Это обрадовало их, и они начали обмениваться воспоминаниями:
-Какой был добрый, отзывчивый человек, -заявил высокий старик, -Мы его звали “миленький”. На этом опасном карнавале жизни он выбрал себе маску самодура, но это была только маска!
-Добрый? –удивился другой инвалид войны.
-Да, конечно. Я помню, как он приказал обстрелять наших военопленных. Немцы от артобстрела полезли в щели, а наши могли в этот момент убежать.
-Конечно, убежать мог только тот, кто уцелел после такой помощи!
-Само собой разумеется. Но такая помощь была смелостью. Когда к нам прибежала группа военнопленных, их хотели отправить тут же в СМЕРШ, но Лелюшенко потребовал сначала накормить ребят, вымыть их в бане, одеть, а уж потом им пришлось идти в СМЕРЖ. Тогда это был риск даже для командарма.
-А я видел, как Лелюшенко приказал танками очистить шоссе от беженцев, мешающих движению колонн. А как он танками давил сдавшихся в плен власовцев? Лелюшенко- верный ученик маршала Жукова.Из-за таких самодуров- командиров и погибло много ребят!
-Я об этом не слышал, -признался высокий старик. Старики расстались недовольные друг другом. После завтрака отдыхающим предложили экскурсию в город Гори -родину Вождя.
В автобусе Марк сел с высоким стариком, с которым познакомился за столом. Экскурсовод начал развлекать отдыхающих. Он хвастливо заявил, что Грузия- райский уголок на земле. Б-г приготовил его для себя, но по просьбе ангелов, подарил его грузинам, а сам переселился на небо. И даже Луначарский заметил, что если и есть рай на земле, то это Ликани.
Тем временем отвесные горы, обступившие дорогу слева, начали отходить в сторону, а река Кура вправо. Автобус въехал в долину, засаженную яблонями.
Неожиданно сады кончились, и возник город Гори. Автобус проехал здание бывшей гимназии, духовной семинарии, выехал на центральную площадь, где стояла гигантская фигура вождя и небольшая лачуга в сени колонн, торжественно её оберегающих. За лачугой разместился двухэтажный музей, кратко повествующий о скромной трудовой жизни ученика Великого Ленина. Марка поразил фотопортрет вождя. Оказалось, что его лицо сильно изрыто оспой.
-Чего рот раскрыл от изумления? -спросил высокий старый коммунист, -в этом музее показано, каким он хотел остаться в памяти людей, но его подлинное лицо, как видишь, совсем другое.
В санаторий наши путешественники попали только к ужину. Им подали гречневую кашу, стакан молока, солённый сыр.
-Почему молоко такое невкусное? -спросил Марк.
Старая дама проворчала: не надо быть следователем, чтобы это понять. Утром приезжает молоковоз. Посмотрите, какая к нему очередь. А ведь молоко привезено в санаторий, а не для продажи местному населению.
-В моем возрасте полезнее разведённое молоко, - примирительно заметил инвалид войны.
Утром, после завтрака, Марк предложил своим соседям по столу совершить прогулку в город. Дама и высокий инвалид.
-Здесь чудесный городской парк, а в парке есть бассейн с горячим сероводородным источником. Идём, идём!- оживился старый коммунист.
Они вышли за ограду санатория и стали медленно спускаться вниз к центру города. Погода была солнечная, небо сверкало чистой голубизной. Женщина -судья страдала отдышкой и просила мужчин не торопиться.
Компания беззаботно шла вдоль набережной речки. Спутники обратили внимание на затейливо украшенный осколками зеркал фасад санатория “Фирюза”.
-Я помню этот санаторий, но далее нам надо идти в гору по дорожке городского парка,
-сообщил старик -патриец.
-Пожалуй, мне придётся Вас оставить, теперь я в гору не ходок, -призналась их спутница. Она тоскливо посмотрела на величественные заросли парка, попрощалась и повернула, не торопясь, назад. Марк обрадовался. Он понял, что теперь удобно расспросить партийца о первых годах революции. О его мнении.
-Сейчас, пожалуй, можно откровенно поговорить на эту тему,- согласился старик,-цепь, на которой мы все сидим стала длинее, можно полаять, но миска с похлёбкой стала скуднее, как сегодня можно было заметить по качеству молока. До революции пессимист, опрокидывая рюмку коньяка, морщился: фи! Пахнет зелье клопами! После Октября жизнь сделала его оптимистом. Раздавив клопа, он вспоминал:чудесный запах! Клоп пахнет коньячком, которого давно нет! И постепенно в стране вырастили новый вид оптимиста: человека-винтика, за которым постоянно наблюдали мрачные пессимисты в штатском. У Горького, например, был пессимист Пётр Крючков. у Крупской- Григорий Хейфиц- их секретари. Такая вот произошла метаморфоза в партии и народе!
-Видимо сейчас и в партии происходит переоценка ценностей. Не случайно старик так откровенничает со мной!- подумал Марк и спросил: “Моё поколение ничего не знает о событиях в Октябре 1917 года!”
-Тут сюжеты для детективов! Не странно ли, что Временное Правительство собралось в полном составе в день “восстания” в Зимнем Дворце?
-Действительно! Как будто они хотели, чтоб их всех арестовали сразу! Значит дата восстания не была секретом для них.
-Почему Керенскому дали возможность уйти? Ведь его знала вся Россия! Почему Дворец охранялся только отрядом юнкеров и женским батальоном? Кто в эту ночь споил юнкеров?
Был ли штурм Зимнего Дворца?
-А каковы ответы на эти вопросы?
- Странный это был штурм. Ворота Зимнего Дворца открыт комендант. Женский батальон грелся внутри здания и солдатки были изнасилованы ворвавшимися героями, только юнкера отстреливались.
После мятежа генерала Корнилова Временное Правительство больше боялось правого переворота, чем левого. Оно было наивно. Возглавлял левых Володя Ульянов -ученик Симбирской гимназии, когда там директорствовал Фёдор Керенский, а его инспектором был Илья Ульянов. Их отцы и семьи дружили, как это принято на Руси между чиновниками одного присутствия. Володя долго жил за границей и впитал в себя европейскую культуру, изучил какого-то Маркса. Германия дала ему деньги на революцию, но германский милитаризм вряд ли является защитником пролетариата. Россия нуждалась в социальных реформах: князья, бароны владели имениями, а многие крестьяне лишены были земли. Лозунг Ленина: "Земля крестьянам, заводы рабочим!" был популярен и среди интеллигенции, хотя в смысл его не вдумывались. Всё это склоняло Керенского к передаче власти экспериментаторам типа Ульянова.
-Керенский ошибся?
-Дело в том, что сознание русского народа проникнуто преданостью идеальному правителю, народ привык самоустраняться от власти. Правитель тем самым получает неограниченную власть и подчиняет себе народ. Ближайшее окружение вождя подаёт пример верности.
Если бы власть оказалась в руках мягкотелых Зиновьева и Каменева, то они не отважились бы на жестокий социальный эксперимент и оставили бы НЭП.
Они всегда ратовали за демократию хотя бы внутри партии, за созыв Учредительного собрания и были против насильственного захвата власти в Октябре, поскольку он вел к установлению диктатуры одной партии.
Троцкий следовал учению Маркса и считал, что революция в промышленно-развитых странах может грамотно поставить социальный эксперимент. Он не верил в то, что в стране с мелкособственическим крестьянским хозяйством и антисемитскими традициями возможен социализм. Поэтому он мечтал о всемирной революции.
Ленин понимал, что Сталину нужна личная власть, но считал, что диктатура и военный коммунизм в экономических отношениях, которые он установил, могут быть оправданы необходимостью осуществления Великой идеи, поэтому Сталин не откажется от Идеи. Это был его дьявольский расчёт.
Экономическую бесперспективность военного коммунизма понял Яков Свердлов, как глава Правительства. Яков находился под влиянием Максима Горького, усыновившего его брата Зиновия. Когда Горький опубликовал свою книжку: “Несвоевременные мысли”, то Ленин выслал его из страны. Я полагаю, что в неудачном заговоре против Ленина на заводе Михельсона, как-то участвовал Яков Свердлов. Доказательством служит факт прихода Ленина к простудившемуся Свердлову с отравленным тортом. Яков умер сразу после ухода Ленина. До прихода Ленина Яков активно работал. Диагноз врачей был двухстороннее воспаление легких и частичная невменяемость. С таким диагнозом нельзя было активно работать до последнего дня.
Троцкий и его помощник Смилга доказали Ленину очевидное, что военный коммунизм ведет к разрухе и эту систему надо заменить на новую экономическую политику. Ленин согласился. Троцкий доказал Ленину, что Сталин быстро создаёт узкую управленческую касту, которая преследует свои корыстные цели и отрывается от народа. Ленин начинает сомневаться в правильности опоры на Сталина. Он диктует 16 и 17 января 23-его года пояснения и текст Завещания. В пояснениях он оправдывает своё вольное толкование Маркса тем, что Маркс был аналитиком, а не догматиком. Его труды не были “всесильными и единственно верными.” поскольку они не были даже им закончены. Когда Маркс прочитал труды Давида Рикардо, то в корне изменил своё отношение к ряду экономических понятий. Троцкий знал мнение Плеханова о Ленине, как о авантюристе, использующим методы анархистов и террористов.
-Почему удалось Сталину обмануть Зиновьева и Каменева?
-Я обвинил бы в случившемся еврейских матерей. Уж очень доверчивых детей они воспитывают. В борьбе за власть, в борьбе между государствами, народами выигрывает только тот, кто делает ставку на силу, а не на доверие. Коварство, обман, интрига есть самые сильные средства борьбы, а удар из-за угла есть излюбленный способ расправы на Востоке. Смеётся тот, кто первым стреляет! Это должны хорошо усвоить либералы Израиля.
Приход Сталина к власти это результат ряда трагических совпадений: ранняя смерть Ленина, отсутствие сильной личности русского происхождения в момент перехода власти, понимание еврейским окружением Ленина, что для авторитета новой власти страной не должен управлять еврей. Понимание Сталиным людских слабостей: достаточно черни русской выкатить бочки с вином или дать кого-то на расправу и люди забывают о своем недовольстве, бунте. Понимание того, что ослеплённых верой людей легко обмануть и вывело его в лидеры.
-А как бы Вы оценили роль евреев в европейских революциях?
-Вольтер не был дружески настроен к евреям, наверное потому, что считал свою религию ошибочной реформой заветов Б-га: “Евреи вечные страдальцы, которые за свои убеждения считают себя источником всего святого, а на нас они смотрят как на отступников, которые исказили Б-жьи предписания и мучат тех, из рук которых их получили...” Как христианская, так и мусульманская религии признают в еврейской религии свою мать и, несмотря на их поразительный контраст, равно питают к этой матери высокое чувство уважения и благоговения. Но евреи имеют только две обязанности: иметь детей и деньги. Такой подход привёл к тому, что они стали или купцами -бродягами или революционерами.” Энгельс считал, что еврей революционен по своей природе, так как воспитан на идеалах предков о равенстве и братстве всех людей.
-А почему наших закалённых революционеров легко съел вурдулак в овечьей шкурке?
-Среди этих ослеплённых верой, честных людей немало наивных идиотов, которые полагают, что существует благодарность, порядочность в политике. Нет, жизнь бескомпромиссная борьба! Поэтому его внешняя скромность их легко обманула. Да, он носил овечью шкуру: длинную простую шинель, френч, сапоги, был аскет в питании, не любил ордена, изображал трудолюбие -свет в окошке далеко за полночь, ночные звонки в министерства, любил прилюдно поддержать маленького человечка в его борьбе с начальством, бюрократией.
Всё это только кокетство с историей. Да и мог ли он быть другим этот сын кавказского князя, зачатый в проклятый Б-гом час со служанкой из Сванетии, запроданный ещё в брюхе матери пьянице-сапожнику. Называл себя материалистом, в экономике не понимал роль рынка, в науке... вообще ничего не понимал!
-Как Вам удалось пережить время Сталинских репрессий?
-Я ушел с партийной работы на скромную должность библиотекаря: стал проводником государственного оптимизма, заложенного еще М. Горьким и В. Маяковским.
Тем временем наши путешественники забрались на холм и увидели спуск к маленькой речке.
-Вот и цель нашего путешествия -целебный бассейн, -пояснил старик. Но попасть к водоёмчику надо было через бревно, перекинутое от одного берега ручейка до другого. Берега ручейка были круты, и шагать по бревну оказалось опасным делом. Помогла проволока, кем-то заботливо натянутая в качестве перил вдоль бревна. Марк и старик перебрались по бревну на другой берег, подошли к бассейну и с удовольствием побарахтались в нём. Остро пахло сероводородом. Вокруг было сказочно красиво. Снежные горы вдали, голубое небо, могучие столетние сосны, воздух, пропитанный запахом хвои и наполненный солнечными лучами. Покой, вечный покой! Марк подошел к маленькому фонтанчику для питья воды. Живительная влага мягкой кисловатой воды приятно покалывала язык сотнями мелких газовых пузырьков.Почему люди не могут спокойно жить, откуда берётся ненависть?
Старик начал торопиться в санаторий: - опоздаем в столовую, останемся без еды, тут порядки строгие.
После ужина Марк вошел в свою комнату, тихо разделся и заснул, но в пять часов утра что-то заставило его проснуться. Контур горы, который был виден через окно спальни, сзади был чем-то высвечен. На самой вершине горы блестела ярким золотом маленькая звёздочка. Не спалось. Звёздочка постепенно увеличивалась, и вскоре на вершине горы запылал костёр- конический столб яркого золота. Сосед по палате тоже проснулся и удивлённо смотрел в окно.
-Что это может быть?- тревожно спросил Марк, показывая в окно.
-Золотой огонь на горе. Узкий золотой столб света! Ну как не встать на колени перед Б-гом! Огонь священного костра! Но почему не видно пляшущих вокруг пламени фигурок служителей культа. Постепенно золотой столб удлинился и изогнулся вправо.Не Промитей ли показывает раскаленный добела клинок?
Прошло еще некоторое время и огонь на вершине горы принял очертания лунного рога. И жильцы палаты поняли: чудо имеет прозаическое объяснение. Из-за горы поднималась рогатая луна.
-А вот со мной были настоящие чудеса, -заявил сосед по палате.
-Вы имеете ввиду контузию и разговор на тюрском языке?
-Вся моя жизнь- сплошное чудо. И началось оно в обычное весеннее утро. Я вёл свой грузовик по ещё не проснувшейся Москве. В такое время на улицах тихо, никого нет. И вдруг лохматая собачка кинулась через дорогу. Я почувствовал удар и понял, что сбил хозяйку собачки, которая бросилась её спасать. Я дал газу и был таков. А вечером подумал, что автомашин в Москве мало, кто утром выезжал из гаража, легко узнать, найдут и тогда тюрьма. Утром я пошел в военкомат и попросился добровольцем в армию. Авось, такой шаг смягчит наказание. Меня отправили на Дальний Восток. Но там меня нашли. Вызвал меня к себе особист.
-Это ты задавил женщину в Москве?
-Нечаянно, уж так получилось!
-Будешь с нами работать, тогда простим.
После этого разговора я уже успокоился и уже думал демобилизоваться, как особист снова меня вызывает: я наблюдал за тобой и решил рекомендовать тебя на спецслужбу. Приедешь в Москву и зайдёшь по этому адресу.
В Москве я явился по указанному мне адресу. Вхожу, сидит офицер-кадровик. Он меня спрашивает: “Шофёр, водитель танка? Будешь работать на легковой машине". Я ему о том, что я шофёр грузовика, да и то неважный. Он мне: "Это не главное, главное для нас -характеристика! И всегда помни, что лежит на твоей совести!"
Одно время я возил Горького. Ещё плохо вёл машину и чуть было не задавил старушку. Тут наш гуманист мне и брякнул:-“Чего растерялся, дави!” Я обиделся. Он намекнул, стервец, на мою связь с органами. Я-то понял!
Потом мне дали восьмицилиндровую американскую машину и поручили возить начальника особого отдела по проверке качества пищи, родственника Хозяина -Игнатошвили. Говорили, что он был сводным братом Хозяина. Он был уже стар, но за бабами носился, как петух. Все куринные ножки обгладывал: там какая -то полезная клейковина для мужчин есть. А ещё любил индюшачью печёнку. За свежей печёнкой меня гоняли ни свет, ни заря за двести километров на индюшачью специальную ферму. Привезёшь, а он ещё и не ест -куриных ножек объелся!
Ходил он, как и хозяин, в простом френче, но с огромной палкой. Очень похож был на Хозяина, но повыше. По-русски знал всего три слова: "стой, пошел и колхоз." Колхоз у него вроде ругательства был.Как то раз милиционер остановил мою машину за превышеие скорости. Не успел я объяснить милиционеру, что на ветровом переднем стекле у меня знак вседозволенности, как мой пассажир вылез из машины и пустил свою дубинку в ход.
Постовой упал, а он разошелся, шипит: -“В колхоз, в колхоз, в колхоз!”
Постовой уже понял свою оплошность. Он сам недавно приехал в Москву из колхоза и обратно туда не хотел.
-Куда ты возил этого старика?
-Да из Москвы на дальнюю дачу в Михнево, бывшее имение графа Орлова-Давыдова. Живописное место: речка, два пруда, лес, церковь с усыпальницей графского рода и графский дворец.
-Ты говорил, что был на войне, а работников Кремля на фронт не брали?
-Всё моё счастье погибло из-за одной жидовки -“жены” Сталина. Наверное, не знаешь, что наш вождь в 55 лет снова женился. Она была такая стройненькая, чёрненькая, но не кавказских кровей как женщина, которую взяли для присмотра за детьми. Ее звали Анна Рубинштейн. Вся обслуга получила угощение со стола празднующих свадьбу. Но невеста не была в белом платье. Я решил, что среди партийных теперь новая мода, но мне сказали, что Хозяин просто вернул себе жену, которая была у него пред Алиллуевой. На другой даче, которая ближе к Москве, иногда появлялась певица из Большого театра, но об этом никто не смел говорить вслух. Вот из-за этой “жены”- еврейки я и попал под подозрение начальства.
Завёл я себе подружку в одной деревне, что по дороге в Михнёво. Тогда легковые машины были редкостью, а такая, как у меня, и подавно. Подъеду к деревне, нажму на клаксон, а моя куколка уже несётся ко мне. Как-то подъезжаю к своей зазнобе, а за её спиной стоит седой старик, будто Иисус с иконы. Он суёт мне золотую николаевку и просит меня: будешь везти по этой дороге “жену” хозяина, остановись здесь. Я хочу с ней поговорить. Я её родственник. Я ему: -"Вижу, что родственник, да с пассажиром нельзя мне останавливаться." Старик упросил всё-таки меня. Он пообещал моей Любаше золотые серьги.
Я сдержал своё обещание. Старик рассыпался перед моей пассажиркой в извинениях. Вечно этим евреям надо решать мировые проблемы. Этот хотел, чтобы ему Хозяин разрешил поискать библиотеку Софии Палеолог и царя Ивана Грозного. Я струсил. Если бы она согласилась помочь ему, то тут же бы органы узнали, что я познакомил их. И мне тогда не жить! Но и она сообразила, что это знакомство и ей ни к чему.
-Я вижу, что Ваша голова Вам не нужна, а моя мне требуется! Моему Хозяину не нужна история хазар, евреев. Наоборот, евреи ему мешают наладить дружбу с Германией. Он и слышать об евреях не хочет. Я и не жена его, а его минутный каприз. Да и стране сейчас нужна не история, а золото, не время сейчас трогать библиотеку царя -её разграбят!
Кто она была на самом деле- тайна. Говорили, что родственница Кагановича. Выдумывают же люди! Я даже забыл её отчество!
Слова её дошли до сознания старика. Он покачнулся, ссутулился и уже хотел было уходить, но я догнал его: как с оплатой? И он отдал Любаше старинные золотые серьги.
На следующий же день меня вызвал к себе комендант дачи.
-Зачем ты останавливаешься в деревне?
-Любовь там у меня, Любаша!
-Мы это проверим. Но если хочешь у нас работать, то можешь жениться только на проверенной нами женщине. Бери в жёны нашу повариху, понял?
-Женись, когда Игнатошвили уже на ней женился!
-И ты послушался коменданта?
-Я подумал, что плохая жена унизит словами достойного мужа, а хорошая, если и наставит ему рога, то хранит эту тайну, как зеницу ока. Да и любитель я тёплых мест, где вкусно кормят. Но не помогла мне и женитьба. Комендант решил от меня отделаться на всякий случай. Началась финская война, и он отправил меня на фронт.
Тем временем уже совсем рассвело, и настало время завтрака. После завтрака шофёр предложил Марку посидеть около корпуса. Ему хотелось продолжить свой рассказ о своей жизни.
-Началась Отечественная война. Вот тут-то я и хлебнул всего. Под Харьковом видел, как молодых ребят, не обученных, с одной винтовкой на отделение, гнали в атаку. Немцы их колотили штыками: жалели патроны. Я сидел в своём БТ-7 и ничего не мог сделать: не было патронов к пушке 37 калибра. Пушка эта никакую броню не пробивала. Зато мою броню брала винтовочная пуля. Стоим мы, танкисты, в лесочке, а рядом по шоссе поток пехоты к немцам в плен идёт.
Растерянность, паника. Вечером вижу, как десять женщин впряглись в плуг, чтобы пахать землю. Дай, думаю, я им помогу. Подцепил я плуг танком и только пропахал борозду, как наш полковник появился. Сам выпивши: расстрелять тебя гада надо. Боевую технику по полю гоняешь! Уже за пистолетом полез. Тут бабы меня окружили: "стреляй и в нас, защитник! Вон по шоссе наши в плен бегут, что же в них не стреляешь? Трусишь?" Он протрезвился и махнул рукой.
А под Ворошиловоградом на паровозостроительном заводе, чуть не сдох. Осень, холод. Мы приехали получать новые танки. Их на Горьковском автозаводе собирали из готовых узлов, что присылали американцы. Эти танки назывались "Валейтайн". Мы их звали Валентиной. Они имели две башни. Потом наши инженеры одну башню сняли, мотор скопировали и назвали танк тридцать четвёркой.
Я продрог. Подумал, что надо поесть, а то заболею. Распечатал свой Н.З., вскрыл банку американской тушенки. Только я вытер свиное сало с губ, как в зал, где мы лежали, вбежал мужичок в засаленной телогрейке.
-Братцы! Я вам для согреву спиртку достал. Согревайтесь милые! Застыли, небось.
У меня самого брат танкист.
Как сейчас помню этот алюминиевый бак с красной подписью: столовая №9. Наш командир зацепил алюминиевой кружкой все двести грамм: " Ох, и хорошо идёт! Только по одной кружке, не напиваться. Завтра у нас рабочий день!"
Ребята и прихватились. Я тоже хлебнул грамм пятьдесят. Гляжу, а у командира кровавая пена изо рта, лицо почернело, кружка выпала из рук. Я его по щекам. А уже поздно! Звоню в медчасть: нас отравили!
Приехала девчонка- врач с одной банкой американской сгущёнки. Развели эту банку на ведро воды. Кругом крики, стоны. И пить эту воду в ведре уже не кому. Человек тридцать подлец отравил. Меня спасло то, что я жирной тушенки перед этим поел.
-Поймали этого гада?
-Дежурил я три дня в заводской проходной, да где там.
Под Вязьмой нам немцы молотилку устроили. Гнали нас в атаку. Я насчитал перед нашими окопами пять слоев мертвецов. Ни вперед, ни назад! Сзади наши особисты с пулеметами. Как уцелел, не знаю?
Дали мне снова танк, и в бой. Хорошо, что не тяжелый, у тяжелого танка башня не поворачивалась. В таком танке не видно, что делается по бокам. Слава Б-гу под Прохоровку около Курска не попал. Там наших танкистов погибло немало. Какой-то дурак отказался от переброски танков по железной дороге и заставил танки двигаться самоходом. Вот и выработался у танков моторесурс.
Едешь, бывало, после боя, а на поле и свои, и чужие, мёртвые и живые. Приловчились мы ездить так, чтобы труп между гусеницами оставался. Тогда ребята через нижний люк срывали у немца ранец. А в ранце и коньяк, и даже хлеб в упаковке выпечки еще1936 года.
Комиссар Шварцман это заметил и начал выговаривать: не бережём моторы. Оно, конечно, весь моторесурс тридцатьчетвёрки было всего сто десять часов.
(окончание следует)
Леонид Ейльман
СВИДЕТЕЛЬСТВА ОЧЕВИДЦЕВ
Как медведь в зеленой шкуре
В светлой дымке спит гора.
Тонким кружевом ажурным
Воды к морю мчит Кура.
В.А. Маковский
Самолёт замер, как зверь перед прыжком, взревел моторами, дрогнул и стремительно побежал по взлётной полосе. Он легко оторвался от земли, пробил ослепительную белую вату облаков и вышел навстречу солнцу и голубому простору.
-Обманчив этот белоснежный ковёр внизу, покрывало пропасти,- думал Марк, ища глазами разрывы облачного покрова. В разрывах виднелись посёлки -жалкие гнёзда человека. А вот показались могучие Кавказские горы, исцарапанные чьей-то гигантской рукой. Что это за царапины: дороги или речки? В ушах защемило. Самолёт шел на посадку в аэропорт “Тбилиси”. Ещё несколько часов по железной дороге, и Марк прибыл в санаторий Ликани.
Его приняла медсестра и поселила в одной палате с ветераном войны и труда, наскоро их познакомив.
Утром Марк подошел к окну своей палаты и восхищённо начал рассматривать открывающуюся панораму гор Триалетскрого хребта.
-Смотри, какая-то чёрная птица с жёлтым клювом вьёт гнездо в раструбе водосточной трубы,- заметил сосед по палате.
-А ведь не подскажешь ей, что это делать нельзя, птичьих слов не знаешь,-поддержал знакомство Марк.
-Что птица, родной сын моих слов не понимает. Я ему объясняю: брось свою бабу-стерва она. Свил с ней гнездо, как эта глупая птица!
-Вы не в ладах со своей невесткой?
-Гадина она,- продолжал сосед, глядя в окно,- уговорила мою жену переписать её деревенский дом на своё имя. А дом-то мой. Я там в огороде спину гну. Теперь моя невестка только и ждёт моей смерти, чтобы всё себе забрать. Но нескоро дождётся. Меня и к расстрелу приговаривали, и травили, а я жив. Я прошел всю Отечественную, шесть танков потерял. У одного танка снесло башню снарядом, а меня так контузило, что я потерял дар речи. Уж что только со мной врачи не делали: один раз с третьего этажа на одеяло сбросили. А как в бане какой-то подлец окатил меня холодной водой, так я со злости его таким матом обдал, что понял- речь вернулась. Самое странное, что я во сне разговаривал с какими-то странными людьми, почему-то на каком-то тюрском языке. И снился мне один и тот же восточный город.
-Любопытное явление. А почему Вы решили, что город восточный?
-Пыль дороги, пирамидальные тополя, горы, море -похоже на Крым.
-Это что-то из области сверхестественного. Скажите, а Ваш сын другого мнения о своей жене?
-Этот дурак, хоть он уже полковник КГБ, не может иметь своего мнения.
Мнение может иметь старший: отец или начальник. Беда, если всякий будет иметь своё мнение. Только тогда была хорошая жизнь в стране, когда она жила одним мнением-мудростью вождя!
Марк внимательно посмотрел на своего собеседника и увидел мрачный, озлобленный взгляд небольших, глубоко расположенных малоподвижных глаз.
-Вы помните это время?
-Отлично помню, я ведь был шофёром на даче Хозяина. Марку стало не по себе. Он прервал разговор, и они отправились завтракать. За столом он познакомился с двумя инвалидами войны, старыми коммунистами, и заплывшей жиром дамой -бывшей судьёй. “Этой даме лучше носить паранджу,”-подумал Марк. Старики быстро разговорились. Они затеяли выяснение, куда их бросала военная судьба. Оказалось, что оба знакомы с командармом Лелюшенко.
Это обрадовало их, и они начали обмениваться воспоминаниями:
-Какой был добрый, отзывчивый человек, -заявил высокий старик, -Мы его звали “миленький”. На этом опасном карнавале жизни он выбрал себе маску самодура, но это была только маска!
-Добрый? –удивился другой инвалид войны.
-Да, конечно. Я помню, как он приказал обстрелять наших военопленных. Немцы от артобстрела полезли в щели, а наши могли в этот момент убежать.
-Конечно, убежать мог только тот, кто уцелел после такой помощи!
-Само собой разумеется. Но такая помощь была смелостью. Когда к нам прибежала группа военнопленных, их хотели отправить тут же в СМЕРШ, но Лелюшенко потребовал сначала накормить ребят, вымыть их в бане, одеть, а уж потом им пришлось идти в СМЕРЖ. Тогда это был риск даже для командарма.
-А я видел, как Лелюшенко приказал танками очистить шоссе от беженцев, мешающих движению колонн. А как он танками давил сдавшихся в плен власовцев? Лелюшенко- верный ученик маршала Жукова.Из-за таких самодуров- командиров и погибло много ребят!
-Я об этом не слышал, -признался высокий старик. Старики расстались недовольные друг другом. После завтрака отдыхающим предложили экскурсию в город Гори -родину Вождя.
В автобусе Марк сел с высоким стариком, с которым познакомился за столом. Экскурсовод начал развлекать отдыхающих. Он хвастливо заявил, что Грузия- райский уголок на земле. Б-г приготовил его для себя, но по просьбе ангелов, подарил его грузинам, а сам переселился на небо. И даже Луначарский заметил, что если и есть рай на земле, то это Ликани.
Тем временем отвесные горы, обступившие дорогу слева, начали отходить в сторону, а река Кура вправо. Автобус въехал в долину, засаженную яблонями.
Неожиданно сады кончились, и возник город Гори. Автобус проехал здание бывшей гимназии, духовной семинарии, выехал на центральную площадь, где стояла гигантская фигура вождя и небольшая лачуга в сени колонн, торжественно её оберегающих. За лачугой разместился двухэтажный музей, кратко повествующий о скромной трудовой жизни ученика Великого Ленина. Марка поразил фотопортрет вождя. Оказалось, что его лицо сильно изрыто оспой.
-Чего рот раскрыл от изумления? -спросил высокий старый коммунист, -в этом музее показано, каким он хотел остаться в памяти людей, но его подлинное лицо, как видишь, совсем другое.
В санаторий наши путешественники попали только к ужину. Им подали гречневую кашу, стакан молока, солённый сыр.
-Почему молоко такое невкусное? -спросил Марк.
Старая дама проворчала: не надо быть следователем, чтобы это понять. Утром приезжает молоковоз. Посмотрите, какая к нему очередь. А ведь молоко привезено в санаторий, а не для продажи местному населению.
-В моем возрасте полезнее разведённое молоко, - примирительно заметил инвалид войны.
Утром, после завтрака, Марк предложил своим соседям по столу совершить прогулку в город. Дама и высокий инвалид.
-Здесь чудесный городской парк, а в парке есть бассейн с горячим сероводородным источником. Идём, идём!- оживился старый коммунист.
Они вышли за ограду санатория и стали медленно спускаться вниз к центру города. Погода была солнечная, небо сверкало чистой голубизной. Женщина -судья страдала отдышкой и просила мужчин не торопиться.
Компания беззаботно шла вдоль набережной речки. Спутники обратили внимание на затейливо украшенный осколками зеркал фасад санатория “Фирюза”.
-Я помню этот санаторий, но далее нам надо идти в гору по дорожке городского парка,
-сообщил старик -патриец.
-Пожалуй, мне придётся Вас оставить, теперь я в гору не ходок, -призналась их спутница. Она тоскливо посмотрела на величественные заросли парка, попрощалась и повернула, не торопясь, назад. Марк обрадовался. Он понял, что теперь удобно расспросить партийца о первых годах революции. О его мнении.
-Сейчас, пожалуй, можно откровенно поговорить на эту тему,- согласился старик,-цепь, на которой мы все сидим стала длинее, можно полаять, но миска с похлёбкой стала скуднее, как сегодня можно было заметить по качеству молока. До революции пессимист, опрокидывая рюмку коньяка, морщился: фи! Пахнет зелье клопами! После Октября жизнь сделала его оптимистом. Раздавив клопа, он вспоминал:чудесный запах! Клоп пахнет коньячком, которого давно нет! И постепенно в стране вырастили новый вид оптимиста: человека-винтика, за которым постоянно наблюдали мрачные пессимисты в штатском. У Горького, например, был пессимист Пётр Крючков. у Крупской- Григорий Хейфиц- их секретари. Такая вот произошла метаморфоза в партии и народе!
-Видимо сейчас и в партии происходит переоценка ценностей. Не случайно старик так откровенничает со мной!- подумал Марк и спросил: “Моё поколение ничего не знает о событиях в Октябре 1917 года!”
-Тут сюжеты для детективов! Не странно ли, что Временное Правительство собралось в полном составе в день “восстания” в Зимнем Дворце?
-Действительно! Как будто они хотели, чтоб их всех арестовали сразу! Значит дата восстания не была секретом для них.
-Почему Керенскому дали возможность уйти? Ведь его знала вся Россия! Почему Дворец охранялся только отрядом юнкеров и женским батальоном? Кто в эту ночь споил юнкеров?
Был ли штурм Зимнего Дворца?
-А каковы ответы на эти вопросы?
- Странный это был штурм. Ворота Зимнего Дворца открыт комендант. Женский батальон грелся внутри здания и солдатки были изнасилованы ворвавшимися героями, только юнкера отстреливались.
После мятежа генерала Корнилова Временное Правительство больше боялось правого переворота, чем левого. Оно было наивно. Возглавлял левых Володя Ульянов -ученик Симбирской гимназии, когда там директорствовал Фёдор Керенский, а его инспектором был Илья Ульянов. Их отцы и семьи дружили, как это принято на Руси между чиновниками одного присутствия. Володя долго жил за границей и впитал в себя европейскую культуру, изучил какого-то Маркса. Германия дала ему деньги на революцию, но германский милитаризм вряд ли является защитником пролетариата. Россия нуждалась в социальных реформах: князья, бароны владели имениями, а многие крестьяне лишены были земли. Лозунг Ленина: "Земля крестьянам, заводы рабочим!" был популярен и среди интеллигенции, хотя в смысл его не вдумывались. Всё это склоняло Керенского к передаче власти экспериментаторам типа Ульянова.
-Керенский ошибся?
-Дело в том, что сознание русского народа проникнуто преданостью идеальному правителю, народ привык самоустраняться от власти. Правитель тем самым получает неограниченную власть и подчиняет себе народ. Ближайшее окружение вождя подаёт пример верности.
Если бы власть оказалась в руках мягкотелых Зиновьева и Каменева, то они не отважились бы на жестокий социальный эксперимент и оставили бы НЭП.
Они всегда ратовали за демократию хотя бы внутри партии, за созыв Учредительного собрания и были против насильственного захвата власти в Октябре, поскольку он вел к установлению диктатуры одной партии.
Троцкий следовал учению Маркса и считал, что революция в промышленно-развитых странах может грамотно поставить социальный эксперимент. Он не верил в то, что в стране с мелкособственическим крестьянским хозяйством и антисемитскими традициями возможен социализм. Поэтому он мечтал о всемирной революции.
Ленин понимал, что Сталину нужна личная власть, но считал, что диктатура и военный коммунизм в экономических отношениях, которые он установил, могут быть оправданы необходимостью осуществления Великой идеи, поэтому Сталин не откажется от Идеи. Это был его дьявольский расчёт.
Экономическую бесперспективность военного коммунизма понял Яков Свердлов, как глава Правительства. Яков находился под влиянием Максима Горького, усыновившего его брата Зиновия. Когда Горький опубликовал свою книжку: “Несвоевременные мысли”, то Ленин выслал его из страны. Я полагаю, что в неудачном заговоре против Ленина на заводе Михельсона, как-то участвовал Яков Свердлов. Доказательством служит факт прихода Ленина к простудившемуся Свердлову с отравленным тортом. Яков умер сразу после ухода Ленина. До прихода Ленина Яков активно работал. Диагноз врачей был двухстороннее воспаление легких и частичная невменяемость. С таким диагнозом нельзя было активно работать до последнего дня.
Троцкий и его помощник Смилга доказали Ленину очевидное, что военный коммунизм ведет к разрухе и эту систему надо заменить на новую экономическую политику. Ленин согласился. Троцкий доказал Ленину, что Сталин быстро создаёт узкую управленческую касту, которая преследует свои корыстные цели и отрывается от народа. Ленин начинает сомневаться в правильности опоры на Сталина. Он диктует 16 и 17 января 23-его года пояснения и текст Завещания. В пояснениях он оправдывает своё вольное толкование Маркса тем, что Маркс был аналитиком, а не догматиком. Его труды не были “всесильными и единственно верными.” поскольку они не были даже им закончены. Когда Маркс прочитал труды Давида Рикардо, то в корне изменил своё отношение к ряду экономических понятий. Троцкий знал мнение Плеханова о Ленине, как о авантюристе, использующим методы анархистов и террористов.
-Почему удалось Сталину обмануть Зиновьева и Каменева?
-Я обвинил бы в случившемся еврейских матерей. Уж очень доверчивых детей они воспитывают. В борьбе за власть, в борьбе между государствами, народами выигрывает только тот, кто делает ставку на силу, а не на доверие. Коварство, обман, интрига есть самые сильные средства борьбы, а удар из-за угла есть излюбленный способ расправы на Востоке. Смеётся тот, кто первым стреляет! Это должны хорошо усвоить либералы Израиля.
Приход Сталина к власти это результат ряда трагических совпадений: ранняя смерть Ленина, отсутствие сильной личности русского происхождения в момент перехода власти, понимание еврейским окружением Ленина, что для авторитета новой власти страной не должен управлять еврей. Понимание Сталиным людских слабостей: достаточно черни русской выкатить бочки с вином или дать кого-то на расправу и люди забывают о своем недовольстве, бунте. Понимание того, что ослеплённых верой людей легко обмануть и вывело его в лидеры.
-А как бы Вы оценили роль евреев в европейских революциях?
-Вольтер не был дружески настроен к евреям, наверное потому, что считал свою религию ошибочной реформой заветов Б-га: “Евреи вечные страдальцы, которые за свои убеждения считают себя источником всего святого, а на нас они смотрят как на отступников, которые исказили Б-жьи предписания и мучат тех, из рук которых их получили...” Как христианская, так и мусульманская религии признают в еврейской религии свою мать и, несмотря на их поразительный контраст, равно питают к этой матери высокое чувство уважения и благоговения. Но евреи имеют только две обязанности: иметь детей и деньги. Такой подход привёл к тому, что они стали или купцами -бродягами или революционерами.” Энгельс считал, что еврей революционен по своей природе, так как воспитан на идеалах предков о равенстве и братстве всех людей.
-А почему наших закалённых революционеров легко съел вурдулак в овечьей шкурке?
-Среди этих ослеплённых верой, честных людей немало наивных идиотов, которые полагают, что существует благодарность, порядочность в политике. Нет, жизнь бескомпромиссная борьба! Поэтому его внешняя скромность их легко обманула. Да, он носил овечью шкуру: длинную простую шинель, френч, сапоги, был аскет в питании, не любил ордена, изображал трудолюбие -свет в окошке далеко за полночь, ночные звонки в министерства, любил прилюдно поддержать маленького человечка в его борьбе с начальством, бюрократией.
Всё это только кокетство с историей. Да и мог ли он быть другим этот сын кавказского князя, зачатый в проклятый Б-гом час со служанкой из Сванетии, запроданный ещё в брюхе матери пьянице-сапожнику. Называл себя материалистом, в экономике не понимал роль рынка, в науке... вообще ничего не понимал!
-Как Вам удалось пережить время Сталинских репрессий?
-Я ушел с партийной работы на скромную должность библиотекаря: стал проводником государственного оптимизма, заложенного еще М. Горьким и В. Маяковским.
Тем временем наши путешественники забрались на холм и увидели спуск к маленькой речке.
-Вот и цель нашего путешествия -целебный бассейн, -пояснил старик. Но попасть к водоёмчику надо было через бревно, перекинутое от одного берега ручейка до другого. Берега ручейка были круты, и шагать по бревну оказалось опасным делом. Помогла проволока, кем-то заботливо натянутая в качестве перил вдоль бревна. Марк и старик перебрались по бревну на другой берег, подошли к бассейну и с удовольствием побарахтались в нём. Остро пахло сероводородом. Вокруг было сказочно красиво. Снежные горы вдали, голубое небо, могучие столетние сосны, воздух, пропитанный запахом хвои и наполненный солнечными лучами. Покой, вечный покой! Марк подошел к маленькому фонтанчику для питья воды. Живительная влага мягкой кисловатой воды приятно покалывала язык сотнями мелких газовых пузырьков.Почему люди не могут спокойно жить, откуда берётся ненависть?
Старик начал торопиться в санаторий: - опоздаем в столовую, останемся без еды, тут порядки строгие.
После ужина Марк вошел в свою комнату, тихо разделся и заснул, но в пять часов утра что-то заставило его проснуться. Контур горы, который был виден через окно спальни, сзади был чем-то высвечен. На самой вершине горы блестела ярким золотом маленькая звёздочка. Не спалось. Звёздочка постепенно увеличивалась, и вскоре на вершине горы запылал костёр- конический столб яркого золота. Сосед по палате тоже проснулся и удивлённо смотрел в окно.
-Что это может быть?- тревожно спросил Марк, показывая в окно.
-Золотой огонь на горе. Узкий золотой столб света! Ну как не встать на колени перед Б-гом! Огонь священного костра! Но почему не видно пляшущих вокруг пламени фигурок служителей культа. Постепенно золотой столб удлинился и изогнулся вправо.Не Промитей ли показывает раскаленный добела клинок?
Прошло еще некоторое время и огонь на вершине горы принял очертания лунного рога. И жильцы палаты поняли: чудо имеет прозаическое объяснение. Из-за горы поднималась рогатая луна.
-А вот со мной были настоящие чудеса, -заявил сосед по палате.
-Вы имеете ввиду контузию и разговор на тюрском языке?
-Вся моя жизнь- сплошное чудо. И началось оно в обычное весеннее утро. Я вёл свой грузовик по ещё не проснувшейся Москве. В такое время на улицах тихо, никого нет. И вдруг лохматая собачка кинулась через дорогу. Я почувствовал удар и понял, что сбил хозяйку собачки, которая бросилась её спасать. Я дал газу и был таков. А вечером подумал, что автомашин в Москве мало, кто утром выезжал из гаража, легко узнать, найдут и тогда тюрьма. Утром я пошел в военкомат и попросился добровольцем в армию. Авось, такой шаг смягчит наказание. Меня отправили на Дальний Восток. Но там меня нашли. Вызвал меня к себе особист.
-Это ты задавил женщину в Москве?
-Нечаянно, уж так получилось!
-Будешь с нами работать, тогда простим.
После этого разговора я уже успокоился и уже думал демобилизоваться, как особист снова меня вызывает: я наблюдал за тобой и решил рекомендовать тебя на спецслужбу. Приедешь в Москву и зайдёшь по этому адресу.
В Москве я явился по указанному мне адресу. Вхожу, сидит офицер-кадровик. Он меня спрашивает: “Шофёр, водитель танка? Будешь работать на легковой машине". Я ему о том, что я шофёр грузовика, да и то неважный. Он мне: "Это не главное, главное для нас -характеристика! И всегда помни, что лежит на твоей совести!"
Одно время я возил Горького. Ещё плохо вёл машину и чуть было не задавил старушку. Тут наш гуманист мне и брякнул:-“Чего растерялся, дави!” Я обиделся. Он намекнул, стервец, на мою связь с органами. Я-то понял!
Потом мне дали восьмицилиндровую американскую машину и поручили возить начальника особого отдела по проверке качества пищи, родственника Хозяина -Игнатошвили. Говорили, что он был сводным братом Хозяина. Он был уже стар, но за бабами носился, как петух. Все куринные ножки обгладывал: там какая -то полезная клейковина для мужчин есть. А ещё любил индюшачью печёнку. За свежей печёнкой меня гоняли ни свет, ни заря за двести километров на индюшачью специальную ферму. Привезёшь, а он ещё и не ест -куриных ножек объелся!
Ходил он, как и хозяин, в простом френче, но с огромной палкой. Очень похож был на Хозяина, но повыше. По-русски знал всего три слова: "стой, пошел и колхоз." Колхоз у него вроде ругательства был.Как то раз милиционер остановил мою машину за превышеие скорости. Не успел я объяснить милиционеру, что на ветровом переднем стекле у меня знак вседозволенности, как мой пассажир вылез из машины и пустил свою дубинку в ход.
Постовой упал, а он разошелся, шипит: -“В колхоз, в колхоз, в колхоз!”
Постовой уже понял свою оплошность. Он сам недавно приехал в Москву из колхоза и обратно туда не хотел.
-Куда ты возил этого старика?
-Да из Москвы на дальнюю дачу в Михнево, бывшее имение графа Орлова-Давыдова. Живописное место: речка, два пруда, лес, церковь с усыпальницей графского рода и графский дворец.
-Ты говорил, что был на войне, а работников Кремля на фронт не брали?
-Всё моё счастье погибло из-за одной жидовки -“жены” Сталина. Наверное, не знаешь, что наш вождь в 55 лет снова женился. Она была такая стройненькая, чёрненькая, но не кавказских кровей как женщина, которую взяли для присмотра за детьми. Ее звали Анна Рубинштейн. Вся обслуга получила угощение со стола празднующих свадьбу. Но невеста не была в белом платье. Я решил, что среди партийных теперь новая мода, но мне сказали, что Хозяин просто вернул себе жену, которая была у него пред Алиллуевой. На другой даче, которая ближе к Москве, иногда появлялась певица из Большого театра, но об этом никто не смел говорить вслух. Вот из-за этой “жены”- еврейки я и попал под подозрение начальства.
Завёл я себе подружку в одной деревне, что по дороге в Михнёво. Тогда легковые машины были редкостью, а такая, как у меня, и подавно. Подъеду к деревне, нажму на клаксон, а моя куколка уже несётся ко мне. Как-то подъезжаю к своей зазнобе, а за её спиной стоит седой старик, будто Иисус с иконы. Он суёт мне золотую николаевку и просит меня: будешь везти по этой дороге “жену” хозяина, остановись здесь. Я хочу с ней поговорить. Я её родственник. Я ему: -"Вижу, что родственник, да с пассажиром нельзя мне останавливаться." Старик упросил всё-таки меня. Он пообещал моей Любаше золотые серьги.
Я сдержал своё обещание. Старик рассыпался перед моей пассажиркой в извинениях. Вечно этим евреям надо решать мировые проблемы. Этот хотел, чтобы ему Хозяин разрешил поискать библиотеку Софии Палеолог и царя Ивана Грозного. Я струсил. Если бы она согласилась помочь ему, то тут же бы органы узнали, что я познакомил их. И мне тогда не жить! Но и она сообразила, что это знакомство и ей ни к чему.
-Я вижу, что Ваша голова Вам не нужна, а моя мне требуется! Моему Хозяину не нужна история хазар, евреев. Наоборот, евреи ему мешают наладить дружбу с Германией. Он и слышать об евреях не хочет. Я и не жена его, а его минутный каприз. Да и стране сейчас нужна не история, а золото, не время сейчас трогать библиотеку царя -её разграбят!
Кто она была на самом деле- тайна. Говорили, что родственница Кагановича. Выдумывают же люди! Я даже забыл её отчество!
Слова её дошли до сознания старика. Он покачнулся, ссутулился и уже хотел было уходить, но я догнал его: как с оплатой? И он отдал Любаше старинные золотые серьги.
На следующий же день меня вызвал к себе комендант дачи.
-Зачем ты останавливаешься в деревне?
-Любовь там у меня, Любаша!
-Мы это проверим. Но если хочешь у нас работать, то можешь жениться только на проверенной нами женщине. Бери в жёны нашу повариху, понял?
-Женись, когда Игнатошвили уже на ней женился!
-И ты послушался коменданта?
-Я подумал, что плохая жена унизит словами достойного мужа, а хорошая, если и наставит ему рога, то хранит эту тайну, как зеницу ока. Да и любитель я тёплых мест, где вкусно кормят. Но не помогла мне и женитьба. Комендант решил от меня отделаться на всякий случай. Началась финская война, и он отправил меня на фронт.
Тем временем уже совсем рассвело, и настало время завтрака. После завтрака шофёр предложил Марку посидеть около корпуса. Ему хотелось продолжить свой рассказ о своей жизни.
-Началась Отечественная война. Вот тут-то я и хлебнул всего. Под Харьковом видел, как молодых ребят, не обученных, с одной винтовкой на отделение, гнали в атаку. Немцы их колотили штыками: жалели патроны. Я сидел в своём БТ-7 и ничего не мог сделать: не было патронов к пушке 37 калибра. Пушка эта никакую броню не пробивала. Зато мою броню брала винтовочная пуля. Стоим мы, танкисты, в лесочке, а рядом по шоссе поток пехоты к немцам в плен идёт.
Растерянность, паника. Вечером вижу, как десять женщин впряглись в плуг, чтобы пахать землю. Дай, думаю, я им помогу. Подцепил я плуг танком и только пропахал борозду, как наш полковник появился. Сам выпивши: расстрелять тебя гада надо. Боевую технику по полю гоняешь! Уже за пистолетом полез. Тут бабы меня окружили: "стреляй и в нас, защитник! Вон по шоссе наши в плен бегут, что же в них не стреляешь? Трусишь?" Он протрезвился и махнул рукой.
А под Ворошиловоградом на паровозостроительном заводе, чуть не сдох. Осень, холод. Мы приехали получать новые танки. Их на Горьковском автозаводе собирали из готовых узлов, что присылали американцы. Эти танки назывались "Валейтайн". Мы их звали Валентиной. Они имели две башни. Потом наши инженеры одну башню сняли, мотор скопировали и назвали танк тридцать четвёркой.
Я продрог. Подумал, что надо поесть, а то заболею. Распечатал свой Н.З., вскрыл банку американской тушенки. Только я вытер свиное сало с губ, как в зал, где мы лежали, вбежал мужичок в засаленной телогрейке.
-Братцы! Я вам для согреву спиртку достал. Согревайтесь милые! Застыли, небось.
У меня самого брат танкист.
Как сейчас помню этот алюминиевый бак с красной подписью: столовая №9. Наш командир зацепил алюминиевой кружкой все двести грамм: " Ох, и хорошо идёт! Только по одной кружке, не напиваться. Завтра у нас рабочий день!"
Ребята и прихватились. Я тоже хлебнул грамм пятьдесят. Гляжу, а у командира кровавая пена изо рта, лицо почернело, кружка выпала из рук. Я его по щекам. А уже поздно! Звоню в медчасть: нас отравили!
Приехала девчонка- врач с одной банкой американской сгущёнки. Развели эту банку на ведро воды. Кругом крики, стоны. И пить эту воду в ведре уже не кому. Человек тридцать подлец отравил. Меня спасло то, что я жирной тушенки перед этим поел.
-Поймали этого гада?
-Дежурил я три дня в заводской проходной, да где там.
Под Вязьмой нам немцы молотилку устроили. Гнали нас в атаку. Я насчитал перед нашими окопами пять слоев мертвецов. Ни вперед, ни назад! Сзади наши особисты с пулеметами. Как уцелел, не знаю?
Дали мне снова танк, и в бой. Хорошо, что не тяжелый, у тяжелого танка башня не поворачивалась. В таком танке не видно, что делается по бокам. Слава Б-гу под Прохоровку около Курска не попал. Там наших танкистов погибло немало. Какой-то дурак отказался от переброски танков по железной дороге и заставил танки двигаться самоходом. Вот и выработался у танков моторесурс.
Едешь, бывало, после боя, а на поле и свои, и чужие, мёртвые и живые. Приловчились мы ездить так, чтобы труп между гусеницами оставался. Тогда ребята через нижний люк срывали у немца ранец. А в ранце и коньяк, и даже хлеб в упаковке выпечки еще1936 года.
Комиссар Шварцман это заметил и начал выговаривать: не бережём моторы. Оно, конечно, весь моторесурс тридцатьчетвёрки было всего сто десять часов.
(окончание следует)