(22. 06. 1941)

Я помню это утро в старом Минске:
Был выходной, сияло солнце, и народ
на озеро, на праздник собирался.
И вдруг на небе  стая страшных птиц.
Все небо стало серым. День померк,
исчезло даже солнце.
И бабушка. И мы, прижавшись к ней,
Еще не понимая, что случилось,
на небо тоже смотрим.
Наверное, маневры,- говорят.
Но со столба железный репродуктор
уже вещает: Началась война!
Война! И папа уезжает "на работу"...
И мама, белая как мел,
ботиночки нам с братом надевает.
И бабушка, немного суетливо
Сворачивает вещи в узелок...
Война! Война!
Бомбежки еще нет. Но мы уходим.
Куда-то в лес, в болото, через поле,
и далее - куда  глядят глаза...
Потом узнали мы, что шли на запад,
Навстречу немцам и войне...
Ну, а тогда мы шли и шли...
И так два дня... Пока нас не вернули.
Потом назад, обратно на восток.
Ну, вот и Минск!
Но Минск уже горит!..
Ужасный путь - с Болотной на Вокзал:
разрывы бомб, пожары,
Разбитые витрины. И вещи у витрин...
И девушка с повязкой на руке,
что указала путь нам на вокзал.
А на вокзале: рельсы, рельсы, рельсы...
И шпалы, по которым я бегу.
И мама с братом на руках.
И бабушка, и люди, люди, люди...
И крики. И какие-то команды.
Потом платформа. Нас туда...
И мы садимся тихо в уголок.
И поезд трогается.Началась война
... Дуйсбург, 22. 06. 2001г.
Не публиковалось.