Блокадные
воспоминания в
аспекте истории.

Часть третья. Начало в номере 21

9. Голод, холод, разруха, бомбардировки и артиллерийские обстрелы.
    
     Осенью в город стали просачиваться слухи о зверствах фашистов, особенно по отношению к евреям. Рассказывали об этом беженцы из западных областей и солдаты, вышедшие из "котлов",. Мы начали паковать вещи. Это сделал отец, который специально пришел из своей части. Вещи были сложены в 12 компактных пакетов и перевязаны верёвками. Но, время для эвакуации было упущено.
     Как я писал, начиная с 8-го сентября город был полностью заблокирован с суши. В этот день немцы заняли Шлиссельбург. Тюки с вещами так и остались лежать в углу нашей комнаты до лучших времён. Они потребовались почти через год, когда все-таки пришлось уехать из города, т.е. осенью 1942 г.
     Не могу сейчас не восхищаться прозорливостью некоторых людей, особенно евреев, семьи которых во время бежали от гитлеровцев из Западных областей СССР. У них для принятия решений были дни, а подчас даже часы. Своевременные решения спасали целые семьи. Наши же взрослые, увы, прозорливостью не отличались. Лишь случайно всё окончилось для большинства членов нашей семьи, оставшихся в городе, сравнительно "благополучно". Умер с голода только дядя Абрам. Он жил в Петроградском районе и в то время никакой связи с ним мы не имели.
     Как мальчишка в сознательном возрасте я весьма интересовался оборонными мероприятиями, которые проводились в городе. Сам с первого дня войны участвовал в рытье щелей (окопов для укрытия от бомб и снарядов) в садах и парках города, которые по мысли организаторов обороны, должны были восполнить недостаток в настоящих бомбоубежищах. Помню как в первые дни войны мы рыли щели в садике вблизи Зимнего дворца. Рыли мы их и в Летнем саду. Видел как рыли водоёмы для тушения пожаров в разных частях города. Один из таких водоёмов был вырыт на площади перед Спасской церковью. Наблюдал за установкой аэростатов заграждения, видел тренировку бойцов Народного ополчения. Она проходили в Таврическом саду и других парках города. Как стало известно впоследствии, в Ленинграде было создано около 60 дивизий народного ополчения и 200 отдельных полков. Как я писал, многие женщины и люди пожилого возраста участвовали в строительстве оборонительных сооружений на подступах к городу. Часть из них не вернулась живыми, т.к. немцы бомбили скопления людей и обстреливали их из пулемётов на бреющем полёте. Вечная память этим людям, своими жизнями спасшим многих жителей города и внёсшим большой вклад в Победу.
     Добавлю некоторую известную мне информацию о противовоздушной обороне города. Осенью 1941 г. над городом были подняты сотни аэростатов воздушного заграждения. (по уточнённым данным 300 штук). Они значительно снижали опасности бомбёжек, главным образом, военных объектов, поскольку препятствовали прицельному бомбометанию с небольших высот. В то время управляемых бомб не было и они сбрасывались наудачу. Аэростаты представляли собой надуваемый баллон (метров 30 в длину) по форме напоминающий дирижабль. Он поднимался на высоту порядка 200 - 500 метров и удерживался тросом. Один из таких аэростатов располагался на площади у Спасской церкви перед моей школой. И я неоднократно наблюдал его запуск. Он надувался газом легче воздуха из баллонов. Управляли этим аэростатом военные девушки. У меня нет данных об эффективности этой системы противовоздушной обороны, но к зиме запуски аэростатов прекратились и он были убраны. Что было причиной этого не знаю. Может быть недостаток газа, а может быть не эффективность. Но зимой бомбардировки города производились редко. Летом 1942 г. уже аэростаты не применялись.
     Кроме этих устройств на больших площадях и скверах города располагались зенитные батареи 85 мм. пушек. Таких батарей в городе было 160, насчитывавших 600 орудий. В частности, такая батарея была на Марсовом поле. Были они и в других скверах города. Я неоднократно наблюдал вспышки разрывов зенитных снарядов, окружавшие вражеский самолёт, и слышал выстрелы зенитных орудий. Следы разрывов зенитных снарядов ещё долго висели в воздухе. Сбитого зенитным огнём самолёта я не видел, хотя в газете и сообщалось об этом, но вспышки разрывов вблизи самолётов были видны хорошо. После отбоя воздушной тревоги мы с друзьями отправлялись на улицу собирать "трофеи". Это были осколки зенитных снарядов. Они были рассыпаны на всех улицах города. Старались брать те, на которых имелись буквенные или цифровые обозначения. Во всяком случае, зенитные пушки, по-видимому, снижали эффективность налётов. Советские самолеты в это время редко показывались в небе Ленинграда. В начале войны система ПВО города насчитывала 400 истребителей. Но воздушных боёв над городом мне видеть не довелось. На всех пожарных каланчах города и в некоторых высоких зданиях были установлены посты ВНОС (воздушного наблюдения, оповещения и связи). Один из таких постов в здании пожарной части на улице Чайковского обслуживало подразделение моего отца до его переброски на фронт. Я неоднократно бывал в этой воинской части.
     Бомбёжки и обстрелы города продолжались и происходили каждый вечер. В один из вечеров после бомбардировки пришёл папа и рассказал, что он чудом уцелел во время попадания бомбы вблизи наблюдательного пункта ПВО. Его спасла каска. Воздушные налёты, если использовать критерии налётов союзников на Германию или Японию, не были столь массированными. Обычно в них участвовало несколько десятков самолётов. Это я знал от папы. Конечно, всё оценивается в сравнении. По сравнению с бомбардировками германских городов, проводимыми союзниками, в которых участвовали тысячи самолётов, бомбардировки Ленинграда были значительно менее интенсивными. Рассматривая разрушения немецких городов на послевоенных снимках, где не оставалось ни одного целого дома, я вижу, что Ленинград, слава Богу, таким сильным бомбёжкам не подвергался. Однако, после возвращения в Ленинград в 1944 году только на одной улице Маяковского (длиной около мили) я насчитал более 10 разрушенных домов. За время осады в городе полностью было разрушено свыше 3 тысяч зданий, повреждено свыше 2 тысяч, разобрано на топливо 9 тыс. деревянных домов. Напомню, что за один налёт союзной авиации на Дрезден перед концом войны там погибло свыше 30 000 человек. Работы по восстановлению разрушенных зданий начались ещё до окончания войны. Насколько я помню, город был восстановлен довольно быстро.
     Город не был уничтожен в соответствии с намерениями Гитлера, вовсе не потому, что он пожалел Ленинград. Полагаю, что это было связано с нехваткой авиации. По-видимому, немцы считали, что он и так обречён и незачем тратить на него бомбы, которые нужны на других фронтах, а, может быть и не имели такого количества бомбардировщиков. К зиме бомбёжки почти прекратились. Как выяснилось потом из исторических материалов войны, немецкая авиация по указанию Гитлера была частично переброшена на Украину и под Москву. Решили, по-видимому, дать поработать голоду. По официальным данным за 900 дней блокады города от бомбардировок и обстрелов погибло 17 тысяч жителей города и около 34 тысяч были ранены. Среди погибших был и знакомый мне мальчик из нашего класса Олег Фёдоров.
     В речи от 9 ноября 1941 года Гитлер сказал: "Под Ленинградом мы ровно столько времени наступали, сколько нужно было, чтобы окружить город. Теперь мы там в обороне, а противник должен делать попытки вырваться, но он в Ленинграде умрёт с голоду. Если бы была сила, которая угрожала бы снять нашу осаду, то я бы приказал взять город штурмом. Но город крепко окружён, и его обитатели все окажутся в наших руках." Однако, история распорядилась иначе. К счастью, не все желания Гитлера осуществились.
     С наступлением зимы трамвайное и троллейбусное движение в городе прекратилось. Перед отправкой отца на фронт он отпросился из части, и мы с ним пешком пошли через Кировский мост на Петроградскую сторону чтобы посетить наших родственников. Вспоминаю, что был пасмурный день, шел мокрый снег, и многочисленные жители города двигались в обе стороны по Кировскому (теперь Каменноостровскому) проспекту и по мосту через Неву. На трамвайных линиях, на улицах и проспектах города в произвольных местах были брошены трамваи троллейбусы и даже легковые машины. Электроэнергия для бытовых и транспортных нужд была отключена. Голод уже начинался. Октябрь и ноябрь 1941 г. были критическим временем для судеб страны и, соответственно, Ленинграда. Хотя первый штурм города был отбит под руководством тогдашнего командующего Ленфронтом Г.К. Жукова, положение оставалось очень тяжелым. После отъезда Жукова в Москву в качестве командующего Ленинградским фронтом был оставлен генерал И.И. Федюнинский.
     Несмотря на страшную опасность непосредственно для Москвы, Сталин не ослаблял своего внимания и к Ленинграду. В особенности его волновала судьба войск, обороняющих город. Вот его телеграмма: "Федюнинскому, Жданову, Кузнецову. Судя по вашим медлительным действиям, можно прийти к выводу, что вы все ещё не осознали критического положения, в котором находятся войска Ленфронта. Если вы в течение нескольких ближайших дней не прорвёте фронта и не восстановите прочной связи с 54-й армией, которая вас связывает с тылом страны, все ваши войска будут взяты в плен. Восстановление этой связи необходимо не только для того. чтобы снабжать войска Ленфронта, но и, особенно, чтобы дать выход войскам Ленфронта для отхода на восток для избежания плена в случае, если необходимость заставит сдать Ленинград. Имейте ввиду, что Москва находится в критическом положении и она не в состоянии помочь вам новыми силами. Либо вы в эти два-три дня прорвёте фронт и дадите возможность нашим войскам отойти на восток в случае невозможности удержать Ленинград, либо вы попадёте в плен. Мы требуем от вас решительных и быстрых действий. Сосредоточьте дивизий восемь или десять и прорвитесь на восток. Это необходимо на случай, если Ленинград будет удержан и на случай сдачи Ленинграда. Для нас армия важней. Требуем от вас решительных действий. 23.10. 3 ч. 35 мин. Сталин." Аналогичный приказ был отдан командующему 54-й армией Волховского фронта генералу М.С. Козину, части которого находились на внешней стороне кольца.
     Несмотря на большие потери, эти операции решающего успеха в то время не принесли. Город продолжал оставаться в осаде. Но усилия по организации снабжения города по Ладожскому озеру начались. Начала действовать водная "трасса жизни" из двух портов Нижняя Ладога и Кобона. Как я писал ранее, уже 12 сентября в порт Осиновец прибыл первый конвой судов с продуктами. На восточном берегу Ладоги были сосредоточены большие запасы продуктов питания, боеприпасов оружия, и построены временные портовые сооружения. Большинство ленинградцев не знало всей обстановки и продолжало верить в возможность освобождения. Средства массовой информации были своеобразным наркотиком, поддерживающим дух жителей и армии.
     В октябре (или ноябре - точно не помню) уехал дядя Гриша. Он летел самолётом через линию фронта. От него мы получали письма из г. Буй и в дальнейшем из Новосибирска. Так же по личному указанию наркома танковой промышленности Исаака Моисеевича Зальцмана выехал и дядя Аркадий, работавший на Кировском заводе. Впоследствии он принимал активное участие в развёртывании танкового производства в Челябинске. Ввиду отсутствия в то время совершенных радаров такие полёты через линию фронта часто проходили благополучно. Перед вылетом дядя Аркадий ночевал у нас, т.к. ему было удобнее от нас добираться до аэродрома Смольного. Идти туда нужно было пешком. Помню, что в ту ночь как раз была сильная бомбёжка. Мы в бомбоубежище не пошли и, выглянув в окно, я увидел ослепительно яркий свет. Это на улице Маяковского перед нашим домом горели 3 зажигательные бомбы. По-видимому они были сброшены с крыш дежурными МПВО, а, может быть, и просто упали на улицу.
     Ещё одно воспоминание, связанное с непосредственной опасностью для меня. Вечером в конце октября после сигнала тревоги я оказался на улице перед нашим домом. Было довольно тихо, даже не было слышно выстрелов зенитных орудий. Вдруг раздался оглушительный грохот. Я инстинктивно бросился на землю. Над домами с большим шумом очень низко пролетел горящий самолёт. О том, что это был немецкий самолёт я, конечно, узнал позже. Как нам сказали на следующий день он упал в Таврическом саду. Это оказался самолёт, который таранил лётчик Севастьянов, получивший за этот подвиг звание Героя Советского Союза. Через несколько дней мы со школьным приятелем уже были на месте падения самолёта. Он лежал на берегу пруда внутри Таврического сада. Там уже здорово поработали другие ребята, и все ценные "трофеи" были сняты. Нам достались лишь цветные проводники от электросистемы самолёта.
     Я упоминал о случаях непосредственной опасности для себя, но такая опасность в осаждённом городе подстерегала всех постоянно. В любом месте города человеку всегда грозила смертельная опасность. Женщины с малыми детьми, хотя и меньше бывали на улицах, но подвергались не меньшей опасности. Мама, тётя Аня и Верочка уходили в подвал нашего дома, который бомбоубежищем не являлся. Ранее это помещение использовалось для хранения дров. По обе стенки подвала располагались скамьи, на которых во время бомбардировок сидели женщины и дети. Я же под разными предлогами старался выйти на поверхность. Само пребывание в городе было смертельно опасным для всех ленинградцев. Вероятность погибнуть от бомбардировок и обстрелов была всё-таки не велика. Но главная неотвратимая опасность - голодная смерть, витала над жителями города постоянно.
     Надо сказать, что, несмотря на тяжелое положение страны в то время, почта работала довольно регулярно, естественно, по тем меркам. Получение письма месячной давности считалось нормальным. Военные и другие письма доставлялись даже в блокированный Ленинград. Все получаемые нами письма имели штамп: "Проверено военной цензурой". Некоторые строчки были вычеркнуты - это свидетельствовало о том, что проверка была неформальной. Мы получали письма с Большой Земли и с фронта от папы.
     После отъезда дяди Гриши мы, как я уже упоминал, переселились в его комнату, окна которой выходили на двор, и поэтому пребывание там считалось более безопасным при артиллерийском обстреле и, кроме того, окна в ней уцелели после бомбёжек. В нашей же комнате, окна в которой выходили на ул. Маяковского, они частично были выбиты и заменены фанерой. Температура там была почти такой же, как и на улице. В комнате дяди Гриши разместились: мама, Верочка (3 года), я (11 лет), тётя Аня. Тётя Зина ночевала в своей прежней комнате, выходящей окнами на улицу.
     Изредка с фронта приезжал дядя Боря (Борис Самуилович Лифшиц) и жил с нами по несколько дней. Он работал фронтовым кинооператором и был уже в то время награждён боевыми орденами. Как у любого офицера, у него было и личное оружие. Но главным его "оружием" была кинокамера. Впоследствии его кадры, снятые в городе и на фронте, вошли в известный документальный фильм "Ленинград в борьбе" и некоторые выпуски киножурналов. Во многом благодаря ему и его продовольственному пайку нам удалось выжить в этих тяжелейших условиях. Помню, что очень помог нам и большой кусок мяса убитого коня, который дядя Боря привез на машине киногруппы. В условиях холодной зимы мясо могло хранится долго. Делился с нами своим военным пайком и папа в те дни, когда ему удавалось приходить из части домой.
     В комнате, несмотря на большое количество людей, было холодно, и мы ходили почти весь день одетыми в пальто и тёплой обуви. Для обогрева и приготовления пищи использовалась печь "буржуйка". Это название сохранилось со времён Гражданской войны, когда тоже в стране был голод и холод. Такие самодельные универсальные печи, изготовленные кустарным способом из листового железа, стали почему-то называть "буржуйками". Печь приобрела мама у городского умельца. Она представляла собой параллелепипед на ножках с дверцей, выполненный из миллиметрового железа. В нижней части была металлическая решётка, на которой располагались дрова. Под ней металлический противень для угля. Верхняя стенка печи использовалась для приготовления пищи. Никаких конфорок не было и пища готовилась на раскалённой до красна верхней стенке "буржуйки". Труба от неё была выведена в дымоход изразцовой печи. Топилась такая печь чем угодно. Заготовленные летом дрова, хранившиеся в сарае, быстро закончились. Приходилось топить чем придётся. Чаще всего для этого в то время использовалась мебель и книги. Поскольку электричество было отключено, для освещения использовалось другое народное изобретение - "коптилка". Она представляла собой стеклянную бутылочку с пробкой, в которую вставлялась металлическая трубка. В неё наливался керосин или горючее масло и в трубку просовывался фитиль. Он зажигался и служил источником света.
     В питание употреблялось всё съедобное, что можно было достать. В первые месяцы войны и в магазинах можно было купить съедобные вещи, которые в нормальных условиях человеком в пищу не употреблялись. В некоторых специализированных магазинах для сельского хозяйства иногда продавали жмыхи (дуранду). Это была плотная масса в виде плитки, состоящая из отходов после отжатия масла из подсолнухов и льна, иногда употреблявшаяся для корма скота. Она не входила в число нормированных продуктов и за ней выстраивалась очередь. Мы её размачивали, варили и ели. Что-то покупалось на рынке. Кое что добывалось и на разбитых складах продовольствия. Но это было крайне редко, т. к. они находились далеко от нашего дома. Однажды папа после посещения разрушенных Бадаевских складов принёс "патоку" (расплавленный сахар), который он набрал с этого места. Он был сильно загрязнён, но после растворения его удалось отфильтровать. В городе не стало совсем домашних животных. Они тоже пошли в пищу. Ходили слухи, что нападали и на людей.
     Водопроводы во всех домах не работали. Мылись в тазике и очень редко. Потому что вода была дефицитна. Осенью, до наступления холодов ещё можно было брать воду в подвалах некоторых домов. При наступлении первых холодов водопроводная сеть вышла из строя. За водой приходилось ходить с вёдрами, укреплёнными на детских саночках на Неву. Там были устроены проруби, из которых люди черпали воду. Детские саночки являлись единственным "средством передвижения" и транспорта тяжёлых вещей, да и людей тоже. На них и отвозили в импровизированные морги тела умерших ленинградцев. Канализации не было и все отходы жителей нашей квартиры, как и других жителей дома, выбрасывались из окна на кухне во двор дома, где к концу зимы выросла огромная обледенелая куча различных отбросов и экскрементов.
     Практически с наступлением зимы мы выходили из дома только за водой, порцией хлеба или крупы и на заготовку дров, остававшихся ещё некоторое время в сарае. В сильные морозы пилили и кололи дрова прямо в комнате. Очень редко в хорошую тихую погоду я выходил ненадолго прогуляться в нашей округе. Мама и тётя Аня всё время были заняты хозяйственными делами. Даже за продуктами, полагающимися по карточкам, приходилось стоять в очередях. Работала только небольшая часть магазинов города. Где и что "дают" узнавали с помощью "сарафанного радио". Так называлась довольно эффективная система распространения информации, передаваемой женщинами друг другу. Никакой телефонной связи не было, поскольку телефоны были отключены ещё в начале войны.
     Я тоже был задействован в процессах поисков и приготовлении пищи (в широком смысле этого слова). В мои обязанности входила заготовка дров из старой мебели и книг и растопка "буржуйки". Однако, свободного времени у меня было больше. И это позволяло иногда выходить на улицу погулять. Но и это было не безопасно. Уходить далеко от дома было нельзя, поскольку бомбежка или обстрел мог начаться внезапно. Это приводило к тому, что наша информация о состоянии в городе была неполной. О том, что происходило в других районах у нас были лишь отрывочные сведения. Однако, в сильные морозы или во время снегопадов, когда немцы отогревались в своих землянках и блиндажах, во время перерывов в обстрелах можно было иногда наведаться в центр города.
     В одном из писем от папы, которое нам передал его однополчанин, было написано, что его часть временно располагается у мельницы Ленина (за Старым Невским). Мы отправились с мамой на свидание с ним, но не нашли. Был сильный снегопад. Мы с трудом пробирались сквозь сугробы. На тропинках, проложенных между сугробами было скользко. Кругом громоздились огромные, тёмные мёртвые громады домов. Окна во многих домах были выбиты. В некоторых они были заменены фанерой или картоном. Это был редкий в тот год день оттепели. Подойдя к этой мельнице, стоящей на левом берегу Невы, мы услышали пулемётную очередь. Кто стрелял и где стреляли, мы не знали, очень устали, перепугались и дальше не пошли. Телефоны, как я писал, не работали, и надеяться можно было только на почту.
     Зима в этом году выдалась очень суровой. Оттепели были крайне редки. Почти всё время были сильные морозы и выпало много снега. Дороги и тротуары расчищались или, чаще, вытаптывались. Они разделялись такими сугробами, из-за которых проезжавших автомашин и людей, двигавшихся по соседней дороге, не было видно. Нам казалось, да об этом говорилось и в печати, что зима - противник немцев и наш союзник. Действительно, в зимние месяцы почти прекратились бомбардировки и происходили лишь редкие обстрелы города. Мы успокаивали себя тем, что немцы тоже страдают от морозов. Представляется, что если бы этого не было, то переносить блокаду было бы куда тяжелее. В этих условиях в летнее время возникли бы эпидемии.
     Активность "спекулянтов" в городе продолжала расти. Под этим термином в СССР понимали любую коммерческую деятельность, осуществлявшуюся помимо государственных магазинов. В самых тяжёлых условиях блокады находились люди, стремящиеся и способные использовать ситуацию, а, подчас, и просто выжить. В городе были предприимчивые люди, обменивающие на продукты уникальные, ценные вещи. Были, конечно, и посредники. У военных интендантов, работников магазинов, госпиталей всегда что-нибудь "прилипало к рукам". Никто не был в состоянии учесть умиравших. Это и использовали некоторые оборотистые люди, ведавшие распределением продуктов. Они были не прочь обогатиться. Это же помогало нам выжить, правда, ценой потери ценных и дорогих вещей, которые мы меняли на продукты. Но, самое главное - помощь дяди Бори, который делился с нами не только своим военным пайком, но и иногда привозил части убитых лошадей и т.д. Он получал фронтовой офицерский паёк, который был достаточен для выживания и помогал нам, как мог. Приходилось ему ездить и на Волховский фронт, где питание было гораздо лучше. При его приездах нам тоже немного перепадало из его пайковой "заначки".
     Сейчас неоднократно задумываешься, в чём причина быстрой смерти одних и "успешной" борьбы за жизнь других людей. За годы блокады в Ленинграде по официальным данным от голода умерло 850 тысяч человек. В действительности, вероятно, больше. Как и вообще в жизненной борьбе, способность выжить и преуспеть всегда выше у наиболее активного и предприимчивого. Подчас, даже наиболее талантливый и одарённый погибает, а активный и умеющий нестандартно мыслить и действовать в критических ситуациях остаётся в живых, ведь условия жизни были одинаково тяжелы для почти всех.. Хотя во время блокады всё строго нормировалось, но значительный слой людей находил возможности использовать ситуацию в своих интересах. Существовал "чёрный рынок". Люди, связанные с распределением продуктов питания и других жизненно необходимых вещей, "процветали", если использовать это слово не совсем подходящее для тяжёлой блокадной ситуации. Это была сравнительно малочисленная группа людей, выживших в блокадную зиму и даже сумевших использовать ситуацию в своих интересах.
     Другая группа выживших людей - это люди, нашедшие в себе силы не безучастно дожидаться смерти, а пытавшиеся использовать малейшие возможности для выживания и снабжения своих близких. У них не было тех источников, которые имелись у первой группы. Они искали и находили не стандартные решения. Пытались нащупать тех, кто имел лишние продукты. Не сдавались и надеялись на свои силы и способности. К счастью, к этой группе людей относились и старшие члены нашей семьи. Они через друзей и знакомых искали и находили тех, кто имел продукты и использовал их для обогащения. Правда, я не уверен хватило ли бы у нас вещей и оборотистости если бы не помощь военнослужащих - папы и дяди Бори. Кроме открытого рынка - "толкучки", которая в нашем районе располагалась на месте нынешнего Мальцевского (Некрасовского) рынка на ул. Некрасова (по-видимому существовали и другие аналогичные рынки в других местах города, бывшие вне поля зрения автора), был и подпольный рынок, на котором операции производились через знакомых. В качестве покупателей ценных вещей на этом рынке выступали управдомы, работники военных госпиталей, работники продуктовых магазинов, офицеры интендантской службы, некоторые нужные ремесленники, а то и просто нажившиеся грабители квартир умерших. Продавцами были голодные, но активные жители города.
     Несмотря на строгий государственный "контроль и учёт" продуктов питания, некоторые из них всё же можно было купить или обменять на ценные вещи на чёрном рынке. А объяснялось всё просто. При такой смертности невозможен эффективный учёт распределения. Многие умирали, и пока до органов распределения доходили сведения о смерти, их талонами успешно пользовались другие люди, чаще всего связанные с распределением талонов. Существовал и другой, широко распространённый всегда в России приём "недовеса", т.е. весы были установлены таким образом, что показывали неправильный вес. Особенно при тех средневековых весах с гирями. Весы практически контролировать было некому. Этим пользовались, главным образом, продавцы магазинов и сотрудники продовольственных складов. Работники, связанные с распределением продуктов для воинских частей, всегда имели в своём распоряжении некоторое количество неучтённых продуктов за счёт "приварка" и погибших военнослужащих. Эти "излишки" и поступали на "теневой" рынок. Присутствовал, несомненно, и элемент везения.
     По внешнему виду эти люди заметно отличались от простых "дистрофиков". Например, мне хорошо запомнилось лицо продавщицы в магазине угол Литейного и ул. Петра Лаврова, где мы отоваривали свои талоны на крупу и сахар. Её полные щёки резко контрастировали с впалыми щеками стоявших в очереди людей. Создавали "неучтённые запасы" и командиры воинских частей, руководители заводов, госпиталей, культурных учреждений. Почти всю блокаду работал Театр музыкальной комедии на пл. Искусств. Работали и небольшие театральные фронтовые бригады. Оркестр филармонии даже исполнил 7-ую симфонию Шостаковича. Предприимчивые деятели культуры и науки, выступавшие с лекциями и концертами в воинских частях, кормились там за счёт "неучтённых излишков". Но об этом я узнал позже из опубликованных воспоминаний. Как всегда, перепадало кое-что и административному персоналу, без которого культура существовать не может.
     Около нашего дома часто стояли военные автомашины. Если вы подумаете, что в нём скрывался военный объект, вы впадёте в большую ошибку. В нашем доме жил хорошо известный в округе часовых дел мастер. К нему для ремонта часов приезжали военные. В то время часы представляли семейную ценность и использовались несколькими поколениями, т.е. переходили от деда к внуку. Их время от времени приходилось ремонтировать. Ремонт был значительно дешевле новых часов. Да и приобрести новые часы было очень трудно. Этот мастер часовщик и его семья неплохо выглядели. Дочка, молодая, интересная, частенько укатывала с ветерком на машине какого-нибудь офицера. Выживали и дворники и похоронные команды, которые помогали отвозить на кладбище покойников. Одним словом, "теневая экономика" развивалась вовсю. Практика 74-х лет централизованной экономики в СССР показала, что такое общество без теневой экономики обходиться не может даже в нормальные периоды развития. Но в условиях кризиса этот тип экономики показал свою значительную устойчивость и даже высокую жизнеспособность. Средний человек того времени был уверен, что государственное распределение обеспечит ему скудный паёк, а о дополнительных вещах он должен позаботится сам, действуя часто в обход закона. В условиях кризисов теневая экономика обычно расцветала. Происходил искусственный отбор по способностям к приспособляемости.
     Должен признаться, что и наша семья пользовалась её услугами. Иначе мы просто бы не выжили. Мама продавала и меняла на продукты многие из вещей, папины костюмы, часы, золотые украшения, меховые вещи. Несмотря на войну, спрос был на всё. Мы продали даже папин велосипед. Его взяли у нас в обмен на продукты военные связисты, поскольку армия не могла обеспечить их удобными средствами передвижения. Даже витаминный экстракт из сосновых веток, изготовление которого было налажено на одном из химических предприятий на Охте, мы с мамой получили в обмен на отрез материи для костюма, оставшийся от папы. Он позволил нам избежать цинги.
     В начале декабря последний раз пришёл папа и сообщил нам, что их часть войск ПВО города перебрасывается на фронт. Предстояла очередная попытка прорыва блокады, как правило, недостаточно подготовленная и, поэтому, зачастую безуспешная, но стоившая огромных жертв. Он пригласил нас прийти на следующий день в казарму, где формировалась его часть, для того, чтобы забрать вещи. Казарма находилась на Выборгской стороне напротив завода имени Карла Маркса (каково его теперешнее название, мне неизвестно). Эти здания существуют и сейчас. Но мы с мамой уже там его не застали. Больше мы его не видели. Получили лишь несколько писем. Он был весёлым и оптимистичным человеком, подбадривал нас и надеялся на хороший исход. Он беспокоился больше о нас, чем о себе. Успокаивал нас, когда уходил на фронт, повторяя - "Одна голова не бедна". Последнее письмо пришло в январе 1942 г. Извещение о том, что он пропал без вести, попало к нам лишь в феврале 1942 г. По рассказу его фронтового друга Исая Семёновича Азадовского, подтверждённому впоследствии оставшимся в живых командиром связи полка, он погиб от пули снайпера во время выполнения боевого задания. Его могила находится на левом берегу Невы. Там похоронены солдаты, погибшие в районе посёлка Красный Бор. Фотография братской могилы хранится у нас в альбоме. В настоящее время братскую могилу перестроили в виде мемориала. Папа занесён в книгу памяти бойцов евреев, погибших в войне против фашизма.
     Младший его брат Яков Кременецкий погиб в Белоруссии, что отмечено, по свидетельству его дочери, мемориальной доской, старший брат Авраам Кременецкий, возраст которого не призывался, умер в блокадном Ленинграде и похоронен на Пискарёвском мемориальном кладбище. Средний брат Аарон Кременецкий работал на танковом заводе в Челябинске и дожил до 1988 г.
     После гибели отца тяжесть воспитания двух несовершеннолетних детей легла на плечи мамы. В условиях военного времени и такого сильного потрясения экономики страны эта тяжесть была непосильна. К счастью, все братья и сёстры мамы оказывали нам огромную помощь. Все они не имели своих детей и видели в помощи нам свой долг. Благодаря их самоотверженному участию мы с сестрой выросли, получили полноценное образование и заняли своё место в среднем слое советского общества.
     Потери советских войск, оборонявших город, были очень большие и далеко не всегда жертвы были оправданы. Немцы были ещё сильны, а наше командование не приобрело в то время достаточного боевого опыта. Командир знал, что ему нужно выполнить приказ любой ценой. Альтернативой этому была его жизнь и он не останавливался ни перед чем. Наименьшая ответственность ожидала его за увеличенные потери.
     Большие потери понёс в начале войны и Балтийский флот. В короткий срок немцы захватили почти все базы флота на Балтике и в Финском заливе. Множество судов погибли. Остатки флота пришлось эвакуировать в Ленинград. По пути много военных и вспомогательных судов было потоплено. В различных местах на Неве я видел уцелевшие после переходов из прибалтийских портов корабли Балтийского флота. Их оставалось немного, всего 12 кораблей разных классов. Большая часть крупных кораблей флота погибла во время перехода из Прибалтики и бомбардировок его стоянок. Часть из них во время осады базировалась в Кронштадте, часть - в Ленинграде.
     Кронштадт подвергался сильным бомбардировкам вражеской авиации, но устоял. Справа и слева от острова Котлин, на котором находится город Кронштадт, располагаются насыпные острова - форты, на которых были в то время установлены мощные батареи береговой артиллерии. Всего к началу войны флот имел около 300 боевых самолётов и 400 орудий береговой артиллерии. Не говоря уже о портовых сооружениях и судостроительных предприятиях. Эта значительная военная сила сыграла свою роль в заключительном периоде войны, когда началась операция по освобождению города от блокады и во время военных действий в Прибалтике в конце войны. В течение всего времени обороны Ленинграда части флота оказывали серьёзную поддержку сухопутным войскам. Всё время блокады продержался и "Ораниенбаумский пятачок" - небольшой участок земли вблизи Ораниенбаума. Немецкие войска, осаждавшие город, тоже несли ощутимые потери. Кроме собственно немецких войск город осаждала и испанская "Голубая дивизия" и финские войска. За время осады войска немцев и их союзников потеряли свыше 170 тысяч солдат только убитыми.
     В самом начале войны основные достопримечательности города были укрыты специальными щитами или закопаны в землю, а наиболее выдающиеся сооружения были закамуфлированными. Золочёные купола и шпили известных соборов города были покрыты специальными составами или зачехлены. Несмотря на то, что ни один из ленинградских мостов не был повреждён за время осады, по льду Невы были проложены многочисленные тропы, по которым двигались люди, вернее "тени". Иногда они тащили за собой саночки с грузом. Подчас измученные голодом люди не могли подняться на мост. Путь по льду был легче. Зимой во многих местах Невы были сделаны проруби, из которых измождённые голодом люди черпали воду. На саночках отвозили её к спускам, поднимали на набережную и везли домой. Имелись такие проруби и на других реках и каналах города. Невский проспект был засыпан снегом. Не знаю для какой цели некоторые разрушенные здания на нём маскировались под целые. На это тратились материалы, которые могли бы использовать жители города. Так отлично помню, что разрушенное бомбой здание напротив дворца на углу Фонтанки и Невского было обито фанерой и на ней были нарисованы окна. Гостиный Двор почти весь выгорел. На его арках виднелись черные следы пожара.
     Как я писал выше, несмотря на голод и холод, мы, дети, хотя и редко, но выходили на улицу по разным хозяйственным делам, а иногда и просто погулять. Хотя понимали, что это не безопасно. Психика человека устроена так, что она приспосабливается к чувству опасности. Во фронтовых условиях оно притупляется. Кроме бомб и снарядов ходили слухи о нападениях голодных людей. Я сам никогда этого не видел, но слухи об этом передавались. Естественно, что всё внимание взрослых уделялось Верочке, как более маленькому ребёнку. Я считался вполне взрослым и, поэтому, кроме домашних обязанностей: колоть и пилить дрова, ходить за водой, занимать очередь за хлебом и т.д. мне разрешалась некоторая самостоятельность. Сейчас мне кажется, что я, в моём нынешнем возрасте, допускал бы по отношению к своим детям в тех условиях меньше свободы, чем та, которой я пользовался. Особенно в условиях фронтового города, когда опасность подстерегала постоянно. Несколько раз, находясь вдали от дома во время артиллерийского обстрела, я короткими перебежками между взрывами из одного подъезда в другой добирался до дому. Но это было уже весной и летом 1942 года. Вообще я заметил, что молодости свойственна уверенность в благополучном исходе даже рискованных дел. Молодой человек меньше боится смерти. О старом человеке этого не скажешь.
     В эту зиму снег не убирался, но основные магистрали для транспорта были расчищены. Транспортом пользовались только военные. Иногда они предоставляли транспорт и для городских нужд. Местами из снежных сугробов торчали человеческие конечности. Прямо на снегу порой лежали люди, умершие в пути. По тропинкам на улицах медленно брели закутанные в тряпьё люди, которых называли "дистрофиками". На детских саночках провозили завёрнутые в простыни трупы людей. Часто их везли на сборные пункты, поскольку довозить до кладбищ многие не могли. На Невском, перед чёрным от пожара Гостиным Двором, среди сугробов снега, тёк водяной поток, из которого закутанные люди, напоминавшие приведения, черпали воду. Магазины работали лишь частично. Обычно в одном из отделов выдавали скудные пайки. К ним выстраивалась очередь. Полки и витрины остальных отделов были пусты или, чаще всего, отгорожены временной перегородкой. Булочные работали многие. Хлебный паёк хоть и в мизерном количестве, но выдавался почти без перебоев. Хлеб был единственным товаром, который выдавался ежедневно. Остальные продукты выдавались раз в месяц. В самые трудные времена в его состав вводили мало съедобные компоненты. Никаких других товаров в нашей округе не продавалось. Помню, что в феврале 1942 г. открылся один магазин канцелярских принадлежностей на Литейном, напротив ул. Жуковского. Мы ходили туда как в музей. Ничего не покупали, только смотрели.
     Несколько слов об информации. Информация всегда играла важную роль в жизни человека. А в современном обществе её роль существенно возросла и расширилась. Но и в то время информация имела большое значение. Поскольку свободная информация отсутствовала, то всей правды о положении на фронтах, как я писал ранее, мы не знали. Сообщения с фронтов поступали через радиосеть регулярно, но в сильно "обработанном" виде. Общая картина положения на фронтах всё же доходила до нас путём частных разговоров с военными или через людей, мобилизованных на возведение оборонительных сооружений, которым удавалось пробраться в город. Широко велась и "наглядная агитация". Но это была, скорее, "дезинформация", хотя она и помогала в борьбе за жизнь. Во многих частях города можно было видеть сатирические плакаты художников Кукрыниксы (карикатуристов Куприянова, Крылова и Соколова), Бориса Ефимова, стихотворения К. Симонова "Убей его" или стихотворное обращение казахского акына Джамбула "Ленинградцы, дети мои.", оформленные в виде плакатов. Естественно, что через радиосеть передавались и сообщения об изменении норм продуктов питания. Они подписывались обычно заведующим отдела торговли горисполкома Андреенко, ответственным за снабжение населения. Повышение норм выдачи продуктов воспринималось как праздник. Сообщалось по радио и о воздушных тревогах и об артиллерийских обстрелах. В этом случае, обычно, указывались наиболее опасные районы города. Но иногда такие указания запаздывали. Уже в 1942 г появились в печати стихотворения Ольги Берггольц, Анны Ахматовой, Веры Инбер, Николая Тихонова, Константина Симонова, корреспонденции Василия Гроссмана, Алексея Толстого, Ильи Эренбурга и др. Они читались по радио. После войны мне стало известно, что Анна Ахматова была вывезена из Ленинграда на самолёте по личному указанию Сталина. Был вывезен и композитор Шостакович и другие известные деятели науки и искусства. Вывозились и целые коллективы, например, Театр Комедии.
     Великая Отечественная война 1941 - 1945 годов по своим масштабам и жестокости не имеет равных в истории. Советские вооруженные силы потеряли в ожесточённых боях только второй половины 1941 года 5,3 миллиона человек. Многие из них попали в плен. Таких по уточнённым данным оказалось 3,4 миллиона человек. Значительная часть не перенесла тяжёлых условий гитлеровского плена. Около 2 миллионов человек из числа попавших в плен погибли от расстрелов, эпидемий, голода и холода. По официальным данным за весь период войны пленные составили 39,4% от всех безвозвратных потерь советских вооружённых сил.
     В сознании жителей города формировался образ врага, наделяемый всеми отвратительными качествами. Многое из этого подтвердилось в действительности. Почти все работники "культурного фронта" включились в общую канву пропаганды и работали либо в газетах, либо на радио. Поэты и писатели сочиняли стихи песни, пьесы, рассказы. Многие из них производили впечатление весьма искренних. Они и воспринимались большинством народа как искренние. Композиторы, музыканты исполнители, артисты художественных театров писали и исполняли новые песни и активно участвовали в работе фронтовых коллективов. Выпускались соответствующие духу времени кинофильмы. Всё это мобилизовало народ на активную борьбу.
     Некоторые музыканты исполнители, такие как Л.О. Утёсов, К.И. Шульженко, М.Н. Бернес, М.И. Жаров, С.Я. Лемешев, Л.А. Русланова и другие пользовались потрясающим успехом как на фронте, так и в тылу. Вспоминаю, как рвались в Новосибирске инвалиды войны на концерты джаз-оркестра Леонида Утёсова. Я был на нём. В начале концерта были слышны стуки костылей в двери. Это стремились попасть на концерт инвалиды войны. В то время официально никаких льгот для них ещё не было, а купить билет было очень трудно. Многие песни военных лет до сих пор трогают душу автора этих строк и его сверстников. Помню, что уже в середине войны была создана радиопередача "Огонь по врагу", которую вели по субботам артисты Ленинградского театра им. А.С. Пушкина Борисов и Адашевский. В ней высмеивались гитлеровские бонзы, подчёркивалась их тупость. Передача транслировалась каждую неделю и пользовалась большим успехом. Около уличных репродукторов собирались толпы народа в час передачи. Но это происходило в 1943 году, когда мы уже эвакуировались в Новосибирск.
     Как показали последующие события, жестокая политическая система, установленная в стране, была с успехом использована для организации обороны и последующего разгрома врага. Её особенность заключалась в пронизывающих всё общество партийных структурах, беспрекословно проводивших в жизнь решения руководства. Эти структуры действовали параллельно государственным структурам и даже стояли над ними. Они и осуществляли полный контроль над государственными органами. Деятельность органов НКВД ещё более усилилась по сравнению даже с предвоенным временем.
     Характерно, что по материалам историков аналогичное положение было и в конце войны в гитлеровской Германии. Как показал опыт 74 лет коммунистического правления, тоталитарная система в мирных условиях является значительным тормозом развития общества. Она связывает инициативу людей, создаёт бюрократические препятствия для осуществления любого дела. В условиях чрезвычайных обстоятельств, таких как войны или революции, эта система действует довольно эффективно, т.к. позволяет более быстро организовать людей на проведение чётко сформулированных мероприятий, направленных на единую цель. Многие западные историки (Д. Хоскинг и другие) отмечают успешность работы компартии "в качестве машины, мобилизующей национальные ресурсы" на осуществление конкретной задачи.
     Вспоминая многочисленные перипетии венных лет, приходишь к мысли, что в трудных ситуациях тоталитарный строй более эффективен, чем, например, демократия. Начиная с первого военного выступления, Сталин неукоснительно проводил в жизнь линию на осуществление тотальной войны. В первый период войны советские войска на фронтах постоянно атаковали противника, часто безуспешно, атаки не были подготовлены, сопровождались большими потерями поскольку не хватало ни вооружения ни военных знаний, но они всё же изматывали наступающие немецкие войска и наносили им чувствительные потери. А главное привели к срыву планов молниеносной войны, обеспечив руководству время для подготовки и проведения оборонительных действий. Это спутало карты немецких стратегов, подрывало у немцев боевой дух, хотя потери советских войск в оборонительных операциях первого периода войны были значительно выше немецких. На молниеносную войну была главная ставка авантюриста Гитлера. В этом был и его главный стратегический просчёт и заключался он в недооценке способности СССР к мобилизации сил обороны.
     Стратегия тотальной войны была доведена до сведения всего советского народа и проводилась с необычайной настойчивостью. Она привела к грандиозным результатам - гитлеровская военная машина была сломлена, и первые ошеломляющие победы фашистских войск сменились поражениями и полным разгромом. За полтора года войны немецкие войска и войска союзников Германии, дошедшие до Кавказа, были уже к концу 1944 года почти выброшены за пределы страны. Т.е. тот же путь назад они прошли за то же время, что и путь вперёд. При том, что отсутствовал фактор внезапности, и немецкая армия и её союзники имели большой военный опыт и использовали экономический, а, частично, и военный потенциалы стран Европы. Во время войны Германия имела под ружьём 214 дивизий, общей численностью 8,5 миллиона солдат и офицеров. Из них 152 дивизии и 2 бригады воевали против Советского Союза. Кроме немецких войск против СССР воевали 29 дивизий и 16 бригад союзников Германии (Финляндии, Венгрии, Румынии и отдельные части из Испании и других стран Европы.)
     Результат феноменальный! Это не имело прецедентов не только в русской, но и в мировой истории. Ведь после суворовских побед, да и то против азиатской Турции и незначительных сил французов во время итальянского похода, когда русские войска в конце концов еле унесли ноги через альпийский перевал, после этого ни в одной крупной войне Россия не побеждала. Колониальные войны в Средней Азии и на Кавказе, конечно, не в счёт. Война 1812 года привела к взятию Москвы. Уход французов из России был вызван суровым климатом страны. Крымская война закончилась поражением. Японская война тоже. Первая мировая война поставила страну на грань полного поражения и закончилась развалом самодержавия. Через три года Первой мировой войны русская армия и хозяйственная жизнь страны оказались почти разрушенными. Число русских в немецком плену в Первую мировую тоже исчислялось несколькими миллионами. Исключение лишь представляет результат достигнутый большевиками во время Гражданской войны, когда тоже удалось осуществить перелом в ходе боевых действий против белогвардейцев и интервентов. Но масштабы военных операций были, конечно, не те.
     Современникам, не связанным непосредственно с управлением войсками, было не всегда известно какие усилия и жестокие меры были использованы для того, чтобы удержать разваливающиеся под ударами немцев фронты во время первого периода войны. Прибыв в Ленинград в самое тяжёлое время, генерал Г.К. Жуков ( тот самый будущий "маршал Победы") в сентябре 1941 г. подписывает приказ № 0064, где сказано: " Военный совет Ленинградского фронта приказывает объявить всему командному, политическому и рядовому составу, обороняющему указанный рубеж, что за оставление без письменного приказа Военного совета фронта и армии указанного рубежа все командиры, политработники и бойцы подлежат немедленному расстрелу. Настоящий приказ командному и политическому составу объявить под расписку. Рядовому составу широко разъяснить."
     В очень редких случаях командир решается на такой приказ. И далеко не каждый военачальник способен на это. Подобную же жестокую политику проводил Сталин по отношению к войскам, не взирая на лица в первые 1,5 года войны. Широкую огласку получил его приказ № 227, известный как "приказ ни шагу назад", отданный через год после начала войны, с требованием остановить прорвавшегося на юге противника. В нём говорится об отдаче оставивших рубежи в штрафные роты и преданию суду командиров. В развитие этого приказа в составе соединений были созданы заградотряды НКВД. А о приказе Жукова не говорится в распространённой исторической литературе ни слова.
     Разумеется, такие приказы всегда отрицательно воспринимаются общественностью. В демократических странах и, вообще, в условиях нормального развития он был бы вряд ли возможен. Но кто может сказать, как повернулись бы исторические события, если бы советское руководство не проводило жестокой политики сопротивления агрессору? События в Америке после 11 сентября 2002 года показывают, что в решающие моменты принципы демократии приходится отбрасывать или видоизменять.
     Жестокости сопровождают все войны. Все попытки ввести систему законов и правил ведения войны до сих пор к результатам не привели. Разумеется, как это практикуется всегда, параллельно с этими действиями велась и пропаганда, в основу которой была поставлена защита свободы, демократии, борьба за высокие идеалы человечества против гнусных варваров, которых олицетворяли гитлеровцы. Жестокости же советского руководства пытались сохранять в тайне. Утверждалось, что мы всегда придерживаемся гуманистических принципов. Эта пропаганда велась достаточно настойчиво и последовательно. И она оказывала своё действие как на фронте, так и в тылу и влияла на зарубежных друзей СССР.
    
     Широкий резонанс получали, ставшие известными к тому времени, сообщения о зверствах гитлеровцев. Об этом сообщалось по радио и в газетах. Уже в 1941 году появились первые разоблачительные статьи И. Эренбурга, оказывавшие большое психологическое действие как на фронте, так и в тылу. Широко распространённая презрительная кличка немцев - "фрицы" происходила из его статей. Появилось и первое произведение Василия Гроссмана "Народ бессмертен", повесть Александра Бека "Волоколамское шоссе", поэма Николая Тихонова "Киров с нами" и др.. Часто выступали по радио ленинградские поэты и писатели со своими произведениями, призывающими ненавидеть врага. Судя по тому, что мне приходилось слышать в очередях или в разговорах с людьми, ненависть к гитлеризму пробудить удалось. Конечно, трудно судить по отдельным высказываниям о настроениях народа, но это тоже важные свидетельства.
     Пропагандистская кампания проводилась и за рубежом. Активно использовался и национализм. Такие мероприятия как снятие многих запретов в отношениях с церковью, создание Славянского антифашистского комитета, Еврейского и других антифашистских комитетов широко освещалось в печати и по радио. Поездка в США членов Еврейского антифашистского комитета Михоэлса и поэта Фефера, связи других национальных антифашистских комитетов с людьми и общественными организациями из союзных стран позволяли завоевывать мировое общественное мнение и собрать значительные суммы денег для нужд войны. Практиковались различные агитационные мероприятия и другими национальными организациями.
     В своей пропагандистской кампании Сталин решил сыграть на религиозной и националистической струнах русского народа и внутри страны, делая большие уступки православной церкви, восславляя полководцев прошлого, всячески раздувая славу русского оружия, особые качества русского солдата и т.д. Он даже пошёл на такое "одиозное мероприятие" как роспуск Коминтерна. Все эти факторы интенсивно использовались системой пропаганды в различных её формах: литературной, музыкальной, художественной, наглядной, лекционной и т.д. Использование принципов национализма, наряду с прославлением определённой религии, есть одно из мощнейших средств пропаганды. Важным приёмом пропаганды были фильтры для информации о текущих событиях, появляющейся в заграничной прессе. Для увеличения эффективности в дополнение к пропаганде часто использовался и террор против инакомыслящих в различных формах от мягкой до жёсткой. Во время войны чаще террор был жёстким.
     К слову сказать, пропагандистская война не являлась монополией коммунистов. Она интенсивно велась в Германии и даже в демократических странах Запада. По настоящему активно она начала вестись в Первую мировую войну, но развернулась в полную силу во Вторую. Иногда к нам попадал журнал "Британский союзник", издававшийся на русском языке англичанами для СССР. Он тоже имел явно выраженный пропагандистский характер. Такой же характер имел и распространяемый в СССР журнал "Америка". Важность формирования общественного мнения сейчас признают все. В Америке она сейчас постоянно ведётся в направлении борьбы с главным, существующим в настоящее время, идейным врагом - исламским терроризмом, но не забывается и о борьбе с коммунизмом.
    
     В разное время и в разных странах в качества главного врага выступают разные идеологии. Это то нацизм, то коммунистическая идеология, то исламский фундаментализм, то конкурирующая религия. Пропаганда помогает концентрировать усилия народа против наиболее опасных в данное время идеологий. Известен и такой идеологический штамп, как "всемирный еврейский заговор", долгое время использовавшийся в некоторых странах Европы, а сейчас распространённый в странах арабского мира. Во время Второй мировой войны главным врагом демократии признавался нацизм. Пропаганда, как правило, достаточно тенденциозно отражает историю. Она сознательно идёт на истолкование исторических фактов так, как это нужно правящей элите общества путём заведомого смещения акцентов. Искусство пропаганды и заключается в том, чтобы подогнать исторические факты под определённую идеологию. Любой автор, пишущий на историческую тему, стоит перед опасностью увлечения пропагандистскими мифами вместо объективного изложения фактов. Часто используется приём затушёвывания одних событий и выпячивания других. Например, сейчас в средствах массовой информации США пропаганда тенденциозно искажает историю Второй мировой войны, непомерно увеличивая вклад США и Великобритании в разгром фашизма. Не могу сказать, что здесь пропаганда грубо инспирируется государством. Но она отражает идеалы и пристрастия находящейся у власти элиты общества. А они не всегда совпадают с исторической правдой. В современных фильмах и телепрограммах Америки о прошлой войне сознательно "забывается" о решающем вкладе СССР в победу и представляется дело так, как будто войны на Востоке совсем не было, а если и упоминается о ней, то как о событии местного значения.
     Но существенным отличием американского общества от советского в стиле пропаганды является то, что коммунисты строго запрещали материалы, не соответствующие духу пропаганды, а в Америке это не запрещено. Здесь всегда, при желании, можно найти правдивые исторические материалы. Никто не запрещает и публиковать их. В библиотеках университетов имеются даже пропагандистские издания разных политических течений. Только рекламы в средствах массовой информации они не имеют и до широких масс, как правило, не доходят.
    

    

(Продолжение следует)

     Литература.
     1.
     Гаррисон Солсбери. 900 дней. Блокада Ленинграда.1994. 2.
     Кто был кто в Великой Отечественной войне 1941 - 1945. Краткий справочник. 1995 3.
     Алан Кларк. План "Барбаросса". 2002. 4.
     Генри Пикер. Застольные разговоры Гитлера. 1998. 5.
     Г.К. Жуков. Воспоминания и размышления. 1971. 6.
     Иосиф Кременецкий. Евреи при большевистском строе. 2002
     7.
     Л.Л. Мининберг. Советские евреи в науке и промышленности СССР в период Второй мировой войны 1941 - 1945. 1995. 8.
     К. Типпельсткирх. История Второй мировой войны. Т. 1 и 2 . 1994. 9.
     Аллан Буллок. Гитлер и Сталин. Жизнь и власть. Т 1 и 2. 1998. 10.
     С. Раткин.Тайны Второй мировой войны. 1995. 11.
     Марк Штейнберг. Евреи в войнах тысячелетий. 2001. 12.
     Борис Урланис. История военных потерь. 1998. 13.
     Джеффри Хоскинг. История Советского Союза. 1917 - 1991. 1994. 14.
     Павел Судоплатов. Разведка и кремль.1996. 15.
     Александр Помогайбо. Псевдоисторик Суворов и загадки Второй мировой войны. 16.
     И.С. Конев. Записки командующего фронтом. 1985. 17.
     Римма Нератова. В дни войны. Семейная хроника. 1996. 18.
     И. Сталин. О Великой Отечественной войне Советского Союза. 1949. 19.
     Edvard J. Brown. Russian literature since the revolution. 1982. 20.
     Isaac Deutscher . Stalin. A political biography. 1966.
    
    

         

___Реклама___

---