Унижение длиною в жизнь

        В "Гостевой книге" нашего сайта появилась такая запись:

прохожий пишет:
Я все думал, как наверно трудно беглым советским евреям убеждать западное общество в свирепом советском антисемитизме, кормясь за счёт престижных советских дипломов. Но почитав ваше интервью, в котором вы жалуетесь на притеснения в том же предложении, где упоминаете что десятилетия проработали в одном из самых престижных советских ВУЗов, причём жалуетесь по-русски, следовательно как бы для аудитории, знакомой с реальным положением вещей в СССР, я понял, что зря переживал -- советские евреи кого угодно убедят в чем угодно, и в этом их сила, и в этом их гешефт.
Вторник, Август 7, 2001 в 08:59:41

Я собирался ответить уважаемому прохожему на его высказывание, сделанное в весьма ажурной форме, но за меня это вполне убедительно сделал другой автор.

Арие Дов-Бер :
Ришон ле Цион, Израиль пишет:
Уважаемый прохожий или очень молод и ему неизвестны многие факты или надеется, что эти факты забыты.Напомню некоторые: борьба с "безродными космополитами", дело врачей-вредителей, когда изгоняли с работы всех специалистов-евреев во всех сферах, ограничения в приёме на работу, процентная норма в ВУЗах(список можно продлить)- это еврейский гешефт. Организация под контролем КПСС общества "Память" и антисемитские высказывания в наши дни "батьки Кондрата" и депутата В.И.Шандыбина- чья-то фантазия? Где нельзя обойтись без еврейских голов, там вынужденно терпели, не было замены.Не надо, прохожий, что на Западе скопище простофиль, которым можно что внушить. Они и сами всё хорошо видят и знают. Когда нам всем внушали, что мы купаемся в счастье в стране "развитого социализма", они не поддались внушению. Хотя во внушении активно участвовала горстка продавшихся евреев из "Антисионистского комитета".
Вторник, Август 7, 2001 в 18:24:54

        К сказанному добавлю только, что в период сталинской диктатуры все народы СССР были притесняемы и несвободны. И евреи были в не самом худшем положении, если их сравнивать с депортируемыми чеченцами, крымскими татарами или немцами. До депортации евреев в 1953 году дело, слава Богу, не дошло. Но то, с чем сталкивался практически каждый человек с "неправильным пятым пунктом" и что непросто объяснить человеку с "нормальной анкетой" - это чувство унижения длиною в жизнь. Государственный антисемитизм - не чисто советское явление.
        Преподаватель Академии художеств Леонид Пастернак пишет 18 августа 1900 года заявление:

"Его Превосходительству Г-ну Директору Московской 5-й гимназии.
        Желая определить моего сына Бориса в 1-й класс вверенной Вам гимназии, имею честь просить сделать распоряжение о зачислении сына моего в число учеников вверенной Вам гимназии.

Преподаватель
Л. Пастернак"

        За сына Леонида Пастернака хлопотал такой влиятельный человек, как князь Голицын. Поэтому ответ директора гимназии адресован именно ему.

"Ваше Сиятельство, Милостивый государь Владимир Михайлович,
К сожалению, ни я , ни Педагогический совет не может ничего сделать для г. Пастернака: на 345 учащихся уже есть 10 евреев, что составляет 3%. Сверх не можем принять ни одного еврея. К будущему августу у нас освобождается одна вакансия для евреев, и я от имени Педагогического совета могу обещать предоставить ее г-ну Пастернаку".

26 августа смущенный князь пишет своему протеже Леониду Пастернаку:

"Многоуважаемый Леонид Осипович!
Спешу препроводить Вам в подлиннике ответ директора 5-й гимназии. Ответ, к сожалению, неутешительный. Если что можно сделать, располагайте мною.

Искренне Ваш/преданный
кн. Вл. Голицын."

        Борис Пастернак поступил в гимназию через год. Когда забылась эта обида для всей семьи Пастернаков и забылась ли она вообще, сказать никто не сможет. Подобных примеров дискриминации в послевоенное и даже послесталинское время можно привести множество. Об этом говорил, например, Иосиф Бродский в одном из своих интервью. Неважно, что несмотря на подобные ограничения (а иногда и благодаря им - никто не знает, где найдешь, а где потеряешь) люди добивались славы и успеха. Сколько сломанных судеб и искалеченных жизней стояли за таким отношением.
        Что касается моей скромной персоны, на которую обратил внимание прохожий, то я все достаточно подробно и откровенно рассказал в упомянутом интервью. Через пять лет работы в Научно-исследовательском Вычислительном центре я защитил диссертацию и, несмотря на то, что мои результаты нашли признание и в СССР, и за рубежом, началось "выдавливание" меня из МГУ. Не буду описывать все подробности. Силы были неравны, через два года я все же ушел в отраслевой НИИ, где о работе в математике уже не приходилось говорить. Проработать "десятилетями в одном из самых престижных советских ВУЗов" мне не удалось. Более того, активная работа в математике тоже закончилась, что было и остается для меня настоящей драмой. Началась другая жизнь, и не по моей воле.
        В замечании прохожего есть еще одна не высказанная явно мысль, что эмиграция - это благо. А жизнь в эмиграции - это, как правило, такое испытание, которое никому не пожелаешь. Но это уже другая тема.

Евгений Беркович