©"Заметки по еврейской истории"

январь 2015 года

Авирам Баркаи

Авирам Баркаи

От имени неба

Перевод с иврита Исаака Мостова

Исаак Мостов

 (продолжение. Начало в №11_12/2014)

 

* * *

 

В один из весенних дней 1972 года начальник штаба эскадрильи 201 Меир Шани, всем известный как Шани-бой (boy – парень, мальчик), сидя за рулём Кармель Дукас (машина израильского производства тех времён с примечательным пластиковым кузовом) разъезжал по дорогам авиабазы Хацор. И вдруг увидел красивую девушку с примечательной грудью и чемоданом в руках.

- Куда вам, девушка?

- В эскадрилью 202.

- Сбрось единицу. Тут 201-ая. Лётчики, а не ВДВ. Давай, садись (примечание переводчика - подразделение 202 существовало в составе ВДВ Израиля).

Довольно быстро она полюбила эскадрилью.

Это была Сима Шавит, дочь Бумы, известного своим глубоким басом, одного из крупных и успешных промышленников Израиля, владельца «Печи Шавит». С темпераментом и светлой головой, как у отца, с острым, иногда нахальным языком. И они тоже влюбились в неё и прозвали её Симкой. А Шани-бой, который увидел её первым, называл её «Бумке», ведь к сожалению многих она, прежде всего, принадлежала своему отцу и никому другому.

Месяц, может два, после после прибытия, она уже поняла, что у всех там сорвало крышу, а Шани-бой научил её, что есть законы и правила, для которых нет другой возможности как нарушать их. И хоть по правилам был день в неделю, в который всем девушкам-солдаткам надлежало ночевать в казарме, Шани-бой отработал процесс, по которому её засовывали в багажник Пежо-404 Амирама Элиасафа и вывозили на ашдодский пляж. Да сдохнут завистники!

Иногда немного задерживались с открытием багажника – ведь нет более приятного, чем мольбы девицы, да ещё такой как Бумка, для повышения настроения.

Второго мая 1972 года завершил подполковник Ран Пекер десять месяцев командования эскадрильей. Заменил его подполковник Ифтах Земер.

Земер был человеком Миражей. Последние два года провёл вне оперативной деятельности ВВС – год в Лётной школе и год в штабе ВВС. И вот пришёл вызов принять командование над эскадрильей 201 и влезть в огромные лапти Хеца и Пекера.

Пару месяцев изучал самолёт. Когда почувствовал, что готов, принял командование. Был воспринят как вундеркинд из Рамат-Давида (авиабаза №1 на севере Израиля) - отличный пилот Миража, замечательный штабной офицер. Восходящая звезда! Но очень быстро они обнаружили, что комэска - «ментш» («человек» на идиш, похвала для мужчины), умный и приятный человек, с которым можно пообщаться, рассудительный и основательный. Да здравствует новый камэска!

13 июня пара Фантомов из эскадрильи и пара Миражей из эскадрильи 101 вылетели на сопровождение авиафоторазведки над Египтом. Ближе к концу задания две четвёрки МИГ-ов из аэродромов в дельте Нила были подняты на перехват. В первом воздушном бою над египетской территорией, почти два года после Соглашения о прекращении огня, сбили Фантомы два МИГ-а. Ади Бная и Иоси Лев-Ари, Эйтан Пелед и Йорам Ромем стали героями дня, а две воздушные победы присоединились к трём добытым эскадрильей во время Войны на истощение.

Восемь дней спустя, в послеобедье летнего дня, в нескольких километрах от пограничного забора с Ливаном закончилась операция «Ящик», в которой спецназ Генштаба пленил 5 высокопоставленных сирийских офицеров – двух подполковников, командиров эскадрилий; двух полковников сухопутных войск и генерал-майора, командира сектора обороны. Пленные офицеры предназначались быть обменной картой за трёх лётчиков, заточенных уже два года в сирийских тюрьмах.

И пока лидеры Сирии размышляли, принять ли израильское предложение и пойти на обмен пленными, нашли себя сирийские офицеры на перекрёстном допросе – люди Разведывательного управления ЦАХАЛа с одной стороны, люди разведотдела ВВС с другой.

- Какова дислокация боевых эскадрилий во время ведении военных действий? - спрашивал капитан Моти Кимельман, представитель ВВС на северной базе разведуправления «Арарат». - Где общежития лётного состава? Где запасы топлива? Каковы оперативные планы ВВС Сирии при начале войны? - И в конце как хвостик: «Каковы признаки начала военных действий в ВВС Сирии?

- Если Раис (Президент) решит начать войну, эскадрилья самолётов Сухой-7 будет дислоцирована в международном аэропорту Дамаска, а другая - на авиабазе Блей (ближайшая к Голанским высотам). Но помните, "я сиди" (господин), вы спросили о пяти - это случится только если Раис решит начать войну.

И Моти запомнил, записал и передал дальше.

В августе оперативный отдел штаба ВВС послал группу аналистов под руководством Гидона Хошена наблюдателями на учебных манёврах под названием «Железный олень», на которых Южный фронт всеми силами оборонялся против попытки египетской армии форсировать Суэцкий канал. На протяжении манёвров группа встречалась несколько раз с разными высокопоставленными штабными и полевыми офицерами, которые раз за разом самоуверенно заявляли: форсирование канала - это сложная операция, которая требует серьезной логистики и подвержена многим опасностям. Нет проблемы сорвать форсирование канала нашей артиллерией. Дайте нам 120-миллиметровые миномёты и мы остановим форсирование канала, - с насмешкой говорил один высокопоставленный офицер.

Хошен вернулся в штаб ВВС и отрапортовал: можно закрыть тему форсирования канала. У командующего Южным фронтом и Генштаба есть полная уверенность, что им наша помощь не нужна. Они справятся без нас.

* * *

Когда жара июля-августа на раскалённых просторах Ближнего Востока достигла уровня плавления человеческих мозгов, в эскадрилью 201 на курс переобучения прибыла пара новых пилотов – Гиль Зигман (Зиги) и Йоси Элиэль.

Для Зигмана, который ещё в Лётной школе поменял фамилию на ивритскую «Регев» - это было как встать на вершине Эвереста.  Гили Зигман, с рычащим произношением буквы «р», сын крестьянина из села Эмек Хефер, сумел пройти самый тонкий фильтр и был послан действующим игроком в элитную сборную ВВС. Элита элит. Флагманский корабль! Вершина желаний боевого лётчика! Фантом! И не просто лётчик Фантома, а эскадрилья 201! ВАУ!

Летом 1972 года количество эскадрилий Фантом в ВВС увеличилось до четырёх. Эскадрилья 119 была создана после завершения Войны на истощение, а 107-я - год спустя,  у них ещё молоко на губах не обсохло. И в споре с эскадрильями ветеранами – 201-ой и 69-ой – всем было понятно, кто самый-самый.

Слушайте, сказали «старики» новичкам, вы прибыли в правильное место. Здесь не играют на флейте и не пьют молоко. Здесь настоящие мужчины–профессионалы. Здесь побеждают. Здесь нет ограничений. Мы владыки мира. Мы остриё копья.

В «клубе» на видном месте нашёл Регев доску воздушных побед - постоянное напоминание о многих талантах Фантома, который умеет делать всё. Пять побед. Первая не считается – это экипаж из эскадрильи 69, Хенкин и Лос. Остальные четыре принадлежат его товарищам. Последние две с июня и две с Войны на истощение. Пир и Давид сбили египтянина, Эйтан Пелед и Моше Гольдвасер (Гольди) сирийца. Потом подумал о цене – Хец, первый комэска, погиб; Гольди убит, как видно, местными фаллахами; Ицик Пир и Менахем Эйни всё ещё в плену.

Они были напористы до наглости, полны веселья и жизнерадостны, решительны и грозны, как ковбои, стреляющие навскидку. Отстаньте от нас с молоком, давайте только медицинский чай – виски… Они чувствовали себя другими. И были такими. Заточенная эскадрилья. До сумасшествия. Всё на границе возможного. Этих ребят нужно было силой удерживать в рамках. Всё, что у них было в голове - это воздушные бои. Отстаньте с бомбардировками, дайте сбивать. В программе полётов написано, что надо произвести тренировки бомбометания. Ну и что, что написано! Быстренько выполнили, что написано, и перешли на главное дело. Воздушные бои в разных условиях. Превысили ограничения G? Обнулили датчик. Раз, два, потянули! «Нагнали» 5G, чтобы не поймали, что надули. Инструкция гласит, что на посадку надо заходить на 19 градусах атаки со скоростью 150-160 узлов, и тогда самолёт приземляется как по маслу. Не в эскадрилье 201 – здесь никто не садится на 19 градусах. Низкий заход на посадку, прыжок над ЛЭП высокого напряжения в Кфар Ахим, приземление в середине ВПП, тормоза до упора, рывок рукоятки тормозного парашюта и молитва, чтобы не оторвался… Психопаты!

Они влюбились в свой новый дом. Выезжали в эскадрилью на рассвете и оставались там до поздней ночи, надолго после того, как заканчивался разбор полётов, наслаждаясь свободным временем в «клубе» подобное которому видели только в кино.

И, конечно же, была «квартира» в офицерском общежитии – «холостяцкая», как её прозвали. Пока их сверстники в «зелёных» войсках проводили несколько часов, отведённых сну, в общих палатках, открытых стихиям и насекомым, они «наслаждались жизнью» в однокомнатной квартире. А так как квартиры выделялись на двоих и, упаси Бог, помнить где ключи, ведь все жили как в кибуце, была договорённость, что тот, кто «празднует» первым, закрывает  створки двери изнутри. Заперто? Иди, ищи другую кровать.

 Но, более всего, это была сама компания. Было что-то весёлое в гвалте эскадрильи двухместных самолётов, где лётного состава в два раза больше, чем в обычной эскадрилье. Да ещё какие люди. По прибытию нашли там трёх Эйтанов (на иврите «Эйтан» значит «незыблемый»). Самый главный из них – Бен Элияху. Все с восхищением смотрели на 1-го замкомэска. Как будто Божья рука сопровождала его во всём, что он делал. И были два других – Пелед по прозвищу Буйвол, который без особого шума записал на свой счёт два сбитых на Фантоме самолёта, больше всех других израильских лётчиков Фантома. И Леви, с собственной свитой поклонников, - ведь он, молодой капитан, был ветераном боёв Войны на истощение. Потом прибыли ещё два Эйтана – штурманы Брош и Шмуэли. И Регев спросил себя – пять Эйтанов в одном месте, это залог стойкости эскадрильи?

Потом, познакомившись со всеми, он делил их на группы. «Ветераны» - поколение Шестидневной войны и Войны на истощение, кроме Бен Элияху там, конечно, Земер, командир, Рони Хульдаи, Ади Бная, Эли Зохар, Эйтан Пелед с его двумя сбитыми самолётами, Хаим Ротем, Амнон Гурион, Ури Шаани и Гади Самок. Промежуточное поколение, и первые из них – Амирам Шакед, Бен-Ами Пери и Дани Халуц, которые поднаторели в Войне на истощение. И Эйтан Леви, который до того, как перешёл на Фантом, успел хорошенько похлебать Войны на истощение на Скайхоке. И те, которые не успели повоевать на войне, но участвовали в военных действиях и «боевых днях» (крупномасштабных боевых стычках, продолжавшихся день, а то и больше) – Йони Офир, бывший комбат ВДВ, решивший стать лётчиком, Меир Шани (Шани-бой), Итамар Барнеа, Амирам Элиасаф, Коби Хаюн и Игаль Стави. И была молодёжь, как он сам, не нюхавшие ещё пороха -  Авнер Наве, Дорон Шалев, Йоси Элиэль, Гидон Эйлат, Моти Радер. И были ещё такие, которых было трудно определить - «старики» по лётному стажу, но новички на Фантоме – Хаим Рам, Моше Корен, Ори Шахак.

Потом, потихоньку, начал знакомиться с штурманами. Первым из них был Яир Давид - участник легендарной первой группы, которая переучивалась на Фантом в Америке и которая потом учила всех остальных, сам в прошлом боец ВДВ, опытный парашютист, он, когда его Фантом был сбит над египетской пустыней, успешно используя свои прошлые навыки избежал плена и был вывезен из вражеского тыла вертолётом. Амирам Тальмон и Одед Эрез – ветераны, резервисты, профессионалы высокого уровня. Йорам Ромем - у всех на устах рассказ о том, как он во время Войны на истощение смог вместе с раненым лётчиком, у которого осколками ракеты ПВО практически оторвало левую ладонь, хладнокровно посадить израненный Фантом, за что получил орден из рук Начгенштаба. Узи Шамир (Шмидко), Гиль Аран, и Пальтиэль (Спош) Барак, которые заканчивали школу штурманов вместе с Йорамом Ромемом и, как и он, пережили тяжёлый период Войны на истощение и остались служить в эскадрилье. За ними плеяда молодых: Блюменфельд (Блюми), Яав, Лазар, Коэн, Брош и Барам - этот заскорузлый крестьянин-кибуцник. И члены «оркестра»: Асаэль (Аса), Лев Ари (Лейбо), Лиф и Жительный, который на голову был выше всех, и по росту, и по мудрости. И Иоар Галь, которого все звали «носорог» за его крепко сбитое тело и за то, как наливались кровью глаза, когда он присоединялся к коллективной игре с мячом, представляя немалую опасность для непосвящённых. И тихий спокойный Брухи Голан из Рамат-Йоханана, и Ури Арад, Амнон Тамир, Бени Кирияти, Шимон Црор, Гилад Грабер, всегда улыбающийся и очаровательный Дрор Яфе. И «первоклашки»:  Эйтан Шмуэли, особенно новенькие - Нимрод Амами и Арик Шлайн.

* * *

 24 октября 1972 года Ануар Садат собрал в своей резиденции в Гизе Высший совет Вооружённых Сил, и ошеломил самых высокопоставленных офицеров свой армии заявлением, что в виду безрезультатности усилий запустить дипломатический процесс он решил начать войну «с наличными ресурсами».

- Египет не будет больше ждать поставок ракет земля-земля большой дальности типа Скад, которые должны угрожать центральным городам Израиля и создать противовес бомбардировкам израильских Фантомов в нашем тылу. - сказал Садат, - Египет также не будет бесконечно ждать новых бомбардировщиков, которые смогут уничтожить ВПП и самолёты сионистов на земле, как они сделали нам в 67-м году. Египет будет воевать  тем, что есть. И с этим победит!

Генералы заёрзали в своих креслах. "А что будет, я-Раис (Президент), с нашими тылами? А как же мы преодолеем огромную насыпь на восточной стороне канала?" - засыпали они вопросами своего Президента.

- Цель войны - это не отвоевать весь Синай, – ответил Садат, понимая, что тревожит его военачальников, – цель этой войны - сломать статус-кво и запустить дипломатический процесс, который приведёт к возврату всех захваченных территорий.

- Если начинать войну, то только в рамках полномасштабных действий направленных на завоевание всего Синайского полуострова, - сказал военный министр Мухаммад Ахмед Садек, - а к этому египетская армия не готова.

- Победить Израиль в полномасштабной войне и вернуть под наш контроль все оккупированные территории - это выше наших сил. - ответил Саадат, - Нам надо быть реалистами и работать на пределе наших сил, используя наши преимущества. Надо разработать заново план военных действий, основанный на непробиваемом «огненном занавесе», который могут обеспечить наши системы ПВО и ЗРК. Форсируем Суэцкий канал, разобьём форты линии Бар-Лева, создадим линию обороны на 10-20 километров восточнее, закрепимся на обеих сторонах канала, запустим по нему судоходство, восстановим национальную гордость и уважение к себе. Идите, занимайтесь своими заданиями, готовьтесь к другой войне, – закончил Саадат свои наставления.

* * *

В конце октября никто из Разведуправления ЦАХАЛа ещё не знал о результатах встречи Садата с его военачальниками, а тем более Зиги, то есть Гиль Регев, молодой лётчик эскадрильи 201, которого интересовало только одно – добавить значки побед в тренировочных воздушных боях на главной доске результатов в комнате инструктажа лётного состава.

В те дни в эскадрилье все разговоры велись про воздушные бои. Элиасаф, который прибыл в эскадрилью на год раньше, чем Гиль, был заводилой в этих разговорах. С доказательствами: его место на доске результатов было высоким. Его не волновали полёты на учебное бомбометание – задрать нос вверх, затем опустить его глубоко вниз к земле, а потом обратно домой – или разговоры о том, что они «остриё копья» боевых сил ВВС. Воздушные поединки – вот что пело в его душе и в душах его товарищей. Но в эскадрилье 201 главным было уничтожение наземных целей противника. Воздушные бои с самолётами противника? Для этого были Миражи.

- Может, попросимся перейти в эскадрилью Миражей? – предложил Итамар Барнеа, - Там сможеть сбивать самолёты врага.

- Но это значит, что придётся уходить из эскадрильи 201, – сказал Шани-бой и отрезал: - Ни в коем случае!

21 ноября 1972 года пришёл этот долгожданный день. И не было никого счастливее Итамара Барнеа. В послеобеденные часы четвёрка из эскадрильи взлетела по тревоге и присоединилась к боевой стычке с сирийцами. В головокружительной карусели переплетённых Фантомов, Миражей и МИГ-ов один за другим были сбиты 6 сирийских самолётов. Двоих из них сбили Фантомы из 201-ой – экипаж Амнона Гуриона сбил один, экипаж Итамара Барнеа второго.

В конце 1972 – начале 1973 года египтяне получили два полка новых систем ЗРК SA6. В штабе ВВС Израиля все задавались вопросом, что это за ракета ПВО?

Обменялись данными с коллегами из западных стран. Анализировали просочившиеся осколки разведданных. Знали, что эта ракета способна сбивать самолёты на очень низких высотах.

Вырисовалась проблема. До сих пор ВВС Израиля тренировались на заходе на цель с бреющего полёта, на высоте, на которой системы и радары ЗРК SA2 и SA3 не могли им угрожать.

И вот этот новый пришелец может им угрожать. И это беспокоит.

И так как действовало Соглашение о прекращении огня, и новые батареи ЗРК были дислоцированы в глубоком тылу Египта, и не хотелось рисковать людьми и самолётами при проведении аэрофотосъёмки, то решено было довольствоваться тем что есть. И продолжать мечтать о аэрофотоснимках с небольшой высоты и в хорошей резолюции, которые помогут узнать неразгаданные секреты этой ЗРК.

Ноябрь 1972 года, Голанские высоты. Совместный, «синий»-«зелёный», обзор границы лётчиками эскадрильи 201. «Принимающая сторона» - подполковник Йоси Бен-Ханан, командир танкового батальона  188 полка бронетанковых войск ЦАХАЛа.

"Здесь, напротив нас, держит фронт сирийская дивизия, – говорит Бен Ханан, – а у нас тут две роты танков и ещё одна в резерве, сзади". И Гиль Регев думает про себя: "Батальон против дивизии? Эти «зелёные» знают что-то, чего не знаем мы?"

* * *

В январе 1973 года газета «Маарив» опубликовала новость о том, что британские лётчики обратились в израильское посольство в Лондоне с просьбой присоединиться к ВВС Израиля. Они объяснили, что решили обратиться в посольство после того, как увидели интервью британского телевидения с командующим ВВС Сирии, в котором тот заявил, что израильтяне побеждают в воздушных боях, потому что их Фантомы пилотируют лётчики из Америки, Канады и Австралии, хорошо знакомые с этим новым самолётом, а вот на сирийских самолётах русские не летают.

После нескольких чашек чая с молоком, предложенных удивлёнными сотрудниками посольства, они поняли, что были введены в заблуждение и, к их разочарованию, им было вежливо отказано.

В тот же месяц, верные октябрьским наказам своего Раиса, новый военный министр Египта Ахмад Исмаил Али и начальник Генерального штаба Саад а-Дин Шазли представили новый план военных действий – «Высокие башни». Впервые после Шестидневной войны была разработана реальная программа: форсирование Суэцкого канала, захват фортов линии Бар-Лев, создание линии обороны на 10-15 километров восточнее линии канала под защитой зонтика ПВО и(?) плотной сети ЗРК.

* * *

Пока британские лётчики впадают в заблуждения, а в Египте руководство готовит планы новой войны, женился Зиги, в паспорте которого уже было прописано "Гиль Регев", на Нурит. Свадьба состоялась в офицерской столовой авиабазы Хацор – он в своей униформе, она в белом.

Они познакомились в селе Эмек Хефер. Она - старшая дочь в работящей крестьянской семье, владеющей огромной молочной фермой в мошаве (вид сельскохозяйственного поселения в Израиле) Кфар Йедидия. Учились вместе в средней школе в Кфар Виткине, в том же классе. Он списывал у неё арифметику, она у него ТАНАХ (книги Ветхого Завета) и литературу. Когда он был принят в Лётную школу, они почти перестали видеть друг друга, но переписывались. И вот в январе поженились.

* * *

В начале 1973 года можно было назвать доктора Генри Киссинджера, советника президента США по национальной безопасности, отцом «политики замораживания» на Ближнем Востоке.

При поддержки президента США торпедировал хитрый доктор все попытки ненавистного ему Госдепартамента найти формулу, которая могла бы разорвать тупиковую ситуацию между Иерусалимом и Каиром.

"Любое продвижение в сторону соглашения только усилит позиции СССР", - объяснял Киссинджер своему президенту на внутренних совещаниях и убедил его, что надо привести арабов к пониманию, что прогресс возможен только после того, как они отвернутся от Советов и возложат надежды на сотрудничество с Америкой.

В середине февраля пришло долгожданное обращение.

Хафез Исмаил, советник президента Египта по национальной безопасности, сообщил, что собирается посетить США и просит встречи с доктором Киссинджером.

 Десять дней спустя советник президента Египта приземлился в Нью-Йоркском аэропорту, был принят Киссинджером и «взорвал бомбу»:  мы готовы пойти на полноценное мирное соглашение.

- Общие положения мирного договора можно согласовать до конца мая, – добавил Исмаил, – до сентября 1973 года можно зафиксировать все детали, и тогда Израиль произведёт частичное отступление из района Суэцкого канала.

Пока Киссинджер пытается переварить размах и смысл новостей, советник президента Египта вернул его к реалиям ситуации.

- Полный мир и нормализация будут на втором этапе, – заявил Исмаил, – после того, как Израиль отступит со всего Синайского полуострова и завершит выполнение своих обязательств по отношению к палестинцам, включая отступление со всех оккупированных территорий. До тех пор будем основываться на обоюдном договоре о перемирии.

- Мой совет Садату, что надо быть реалистом… - бросил в ответ Киссинджер, пока слова советника президента Египта ещё отдаются эхом в комнате переговоров, - Факт, что вас победили, и не надо требовать себе трофеев победителей… Как может проигравшая сторона заставить победителя принять свои условия? Я, конечно, не предлагаю Садату пробовать поменять военную ситуацию. Если попробует это сделать, Израиль победит опять, и ещё крупнее, чем в 67-м… Потери Египта и Садата будут ужасны.

Исмаил вернулся в Каир, отрапортовал о содержании разговоров и холодном душе, которым его окатили, и объяснил, что доктор Киссинджер видит в Египте главного виновного в том, что дипломатические переговоры увязли в зыбучих песках. Он также заметил, что дверь не закрыта, и оба советника своих президентов договорились о секретной встрече в апреле для продолжения разговора.

В своей книге «Сторож, который уснул» пишет профессор Ури Бар-Йосеф:  «нет иного вывода, кроме как принять, что настоящую преграду для продвижения дипломатического процесса как альтернативы войне поставили Киссинджер и Израиль. И трудно сказать, что это было сделано без умысла.

Израиль, потому что был уверен в своей военной силе и возможности, если снова вспыхнет война, завершить её с такими результатами, которые заставят Египет сесть за стол переговоров в условиях удобных Израилю. Киссинджер, потому, что полагался на военную мощь Израиля и считал, что правильная стратегия для продвижения переговоров - это снижение ожиданий обеих сторон, в особенности, египтян, в достижении быстрых успехов."

Доктор Игал Кипнис, автор книги «1973: Дорога к Войне» продвигает вывод Бар-Йосефа дальше и указывает на политическое руководство Израиля, в особенности, на премьер-министра и министра обороны как на прямых ответственных за то, что «прозевали» уникальный шанс мирного соглашения между Египтом и Израилем.

Однако, есть и другая сторона у этой монеты. Описывать руководство Израиля как «плохое», а руководство Египта как «хорошое» - это чересчур шаблонно и не совсем точно.

Израиль отверг египетское предложение, потому что оно основывалось на требовании полного предварительного отступления; не включало обязательства о подписании полного мирного соглашения и проведении нормализации, а только «мирного положения», смысл которого перемирие; не было согласия провести прямые переговоры между Египтом и Израилем и временные рамки, установленные египтянами, не были приемлемы для Израиля.

Это можно сделать после выборов (запланированных на конец октября 1973 года), - сказали себе руководители Израиля - не надо нас загонять в угол.

Более того, премьер-министр Израиля согласилась, что Киссинджер продолжит свои встречи с египтянами для проверки их предложений. Сделала она это, не имея  особого выбора, в основном, для того, чтобы получить согласие американцев на производство 100 самолётов Супер-Мираж в Израиле (модернизированный Мираж/Кфир, в котором установили двигатели Фантома и другие американские системы) и на поставку Фантомов и Скайхоков в 1974-75 годах. И как жест «доброй воли» передала предложение о промежуточном соглашении, в рамках которого было отступление к линии перевалов в Синае и согласие на присутствие египетской полиции к востоку от канала.

И вообще, - сказали руководители Израиля, основываясь на докладах разведорганов, - заявления о намерениях Исмаила не соответствуют настоящим намерениям Египта. Цель их дипломатической инициативы - вбить клин в отношениях Америки и Израиля и предотвратить поставки самолётов. Нет в намерениях руководства Египта достижения настоящего мира с Израилем, потому что египетский народ этого не примет.

Неважно, каковы были настоящие мотивы Садата, результаты встречи, как о них рапортовал Исмаил, выходили за рамки терпимого - унижение Египта и не прощаемое, личное, оскорбление самого Садата.

А оскорбление и унижение на Ближнем Востоке - это серьёзная движущая сила.

Как видно, в этот момент было принято окончательное решение обнажить меч.

* * *

- Ливийские Мираж-М5, способные поражать цели на дальних расстояниях, только что прибыли в Египет, – сообщил майор Авнер Йофе, руководитель группы анализа деятельности ВВС Египта в Разведотделе штаба ВВС Израиля, своему прямому начальнику подполковнику Йехуде Порату (Порти), главе отделения аналитиков.

- Добудь мне дополнительную информацию.

- Добыл.

18 апреля собралась «кухня Гольды» - военная и политическая верхушка Израиля – в квартире премьер-министра в Иерусалиме. Собралась, чтобы обсудить предупреждение «нашего человека в Каире» Ашрафа Маруана, советника президента Египта Анвара Садата, который передал детальное донесение о намерениях Египта начать военные действия в середине мая. После того как отведали пирога, испечённого руками премьер-министра, расселись присутствующие в гостиной около кухни. Три политика – Гольда Меир, Моше Даян и Исраель Галили; двое военных – Давид Элазар, начальник Генерального штаба, и Эли Зеира, глава Разведуправления ЦАХАЛа, и глава Моссада, генерал-майор (запаса) Цви Замир. Замир не был постоянным участником форума «кухни Гольды», но его присутствие на заседании, созванном на основе предупреждения его агента, было важным.

 - Я советую сконцентрироваться на оценке того, что может произойти, - сказал Даян, открывая заседание,- и что нам надо делать.

- Логический анализ ситуации, - сказал глава Разведуправления, не моргнув, - покажет, что Египет совершит ошибку, если начнёт войну. И если принять эту логику, то смысла в этом совещании нет.

Потом он занялся анализом других логик и заявил, что «насчёт реального форсирования канала, я уверен, что сможем дать предупреждение не только на тактическом уровне, но и на оперативном, то есть несколько дней заранее".

- А как узнаем? - спросила Гольда.

- Увидим, что командный состав проводит рекогносцировки своих секторов, происходит передислокация войск на передовые позиции, усиление ПВО дополнительными батареями, увидим, что очищают от песка запущенные окопы и доты вдоль канала… В общем, когда вся египетская армия начинает свои приготовления, мы знает об этом.

- А они могут бомбить с воздуха наши города, особенно этими Миражами, которые Кадафи передал Египту? - спросила озабоченная и реалистичная премьер-министр.

- Мы не дадим им к нам добраться, - успокаивали Даян и Дадо, - хотя, нельзя всё закрыть герметично.

А Зеира добавил: «Если египтяне привлекут наёмных лётчиков для бомбардировки наших городов, пусть заранее пишут завещание».

И всё таки, несмотря на успокоенную Гольду и уверения Зеира, что ничего не будет, «кухня Гольды» решила, вопреки совету главы Разведуправления ЦАХАЛа, что предупреждение агента Маруана и некоторые конкретные знаки о подготовке к войне, которые уже наблюдались в Египте, достаточны для начала подготовки ЦАХАЛа к войне.

День спустя Начгенштаба приказал в ближайшие пару месяцев подготовить Армию Обороны Израиля к войне, которая может начаться одновременно или, с небольшой разницей во времени, на Южном фронте (Суэцкий канал) и на Голанских высотах. Операция по повышению боеготовности «Сине-белый» началась.

"Военные приготовления, – сказал Дадо, – должны быть проведены так, чтобы привести армию к требуемому уровню готовности, но не вызывать панику в Израиле или в Америке".

Десятки миллионов фунтов были переведены в соответствующие военные ведомства, которые с их помощью «придвинули» ближе к линиям фронта склады, создали новые подразделения резервистов, усилили существующие подразделения и обновили спецсредства для форсирования водных преград. Ведь сразу после начала военных действий наши войска переправятся на ту сторону Суэцкого канала.

* * *

В конце апреля, после того, как бойцы эскадрильи 201 были впечатлены самоуверенностью танкистов на Голанских высотах, пришло время погостить на берегу Суэцкого канала.

Форт линии Бар-Лева. Несколько заспанных пехотинцев.

«Напротив нас стоит египетский полк», - объясняет командир.

"Ну, вот, - думает Гиль, - то, что было в 188 танковом полку повторяется. И здесь «зелёные» уверенны в своих силах. Рота против полка. И молодой офицер до удивительного спокоен."

* * *

10 мая начались в Египте учебные манёвры «Тахрир 35».

«Будет война!» - заявил капитан Аарон-Зеев Фаркаш, глава группы ПВО Египта в аналитическом отделении разведотдела штаба ВВС, своему начальнику подполковнику Йехуде Порату.

Рыжий, с подобающим характером, легендарный представитель ВВС в Ум-Хашибе, что на Синайском полуострове, Фаркаш знал назубок все детали и тонкости учений «Тахрир» в египетской армии. А сейчас привычные процедуры нарушены, и он почуял аромат «знаков приготовления», витающих в воздухе.

         "На прежних манёврах несколько кадровых командиров составляли группу контроля или были судьями. И вдруг, сейчас, на этих манёврах, все кадровые командиры участвуют в манёврах сами, и только офицеры резерва назначены судьями. – начал Фаркаш объяснять своему начальнику, - Египтяне обновляют процедуры боевой связи, – продолжил он, – объём задействованных войск больше, чем в любых других манёврах, впервые после Шестидневной войны плавсредства дислоцируются на берегу канала. Напоминаю, Йехуда, все учения по наведению мостов и форсированию водных преград в египетской армии всегда были отделены от больших манёвров и проводились на полуострове эль-Балах или в впадине Фаюм. А на этот раз не так. Поэтому и на основании того, что мы знаем о советской доктрине, которая позволяет быстро переходить от учений к боевым действиям, я думаю, что 19 мая, по окончанию учений, египетская армия начнёт войну."

Порат слушал, кивая головой.

Пока египтяне передвигают войска, а Аарон-Зеев Фаркаш волнуется, в небе Сирии произошло уникальное представление.

В апреле 1973, после того, как Советский Союз выполнил просьбу Хафеза Асада, президента Сирии, об обновлении системы ПВО,  первая батарея SA6 - «крем де ля крем» всех зенитных систем - добавилась к и так уже большой и разветвлённой сети ЗРК, состоящей из SA2 и SA3.

В мае Сирия также провела армейские учения, в рамках которых батареи SA6 были развёрнуты на позициях вблизи Дамаска. Это был шанс, которого в израильских ВВС уже давно ждали. Авиам Села и Амнон Фактори из эскадрильи Фантомов 69 были выбраны стать экипажем исторического аэрофоторазведывательного полёта, который может дать снимки с малой высоты этого опасного и угрожающего ЗРК, впервые с его выхода на свет.

Села нашёл батарею, пронёсся над ней на высоте 100 метров и молился всем сердцем, чтобы камера сработала. Посадка, камера ушла в лабораторию, и… аллилуйя!

Подполковник Реувен Эял был в те дни начальником технического отделения разведотдела ВВС и в его обязанности входило знакомство с технологическими характеристиками систем вооружения противника и предоставление соответствующей оперативной информации «потребителям».

Снимки, добытые Авиамом Села, подтвердили то, что уже было известно – все элементы батареи SA6, включая радар и пусковые установки, были на гусеничных платформах. Мобильная система, лёгкая на подъём.

Потом заметили, что на теле ракеты видны 4 воздухозаборника и предположили, что у неё воздуходышащий реактивный двигатель (ram jet). Такой двигатель на ракете с габаритами SA6 может позволить ей радиус эффективной работы в 40 километров. Как и заявляли западные коллеги.

Заблуждение, говорили некоторые. На основе анализа снимком можно допустить, что система управления не позволяет ракете работать на дальних расстояниях.

Не обязательно, отвечали первые. Есть другие методы наведения, которые работают в рамках названных параметров и достаточно точны для дальних расстояний.

Дайте нам точные данные, требовали от подполковника Эяла из оперативного отдела ВВС.

Планируйте на эффективный радиус в 40 километров, передал Эял в оперативный отдел, зная, что это неточно, но предпочитая более суровые ограничения, которые по его убеждению помогут спасти лётчиков от потерь. Пока не будет доказано обратное.

14 мая в Генштабе ЦАХАЛа прошло совещание, в котором участвовал министр обороны Моше Даян.

"Уничтожение ЗРК в Египте и Сирии является задачей наивысочайшего приоритета, - сказал Даян участникам форума штабных военачальников, - и поэтому, с этого момента, ответственность за оборонительные бои на сухопутных фронтах лежит на самих сухопутных войсках. И только на них." И никто не встал и не спросил, а что будет, если давление наступающих будет настолько велико, что его невозможно будет удержать, и ВВС будут вынуждены предоставить поддержку с воздуха ещё до того как ЗРК будут уничтожены.

* * *

13 июня новоиспечённый генерал-майор Бени Пелед, заменивший Моти Хода на посту командующего ВВС, представил министру обороны и Начгенштабу обновлённые оперативные планы ВВС.

Уверенный в себе, впечатляющий своим мышлением и широтой взглядов, Пелед провёл обзор планов и заявил:  «Эти планы по уничтожению ЗРК и вражеских аэродромов, которые я вам только что показал, могут быть исполнены только при условии, что ВВС получит разрешение на превентивный удар».

«Более того, - добавил Пелед, – для нанесения превентивного удара нужно выбрать условия, которые сделают его успешным: час начала атаки, погодные условия и хорошая видимость и точные разведданные о батареях ЗРК».

«Ты ломишься в открытые двери, - успокоили его министр обороны и Начгенштаба, – немыслимо, что мы не нанесём первыми удар даже при подозрении, что враг начинает атаку!».

«Сможете сдержать своё обещание при любых обстоятельствах?» - спросил генерал Пелед, интеллектуал с боевым опытом, повидавший многого в жизни и знающий кое-что о планах, которые не сбываются.

«Бени, дружище, - ответил Даян, укоризненно глядя на подчинённого, – это обещание. Если увидим, что они готовятся атаковать, ВВС получит разрешение на превентивный удар».

* * *

В июле весь лётный состав эскадрильи 201 «спустился» в Синай – почувствовать опять, в третий раз, жизнь в «зелёном» мире. Попробовать на вкус пустыню с высоты танковой башни и впечатлиться огневой мощью, манёвром и скоростью бронетанковых войск.

В рамках учений командира одного танкового взвода «застопорили» судьи, объявив ему, что он попал в засаду. Молодой офицер приказал своим танкам занять оборонительные позиции,  «поднял связь» и попросил воздушной поддержки. Отдохнув минут 15, опять «поднял связь» и объявил своим «продолжаю движение».

На разборе учений ребята из 201-ой спросили его:  "А что там было в эти 15 минут, что позволило тебе продолжить манёвр?"

"Как что? Прибыли самолёты ВВС и разбомбили засаду." – с широкой невинной улыбкой на загорелом лице ответил комвзвода.

* * *

В начале августа, когда шпарящее солнце жаркого и липкого лета висело над зданиями Генштаба в Тель-Авивской Кирье, Разведуправление ЦАХАЛа выпустило секретный сборник сведений с анализом четырёх выступлений президента Египта за последний месяц.

По нашим оценкам – было сказано там – выступления Садата указывают на акцент, который он придаёт египетским внутренним делам. Поэтому нет причины ожидать в ближайшей перспективе шагов со стороны Египта по изменению статуса-кво с Израилем.

В пятницу 10 августа оценка Разведуправления ЦАХАЛа «дотекла» до Комитета по безопасности и иностранным делам Кнесета (израильского парламента), когда генерал-майор Эли Зеира заявил:  «В Египте нет никакого сомнения, что соотношение сил и международное положение не позволяют какую-либо приемлемую ситуацию для начала военных действий». А Начгенштаба, который также присутствовал на заседании, обрадовал членов комитета, сообщив, что ЦАХАЛ решил снизить срок срочной службы. И все разошлись спокойные, с довольными улыбками, на встречу субботы.

Через два дня, прислушиваясь к голосам из Египта и понимая, что все предсказанные даты начала военных действий уже прошли, а войны нет, Генштаб объявил операцию «Сине-белый» завершённой и о возврате к обычному уровню готовности войск. 

12 августа 1973 года генерал Эли Зеира превратился в «Оракула из Генштаба».

Четыре месяца тому назад он сказал, что нет причины для повышения уровня готовности войск. Один, против всех великих светил руководства страны. И оказался прав. Факт!

Эли Зеира не зря считался будущей надеждой ЦАХАЛа.

Начиная с должности командира батальона в «Гивати», через должности адъютанта Начгенштаба Моше Даяна, командира строевого полка ВДВ, начальника Оперативного управления Генштаба, военного атташе в США, бесчисленных должностей в Разведуправлении ЦАХАЛа – всюду его сопровождали успех и слава.

В Эли Зеира сочетались отличный, решительный офицер, светлая голова, интеллектуал с широкими горизонтами, блестящий оратор, глубокий аналитик, харизматичная личность.

Его внешность соответствовала – его седеющая голова, обычно прикрытая красным ВДВ-шным беретом, сильный, выдающийся профиль лица, глаза цвета стали, орлиный взгляд.

12 августа к ореолам мудрости, харизмы и отличности прибавился ореол пророка. «Эли сказал» начали говорить в Генштабе в конце лета 1973 года. И споры прекращались.

* * *

В течение трёх недель 15 батарей SA6 развернулись в тылах трёх сирийских дивизий вдоль пограничной линии на Голанских высотах.

Майор Одед Флюм, умница с чёлкой, любопытный и всеисследывающий, летом 1973 года был главой группы аналитиков в разведотделе штаба ВВС и отвечал за представление оперативному отделу штаба ВВС обновлённой развединформации о противнике. Дислокация пятнадцати батарей ЗРК, к примеру.

«Значение этой передислокации – подготовка сирийцев к началу войны», - заявил он полковнику Фурману, начальнику оперативного отдела.

«Если облака войны затягивают горизонт, почему же в Разведуправлении ЦАХАЛа не придерживаются того же мнения?» - ответил-спросил Фурман.

Несколько дней спустя в группе аналитиков появился новый офицер – младший лейтенант Йорам Ярон.

«Добро пожаловать!» - сказал Флюм, связался с лейтенантом Бен-Исраэлем из соседней группы аналитиков и послал обоих проанализировать поведение сирийских полков ПВО, приданных приграничным дивизиям.

Новоиспечённая пара начала с энтузиазмом выполнять поручение. Быстро проверили около 20 расшифровок аэрофотоснимков, которые ВВС произвели в течении последних двух лет  с той стороны границы Голанских высотах.

Для каждого полёта аэрофоторазведки подготовили свою схему расположения сил ПВО на день полёта.

После этого наложили схемы одну на другую и проверили, были ли изменения в дислокации войск. Были. Ещё как были. Потом проверили, есть ли связь между официальным уровнем готовности войск в Сирии в день проведения аэрофотосъёмки с дислокацией и объёмом задействованных подразделений ПВО. Связь нашлась. Чем выше уровень готовности, тем более выраженной была дислокация ПВО, причём постоянно – больше задействованных единиц (зениток и ЗРК) и ближе к границе.

В начале сентября дошли до снимков последних разведывательных полётов. Сирийские батареи ПВО расположились ближе и скученнее, чем когда-либо.

Вырисовывающиеся шаблоны поведения сирийской армии, – написали оба в отчёте, сданном Флюму, – указывают на прямую связь между уровнем готовности и дислокацией сил ПВО.

Существующая дислокация ПВО на Голанских высотах в невиданных доселе объёмах указывает на повышенный уровень готовности к ведению боевых действий сирийской армии – прямой и чётко выраженный знак предупреждения о планируемых военных действиях или других необычных шагах.

В первой половине сентября сирийская армия изменила свою знакомую рутину.

В прежние годы, с приходом осени, сирийцы выводили половину танковых подразделений, обычно три полка, из приграничных районов Голана на учения в восточной Сирийской пустыне. После трёх месяцев учений они возвращались из пустыни и заменяли своих товарищей на границе, а те убывали на учения. Весной все шесть полков собирались и занимали приграничные линии обороны, до начала осени. И так каждый год.

Но не в этот раз.

Начиная с 4 сентября дополнительные подразделения сирийской армии стали передислоцироваться в направлении Голанских высот, к приграничной полосе. В чём замысел этого передвижения? Почему вместо вывода подразделений с Голана происходит их увеличение?

Усиление в прифронтовой полосе бронетанковых войск и сил ПВО, в большинстве своём батареями SA6, не прошло мимо глаз и ушей ЦАХАЛа.

13 сентября был послана аэрофоторазведка для прояснения ситуации. Четыре самолёта Фантом в «чистой» конфигурации (т.е. без внешних носителей и груза, которые увеличивают сопротивление воздуха и снижают скорость) - одна пара по западному маршруту, другая по восточному - прошли над районом на высоте в 60 тысяч футов, вне досягаемости ракет ПВО и МИГ-ов.

По завершении «фотосессии» при снижении домой, на их перехват были посланы сирийские МИГ-и.

В воздушных боях, которые развернулись над Тартусом, вторым по величине портом в Сирии, были сбиты 12 МИГ-ов и один Мираж.

 «ВВС Израиля опять доказали своё преимущество!» - захлёбывался от гордости заголовок газеты «Хаарец» утром следующего дня, добавляя «новый рекорд для ВВС, – сбито 13 самолётов МИГ-21 в двух воздушных стычках».

И никто не заметил арифметику, которая прибавила к 12 сбитым сирийским самолётам один свой. Зачем портить настроение? Главное, чтобы было радостно.

Пока пары шампанского ещё витают в коридорах Генштаба и штаба ВВС, и звон бокалов, ещё стоящий в ушах, вызывает радостную улыбку у высшего руководства министерства обороны и страны, капитан Моти Клайн, представитель ВВС в подразделении по сбору развединформации на горе Кнаан, находит себя в странной ситуации. С одной стороны, праздновал, как и все. С другой, что-то его тревожило. Очень тревожило.

Он знал, очень хорошо даже, о наказаниях в ВВС Сирии - никакой пощады или прощения к тем, кто не сумел проявить себя в бою. Сбитые лётчики проходили строгие «разборки», некоторые из них попадали в тюрьму.

А тут вдруг другая песня. Как же может быть, что после такого болезненного провала, лётчикам, которые участвовали в этих боях, выказывают почёт и уважение? В чём причина такого отхода от обычного поведения? Странно. Очень странно.

Через несколько дней после воздушного боя над Сирией подполковник Ифтах Земер, комэска 201, отбыл вместе с другими представителями ВВС в учебную командировку в США.

"Всё спокойно, - думал про себя Гиль Регев, - иначе Земер бы не поехал."

В середине сентября 1973 года собрался форум разведотдела ВВС.

«В чём причина дислокации ЗРК SA6 вблизи линии фронта?» - спросил глава разведотдела бригадный генерал Рафи Хар-Лев.

«Подготовка к войне, - ответил Одед Флюм, черпая поддержку в аналитическом докладе, который подготовили Ярон и Бен Исраэль, - ЗРК SA6 предназначены именно для этого».

«Я не исключаю, что Флюм прав, - сказал подполковник Йехуда Порат, глава отделения аналитиков, - но если надо дать этому предположению приоритет, то я бы дал ему самый низкий».

17 сентября в Генштабе было проведено совещание по стратегии, которое началось обзором главы Разведуправления. «Арабские страны будут остерегаться  решающей войны или войны на завоевание существенных территорий, и не будут рисковать большими военными операциями. - начал генерал Зеира свою презентацию, - Вместе с этим, они могут придти к выводу, что они могут начать ограниченные военные действия или войну на истощение. Так или иначе, война в ближайшее время не ожидается. Главная причина – слабость арабских ВВС, их самолёты не могут нанести существенные удары по авиабазам израильских ВВС. Только к концу 1975 года, может быть в середине 1976-го, после процесса перевооружения сможет Египет выделить по эскадрилье в 20 дальних бомбардировщиков на каждую авиабазу ВВС Израиля, и они могут решить начать небольшую войну».

 «На берегах Суэцкого канала царит тишина», – гласил осенью 73-го года агитационный плакат блока  «Маарах» перед выборами в Кнесет 8-го созыва.

«И в Синайской пустыне, в Газе, на Западном берегу и на Голанских высотах. Границы защищены, мосты над Иорданом открыты, Иерусалим объединён, поселения развиваются, наше международное положение незыблемо. Это результат разумной, смелой и дальновидной политики", - заявляли пятеро лидеров Маарах-а – премьер-министр Гольда Меир, министр обороны Моше Даян, первый вице-премьер Игал Алон, министр иностранных дел Абба Эвен и лидер партии Мапам (Объединённая рабочая партия) Яков Хазан, фотографии которых были в центре плаката а над ними, большими праздничными буквами «Линия Бар-Лева». Реальное преимущество в политике. Джокер! Мы – надёжные и сильные парламент и правительство - принесём стабильность и безопасность гражданам. Как линия Бар-Лева.

25-го сентября начались разворачиваться учения «Тахрир 41».

Чем-то здесь плохо пахнет, напрягся капитан Аарон-Зеев Фаркаш, глава группы ПВО Египта в отделении аналитики разведотдела ВВС. С чего это вдруг усиление плавсредств для форсирования водных преград в районе Суэцкого канала? И артиллерии? И чересчур много разговоров и указаний по связи. И зачем Египту надо призывать резервистов?

* * *

 На той же неделе, когда разведданные о начинающихся учениях в Египте взволновали капитана Фаркаша, вышел новый номер израильского армейского журнала «БеМахане», в центре которого интервью с генерал-лейтенантом Давидом Элазаром, приуроченное к наступающему еврейскому Новому 5934 году.

«Наши действия по отношению к Сирии в конце 1972 и в начале 1973 года показали им бессмыслицу и цену их действий против нас… Я предполагаю, что они пришли к выводу о том, что эта цена невыносима, что она чересчур высока», - сказал Начгенштаба репортёрам журнала и армейского радио «Галей ЦАХАЛ». И добавил:  «Израиль силён во всех отношениях, и не только в наших глазах. Наши враги тоже так считают. То есть, по их мнению, Израиль достаточно силён, чтобы не затевать войну, чтобы её предотвратить».

«Надо сократить срок срочной службы, - продолжил Начгенштаба, – и этим уменьшить армию и подготовить её к периоду затишья… будут сокращения в штабах и в некоторых боевых подразделениях».

* * *

В среду утром, 26 сентября, в канун еврейского Нового года, командиры эскадрилий авиабазы Хацор получили письмо. Отправитель – капитан Габай Рамзи, адъютант.

«В воскресенье, 30 сентября, на следующий день после праздника запланировано полумесячное заседании командиров подразделений в кабинете командира авиабазы»  - писал Габай и перечислил вопросы, которые планируется обсуждать: «превышение плана по часам налёта, использование легкомоторных самолётов для АЦАХ, дежурство водителей бензозаправщиков».

К полудню Йеоар Галь, «Носорог», штурман в эскадрильи 201, поехал в аэропорт встречать своего тестя Аарона Давида – легенду бригады ВДВ, одного из её основателей.

Загрузил его и Арэля, товарища Давида с времён их молодости в ВДВ, послушал про чудеса города Лондон и тут же, в лоб, услышал решительную интерпретацию ситуации: "Молодой человек, скоро начнётся война."

"О чём вы? – опешил «Носорог", - Вы опытные ветераны, семья, но кажется, что вы вышли из пропорций."

 «Вот оно», - про себя улыбнулся Гиль Регев, сидя на «последней парте» в комнате инструктажа лётного состава, слушая как Рони Хульдаи, замкомэска, отменяет отпуска и объявляет о повышенном напряжении на сирийской границе. Он уже предвидел день или два боевых стычек. Так хотелось сбитый самолёт на своё имя… Как у Барнеа, Пеледа, Гуриона.

* * *

Во время выходных дней еврейского Нового года две сирийские эскадрильи Сухой-7 перелетели и обосновались на двух ближайших к границе авиабазах – в международном аэропорту Дамаска и в Блей.

"На основе выводов допросов пятерых пленных операции "Аргаз" - это прямая подготовка к войне", – писал начальству Моти Кимельман, представитель ВВС в подразделении по сбору информации на горе Кнаан. Сирия идёт на войну!

И не получил ответ…

В воскресное утро 30 сентября прошла нервозность повышенной готовности новогодних праздников, и все вздохнули с облегчением. Всё было тихо и спокойно. После трёх с половиной дней праздников и отдыха, в течении которых тысячи израильтян заполонили берега Синая и ущелья Голанских высот, ЦАХАЛ расслабил уровень тревоги и готовности войск.

В 18:00 в воскресенье Начгенштаба провёл послепраздничное штабное совещание. "Я не знаю, почему сирийцы усилили свои боевые позиции, - сказал глава Разведуправления ЦАХАЛА, – думаю, для своих внутренних причин, чтобы занять армию манёврами".

"Позавчера, в третью годовщину смерти Насера, - добавил он,  - Садат произнёс речь, в которой сказал "мы сыты разговорами". Мы предполагаем, что он имел этим в виду, что хватит раздавать обязательства и обещания про «год решений»".

"Я не вижу никакого намёка в речи Садата о реальных намерениях начать войну", - завершил своё выступление главный национальный аналитик Израиля.

Во вторник, 1 октября, в разгаре десяти «дней ответа» (по еврейским обычаям 10 дней между Новым годом и Судным днём должны быть посвящены духовному, в том числе, поиску ответов Всевышнему на вопрос - достоин ли этот человек быль записанным в «Книгу Живых» на следующий год), когда осенний ветер вовсю продувает Голанские высоты, наметился необъяснимый спад в учебных полётах ВВС Сирии.

В следующие дни подразделение по сбору развединформации на горе Кнаан зафиксировало множество радиопереговоров, свидетельствующих о большом количестве одиночных самолётов, летящих в сирийском небе.

Что это значит? – задавал себе вопрос капитан Кимельман, представитель ВВС на горе Кнаан. И как это связывается с снижением в объёме тренировочных полётах? И вдруг понял! Штаб ВВС Сирии пытается сохранить боеспособность своих самолётов и держит их на земле, параллельно пытаясь вернуть к боеспособному лётному состоянию как можно больше неисправных самолётов. Одиночные полёты – это самолёты после починки, которых проверяют в воздухе. Он написал отчёт и добавил в нём то, что его инстинкт ему подсказывал – одно плюс другое равно войне. И вспомнил, что ещё не получил ответа на свой отчёт/предупреждение перед Новым годом. Как видно совет мудрецов в штабе знает лучше меня. И остановил написание заключения с напрашивающимися выводами.

В тот же день разведотдел ВВС получил развединформацию – Боевое задание (на арабском «Амар Киталь»), посланное из штаба ВВС Египта в полк бомбардировщиков в Асуане.

- Египет на пороге войны, - сказал майор Авнер Йофи, глава группы ВВС Египта в отделении аналитиков разведотдела ВВС Израиля, своему начальнику подполковнику Йехуде Порату.

- Откуда это?

- Обычные задания, с которыми мы знакомы, называются «Таалимат Амилат» (Оперативная задача).

- Оставь свои филологические глупости, - ответил Порат, - нет никакой опасности войны на горизонте.

 - В Египте начались учения «Тахрир 41», а вдоль границы на Голанских высотах сирийская армия находится в полных боевых порядках, которых ещё не бывало. - докладывал бригадный генерал Рафи Хар-Лев, глава разведотдела ВВС, своему командиру, генералу Бени Пеледу, - Обе армии смогут перейти в наступление из учений или приграничных боевых порядков.

- И откуда у тебя уверенность, что они этого не сделают? - спросил Бени Пелед.

- Разведуправление говорит, что ничего не будет, - ответил Хар-Лев.

В среду, 3 октября, в тренировочном полёте разбился командир эскадрильи Скайхоков подполковник Ами Гольдштейн (Гольди). Трагическая авария. Как только стало об этом известно, полковник Ран Пекер, командир авиабазы Тель-Ноф и прямой командир погибшего Гольди,  посоветовал назначить майора Гиору Рома на должность нового командира эскадрильи.

«Одобряю», - сказал генерал Пелед.

* * *

Гиора Ром не был знаком со Скайхоками. С момента назначения ему полагалось отвести существенную часть своего времени для изучения самолёта и его систем. На войне комэска не должен заниматься проблемами пилотирования, а вести в бой своих подчинённых и управлять боевой работой эскадрильи. Это знал Пекер, его прямой командир. Это знал командующий ВВС Пелед.

И эта ситуация говорит о себе больше, чем любая тысяча слов. Полковник Ран Пекер, командир самой большой авиабазы ВВС Израиля, и так же командующий ВВС Бени Пелед не видели надвигающейся войны.

* * *

На той же неделе подполковник Йона Бендман, глава отделения 6 (Египет, Северная Африка, Судан) в отделе аналитики Разведуправления ЦАХАЛа, связался с подполковником Реувеном Ирдором, старшим расшифровщиком подразделения 848, и потребовал, чтобы ему прочли перехваченную информацию, которая только что легла на его стол.

- Прочитайте мне, на этот раз в оригинале, на арабском языке…

- Реувен, - сказал Бендман, -  вы ошиблись в переводе. Вы написали: с началом военных действий египетская армия высадит группы командо около Ум-Хашибы и ещё в трёх местах на Синайском полуострове. Однако слово «анда» правильнее было бы перевести как «если», а не «с», то есть «если начнутся военные действия», а не «с началом военных действий».

- Я не ошибся, - ответил подполковник Ирдор, отличник факультета по арабской культуре Еврейского университета в Иерусалиме, танкист в своём боевом прошлом, переведённый по приказу сверху в Разведуправление под предлогом, что без него у Израиля не будет своевременного предупреждения о надвигающейся войне, - Я не ошибся: анда нушуб эль амилят означает: с началом действий.

- Не принимаю! - отрезал Бендман.

- Вы мне надоели, - взорвался Ирдор, - если вы в любой форме упорствуете доказать, что войны не будет и готовы исказить эту информацию, пишите, что хотите!

- Вау, Ирдор, - ответил глава отделения Египта с другого конца линии, - что случилось? Ты тоже записался в ряды истериков, которые видят войну на горизонте?

В эти же дни, после того как постучался во все двери штаба ВВС, повторяя во всеуслышание, что король голый, что это не учения там, в Сирии и в Египте тоже,  были такие в штабе ВВС, которые думали, что майор Флюм пересёк границы дозволенного.

И так как его слова не принимали всерьёз – ведь Йехуда Порат и Рафи Хар-Лев сказали, что ничего не будет – и только качали головой на его «чёрные предсказания», то он изливался перед «молодыми». К примеру, перед лейтенантом Йоси Болесом, молодым офицером из оперативного отдела ВВС. «Они с ума сошли, - объяснял он шокированному, - они не видят, они не слышат. Скажи им!»

А Болес слушал и думал: "Надо же, человек с ума сошёл".

В среду, утром, по специальной просьбе министра обороны в доме Джейкобса, официальной резиденции премьер-министра в иерусалимском квартале Рехавия, собралась «кухня» Гольды: министры Даян, Алон и Галили, военачальники Давид Элазар, Бени Пелед и бригадный генерал Арье Шалев, зам. главы Разведуправления по аналитике, который заменил больного Зеиру.

"Насколько я знаю, - завершил бригадный генерал Шалев свой доклад, - и на основе скопившегося у нас материала Египет оценивает, что ещё не в состоянии инициировать войну и поэтому совместные военные действия Египта и Сирии невероятны".

"Совместная атака Сирии и Египта не предвидится, - сказал Начгенштаба, когда пришла его очередь, - - И я не думаю, что Сирия в одиночку решится атаковать нас. Наши силы на границах, плюс небольшое подкрепление, которое уже на местах, и ВВС, в повышенной боеготовности – достаточны для любого возможного развития событий".

"А может ли создаться ситуация, при которой сирийцы атакуют нас для того, чтобы захватить несколько поселений, и тогда египтяне присоединятся, в ограниченном объёме, чтобы нас тревожить?" - спросила Гольда.

"Я вижу в Асаде рационального лидера, - ответил Шалев, - Хоть ему и хочется завоевать обратно Голанские высоты и отомстить за сбитые самолёты, но он реалист. Он понимает, что у Израиля есть огромное стратегическое и воздушное преимущество, и благодаря явному соотношению сил в пользу ЦАХАЛа, и из опасения что будет с Дамаском, нереально, чтобы он инициировал войну в одиночку".

"Может быть  сирийцы пойдут на ограниченные военные действия, - заключил Шалев свою так хорошо продуманную теорию и добавил, - но и это с малой вероятностью".

"Большое спасибо Арье, ты меня успокоил." - сказала премьер-министр.

В среду присоединился капитан Иоав Даяги (Фиши), помощник главы отделения аналитиков разведотдела ВВС, к группе «озабоченных». На третий день учений «Тахрир 41» египтяне ещё не соорудили помоста и палаток для высокопоставленных гостей, приглашённых на завершающий акт учений. В прежних учениях помосты и палатки сооружались уже в начале учений. По их месторасположению было понятно, где учения закончатся. Что происходит сейчас?

В четверг утром капитан Аарон-Зеев Фаркаш решил, что смутная тревога, не оставлявшая его с начала учений «Тахрир 41», оправдана.

Что-то не так там, за каналом. Зачем египетские грузовики загружаются на складах Вади Хоф (в устье Нила) артиллерийскими снарядами? И почему они гонят сотни грузовиков со снарядами в Рас-Заафране, что в районе залива, и к каналу? И с чего это вдруг солдатам разрешено не поститься в Рамадан? Да ещё и радиосвязь совсем притихла…

Не стерпел, и ворвался в кабинет Пората, своего начальника: «Я думаю, что мы стоим перед началом войны!»

«Собери весь материал по теме и заходи ко мне после Судного Дня.» - ответил начальник отделения аналитики в разведотделе ВВС.

"Порти – профессионал, - думал про себя Фаркаш, - отличный «арабист», умеет анализировать, знает, на что обратить внимание, как излагать коротко и ясно. Если Порти спокоен, кто я такой, чтобы с ним спорить…"

В четверг, 4 октября, около полудня, пришло известие, которое заставило главу разведки Северного округа ворваться в кабинет своего начальника.

После Шестидневной войны, когда над базальтовыми скалами Голанских высот ещё стояло зловоние смерти, во время «рабочей вылазки» за линию прекращения огня в руки израильтян попал сирийский воришка, перед которым был поставлен выбор – тюрьма или сотрудничество. Он выбрал второе и стал агентом, по прозвищу Киншаса, разведывательного подразделения 154.

За годы, прошедшие с тех пор, он доказал свою пользу. Зоркий глаз и умение разговорить солдат по ту сторону границы, в районе его проживания на юге Голанских высот, превращались в ручей постоянной и точной информации о движениях сирийских войск. Ручей превратился в поток, когда в 1973 году его родственник получил должность в одном из секторов приграничной обороны. Прямой поток из источника.

В четверг, 4 октября, Киншаса передал своему оператору следующее известие: «Начиная с завтрашнего дня, пятницы, запрещено всем крестьянам и пастухам находится в приграничной полосе. Этот категорический запрет основан, по всей вероятности, на решении Сирии начать войну».

 «Хака, сказал подполковник Хагай Ман генерал-майору Ицхаку Хофи, это первая, чёткая и ясная индикация о намерениях 5 сирийской дивизии, расположенной против юга Голанских высот, атаковать. Мы определили проблематичный сектор. Мы также получили индикацию по времени – начиная с пятницы».

«И ещё, - добавил главный разведчик Северного округа, - разведсообщение говорит о специфическом секторе, но может быть, что это по всему фронту».

* * *

В четверг после полудни Фантомы эскадрильи 201 сопровождали разведывательный полёт эскадрильи Мираж 101 для высотной диагональной фотосъёмки территории Египта.

Капитан Хаим Рам, опытный лётчик, но ещё «молодой» в эскадрилье Фантомов, глянув на индикатор системы электронного предупреждения, невольно вспомнил праздник Хануки с его девятисвечниками. Фонтан цветных щупалец украшал индикатор. Радары ЗРК SA2 и SA3 следили за ними в небе, производили захват, отпускали и захватывали опять. Недоставало ещё чтобы запустили ракеты…

По приземлению доложил: что-то затевается по ту сторону канала.

А пока озабоченный Хаим Рам над Синаем, майор Амнон Гурион, 2-ой замкомэска, со своим штурманом лейтенантом Пальтиэлем (Спош) Бараком, патрулировали над Голанскими высотами.

Что значит эта вся бурная электронная деятельность на индикаторе? Сирийцы с ума сошли?

В четверг вечером, выслушав донесения о деятельности ЗРК над Суэцким каналом и над Голанскими высотам, но без понятия о том, что семьи советских советников эвакуировались из Египта и Сирии или о предупреждении Киншасы, майор Рон Хульдаи, 1-й замкомэска и действующий командир эскадрильи, был озабочен личной проблемой - поиском лекарства. Огромный фурункул поселился на его копчике. Поехал в лазарет авиабазы, объяснил, что ему трудно сидеть. Ему выдали таблетки антибиотики и посоветовали недельку не летать. Ну что может произойти за неделю?

5 октября

Чёрный флаг

Накануне Судного дня 5934 года, в 6 часов утра, ещё заспанный, капитан Дани Шимель, заместитель руководителя группы предупреждения в разведотделе ВВС, явился на свою смену в бункере Центра управления ВВС в Кирье, что в Тель-Авиве. Как обычно, начал с просмотра сообщений накопившихся на его столе. Вдруг затрещал телепринтер, сообщая о прибытии нового разведсообщения.

Дани взял в руки тонкую струистую ленту, вылетающую на поднос принтера, и начал читать: продолжается процесс срочной эвакуации семей советских советников из Египта и Сирии.

06:30. Лётная школа ВВС, Хацерим

Когда первые лучи солнца, взошедшего на востоке, мягко обласкали группу лётных инструкторов, ожидающих минибус, который повезёт их на предполётный инструктаж, лейтенант Авнер Наве принял решение.

Ещё вчера он начал чувствовать лёгкие позывы почесать затылок. Сейчас он почувствовал, что знает этому «объяснение» - боевые действия. На приближающиеся выходные будут боевые действия. Он уверен в этом. И то, что ему ещё никто из эскадрильи не звонил, ничего не значит. У него ещё нет сбитого МИГ-а. А вот у Итамара есть. Сейчас настанет его черёд.

- Я поехал, - помахал лейтенант Авнер Наве ключами своей машины перед носом лейтенанта Итамара Барнеа, своего товарища по эскадрильи 201, как и он проходящего сейчас курс лётных инструкторов.

- Оставь, – пытался Барнея урезонить товарища, – Бен Ром (командир их курса лётных инструкторов) разозлится.

- Я поехал в эскадрилью, – нетерпеливо отрубил Наве, – ты со мной?

06:45. Кабинет министра обороны

Утром, перед самым святым для евреев днём, в тот самый момент, когда Наве заводил машину, а Барнеа убеждали присоединиться, министр обороны Израиля, сильный человек с невероятным самообладанием, изучал обновлённый сборник донесений разведки, который только что лёг на его стол.

Несколько раз, как будто не веря своим глазам, он перечитывал тот же текст, пока не дошёл до заключения и понял, что глаза в порядке. «Из собранного и проанализированного материала можно достоверно заключить, что египетская армия вдоль Суэцкого канала находится в полной готовности и в боевых порядках, подобно которым нам никогда ещё не приходилось наблюдать».

07:00. Штабное совещание в кабинете командующего ВВС

Бени Пелед зажёг ещё сигарету, сверля взглядом своих тёмных глаз завесу дыма, клубящегося в большом зале заседаний, и сказал: "Подождём Рафи".

«А где он?" - спросил кто то. "У Зеира." - ответил другой.

Подождали.

Дверь открылась, вошёл бригадный генерал Рафи Хар-Лев, глава разведотдела ВВС, кивками поздоровался с присутствующими, устроился поудобнее в кресле, поправил в своём «фирменном» стиле, двумя пальцами, воротник форменной рубашки и сказал: "Я чувствую хр… - тут же поправил себя, – хорошо и спокойно, очень спокойно".

Потом рассказал про 11 транспортных самолётов АН с опознавательными знаками советского «Аэрофлота», которые, без каких либо предварительных объяснений и объявлений прибыли в течении ночи в Египет и Сирию и с момента приземления заняты срочной эвакуацией семей советских советников, которым даже не представили время для сбора «пожитков».

"И, тем не менее, оценка ситуации разведуправления ЦАХАЛа осталась прежней, – сказал Хар-Лев, - по их мнению, у Египта и Сирии нет рациональных причин начать военные действия".

08:00. Лётная школа ВВС, Хацерим

Через час после того как Наве завёл машину, а Барнеа присоединился к нему, в Лётной школе объявили общую тревогу.

"Напряжённая ситуация на сирийском фронте, не хватает лётчиков, – сказала штабс–сержантка на другом конце линии. "Амирам, – заорал лейтенант Коби Хаюн, – заводи Пежо! Быстрее!"

08:20. Кабинет Начгенштаба

Известие об эвакуации семей советников вместе с расшифровкой фотографий разведполёта над Суэцким каналом, которая так озаботила министра обороны, заставили генерал-лейтенанта Давида Элазара созвать срочное совещание у себя в кабинете.

«У меня нет хорошего объяснения эвакуации семей советников." - сказал генерал Зеира, понимая, что отсутствие успокаивающего ответа от главного национального оценщика ситуации приводит к первой трещине в панцире самоуверенности Разведуправления и его главы.

Принимая во внимание полную боеготовность и дислокацию армий Египта и Сирии вдоль границ Израиля, начальник Генерального штаба Израиля решает, что пришло время поменять правила игры.

«ВВС перейдёт в положение полной боеготовности, все отпуска и увольнительные на праздник отменены, - приказывает Начгенштаба, - все отпуска и увольнительные отменены также на Южном и Северном фронтах. Вернуть всех танкистов, которые уже вышли в свои увольнительные на праздники. Строевой танковый 7-й полк усилит Северный фронт. Сводный полк Школы танкистов усилит Южный фронт».

И мгновение перед тем, как отправил присутствующих исполнять задания по только что обсуждаемым темам, добавил: «Я объявляю боеготовность №3», - чётко понимая, что такой уровень боеготовности объявляется впервые после Шестидневной войны.

Боеготовность №3 означает, что все регулярные подразделения ЦАХАЛа находятся в полной боевой готовности, розданы оружие с боеприпасами и сухой паёк, войска готовы к возможному началу ведения боевых действий. Отсюда два выхода: или отбой тревоги, или Боеготовность №4 – выход на рубежи боевых действий. При Боеготовности №3 система призыва резервистов приходит в первичное действие – те, кто занимаются призывом остальных резервистов, срочно прибывают на пункты сбора и склады с техникой и оружием бригад и полков запаса для последних приготовлений к полному или выборочному призыву резервистов в действующую армию.

09:00-09:30. Эскадрилья 201

 В конце забега видавшее виды Пежо, доказав что в правильных руках оно, на самом деле, замаскированная гоночная машина, привело Амирама Элиасафи и Коби Хаюна к «земле обетованной» - их зачислили в четвёрку Фантомов, стоящих в капонирах в пятиминутной готовности к вылету на перехват вражеских самолётов. Пусть приходят – египтяне, сирийцы - неважно кто, лишь бы пришли.

В эскадрилье все слонялись кругами, и в воздухе начали витать слухи и домыслы – идём на предварительный удар; нет, предварительного удара не будет; это серьёзно; нет, не будет ничего серьёзного; это только с Египтом; нет, это Египет и Сирия; это только на день; нет, это полноценная война.

И все искали «ответственного взрослого», который придёт и сорвёт завесу неизвестности и расскажет, что происходит. А так как никто такой не появился , все развалились на оранжевых креслах «клуба» с чашечками кофе из эспрессо-машинки и открыли фестиваль игр реми-куб и чемпионат по бриджу.

Но никто всё ещё не приходил. Будь, что будет, – говорили заядлые болельщики, – лишь бы это не попало на баскетбольный матч Израиль-Турция в рамках чемпионата Европы.

И тогда пришёл Хульдаи, действующий комэска, собрал всех в большой комнате инструктажа лётного состава и сказал: самолёты вооружены бомбами, есть предупреждение, что намечается что-то серьёзное. И послал всех в «оперативку» эскадрильи – узнать, кто запланирован лететь, с кем и куда. Ведущие звеньев начали копаться в материалах запланированных операций, а «молодёжь» послали подготовить карты маршрутов, разведданные и фотоснимки целей для атаки.

09:00-10:00. Кабинет министра обороны

Как обычно, каждую пятницу утром, и в пятницу кануна Судного дня, собралась верхушка военачальников и министерства обороны в кабинете министра, который, не теряя времени на пустые разговоры, начал обсуждение усиления египетской армии на основе сборника донесений разведки, полученного утром. «Только на основе численных данных можно получить инфаркт, - сказал Даян, - количество артиллерийских стволов увеличилось с трёхсот до тысячи ста!»

«Вы не берёте арабов всерьёз!" - продолжил он, сверля присутствующих взглядом своего единственного глаза.

Спокойный, без чувства обиды, Начгенштаба  доказал, что он серьёзен, оповестил министра обороны о заседании в своём кабинете и о решениях, принятых там, и заключил: «Они усиливают войска, эвакуируют семьи советских советников из Египта и Сирии, есть изменения в дислокации ВВС Сирии. Всё это может быть знаком агрессивных намерений, но в той же мере и признаком дефензивы».

- У меня нет достаточных доказательств, что нет агрессивных намерений, - продолжил Дадо, - поэтому, я склоняюсь к объявлению серьёзного повышения уровня боеготовности.

- Для Судного дня это хорошо, - Даян дал «задний ход» своему «наезду» на ЦАХАЛ, понимая, что поспешил с выводами. И ошибся в этом.

- Я не знаю, почему Советы вывезли женщин и детей. Я могу предположить несколько версий, - сказал генерал Зеира, - первая: русские знают, что Египет и Сирия затевают начало военных действий. Вторая: русские опасаются, что мы начнём боевые действия. Третья: есть напряжённость в отношениях русских с Сирией. Может и в Египте, но мы об этом не знаем. В итоге, у меня нет объяснения почему русские это делают.

Промолчав несколько секунд, обвёл всех взглядом своих синих, стальных глаз и сказал:  «Цвика Замир получил ночью по своим каналам от надёжного источника, что что-то затевается. Источник попросил, чтобы Цвика прибыл для личной встречи… Сегодня вечером, в десять, они встречаются…»

Довольный  действиями по повышению уровня боеготовности, которые предпринял Начгенштаба, оповещённый  о дополнительной информации от «человека Цвики», самого важного шпиона в Египте, всё ещё обеспокоенный данными сборника разведдонесений, прочитанного утром, и эвакуацией семей советников, министр обороны Израиля обратился к главному национальному оценщику ситуации, чтобы получить самую сильную успокоительную пилюлю, доступную с этот критичный момент накануне Судного дня 5934 года.

- Эли, во всём трафике на линиях в Египте, нет ничего особенного?

- Полная тишина, - ответил Зеира, - Есть разговоры про груз (семьи советских советников) и учения. Насчёт учений есть вопросы – до сих пор нам не ясно, какие именно это учения: тактическое штабное? Телефонное? Только штабы? Штабы со всеми подразделениями? В большинстве локаций нет движения войск… В базовой оценке я не вижу изменений. Я не вижу ни египетской и ни сирийской атаки, вопреки русскому трюку с семьями. Но сомнения имеются и поэтому шаги Начгенштаба по повышению боеготовности оправданы.

В пятницу, 5-ого октября, в канун Судного дня, генерал-майор Эли Зеира, глава Разведуправления ЦАХАЛа, ввёл в заблуждение министра обороны Израиля. Сознательно.

Когда Даян спрашивал то, что спрашивал, он имел в виду «спецсредства», о которых глава Разведуправления знал больше, чем кто-либо другой. В середине 60-ых Эли Зеира, тогда ещё полковник, глава отдела по сбору информации в Разведуправлении ЦАХАЛа, продвигал с коллегами создание уникальных средств нового поколения  сбора данных о противнике для оперативного предупреждения о его передвижениях и был безмерно рад, когда эти средства принесли свои плоды – «горячие» сведения о передвижении египетских войск в Синай перед Шестидневной войной.

В ту пятницу, 5-ого октября, генерал Зеира знал о наличии «спецсредств», подобных тем, которые были использованы в 67-м году и которые были рассеяны на египетской территории после Шестидневной войны.

Более того, ему было известно ещё кое что. В мае 1973 года египтяне обнаружили подобное

«спецустройство» старой модификации, в результате чего новые «спецсредства» были заглушены, чтобы не «засветиться».

За пять месяцев, прошедших с тех пор, «спецсредства» иногда включались на короткий период времени для технической проверки их состояния. Чтобы быть уверенными, что когда придёт час, все системы «спецсредств» будут работать как надо и смогут принести, и на  этот раз, свои плоды.

В первую неделю октября, когда начались разворачиваться большие учения в Египте, и начался поток беспокоющих индикаций о возможности, на основе советской доктрины, превращения учений в боевые действия, руководители отдела по сбору информации в Разведуправлении ЦАХАЛа настойчиво попросили у своего начальника, главы Разведуправления, разрешения на включение «спецсредств».

Зеира отказал. С его точки зрения ещё не настало для этого время. Египтяне ведь не собираются начать войну. Не имеет смысла ставить под удар наши самые лучшие средства сбора разведданных на основе прослушки и анализа сигналов электросвязи (Sig-Int Signal Intelligence).

В ночь между четвергом и пятницей Зеира наконец разрешил «техническую проверку». Точно в 01:40 «спецсредства» были включены. В 11:00 их выключили. Отчёт о их работе и собранной информации вышел в 14:00. То есть, когда Даян спрашивал Зеиру о трафике связи на линиях, и Зеира ответил то, что ответил, он не вводил в заблуждение только в одном. «Спецсредства» действительно работали в тот момент. Однако, на этом заканчились положительные действия главы Разведуправления в отношении «спецсредств» с начала учений «Тахрир 41» в Египте.

И даже это требует более пристального разбора. Откуда, к примеру, взял глава Разведуправления информацию, которая позволила ему заявить в 09:00, что царит «полная тишина», когда отчёт о действии «спецсредств» вышел только в 14:00?

И почему не довёл до сведения министра обороны и всех уважаемых присутствующих, что

«спецсредства» задействованы в режиме «одноразовой» технической проверки и что у Разведуправления нет никаких дополнительных индикаций от «спецсредств», потому что до последней ночи они были выключены?

Более того, в ту же неделю, ещё до технической проверки накануне Судного дня, Начгенштаба ЦАХАЛа генерал-лейтенант Давид Элазар, высший военачальник Израиля и самый высокопоставленный военный, ответственный напрямую за безопасность страны, спросил главу Разведуправления, используются ли все средства и источники сбора информации.

Да, ответил Зеира, несмотря на то, что знал, что «спецсредства» - самый важный источник информации о происходящем в Египте - не включены.

В канун Судного дня 5934 года начальник Генерального штаба думал, что «спецсредства» работали всю неделю и потому, что было обещано, что они, вместе с другими источниками информации, позволят, как минимум, 48 часов предупреждения до начала атаки, и потому, что от Зеира шла информация о том, что «всё спокойно», и о том, что даже сейчас, утром кануна Судного дня, нет причин для опасений - можно было довольствоваться усилением приграничных фронтов частями регулярной армии, без призыва резервистов.

Спокойствие и уверенность, которые излучал генерал-лейтенант Элазар, переносились напрямую или косвенными путями на всю верхушку руководства страны - госпожа Меир, её заместитель Игал Алон, министр обороны Даян и легендарный советник Исраель Галили – все были уверены что «спецсредства» были задействованы всю первую неделю октября. Но они не были задействованы. И Зеира знал это.

Поэтому даже в пятницу утром, 5 октября, верхушка руководства Израиля, принимающая самые ответственные для страны решения, не представляла себе фальшивости той успокоительной пилюли, которую ей скармливал генерал Зеира. Пилюли, которые быть может, затмили сирены и мигающие красные огни опасности и предотвратили решительные действия для спасения ситуации, к примеру, призыв резервистов.

Из анализа действий и слов Начгенштаба в продолжение того дня можно предположить, что понимание того, что «спецсредства» не были задействованы на протяжении всей недели, привела бы его в уже пятницу к выводу о необходимости призыва резервистов, даже частичного, для улучшенной оборонительной дислокации ЦАХАЛа.

Почему генерал-майор Зеира вводил руководство в заблуждение?

В октябре 1973 года генерал Зеира чувствовал себя как оракул из Генштаба. И поэтому позволял себе нарушать основные правила корпоративного поведения. Говорить правду, и только правду начальству, к примеру.

Должен ли я, из-за капризов этих пессимистов, людей, что которые не умеют правильно толковать происходящее в странах врага, спят и видят войну, которая не случится, подвергать риску самую лучшую нашу систему предупреждения? – возможно, думал он.

Пусть будут любыми доводы и оправдания поведения главы Разведуправления ЦАХАЛа, человека, который обещал предоставить 48 часов предостережения до начала боевых действий со стороны врага, генерал Зеира не предпринял того, что офицер, занимающий такую должность, должен был предпринять. И в этом, к сожалению, проявил невероятную халатность в исполнении своих обязательств и ответственности.

10:00. Кабинет премьер-министра, Кирья, Тель-Авив

Сразу по завершении совещания у себя в кабинете, поспешил министр обороны вместе с Начгенштаба и главой Разведуправления к премьер-министру, чтобы довести до её сведения то, что было озвучено в его кабинете.

Генерал Зеира начал с представления премьер-министру скопившейся информации по эвакуации семей советских советников из Египта и Сирии, возможные причины для этого, и в конце своего выступления сказал, что начало совместных военных действий Египта и Сирии не обязательно, хотя может быть русские думают иначе, «так как они недостаточно знают арабов, как мы».

Профессор Ури Бар-Йосеф, анализируя в своей книге «Сторож, который уснул» несчастное выражение главы Разведуправления ЦАХАЛа, пишет: «Если есть одно выражение в ситуации, когда страна стоит на краю кратера кипящего вулкана, которое в своей эссенции выражает интеллектуальное зазнайство, самоуверенность и пренебрежение другими мнениями, то вот оно. Что на самом деле высказал Зеира премьер-министру, министру обороны и начальнику Генштаба: несмотря на то, что Советы содержат огромный контингент советников и инструкторов в армиях Египта и Сирии, советские офицеры постоянно находятся в центрах контроля и управления этих армий, влияют и участвуют во всех видах военной деятельности этих армий, особенно в Сирии, Москва уже двадцать лет поставляет в обе страны всё их вооружение, в экстренных случаях обе страны обращались (и ещё будут обращаться) к Советскому Союзу с просьбой прислать своих бойцов на помощь, несмотря  на то, что между Египтом и СССР существует договор о дружбе и сотрудничестве, который обязывает обе стороны провести совещание в случае чрезвычайных угроз их безопасности,, что элементарная логика предполагает, что Египет и Сирия оповестили бы Советский Союз о намерении начать военные действия, так как им придётся прибегнуть к помощи своего покровителя, в том числе с возможной просьбой выслать войска на их защиту, несмотря на всё это, «нет о чём беспокоится». Потому что у нас (у Разведуправление ЦАХАЛа) есть информация лучше, чем у СССР, и мы знаем арабов лучше, чем они, и мы знаем, что они (русские) ошибаются в том, что Египет и Сирия намерены начать военные действия».

 "Пока не думаю, что они вот вот начнут войну, – сказал Начгенштаба, – однако однозначных доказательств, что это оборонительная дислокация, тоже нет. Поэтому предприняты шаги по повышению боеготовности. Я пока не прошу разрешения на призыв резервистов, – продолжил Дадо свои объяснения премьер-министру, – потому, что если Египет и Сирия всё-таки решат начать боевые действия, я предполагаю, что мы получим дополнительные индикации (имея в виду «спецсредства»)."

10:00. Гора Кармель

- Шалом, Эти! Это Рони Хульдаи. Можно поговорить с Яиром?

- Яира дома нет, - отвечает его жена, - он вернётся к обеду.

- Пожалуйста, передай ему, что если ему хочется делать то, что ему нравится делать вместе со мной, то пусть поспешит в эскадрилью.

Нет ничего, что может сравниться с временем, выделенным для общения отцов и сыновей, размышлял про себя Яир Давид, старший штурман эскадрильи 201, наслаждаясь прохладой осеннего утра и природой вокруг пешеходной тропы, по которой он с сыном поднимался на вершину горы Кармель.

Пару месяцев назад он продлил свой контракт военной службы – не мог он оставить ВВС и эскадрилью пока Ицик Пир, Менахем Эйни и и Рами Арпаз, его друзья по первой делегации в США для переобучения на самолёты Фантом, гниют в плену, и египтяне провозглашают, что они никогда не вернут их.

Кто это вдруг выкрикивает моё имя? И что здесь делает мой сосед?

Яир слышит от соседа, который был послан найти его, слова Рони Хульдаи и задумался на минуту. Что же мне нравится делать вместе с Рони даже сейчас, в канун Судного дня? И вдруг понял…

Извинился перед сыном, пообещал ему, что назавтра, максимум, на следующие выходные, они завершат свой поход по горам.

11:30. Балуза. Синай

Капитан Ади Бная, свежеиспечённый резервист эскадрильи 201, гражданский лётчик компании Аркия, только что приземлил свой Айландер на небольшой ВПП посреди пустыни, чтобы забрать группу солдат и офицеров на выходные в центр страны. Вдруг вспомнил, что ему надо поспешить, чтобы успеть на боевое дежурство в эскадрилье до начала праздника.

- Что тут у вас происходит? – спросил в изумлении единственного пассажира, солдата, который забрался в самолёт, - Где остальные?

- Ты не слыхал? - удивился солдат, -повышение боеготовности во всей армии. Все отпуска отменены.

- Вау! - воскликнул Бная про себя, - меня ждёт интересная суббота.

11:30. Заседание правительства. Кирья, Тель-Авив

- Новости последних 24 часов изменили, в определённом смысле, нашу отрицательную оценку о возможности начала войны на двух фронтах или только на сирийском фронте, – сообщил Даян пятерым министрам, которые жили недалеко от Тель-Авива и смогли быстро прибыть в кабинет премьера.

Изменение было достаточно существенным, чтобы вызвать вас сюда, – продолжил Даян объяснения министру торговли и промышленности Хаиму Бар-Леву, министру без портфеля Исраэлю Галили, министру полиции Шломо Хилелю, министру социального обеспечения Михаэлю Хазани и министру транспорта и связи Шимону Пересу. Потом передал слово главе Разведуправления ЦАХАЛа.

- Ночью произошло странное событие, – сказал Зеира, – 11 советских транспортных самолёта прибыли на Ближний Восток: пять в Сирию и шесть в Египет. Наше предположение, – добавил главный государственный оценщик ситуации, – что самолёты прибыли для того чтобы что-то вывезти, явно не оборудование, может людей.

Так же, – продолжил глава Разведуправления ЦАХАЛа, – почти все советские корабли, которые стояли в порту Александрии, вышли в море, чего не было никогда, кроме как в 1971 году, когда было опасение, что Египет затевает «войну решительного года».

Мы всё ещё оцениваем, что высокий уровень боеготовности в войсках Египта и Сирии основан на опасениях о наших намерениях и действиях. Мы оцениваем с меньшим уровнем вероятности, что настоящие намерения Египта и Сирии - это провести ограниченные агрессивные боевые действия, - успокаивал Зеира и тут же добавил, - то, что не вписывается в рамки обычного - это прибытие 11 самолётов в Египет и Сирию. Объяснения этому у нас ещё нет…

- Оценка Разведуправления ЦАХАЛа, что мы не стоим перед войной и что это оборонительная дислокация, кажется мне достаточно достоверной, – сказал Начгенштаба, после того как поведал присутствующим о шагах по повышению уровня боеготовности, которые он предпринял, - Однако, такая дислокация войск может быть также использована для нападения, – продолжил он, – У нас нет достаточно доказательств, что они не собираются атаковать, и нет индикации, что они собираются атаковать. Я предполагаю, что если будут изменения в их намерениях, мы получим дополнительные сведения. Подождём дополнительной информации, прежде чем примем решение надо ли призывать резервистов. (И опять он возлагает надежды на информацию, которая должна прийти от «спецсредств»).

- Сегодняшнее положение в том, что арабы публикуют в прессе, очень напоминает мне то, что было перед июнем 1967 года, – взгляд премьер-министра посерьёзнел, имея в виду дезинформационную кампанию в прессе, которая шла в те дни против Израиля и клеймила Израиль как агрессора, – может быть это должно нам что-то сказать?

И тогда, за минуту до роспуска заседания и пожелания всем лёгкого поста в Судный день, окинула всех собравшихся вокруг стола и спросила: "Неужели вся эта мощь напротив Голанских высот находится там для того, чтобы обстрелять какое-то поселение?"

А дополнительные вопросы остались висеть в воздухе.

Как может быть, что 9 часов после того как Разведуправление ЦАХАЛа выпустило отчёт об экстренной эвакуации семей советских советников, эта тема не была основной и даже не была упомянута в первом совещании по темам национальной безопасности вне «кухни Гольды»?

Неужели Зеира, а с ним Даян и Элазар, опасались «чрезмерной реакции» бывшего Начгенштаба Хаима Бар-Лева и бывшего заместителя министра обороны Шимона Переса? Какой мотив стоял за сокрытием такой критически важной информации от форума, созванного в экстренном порядке, специально, чтобы обсудить и принять важнейшие для безопасности страны срочные решения, на основе новых беспокоящих данных. И почему на такое совещание не был вызван заместитель премьер-министра Игал Алон? И почему не было решено провести совещание в полном составе правительства?

11:40. Кабинет премьер-министра. Кирья, Тель-Авив

«Совершенно секретно. Лично в руки.» - написал глава администрации премьер-министра Мордехай Газит (Мотке, как его звала его босс) поверх телеграммы, направленной секретарю посольства в США Мордехаю Шалеву.

«Скоро придёт телеграмма, которая потребует срочную встречу с «Нафтали» (кодовая кличка госсекретаря США, Генри Киссинджера). Проверь, пожалуйста, где он сейчас, в Нью-Йорке или у вас (в Вашингтоне). Сообщи министру иностранных дел (Абба Эвен в то время был в Нью-Йорке). Если он (Киссинджер) в Нью-Йорке, встретьтесь с ним вместе с министром иностранных дел. Если он в Вашингтоне, встреться с ним сам. Встреча должна быть в узком кругу, только Эвен и ты. Встречу провести сегодня».

О чём это? – удивлялся Шалев, - Отчего такая экстренность?

Полдень. Авиабаза Рефидим в Синае. Человек по имени Эпштейн

В пятницу, в середине дня, майор Гиора Эпштейн (Эвен), глава группы аэрофоторазведки в отделении бомбардировок оперотдела штаба ВВС и «АЦАХ» в эскадрилье 101, присоединился к звену перехватчиков, дежуривших на передней авиабазе ВВС Израиля в Рефидим, что на Синайском полуострове.

В октябре 1973 года Эпштейн был членом очень эксклюзивного, овеянного славой, клуба.

Он, недавно вступивший в должность руководителя группы в Штабе - как и Ран Пекер, Ифтах Спектор, Гиора Ром, Ашер Снир, Авраам Сальмон, Одед Маром, Коби Рихтер, Исраэль Баарав и Амос Амир – принадлежал к клубу асов ВВС Израиля, каждый из которых сбил пять или более самолётов врага.

Но Эпштейн был легендой сам по себе. Даже среди сборной лучших из лучних. Рассказы про его «секретное оружие» - зоркость, которая была обязательным и необходимым «инструментом» лётчика истребителя 70-ых – приводили в восторг всех лётчиков всех боевых эскадрилий ВВС.

В Рефидим он нашёл две пары Миражей и пару Фантомов.

Ребята, сегодня-завтра начнётся война, – инструктировал полковник Элиэзер (Чита) Коэн, командир авиабазы, заступающих на дежурство лётчиков.

Не смеши, – ухмыльнулся Эпштейн, отлично зная ещё вчера господствующее настроение в штабе ВВС, - Войны не будет.

12:30. Заседание Генштаба. Кирья, Тель-Авив

- Вероятность войны по инициативе Египта и Сирии мала, очень мала, – сказал глава Разведуправления ЦАХАЛа в завершение своего обзора положения и развединформации созванным офицерам Генерального штаба.

- Я принимаю оценку главы Разведуправления, – сказал Начгенштаба, – однако, потому что интерпретаций недостаточно, а Генштаб несёт на своих плечах большую ответственность, мы должны принять некоторые меры предосторожности.

При существующей дислокации войск, арабы смогут очень быстро перейти в наступление и начать боевые действия, – продолжил генерал лейтенант Элазар, – и у меня нет однозначных доказательств, что они не собираются это сделать.

В случае катастрофы, - добавил Дадо, – придётся принять удар и остановить их при помощи ВВС и всех наших сил на границах.

Перед тем, как завершить заседание, он обвёл всех присутствующих взглядом и сказал «Хорошей подписи (в Книге Живых) всем. Мы будем готовы к любому положению. Как вы знаете, у нас нет интереса инициировать войну, и мне очень не хотелось бы, чтобы она началась полным сюрпризом… Не потому, что я опасаюсь конечного результата, а потому, что это не то начало военных действий, которое мы бы хотели. Если у нас будет 24-х часовое предупреждение о начале войны, то мы успеем немного подготовиться и, я уверен, сумеем отлично сделать свою работу, и, надеюсь, что сумеем выполнить все планы и задумки, которые ждут своего часа».

13:30. Штаб ВВС. Кирья, Тель-Авив

Только что закончились марафонские заседания и совещания, начавшиеся ещё ранним утром, и по асфальтовым площадкам между зданий штаба проходят группы высокопоставленных офицеров ВВС.

Будет всё таки война, или не будет? – читался на их лицах вопрос.

И вот. Им навстречу выходит бригадный генерал Рафи Хар-Лев, фирменным жестом (наверх и назад) поправляет ворот офицерской рубашки и говорит: «Ребята, ничего не будет». Садится в машину, заводит её и уезжает.

И все, кто были в то время там, около автомобильной стоянки, убеждаются, что всё. Ничего не будет. Если Рафи, глава разведотдела ВВС, человек, который знает лучше всех, так сказал, значит так и будет.

14:30. Сде-Дов. Тель-Авив (Авиабаза №15)

 В большом зале, в здании, похожем на юрту эскимосов и прозванном «Иглу», воцарилась тишина.

- Я предполагаю, что грядёт война с Сирией, – начал командующий ВВС своё выступление перед собравшимся командирами авиабаз и высшими штабными чинами, - может даже завтра.

Помедлив несколько секунд, просверлил взглядом своих тёмных глаз присутствующих офицеров и продолжил, - наши бронетанковые силы на границе чересчур малочисленны. Если линия обороны будет прорвана, мне придётся отдать приказ о ударах по сирийским войскам, даже до того, как обезвредим системы ЗРК.

Полковник Гиора Фурман, глава оперативного отдела ВВС был следующим на подиуме.

- Планы операции «Дугман 5» по уничтожению систем ЗРК Сирии на Голанском фронте уже были высланы к вам три недели тому назад, – напомнил он собравшимся, представляя планы операции и последние изменения в них.

Потом к подиуму поднялся Рафи Хар-Лев.

- Все признаки надвигающейся войны присутствуют на фронтах, – сказал он по завершении обзора дислокации войск противника.

- И кто-то из зала громко спросил: война будет?

- Условия не созрели, – ответил Хар-Лев, – и посему войны не будет.

- Война будет! – завершил совещание Бени Пелед своим пониманием ситуации, игнорируя последнее высказывание главы разведотдела ВВС, – позаботьтесь, чтобы лётчики хорошо выспались, и сами подготовьтесь!

 14:30. Центр управления ВВС

Ицик Жительный, штурман в эскадрилье 201, проковылял мимо часового на КПП и спустился в глубины бункера Центра управления ВВС. Несколько часов назад его вызвали из дома в Тель-Авиве.

- Я с трудом двигаюсь, – сказал он позвонившей ему штабс-сержантке, поглаживая больное колено.

- Вызывают всех. Давай! – последовал неумолимый ответ.

- Как же я доберусь? Машины у меня нет, с ногой далеко не дойду.

- Доберись до штаба ВВС. Там много наших «ацахов». Поймай попутку с ними.

И он заковылял в сторону Кирьи.

Ребячья глупость, – ругал он сам себя за неудачный кульбит пару недель тому назад, на одном из «спортивных перерывах» в графике полётов. Тогда, после перевязки в медпункте авиабазы, ему сказали: езжай домой, у тебя проблема в мениске, тебе нужен полный покой.

А сейчас этот марш-бросок по улицам Тель-Авива совсем не помогает выздоровлению ноги. Но что-то в голосе сержантки было необычно требовательное.

Прибыл в штаб. Поймал Эйтана Бен-Элияху, своего замкомэска до недавнего времени, склонившегося над картами. Увидел, как зашёл Фурман, глава оперативного отдела, как отвечает всем, кому не лень спросить, что непонятно, что будет, но это явно хорошее упражнение для проверки боеготовности.

15:30. Кабинет премьер-министра. (09:30 по Вашингтонскому времени)

Жужжание телепринтера заставило Мотке Газита вскочить со своего кресла.

«Встреча назначена на 16:00 в Нью-Йорке (22:00 по Тель-Авивскому времени)» - говорилось в ответной телеграмме от Мордехая Шалева. «Мы с министром иностранных дел скоординированы, и я присоединяюсь к этой встрече. Вылетаю в 13:00. Прошу немедленно выслать телеграмму по встрече».

16:00. Барселона – Хацор

В начале октября было много причин для радости. Целый фестиваль баскетбола.

Вот уже две недели как Барселона, столица Каталонии и второй по величине город Испании, принимала чемпионат Европы по баскетболу. За минуты до начала в Израиле Судного дня (после захода солнца, с появлением третий звезды на небосводе) сборная Израиля отпраздновала победу над турецкой сборной и завершила чемпионат на уважаемом седьмом месте.

3100 километров к востоку оттуда, когда ведущий прямой репортаж комментатор Гидон Ход объявляет о заключительном свистке, был дан знак начала концерта-какофонии криков радости и других выражений эмоций заядлых болельщиков баскетбола эскадрильи 201.

Хороший подарок нам сделала сборная, сказал кто-то,  хороший задел Судного дня.

16:00-19:00. Гора Кнаан

Капитан Моти Кимельман, представитель ВВС в северной базе Разведуправления ЦАХАЛа на горе Кнаан, уже начал планировать проведение выходных у себя дома, когда было перехвачено сообщение о четырёх сирийских транспортных самолётах, готовящихся к взлёту в Эль-Мазе, военном аэропорту Дамаска.

Опаньки – полёты в пятницу, в день отдыха для мусульман?

И пока он разгадывает причину этого необычного поведения, первый самолёт взлетает. Но что это? Почему он соблюдает полную радиоэлектронную тишину?

Потом взлетели другие, тоже в радиоэлектронной тишине, и приземлились вдали от линии фронта, на севере Сирии.

Кимельман осмыслил то что услышал, добавил то, что знал, «прогнал» несколько возможных сценариев и озаботился.

Позвонил майору Аврааму Бендеку (известного друзьям как Пат), руководителю группы предупреждения в разведотделе ВВС.

- Пат, сирийцы затевают военные действия, – сказал Моти в трубку, – они боятся нашей реакции и поэтому выводят свои транспортные самолёты из радиуса удара нашей авиации. Более того, эскадрилью вертолётов они оставили на месте. Может планируют высадки сил командо на нашей территории.

Тишина воцарилась на другой стороне линии.

- Пат, – продолжил Кимельман, – все четыре транспортных самолёта летели в радиоэлектронной тишине. Всем другим событиям, которые произошли, можно найти какое либо успокаивающее объяснение, но не полётам в радиоэлектронной тишине!

Пат выслушал, сказал спасибо, и положил трубку.

17:00 Разведуправление ЦАХАЛа

Когда народ Израиля завершил поедание последних крошек пищи перед постом Судного дня, укутался в традиционные талиты (белые молельные покрывала) и начал пешеходный поход в синагоги на главную молитву под названием «Кол нидрей», подполковник Реувен Ирдор, старший расшифровщик кодов подразделения 848, главного подразделения сбора информации Разведуправления, закончил расшифровку донесения, посланного военным атташе Ирака в Москве в своё министерство обороны. В донесении было сказано, что большинство ответственных людей в Москве не отрицают возможности начала совместной египетско-сирийской атаки в ближайшие дни.

С расшифрованным донесением в руке Ирдор вбежал в кабинет командира подразделения и вскрикнул: казуз бели. На него с удивлением взглянули полковник Йоэль Бен-Порат, командир подразделения 848, и подполковник Арие Бентом, его заместитель.

- Вот объяснение поведению советских советников в Египте и Сирии, – с заметным волнением сказал Ирдор и передал расшифровку командиру. Тот, подняв очки на лоб, прочитал, поднял взгляд и сказал: "Это война!"

- Передать дальше? – спросил Ирдор.

- Да! – ответил командир всех расшифровщиков.

Бен Порат опустил очки на нос, и поднял трубку зашифрованного телефона.

- Командир! Вы видели сообщение, которое только что пришло? – спросил он генерала Зеиру на другом конце линии.

Выслушал ответ.

Прочитал вслух расшифрованное сообщение, помедлил секунду и сказал: "Командир, это война!"

Выслушал ответ.

- Что он сказал? – осторожно попытался узнать у него его заместитель Бентов, от которого не ускользнуло, как выражение лица командира стало угрюмым.

- Он сказал «хватить морочить мне голову», - ответил полковник Бен Порат, командир центрального подразделения по сбору информации Разведуправления ЦАХАЛа, с трудом скрывая обиду, – занимайтесь своими сообщениями, а оценку ситуации буду делать я.

 Сочетание трёх событий зажгло все индикаторы предупреждения об опасности у трёх опытных офицеров разведки.

Во-первых, впервые с начала «учений» в Сирии и Египте было расшифровано известие, которое безоговорочно гласило о том, что начнётся война, инициатором которой выступят Сирия – о которой уже были подозрения на протяжении последних двух недель - и Египет.

Во-вторых, кто являлся источником этой информации – советские высокопоставленные чиновники и офицеры.

В-третьих, время иракского донесения – несколько часов после начала экстренной воздушной эвакуации семей советских советников из Сирии и Египта и вывода советских кораблей из порта Александрии.

Поведение главы Разведуправления ЦАХАЛа в случае с этим экстренным донесением основано, как видно, на его приверженности к «концепции», что ничего не будет. А может и не только.

В отделе аналитики Разведуправления отношение к иракскому военному атташе было как к клоуну. Несколько месяцев до этого ему было приказано собрать вещи и переехать для продолжения службы в Голландию. Однозначное понижение в статусе. Все его просьбы и мольбы отменить этот приказ закончились ничем.

Если не отмените приказ, я покончу самоубийством, – грозил он в своей переписке с начальством.

В министерстве обороны Ирака решили избежать скандала и оставили его на месте, чему тот был безмерно счастлив.

Но в отделе аналитики Разведуправления ЦАХАЛа на нём поставили крест как на достоверном источнике. И точка…

Пока Ирдор и Бен-Порат докладывают главе Разведуправления, расшифрованное донесение дошло, как и положено, до ЦРИ - центра распространения информации Разведуправления – перекрёстка, на котором собирается вся информация, собранная из разных источников. Майор Илан Теила, глава группы по политическим вопросам отделения №3, занимающегося державами, был в тот день дежурным представителем отдела аналитики в ЦРИ. По прочтению донесения, он начал заниматься тем, для чего и предполагалось это дежурство – сокращением цепочек движения важной информации, подготовкой экстренного сборника известий, на случай, если понадобится.

И ведь понадобилось!

Он подготовил экстренный сборник известий, пометил его «цветом», на основании которого он должен был в течении не более чем 30-и минут лечь на стол руководства страны. И не удержался от соблазна «запрещённого плода».

У такого опытного офицера разведки должно было быть понимание ситуации, тем более, ему стали доступны детали важного донесения об эвакуации семей советских советников из Египта и Сирии. К тому же впервые после Шестидневной войны было провозглашено повышение боеготовности ЦАХАЛа до третьего уровня. Он должен был немедленно дать ход сборнику. Но он решил подождать.

Верный «концепции», царившей в Разведуправлении в те дни, что всё, что происходит в Египте и Сирии, это всего лишь мираж, без каких либо агрессивных намерений и не представляющий опасность, Теила был потрясён содержанием донесения, попавшим в его руки, и его возможными последствиями. А что если этот экстренный сборник, попав на стол Начгенштаба, вызовет неоправданный призыв резервистов в Судный день? Что скажет прямое начальство, не верящее в близкое начало войны? Лучше сначала дать им знать об этом, передать им в их руки эту обжигающую картошку. Пусть они решают. И он выбрал этот путь.

17:15. Центр управления ВВС

Всего лишь несколько десятков метров по прямой от майора Теила, в глубине бункере Центра управления ВВС лейтенант Йонатан Лернер смотрит на лист бумаги, который сейчас «обрабатывает» телепринтер. Потом хватает его, быстро читает, и глубокие складки обозначаются на его лбу.

- Семьи советских советников экстренно эвакуированы из-за надвигающейся войны, – чеканя каждое слово, рапортует он своим старшим офицерам на другой стороне телефонной линии.

– А что об этом говорят в Разведуправлении? - спрашивает Порат.

– Сейчас узнаю.

– Мы готовим сборник, – отвечает по телефону майор Илан Теила.

17:30 Аэродром Офир (Авиабаза №29). Шарм эль-Шейх.

Когда последние лучи заходящего солнца исчезли на западе, окрашивая ярким красным цветом южные ворота залива Красного моря, уходящего на север, к Эйлату, колёса приземлившегося самолёта Дакота (DC-3) покатились по ВПП аэродрома Шарм эль-Шейх.

Через несколько минут из чрева самолёта выбрался полковник Яков (Як) Нево (Мильнер), командир авиабазы в «ацават херум», то есть при повышенном уровне боеготовности и на время боевых действий.

В небольшом сарайчике он отыскал два экипажа Фантомов, посланных на дежурство на время праздников. Ребята были заняты работой с самым важным оборудованием таких дежурств – 16 миллиметровым кинопроектором.

Ничего на самом деле не известно, но нужно быть готовыми ко всему и поддерживать наивысший уровень боеготовности, – сказал им Як и присоединился к просмотру фильма «Тура-Тура-Тура». Старый черно-белый фильм о войне. О внезапном нападении японцев на Перл Харбор.

Около полуночи, после того как обсудили в пух и прах тупых американцев и их провальную разведку, легли спать.

18:10 (12:10 по Вашингтонскому времени) Тель-Авив Вашингтон

Два часа и сорок минут, после того, как попросил ускорить посылку инструкций, чтобы успеть вовремя на встречу с госсекретарём США, и шесть с половиной часов после того как ему обещали, что срочная телеграмма уже в дороге, первый секретарь посольства Израиля в США Мордехай Шалев получил так горячо ожидаемую депешу.

Премьер-министр просит следующего, – писал Мотке Газит, – передать Нафтали (Киссинджеру) дословно следующее сообщение:

1.  Полученная нами информация обязывает нас принять в расчёт, что военные подготовки в Египте и Сирии, дислокация войск, уровень боеготовности их армий, а особенно их увеличенное количество на наших границах, могут быть объяснены одним из двух следующих сценариев:

I.           Оценка «бона фиде» одного или обоих государств, по каким-либо причинам, что Израиль собирается атаковать одно или оба государства.

II.           Намерение одного или обоих государств инициировать военную атаку на Израиль.

2.   Если происходящее у наших границ возникло из-за опасений нашей атаки, то эти опасения беспочвенны. Мы персонально хотим заверить Вас (г-н Киссинджер), что у Израиля нет никаких намерений военной атаки на Сирию или Египет. Наоборот, мы хотим помочь и разрядить напряжённую ситуацию в регионе. На основе этого мы надеемся, с Вашей любезно предоставленной помощью, довести до наших арабских соседей и до Советского Союза принципы нашего подхода, чтобы рассеять их сомнения в наших намерениях и вернуть спокойствие в регион.

3.  Если Сирия или Египет намереваются начать военные действия в регионе, важно прояснить им, что ответная военная реакция Израиля будет сильной и решительной. Мы просим довести этот посыл до арабских стран и Советского Союза по каналам, находящемся в Вашем распоряжении.

20:00. Эскадрилья 201

Ещё непонятно, что будет, – сказал майор Рони Хульдаи, 1-й замкомэска, лётному составу, собравшемуся в «инструктажной», - все 24 самолёта эскадрильи вооружены и заправлены для операции «Дугман 5». Идите спать. Завтра рано утром всем быть здесь. До тех пор может быть что-то и прояснится.

20:00. Кабинет командующего ВВС

Несколько минут после восьми вечера, после возвращения с совещания командного состава в «Иглу», после завершения телефонных переговоров со всеми командирами авиабаз для того, чтобы удостовериться лично, что все поняли и вникли в «дух командира», после того как проверил, что всё и все готовы к завтрашнему дню, командующий ВВС Израиля, генерал майор Бени Пелед, отбыл к себе домой, в «поселение лётчиков» в пригороде Рамат-хаШарон.

20:00. Центр управления ВВС

Несколько часов после начала поста Судного дня оперативный отдел ВВС гудел как улей. Офицеры в который раз просматривали карты, маршруты и планы атак. Бени ведь сказал: война у ворот.

Но Рафи сказал, что не будет. И Рафи знает лучше всех. И поэтому всё так двусмысленно. Делали всё, что надо на случай войны, но «знали», что ничего не случится.

23:00. Эли Зеира

Через шесть часов после того, как в Разведуправлении ЦАХАЛа расшифровали донесение иракского военного атташе в Москве, после нескончаемых телефонных переговоров старших офицеров отдела аналитики генерал Зеира дал указание майору Теила, дежурному офицеру отдела аналитики, задержать распространение экстренного сборника, так как он (Зеира) ожидает дополнительных данных.

 

Почему Вы не разбудили Начгенштаба? – спросили генерала Зеира представители Комиссии Аграната (созданной после Войны Судного дня для выявления правды о провалах начала войны, названной по имени её председателя, Верховного судьи Израиля г-на Аграната), пытаясь разобраться в действиях разведки в месяцы и дни до начала войны.

«Я не думал, что правильно в 11 вечера звонить Начгенштабу и сказать: есть вот такое известие, но источник ненадёжный и есть некоторые ошибки…»

В тот день Зеира был участником всех важных совещаний. И раз за разом – в совещании с министром обороны, у премьер-министра в кабинете, на заседании правительства, на форуме Генштаба – он слышал от Дадо (Элазар) , что главная причина в задержке решения о призыве резервистов, несмотря на неясность вопроса эвакуации семей советников, в том, что ещё нет дополнительных индикаций о начале войны.

Зеира знал, что основная индикация - «спецсредства» - нейтрализована. И поэтому другие индикации могли прийти только от других источников. И вот иракский военный атташе из Москвы, из того самого места, где точно знают, что стоит за экстренней эвакуацией семей советников, сообщает «своим», что причина эвакуации - это начало войны со стороны Египта и Сирии.

А Зеира «… не думал, что правильно в 11 вечера звонить Начгенштабу…»

Несколько минут до полуночи. Эскадрилья 201

Капитан Моше Корен приподнялся с кресла гостиной своего дома в «семейном посёлке» авиабазы и заявил:  спать! Завтра война.

С ума сошёл? – возмутилась весёлая компания лётчиков, которая проводила у него вечер, – это просто проверка боеготовности! Как всегда!

В азарте карточной игры они не поняли, с чего бы это Корен вдруг, так резко, прерывает годами сложившийся ритуал проведения Судного дня.

А он за своё:  завтра война. надо спать.

Недовольные, бурча под нос, не понимая за что их так шуганули, они встали и разошлись.

Несколько минут до полуночи. Центр управления ВВС

Лейтенант Йонатан Лернер, дежурный разведотдела ВВС, взял в руки лист, который только что выплюнул телепринтер, и почувствовал, как волосы на голове встают дыбом. Египет переводит гражданские самолёты в Ливию – немедленно, ещё сегодня ночью. Ночью? Настолько срочно?!

Несколько часов назад было донесение от иракского атташе из Москвы. Теперь это. Египтяне планируют что-то агрессивное, – размышлял Йонатан, – и они знают, что мы ответим бомбёжкой аэродромов, на которых могут быть и гражданские самолёты, бок о бок с военными.

Тут же позвонил ведущей тройке разведотдела ВВС.

Выслушали.

Сказали продолжать следить за ситуацией.

Полночь (18:00 по Вашингтонскому времени). Кабинет премьер-министра

Немного после того, как половина луны повисла на восточном небе, прибыла сердитая телеграмма от Мордехая Шалева, первого секретаря посольства Израиля в США.

«Из-за опоздания вашей телеграммы – я получил её в 16:30 - пришлось отменить встречу с Нафтали в Нью-Йорке, и по совету Родмана (прим. автора: Питер Родман – помощник Киссинджера по особым делам) встретиться с генералом Скоукрофтом (прим. автора: Брент Скоукрофт – заместитель советника по Национальной безопасности США, помощник Киссинджера) в 17:30.

1.  Я передал Скоукрофту послание премьер-министра для Нафтали и оценку ситуации от Эфраима (прим. автора: Эфраим Халеви – представитель Моссада в Вашингтоне). Скоукрофт обещал передать оба документа в Нью-Йорк немедленно.

2.  Я добавил то, что было сказано пунктом 4 в вашей телеграмме.

3.  Скоукрофт заметил, что сегодня дважды просил и получил оценки американской разведки. Их мнение, что это оборонительная дислокация. Однако прибытие советских самолётов в Каир и Дамаск вызывает вопросы. Сегодня они узнали про Туполев-22, который летит в Дамаск.

4.  Я договорился о каналах связи во время Судного дня.

«Хатима това» (Хорошей подписи в Книге Живых)

После полуночи. Лондон

Когда часы пробили полночь, и холодная и мокрая пятница британской столицы передала эстафету не менее холодной и влажной субботе, глава Моссада понял, какая «атомная бомба» подкатилась ему под ноги.

24 часа тому назад, незадолго до полуночи между четвергом и пятницей, длинная телеграмма прибыла в штаб Моссада в Тель-Авиве. «Дуби», человек Моссада в Лондоне и оператор, вот уже четыре года, Ашрафа Маруана, израильского шпиона в Каире, детально описал содержание своего экстренного разговора с ним, который он только что завершил. «Наш человек в Каире» сообщил, что лидер Ливии Муамар Кадафи планирует новый теракт в самолёте «Эл-Ал», на этот раз во Франции. Месяцем ранее, при помощи такой же подсказки был предотвращён подобный теракт в самолёте «Эл-Ал» в Риме.

В конце телеграммы «Дуби» добавил, что Маруан, который сейчас находится в Париже, завтра будет в Лондоне, и что он просит встречи с Цви Замиром для обсуждения «химикатов» (кодовое слово, смысл которого – предупреждение о войне).

Глубокой ночью из своего дома в Кфар Шмарияху был срочно вызван Фрэди Эйни, руководитель аппарата Замира. Прочитал последнюю часть телеграммы и понял, что происходит что-то из ряда вон выходящее. Маруан и Цви Замир встречались и раньше, но это всегда было по инициативе Замира.

Сложил «один» - война – и ещё «один» - беспрецедентная просьба о встрече с главой Моссада - и принял решение, несмотря на поздний час, разбудить своего начальника.

Это не о немедленном начале боевых действий, – думал Замир, разгоняя остатки сна, сидя в рабочем кабинете своего дома в квартале отставных кадровых офицеров ЦАХАЛа, в пригороде Тель-Авива. Маруан не использовал кодовое слово, говорящее о немедленном начале войны, которое было специально оговорено для такого случая.

Несколькими минутами позже снова зазвонил телефон – глава Разведуправления ЦАХАЛа Эли Зеира, довёл до его сведения информацию об экстренней эвакуации семей советских советников.

Хотя и нет точного и полного предупреждения о немедленном начале войны, но «наш человек в Каире» впервые просит о личной встрече, положение на границах напряжено, и вот теперь ещё и эти новости от Эли Зеира.

В пятницу утром, 5 октября, Фрэди Эйни забрал своего начальника из дому, отвёз его в аэропорт и проводил до посадки на рейс Эл-Ал №315 в Лондон.

В 22:00 по Гринвичу (полночь в Израиле) Цви Замир и «Дуби» вошли в конспиративную квартиру, обставленную в тяжёлом английском стиле.

В 22:30 послышался стук в дверь и в квартиру вошёл и поздоровался Ашраф Маруан, 29 лет от роду, одетый «с иголочки». После рукопожатия  расселись друг против друга, и начали вежливый разговор «ни о чём», упомянув происшествие в Риме.

Спустя полчаса, Маруан, заметно волнуясь, поменял позу, сказал:

– Я приехал, чтобы поговорить о войне и ни о чём другом.

– Я здесь, – продолжил он, глядя Замиру в глаза, – чтобы сказать вам, что завтра начнётся война, и начнётся она совместной атакой армий Египта и Сирии.

– Скажите, участь этого предупреждения будет та же, как и у предыдущих? – спросил Замир «в лоб», намекая на то, что Маруан уже передавал предупреждения, последнее, связанное с майской операцией по повышению боеготовности  ЦАХАЛа «Сине-белый», что стоила стране 60 миллионов фунтов.

Шпион заёрзал в мягком кресле, и немного стушевавшись, ответил:

– Садат всегда может поменять своё решение в любой момент.

Чуть позднее, после 2-х часов ночи по Тель-Авивскому времени, Маруан отбыл в свою гостиницу. К этому времени глава Моссада был обеспокоен как никогда в жизни. Гораздо больше, чем в Мюнхене.

В октябре 1973 года Цви Замир, мужественный и хладнокровный человек, прошедший в своём прошлом путь от участника боёв Войны за независимость 48 года до командующего Южным фронтом, был первым рыцарем тайного ордена Израиля – Моссада. Назначение на это должность он получил 5 лет назад, во времена прежнего премьер-министра – Леви Эшколя. Это время характеризовалось нескончаемой борьбой с палестинским террором во всём мире, в бесконечных попытках Моссада найти и обезвредить угрозы стране евреев и её жителям. В начале сентября 1972 года Цви Замир был послан помочь освободить израильских спортсменов, которые были взяты в заложники палестинскими террористами во время Олимпийских игр в Мюнхене. Провал операции по освобождению заложников, которая была проведена вопреки его мнению и советам, была свежей раной в его душе и памяти.

Что делать? – раздумывал Замир. С одной стороны, его отчёт о встрече и о «войне у ворот», которая должна начаться с заходом солнца, будет иметь немедленные и далеко идущие последствия на Израиль, его родину. Публичный призыв резервистов, тысячи толпящихся машин на дорогах, звонки домой, вызовы молящихся людей из синагог – всё это в разгар самого святого дня для евреев.

В его голове мелькнуло воспоминание об «Утиной ночи» - ошибочный публичный призыв резервистов в апреле 1959 года. Он знал, что на носу выборы. И что ошибочный призыв закончится отставкой правительства, которое в предвыборной агитации твердит, что «наше положение никогда не было так хорошо». Если оно падёт, то с ним падёт и он.

С другой стороны, обобщая информацию о намерении Египта и Сирии начать войну, сопоставляя с информацией по экстренной эвакуации семей советских советников и, самое главное, то, что Маруан впервые дал чёткие дату и час начала наступления,  и если его слова верны, то сирийские и египетские войска ринуться на израильские форты на Голанских высотах и у Суэцкого канала с самым коротким предупреждением о нападении когда-либо в истории Израиля. Снова и снова он размышлял, что же делать в такой ситуации, призывая на подмогу весь свой богатый жизненный опыт.

Через несколько минут после 2-х часов ночи (по израильскому времени) глава Моссада зашёл в комнату главы представительства Израиля в Лондоне, получил ручку и бумагу, сел за стол, и начал писать отчёт.

 

 От редакции. На этом заканчивается фрагмент повести, разрешенный автором к публикации в журнале. Если интерес читателей к опубликованному тексту будет значительным, то повесть будет издана у нас отдельной книгой.


К началу страницы К оглавлению номера


Всего понравилось:3
Всего посещений: 4745




Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2015/Zametki/Nomer1/Mostov1.php - to PDF file

Комментарии:

James Budd
Chicago, IL, USA - at 2016-06-20 23:06:39 EDT
Спасибо, очень интересно
Исаак Мостов
Москва, Россия - at 2015-02-19 20:57:07 EDT
Упс... Извиняюсь за ошибку с годом
Э.Левин
- at 2015-02-03 18:27:44 EDT
Опечатка: "...интервью с генерал-лейтенантом Давидом Элазаром, приуроченное к наступающему еврейскому Новому 5934 году". Интервью состоялось на 200 лет раньше.:)