Сетевой портал "Заметки по еврейской истории"

«БЕААЛОТХА» («КОГДА ВОЗЖИГАЕШЬ»)
Глава разъясняет правила зажигания храмового светильника-семисвечника, говорит о некоторых обязанностях коэнов и о подготовке левитов к работе в Храме.

Глава излагает законы праздника Песах, рассказывает о недовольстве в стане евреев и о том, как Всевышний наказал евреев, удовлетворив их желания.

Глава завершается рассказом о прегрешении Мирьям, сестры Моше и Аарона, и о полученном ею наказании.
ЧТОБЫ БЫТЬ СКРОМНЫМ, НАДО ЗНАТЬ СЕБЕ ЦЕНУ
Рав Бенцион Зильбер
Евреи идут по пустыне к обещанной им Б-гом стране. У них есть скрижали завета, они несут с собой свой переносной Храм – Мишкан, днем их стан движется под защитой облачного столпа, ночью они следуют за огненным столпом, питаются они маном, водой их обеспечивает передвигающийся вместе с ними колодец.
И вот во время одного из переходов люди устали и принялись жаловаться на трудности и «выказывать прихоти» (Бемидбар, 11:4). Они с ностальгией вспоминали о мясе, рыбе и овощах, что «даром» ели в Египте, и выражали недовольство однообразным маном. Моше понимал, с каким гневом обрушится Всевышний на народ за эти недостойные жалобы, и взмолился Ему: «За что Ты взвалил на меня эту непосильную задачу? Как могу я выполнить их пожелания? «Не могу я один нести весь этот народ, ибо слишком тяжело для меня… умертви меня лучше…» (11:14-15).
Всевышний велел Моше выбрать семьдесят мужей из старейшин Израиля, чтобы они разделили с ним бремя руководства. А чтобы это оказалось им по силам, «Г-сподь… взял от духа, который на нем (Моше), и возложил на семьдесят мужей, старейшин» (там же, 11:25). (Кстати – взял от Моше, чтобы показать Моше, как у него много духовных сил. Заметим также: у Моше от этого сил меньше не стало, потому что передача духовной силы подобна зажиганию огня от огня.)
«Передача духа» происходила у шатра собрания, куда Моше пригласил старейшин по приказу Всевышнего. В момент передачи старейшины стали пророчествовать. На двоих из старейшин, включенных Моше в список руководителей, но не вышедших к шатру, а оставшихся в стане, тоже снизошел дух пророчества. «И стали они пророчествовать в стане» (там же, 11:26). «И отозвался Иеошуа, сын Нуна, служитель Моше со своей юности, и сказал: Господин мой, Моше, заключи их! И сказал ему Моше: Ревнуешь ли ты за меня: О, если бы весь народ Г-спода был пророками, чтобы возложил Г-сподь Свой дух на них!» (там же, 11:28-29).
В следующем разделе происходит уже знакомый нам по предыдущим беседам разговор между Мирьям и Аароном об их брате Моше. Как узнала Мирьям, Моше прекратил близкие отношения с женой. Пророк перед получением пророчества действительно должен очиститься окунанием, если перед этим был близок с женой. Но Моше поступил иначе. А ведь и Мирьям, и Аарон тоже были пророками, но продолжали вести нормальную супружескую жизнь.
Изложив этот разговор в двух стихах, в третьем Тора, как будто бы без связи с предыдущим, сообщает: «А муж Моше скромен чрезвычайно, больше всех людей, которые на земле» (там же, 12:3).
На самом деле такая связь есть. Сообщение об уникальной скромности Моше – ответ на беспокойство Мирьям о том, что Моше поставил себя в исключительное положение, т.е., возможно, исполнился гордыни, увидев, какую важную роль в жизни народа отвел ему Всевышний. Это беспокойство и побудило ее к разговору. Нет, утверждает Тора, Моше, отстранившись от жены, поступил правильно, потому что Шехина (Присутствие Всевышнего) являлась ему во всякое, а не в какое-то определенное время, и никаких других мотивов у его поведения не было.
Но это сообщение дано не только для того, чтобы подтвердить правильность действий Моше. О правильности поведения Моше Всевышний говорит Мирьям и Аарону в присутствии Моше прямо: «Если у вас есть пророк, то Я, Г-сподь, в видении являю ему Себя, во сне говорю ему. Не так раб Мой, Моше. Во всем Моем доме доверенный он. Устами к устам говорю Я ему, и явственно, а не загадками, и облик Г-спода он видит» (там же, 12:6-7). Больше того. Всевышний открылся всем троим: Моше, Аарону и Мирьям – внезапно. Это вынудило Аарона и Мирьям спешно требовать воды, чтобы очиститься, а Моше оказался к явлению Всевышнего готов. Это сразу, еще до слов Всевышнего, показало им, как обстоят дела. Так что сообщение о скромности Моше имеет и самостоятельное значение – как его характеристика. И характеристика очень содержательная, если правильно ее понимать.
В каком-то смысле проявлением скромности Моше является и эпизод, приведенный нами в начале беседы: Моше не почувствовал ревности к тому факту, что и старейшины стали пророчествовать…
Смешно предполагать, что Моше не знал, что он собой представляет. Не говоря уже о прочем, Всевышний при брате и сестре называет его Своим рабом, Своим доверенным! Он прямо сравнивает его с другими пророками и говорит, что равных Моше нет! Но даже если бы не эти слова, Моше не мог не сознавать, какую роль он играл при исходе евреев из Египта и получении Торы у горы Синай. Одного этого более чем достаточно, чтобы человек – если он к этому предрасположен – стал считать себя значительнее других и смотреть на них свысока. Людям и куда меньших заслуг хватает, чтобы кичиться своим превосходством (или хотя бы в душе гордиться им).
Рав Хаим Шмулевич, благословенна память праведника, любил рассказывать историю, которая приключилась с реб Хаимом из Воложина (напоминаем: реб Хаим из Воложина жил во второй половине 18 – начале 19 века, он ученик Виленского гаона и основатель и руководитель знаменитой ешивы «Эц Хаим» в Воложине на территории нынешней Белоруссии, тогда – Польши).
Воложинер рав пришел в миквэ. В те времена было принято, чтобы снимать обувь посетителям помогал банщик. Банщик резко дернул сапог, и рав, которому стало больно, попросил его: «Будь поосторожнее!» Банщик так и взвился: «Ты будешь меня учить?! Да я в этом деле лучший из лучших!» Реакция банщика запомнилась раву: он увидел в ней живое доказательство тому, что для гордыни особых оснований не надо.
А вот для скромности – надо. Для того, чтобы быть скромным, говорил рав Шмулевич, надо сознавать, как велик человек и как огромны его возможности. Человек должен понимать, что он знает то, что знает, и умеет то, что умеет. Но если он соотносит эти знания и эти умения с теми силами, которыми наделил его Всевышний, у него просто не может возникнуть повода возгордиться. Он не скажет себе: «Как многого я достиг!» Уж скорее он спросит себя: «Использовал ли я все, что мне дано?»
Так же, как гордыня исключает скромность, исключает ее самоуничижение. Во времена, когда рав Хаим из Воложина создавал свою ешиву «Эц хаим», ешиботники обычно кормились «по домам», т.е. у жителей того городка, где находилась ешива. Воложинер рав позаботился о том, чтобы устроить своих учеников удобнее, создать им более приличные условия, и организовал питание при ешиве. Это было в некотором роде новшество, и кое-кто выражал опасение, что ешиботники от этого «испортятся», загордятся. Но рав Хаим возражал им: вовсе не надо унижать человека для того, чтобы он был скромным.
Размышления о величии человека, о его возможностях, об образцах духовных достижений, показанных нам в Торе, – вот внутренний источник скромности. У человека, способного задумываться над такими вещами, никогда не возникнет чувства, что он достиг небывалых высот, и всегда сохранится чувство, что впереди еще много несделанного.
Этим прежде всего и ценна скромность. У этого качества много аспектов, скромность очень важна в отношениях между людьми: она определяет поведение человека в обществе, степень его вежливости, манеру обращения с людьми. Мы же акцентируем здесь тот момент, что скромный человек открыт для познания, он быстрее и легче постигает Тору, потому что Тора, которую сравнивают с водой, как вода – бежит сверху вниз.
В наших беседах мы уже как-то упоминали имена Гилеля и Шамая, великих мудрецов эпохи Второго храма, крупнейших алахических авторитетов своего времени, между которыми, как впоследствии и между их учениками, имелись разногласия в вопросах алахи. По решению мудрецов следующих поколений, нами принята алаха школы Гилеля. Почему? Точнее – за что? Почему школе Гилеля отдано предпочтение? Этот вопрос задан в Талмуде (Эрувин, 13б). Ответ таков: потому что они были особенно скромны. Высказываясь по вопросам алахи, они не только приводили мнение школы Шамая, но всегда приводили его первым, а потом излагали свое мнение и его обоснование.

«КОРАХ»
Глава рассказывает о мятеже против Моше и Аарона, поднятом Корахом.

Корах – один из самых богатых людей в истории, еврей знатного происхождения, двоюродный брат Моше, знаток Торы – недовольный скромным положением, которое он занял в общине, обвинил Моше в узурпации власти и заявил, что все евреи равно святы и потому не только коэны, но все сыны Израиля имеют право на служение в Храме. К «борцу за справедливость» присоединились двести пятьдесят человек, «начальники общины… люди именитые» (Бемидбар, 16:2).

Моше предложил, чтобы Корах и его сторонники вознесли перед Всевышним курения, каждый – на своем совке, и чтобы то же сделал Аарон, а Б-г укажет, кто из них делает это по праву.

Всевышний разгневался и хотел уничтожить всю общину, но благодаря мольбам Моше и Аарона наказание пало только на мятежников и их семьи: «раскрыла земля уста свои, и поглотила их и домочадцев их, и всех людей Кораха, и все имущество» (там же, 16:32).

Евреи обвинили в гибели Кораха и его единомышленников Моше и Аарона и за это были наказаны мором. «И было умерших от поражения четырнадцать тысяч семьсот человек, кроме умерших из-за Кораха» (там же, 17:14).

Всевышний приказывает Моше взять по посоху от каждого колена, написать на посохах имена глав колен и положить в Мишкане у ковчега со скрижалями. На следующий день посох Аарона «расцвел цветами, пустил почки, и созрел на нем миндаль» (там же, 17:23). Так Всевышний показал евреям, что для службы в Храме им выбраны Аарон и его потомки и что недовольство евреев Моше и Аароном необоснованно.

Всевышний возлагает ответственность за соблюдение святости Мишкана на коэнов и левитов.

В заключение глава излагает законы даров от сынов Израиля для коэнов и левитов.
ЧТИТЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ ДОСТОИНСТВО
Рав Бенцион Зильбер
За описанием гибели Кораха и его сторонников следует такой эпизод. Всевышний обращается к Моше и говорит: «Скажи Элазару, сыну Аарона, священнослужителю, пусть уберет он совки с пожарища… ибо они освятились. Из совков этих [людей], провинившихся своей душой, пусть сделают из них расплющенные листы для покрытия жертвенника» (Бемидбар, 17:2-3).
Этот эпизод вместе с двумя другими примерами приводит рав Хаим Шмулевич, благословенна память праведника, говоря о минимально необходимом уровне уважения к человеческому достоинству личности, соблюдать который нам предписывает Тора.
Почему, спрашивает рав Шмулевич, приказ о совках обращен к Элазару, а не к самому Аарону?
В качестве ответа на этот вопрос рав Шмулевич передает слова известного комментатора Талмуда Меири (конец 13 – начало 14 века). Талмуд рассказывает: во времена, когда «наси» – главой Санедрина (Великого собрания, обладавшего высокой духовной властью в народе Израиля) – был рабан Гамлиэль, в состав Санедрина в числе других великих мудрецов входил раби Иеошуа. Рабан Гамлиэль несколько раз недостаточно уважительно отнесся к раби Иеошуа, и мудрецы постановили снять рабана Гамлиэля с поста наси. Кого же поставить во главе Санедрина? Очень достойной кандидатурой был бы раби Иеошуа. Но мудрецы выбрали не его, а раби Элазара бен-Азарью. Гемара говорит, что назначить раби Иеошуа нельзя было, потому что он «замешан в деле». Снять из-за раби Иеошуа прежнего наси и его же поставить на место снятого? Так не делают. Это слишком задело бы достоинство рабана Гамлиэля. (Кстати, по просьбе раби Иеошуа рабана Гамлиэля потом снова поставили наси, и какое-то время у Санедрина было два наси.)
Меири, комментируя этот эпизод, спрашивает: откуда мы знаем, как «делают» и как «не делают»? Из истории с Корахом. Совки приказано собрать Элазару, а не Аарону, потому что Аарон «замешан в деле». Именно с ним вступили в конфликт Корах и его сторонники, он, так сказать, «вышел победителем» из конфликта – как же можно поручить ему заниматься совками «поверженного противника»? Это слишком оскорбительно для Кораха и других мятежников.
Возникает вопрос – разве можно сравнивать проступок рабана Гамлиэля и прегрешение Кораха? Рабан Гамлиэль провинился незначительно, и то, что к его достоинству следует относиться бережно, вполне понятно. Но мятежник Корах?! Корах, из-за греха которого чуть не погиб весь народ? С ним что – тоже надо «церемониться»? Оказывается, да, надо. И Всевышний указывает нам на обязательность такого отношения даже к такому человеку, как Корах, после казни Кораха обращаясь через Моше не к Аарону, а к его сыну.
Второй пример того, с каким почтением следует относиться к достоинству человека, рав Хаим Шмулевич находит в мишне, которая говорит: если человек совокупился с животным, казни подлежат и человек, и животное. Почему же животное? Мишна приводит две причины. Одна из них – нельзя допустить, чтобы люди при виде этого животного говорили, тыча в него пальцем: вот из-за этого казнили такого-то. Животное казнят для того, чтобы избежать позора человеку, хотя он и пал так низко.
Глава «Балак» книги «Бемидбар» рассказывает, что царь Моава смертельно боялся евреев, которые, направляясь в Эрец-Исраэль, расположились у границ его царства. Царь попросил пророка Билама, величайшего пророка среди нееврейских народов, проклясть еврейский народ. Вопреки нежеланию Всевышнего Билам отправился в Моав, чтобы выполнить там просьбу Балака. Ехал он на своей ослице (вам, наверно, известно выражение «валаамова ослица» – так вот это она и есть, ослица Билама). Б-г поставил на пути Билама ангела. Но Билам ангела не увидел. А ослица увидела. И свернула с дороги, а потом и совсем легла на землю. Билам бил и бранил ослицу. Тогда «глупейшее из животных», как называет ослицу мидраш, раскрыло уста и спросило: за что? А «мудрейший из людей», как называет тот же мидраш Билама, не знал, что ответить. «И открыл Г-сподь глаза Биламу, и увидел он ангела… И сказал ему (Биламу) ангел Г-спода: за что бил ты свою ослицу уже три раза? Ведь это я вышел помехою, так как не по мне этот путь… если бы она (ослица) не свернула от меня, я даже убил бы тебя, а ее оставил бы живою» (Бемидбар, 22:32-33).
Это третий пример, который рав Шмулевич приводит в связи с нашей обязанностью в любой ситуации и по отношению к любому человеку считаться с его человеческим достоинством.
Мудрецы спрашивают: что значит «… если бы она (ослица) не свернула от меня… ее оставил бы живою»? Значит, теперь она будет убита? И отвечают на вопрос утвердительно. Рав Шмулевич задается вопросом: почему ослица должна была погибнуть? Ведь это по воле Б-га произошло чудо: глупейшее из животных заговорило, а мудрейшему из людей нечего было ответить. Ослица – живое свидетельство о чуде. При виде нее люди вспоминали бы об этом чуде и славили Всевышнего. Почему же Всевышний счел нужным ее уничтожить? Потому что она поставила человека в неловкое положение. Всевышний поступился даже кидуш Ашем (освящением Имени), чтобы не навлечь позор на человека, чтобы о нем не говорили, что он оказался глупее собственного осла, и показывали – вот этого осла конкретно. Всевышний сделал это, чтобы не задеть достоинство такого человека, как Билам, – грешника, душе которого суждено быть полностью истребленной из мира, которому по его смерти отказано – в наказание за грехи – в переходе в Будущий мир.
Можно предположить, что первый пример окажется понятным и не вызовет возражений у читателя. Но второй и третий? Нашего современника, воспитанного в трепетной любви к «братьям нашим меньшим», эти примеры могут возмутить. Убить животное ради человека? А может, наоборот? Человек-то действует сознательно и ответственен за свои действия! С какой стати бедные зверюшки должны страдать за человеческие грехи и ошибки!
Тора предписывает нам заботиться о животных и не причинять им страданий (цаар баалей-хаим). Но она отнюдь не утверждает равенства между человеком и животным, хотя и то, и то – живое творение Всевышнего. Но Б-г вдохнул в человека особую душу и послал его в мир с особой миссией. И Тора утверждает: человек и животное – существа разных уровней и потому достоинство и потребности человека важнее, чем боль, нужды и даже жизнь животного.
Это одно. А общий вывод из сказанного таков: даже если человек подлежит наказанию, сделать это надо с предельным к нему уважением (как в эпизоде с рабаном Гамлиэлем). Даже если человек пал очень низко, к нему надо проявлять хотя бы минимальное уважение (как в эпизодах с Корахом и с Биламом).

Недельная глава «Балак»
Итак, евреи встали станом напротив Иерихо, у границ Эрец-Исраэль. На пути к этому месту они обошли стороной Моав, который не позволил им пройти по своей территории, а затем одержали победу в двух сражениях: с царем Эмори Сихоном и с царем Башана Огом.
В нынешней недельной главе говорится, что Балак, новый царь Моава, пришедший на трон уже после этих двух побед израильтян, испугался их мощи. Он призвал пророка Билама проклясть Израиль и тем ослабить его (мы уже касались этого эпизода, говоря о главе «Корах»). Собираясь проклясть евреев, Билам неожиданно для самого себя, против воли благословляет их.
После этой неудачи Билам советует Балаку повредить евреям, соблазняя их девушками Моава. Евреи вступают в недозволенные отношения с моавитянками. В наказание в еврейском стане начинается эпидемия и уносит тысячи жизней. Благодаря мужеству и решительности Пинхаса, внука Аарона, гнев Всевышнего отвращен от народа Израиля.
МИРУ РАВНО НЕОБХОДИМЫ И ГНЕВ, И МИЛОСТЬ СВЫШЕ
Рав Бенцион Зильбер
Наши предыдущие беседы по недельной главе «Балак» были сосредоточены на личности Билама, нееврейского пророка, которого мидраш называет в каком-то отношении равным по уровню Моше-рабейну, и это притом, что никого из величайших еврейских пророков сопоставить с Моше нельзя. В качестве пророка Билам не может сказать ничего, что противоречит воле Всевышнего.

Биламу ясна связь между Всевышним и еврейским народом, он знает, что не сможет проклясть его вопреки воле Б­‑га, и намерен уловить момент, когда Б-г гневается на мир, и использовать его. Ему известно: проклятие, произнесенное в момент Небесного гнева, будет действенным.

Милость Б-га бесконечна, говорит Гемара, а сколько времени длится Его гнев? Миг. Сила Билама в том и заключалась, что он умел поймать такой миг гнева.

В афтаре к недельной главе «Балак» мы читаем такие слова, произнесенные пророком Михой от Имени Всевышнего: «Мой народ! Вспомни же, что замыслил Балак, царь Моава, и что отвечал ему Билам, сын Беора, [что было] от Шитим до Гилгала, дабы познать [тебе] благодеяния Г-спода» (Миха, 6:5). Дальше в отрывке речь идет уже совсем о других вещах, и смысл сказанного остается как будто непонятным. О чем говорит пророк? Что значит: «Дабы познать [тебе] благодеяния Г-спода»? Гемара (Санедрин, 105б) объясняет: благодеяние, которое Всевышний оказал еврейскому народу во времена злодея Билама, заключалось в том, что Он не допускал никаких проявлений гнева. Для чего? Чтобы Билам не мог использовать Его гнев в своих целях.

Рассказав, как Билам в соответствии с волей Всевышнего произнес благословения евреям вместо проклятий, недельная глава переходит к тяжелой истории разврата, которому предался народ Израиля: «И жил Израиль в Шитим, и стал народ блудодействовать с дочерьми Моава. И звали они народ на жертвенные трапезы своим божествам, и ел народ, и поклонялись они их божествам. И пристал Израиль к Баал-Пеору (идолу моавитян), и воспылал гнев Г-спода на Израиль» (Бемидбар, 25:1 – 3).

Прегрешение это произошло не случайно. Замысел соблазнить евреев моавитянками принадлежал пророку Биламу. Билам потерпел неудачу, но не успокоился и по-прежнему желал причинить еврейскому народу глубокое, радикальное зло. Раз уж не удалось проклясть евреев, Билам решил побудить их к греху, чтобы Всевышний разгневался на еврейский народ и покарал его.

В своей книге «Михтав ме-Элияу» рав Элияу Деслер (Англия, 1892–1953) указывает на связь между двумя явлениями: тем, что Всевышний в период до эпизода с моавитянками не проявлял гнева, и тем, что евреи преступили именно запрет разврата.

Рав Деслер объясняет: проявления Всевышнего не только воздействуют на мир, что понятно, но возбуждают в мире аналогичные проявления. Что это значит? Скажем, Всевышний насылает на мир голод или какое-то другое бедствие. В момент бедствия Он скупее посылает в мир Свою милость (хесед), и как отражение этого – меньше милосердия проявляют и люди в отношениях между собой. Когда Всевышний посылает в мир изобилие, с большим хеседом относятся и люди друг к другу. Разумеется, происходит это не автоматически. В любой период истории человек свободен выбирать между злом и добром. Но общая атмосфера в мире создает у людей определенную предрасположенность к такому или иному поведению.

Вспомним, что говорит Гемара: в мире всегда присутствует влияние хеседа Свыше, а гнев Всевышнего бывает очень непродолжителен. Так вот, во времена Билама, когда Б-г исключил гнев из Своего отношения к миру и в мире вообще не стало гнева, хеседа стало, если можно так сказать, слишком много. А излишки милости при нечистоте, или, как выражаются наши мудрецы, хесед бе-тума, приводят к разврату. Ведь что такое разврат? Это приятные ощущения, которые люди доставляют друг другу запрещенным путем, можно даже сказать, благожелательность, тепло, которым они оделяют друг друга. Но только вопреки предписанным Всевышним правилам.

У каждого душевного качества есть обратная сторона. Обратная сторона, или, как говорят мудрецы, псолет (отходы) мужества – убийство, псолет милосердия, доброты – разврат. В истории с Биламом и моавитянками, объясняет рав Элияу Деслер, избыток хеседа стал предпосылкой развратного поведения евреев.

Многим из нас, жившим и воспитывавшимся в стране победившего социализма (и атеизма), хорошо известен главный постулат материализма: материя первична, сознание, т.е. дух, вторично. Рав Лейб Блох, рош-ешива «Телз» в начале прошлого века, в своей книге «Шиурей даат» в связи с историей Балака – Билама и рядом других эпизодов Торы говорил, что эти эпизоды со всей ясностью показывают: решающим в мире является духовное начало. Именно духовное претворяется в материальное, а не наоборот. Это хорошо понимал царь Моава Балак. Недаром он просил Билама проклясть евреев. Он мог бы просто выйти с ними на войну, что он, впрочем, и собирался сделать. Но предварительно он хотел ослабить духовные основы евреев. Казалось бы, ну, проклянет Билам евреев, ну, произнесет какие-то недоброжелательные, злобные слова. Чем это опасно? А тем, что все в мире решается прежде всего на духовных уровнях. Не только Всевышний, люди тоже оказывают на мир духовное влияние. И все в судьбах мира зависит от него.

В этом духовном влиянии очень важна гармония, сбалансированность позитивного и негативного начала, другими словами – милости и гнева. История с Биламом и Моавом учит нас, что в соответствующей пропорции проявления гнева Всевышнего необходимы в мире так же, как Его милосердие. Дисгармония духовных влияний приводит мир к духовным проблемам.

Недельная глава «Пинхас»
Как известно из предыдущей главы, за то, что евреи поддались хитрости Билама и Балака и вступали в связь с моавитянками, Всевышний наказал их эпидемией, которая унесла двадцать четыре тысячи жизней. Эпидемия прекратилась благодаря вмешательству Пинхаса.
Нынешняя недельная глава начинается стихом: «…Пинхас… отвратил ярость Мою от сынов Израиля, вступившись за Меня среди них…» (Бемидбар, 26:10-11). Всевышний вознаграждает Пинхаса и готовит наказание мидьянитам, которые вместе с Моавом чинили козни Израилю. Евреям приказано вступить с мидьянитами в войну и разгромить их.
Перед войной евреи по приказу Всевышнего должны заново пересчитать народ, чтобы выяснить, сколько людей уцелело после мора.
Всевышний велит Моше подняться на гору и посмотреть с нее на землю, обещанную евреям, в которую Моше, однако, не войдет. Всевышний предупреждает Моше о его скорой смерти, Моше просит Всевышнего назначить ему преемника, и Всевышний назначает преемником Моше Иеошуа бин Нуна.
Завершается глава изложением заповедей об обязательных общественных жертвоприношениях.
И ЕЩЕ РАЗ О ВЛАСТИ
Рав Бенцион Зильбер
Одна из тем главы – выбор и назначение нового руководителя еврейского народа. Это первая в истории еврейского народа смена руководства, событие исключительно важное. Моше в Эрец-Исраэль не войдет. Кто-то должен прийти ему на смену, на смену человеку, который стоял во главе Исхода и был вождем «новорожденного» народа во весь тот важнейший период его истории, который описан в Пятикнижии. Неудивительно, что тема руководства занимает заметное место в главе. Мы говорили о ней в прошлой нашей беседе о главе «Пинхас», говорили и в связи с главой «Вайхи» книги «Берешит», где Яаков благословляет своего сына Иеуду на царство, и сегодня возвращаемся к ней снова, чтобы рассмотреть еще один ее аспект.

Автор одного из самых известных комментариев на текст Хумаша, который называется «Кли якар» («Драгоценный сосуд»), рав Эфраим-Шломо бар Аарон из польского города Ленчица (на идиш – Лунчиц; 1550 – 1619 гг.), последние пятнадцать лет жизни руководивший знаменитой Пражской ешивой, указывает на две стороны функций руководителя, подразумеваемые в главе.

На просьбу Моше к Всевышнему назначить еврейскому народу нового руководителя, поскольку Моше не войдет с народом в Эрец-Исраэль, Всевышний отвечает: «Возьми себе Иеошуа, сына Нуна… и возложи руку твою на него. И поставь его пред Элазаром-священнослужителем и пред всей общиной, и дай ему повеление у них на глазах» (Бемидбар, 27:18-19). Выполняя этот приказ Всевышнего, Моше «взял Иеошуа, и поставил его пред Элазаром-священнослужителем, и пред всей общиной. И возложил он руки свои на него…» (там же, 27:22-23).

Почему, спрашивает Кли якар, если Всевышний велел Моше возложить руку, Моше «возложил руки», т.е. сделал более того, что было велено? Потому, что вождь руководит двумя сторонами жизни народа: духовной и общественной, политической. Если одна рука указывает на более мягкое руководство, т.е. общественное, то две – на более мощное, духовное. Это указание на два направления, говорит Кли якар, позволяет нам разрешить противоречие, которое мы обнаруживаемом в описании этой сцены, данном нам уже повторно в книге «Дварим» в главе «Ваелех».

Что мы читаем в главе «Ваелех»? «И призвал Моше Иеошуа, и сказал ему на глазах у всего Израиля: Крепись и мужайся! Ибо ты войдешь с этим народом на землю, о которой клялся Г-сподь их отцам дать им» (Дварим, 31:7). А позднее Моше еще раз говорит Иеошуа от имени Всевышнего: «Крепись и мужайся! Ибо ты приведешь сынов Израиля на землю, о которой Я клялся им…» (там же, 31:23). «Приведешь», объясняет Кли якар, – это духовное руководство, путь Торы, по которому вождь ведет народ, неся за это единоличную ответственность, а «вступишь (вместе) с этим народом» – указание на коллективную, совместную сторону руководства, которая касается решения материальных вопросов. Моше в стихе седьмом говорит «войдешь с», а Б-г в стихе двадцать третьем говорит «приведешь», т.е. будешь стоять во главе один (т.е. на этот раз Моше указывает на общественное руководство, а Всевышний – на духовное).

Вообще-то по Торе руководитель и не является старшим среди равных. В положениях Торы о руководстве демократией и не пахнет. С точки зрения Торы руководитель – это «муж над общиной», как называет вождя Моше в своей просьбе дать народу нового руководителя.

Рав Ицхак Гутнер (1906-1980), выдающийся еврейский ученый нашего времени, один из лидеров еврейства США, автор широко известной книги «Пахад Ицхак» («Страх Ицхака») и основатель одноименной ешивы в Иерусалиме, высказывался на тему руководства (имея в виду статус раввина в современном обществе) так. Почему, спрашивал он, настенные часы вешают высоко? Для того, чтобы каждому был виден циферблат. И для того, чтобы не каждый мог переводить стрелки. Таким должно быть и положение раввина: он должен стоять высоко для того, чтобы все могли равняться на него, и для того, чтобы не всякий мог оказывать на него давление.

Итак, с точки зрения Торы руководитель должен стоять «над народом». Тем не менее руководитель должен быть реалистом, предвидеть последствия реализации тех или иных практических решений и в решении материальных вопросов советоваться с людьми. В решении же духовных вопросов он отвечает за все, и если что-то идет не по Торе – ответ держит он.

Среди близких нам по времени руководителей образцом такого вождя был рав Элазар-Менахем Шах (1898, Литва – 2001, Израиль), духовный лидер мира Торы в Израиле.

В частной жизни рав Шах отличался очень мягким характером и редкой уступчивостью. О его отзывчивости ходят легенды. Но в качестве руководителя литовских евреев, во главе которых он стоял тридцать лет (до того, как заболел), он был тверд, как кремень. Последовательно и смело утверждая мнение, которое считал правильным, рав Шах оказывал серьезное влияние на израильскую политику в том, что касалось предоставления религиозному обществу возможности соблюдать законы Торы.

В вопросах Торы руководитель должен быть бескомпромиссен. Если он видит, что должно быть так, он должен добиваться, чтобы так было, и не бояться реакции окружающих. Это не значит, что он должен быть деспотом, тираном. Кстати, в наше время у него и нет никакого особого аппарата принуждения, кроме общественного мнения религиозного общества, очень, правда, влиятельного. Но у него есть авторитет, и на его стороне правда.

Рав Иосеф-Шломо Каанеман (1886-1969, рош-ешива «Поневеж» в Литве до Второй мировой войны и основатель и руководитель ешивы «Поневеж» в Израиле после войны) рассказывал, что когда в городе, где он жил, евреи вознамерились открыть еврейскую светскую школу с нарушением законов Торы, он не знал, как ему поступить. Противостоять этому решению? Результат можно предсказать заранее. Объявить сторонникам светского образования войну и настроить их против тех, кто соблюдает Тору? Рав поехал советоваться к Хафец Хаиму. Когда идет борьба между двумя крупными силами, сказал Хафец Хаим, хорошо бы остаться в стороне. Но если это невозможно? И надо выбирать «или – или»? Тогда имеет смысл встать на сторону сильного. А кто же сильнее Б-га? – заключил Хафец Хаим.

Эту историю на днях рав Аарон-Лейб Штейнман, один из крупнейших раввинов нашего поколения, рассказал родителям учениц школы в Эммануэле, когда приехал навестить их в заключении.

Так что руководитель еврейского народа должен всегда твердо стоять «на стороне сильного» – на стороне Всевышнего и Его Торы, какими бы трудностями в жизни и отношениях с людьми это для него не обернулось.

Недельная глава «Матот» («Колена»)
Недельная глава «Масэй» («Переходы»)
На этой неделе мы читаем две последние главы книги «Бемидбар», четвертой книги Пятикнижия, «Матот» и «Масэй».
В «Матот» («И говорил Моше главам колен») речь идет о законах обетов, а также о том, как Израиль выполнил приказ Всевышнего выйти на войну с мидьянитами (о приказе сказано в предыдущей главе), и о том, что на завоеванной территории к востоку от реки Ярден коленам Гада и Реувена и половине колена Менаше были выделены земли для постоянного проживания.
«Масэй» («Вот переходы сынов Израиля»), последняя глава книги «Бемидбар», как бы подводя итог странствиям евреев, перечисляет пути их следования в пустыне. Затем она определяет границы Эрец-Исраэль и говорит, что, кроме колен Гада и Реувена и половины колена Менаше, получивших надел на восточном берегу Ярдена, все остальные колена (левиты – не в счет) получат наделы на западном берегу Ярдена по жребию под управлением специально назначенной группы людей, состоящей из руководителей колен. О месте жительства для членов колена Леви, у которых собственного надела нет, глава говорит отдельно.
Из числа городов, которые будут предоставлены левитам для проживания, шесть городов должны быть городами-убежищами, где будут находиться люди, виновные в неумышленном убийстве. Покинуть убежища им разрешается только после смерти первосвященника, занимавшего этот пост во время вынесения им судебного приговора.
Завершается глава изложением правил, позволяющих сохранить целостность наделов колен при заключении браков.
КАК МЫ ВИДИМ ДРУГОГО, КОГДА ЛЮБИМ
Рав Бенцион Зильбер
Последнее поручение, которое Всевышний дает Моше перед уходом Моше в иной мир, звучит так: «Соверши возмездие за сынов Израиля над мидьянами» (Бемидбар, 31:2).

Моше передает повеление Всевышнего народу. В его передаче оно звучит так: «Пусть снарядятся из вас мужи в войско… чтобы совершить возмездие за Г-спода над Мидьяном» (там же, 31:3).

Раши объясняет различие в формулировке («возмездие за сынов Израиля» – в первом случае и «возмездие за Г-спода» – во втором случае) тем, что восставший против Израиля тем самым восстал против Всевышнего. И это безусловно так. Но у этого различия есть еще один аспект, который кажется очень интересным.

Вы, возможно, уже догадались, на какую особенность в отношениях между еврейским народом и Всевышним этот аспект указывает.

Приказывая Моше отомстить мидьянам за погибших евреев, Всевышний как бы говорит: за Себя я, может быть, простил бы, но за любимый Мною народ не прощу. А для евреев главной оказывается не обида, нанесенная им, а обида, нанесенная их Б-гу.

Рав Леви-Ицхак из Бердичева (1739 – 1809), давая пояснения на мишнает талмудического трактата «Псахим», отмечает, что в «Шир а‑ширим» («Песнь песней») и в разных других текстах Танаха много говорится о любви еврейского народа к Всевышнему и о любви Всевышнего к еврейскому народу. И во всех этих текстах Всевышний восхваляет Свой народ, а евреи восхваляют своего Б-га.

Он указывает: в Торе праздник Песах называется хаг а‑мацот – праздник мацот. А в мишнает этот праздник называется псахим. О чем это говорит? О том, что двое любящих всегда сосредоточены не на собственных достоинствах, а на достоинствах друг друга.

Почему праздник называется Песах, псахим? Онкелос переводит это слово как «пощадил», «пожалел», Раши – как «перескочил», потому что в ночь десятой египетской казни Всевышний, обходя Египет и казня первенцев, «перескочил», обошел, миновал дома евреев. Оба эти объяснения отмечают, что название «Песах» отражает то благо, которое Всевышний сделал для еврейского народа.

Мишна, Гемара написаны нашими мудрецами, в них еврейский народ говорит своим языком. Язык Торы – это язык Б-га, и, называя праздник словами «хаг а‑мацот» (книга «Шмот» глава «Бо»), Всевышний указывает на то доброе дело, на ту самоотверженность, которую евреи проявили ради Него, выходя в неизвестность из Египта и даже не позаботившись о еде. Об этом говорится и в афтаре к нынешней главе, отрывке из пророка Ирмеяу. Всевышний говорит там: «Я помню твою благосклонность в юности твоей, любовь твою, когда ты была невестой, как шла ты за Мной по пустыне, по земле незасеваемой» (Ирмеяу, 2:2).

В трактате «Брахот» есть гемара, касающаяся тфилин. Гемара спрашивает: что написано на пергаменте, вложенном в коробочки тфилин? Ответ: «Слушай, Израиль, Б-г – наш Г-сподь, Б-г един». Слова, говорящие о нашей любви к Б-гу. А что написано в тфилин Всевышнего? – спрашивает Гемара (говоря, разумеется, образно и не имея в виду никакой конкретики). Ответ: «Кто подобен народу Твоему, Израилю, народу единственному на земле…» (Диврей а‑ямим I, 17:21).

И так всегда: тот, кто истинно любит, помнит и говорит только о величии любимого.

Недельная глава «Дварим» («Речи»)
На этой неделе мы читаем главу «Дварим», первую главу последней книги Пятикнижия «Дварим» («Речи»). Речь, с которой Моше перед смертью обратился к народу и которая продолжалась месяц и неделю, составляет содержание этой книги. В первой ее главе Моше напоминает евреям обо всем, что с ними происходило и что ими пережито за сорок лет странствий в пустыне.
Суббота главы «Дварим» – последняя суббота перед Тиша бе-ав, девятым ава, самым трагическим днем еврейского года. Как вы помните, именно в этот день евреи лили слезы над рассказом разведчиков о неприступности Эрец-Исраэль…
В этот день мы постимся в память о том, что 9 ава с разрывом в 490 лет были разрушены оба наши Храма, первый – вавилонянами, второй – римлянами.
Суббота перед Тиша бе-ав называется Шабат хазон, потому что в качестве афтары (отрывка из пророков, который принято читать после чтения недельной главы из Торы) в эту субботу читают «Хазон Иешаяу» («Видение Иешаяу»), отрывок из книги Иешаяу, 1:1-27.
ПУТИ, КОТОРЫЕ МЫ ВЫБИРАЕМ
Рав Бенцион Зильбер
В числе событий, о которых Моше в начале своей речи напоминает евреям, есть и эпизод с разведчиками. Моше рассказывает: «Г-сподь, наш Б-г, говорил нам на Хореве так: Довольно вам оставаться у этой горы. Обратитесь и отправляйтесь в путь… Смотри, Я дал пред вами землю. Идите и владейте землей, о которой клялся Г-сподь вашим отцам, Аврааму, Ицхаку и Яакову, дат ь им и их потомству после них» (Дварим, 1:6 – 8). Евреи, как мы знаем, решили проявить предусмотрительность и отправили двенадцать разведчиков (по одному от каждого колена) выяснить, с чем им придется столкнуться на обещанной евреям, но заселенной другими народами земле. Разведчики вернулись накануне 9 ава и заявили (все, за исключением двоих), что укрепленные города Кнаана евреям не взять, а местных жителей – гигантов и богатырей – не победить. Евреи в выводах разведчиков не усомнились и впали в отчаяние. Так же, как при решении отправить разведчиков, так и теперь они не подумали о том, что на их стороне – обещание Всевышнего.

Чем это кончилось, мы тоже знаем. За «напрасные» слезы Всевышний наказал евреев сорокалетним скитанием по пустыне, пока не уйдет в мир иной поколение, не способное полагаться на Всевышнего, или, как говорят на иврите, не обладающее битахоном (битахон – уверенность, вера в поддержку Всевышнего). А когда через сорок лет евреи вступили в Эрец-Исраэль, им пришлось пройти через череду войн, которых бы не было, говорит Раши, комментируя стих «идите и владейте» (см. выше), если бы не история с разведчиками. Раши приводит Сифре на слова «Идите и владейте (вступите во владение)»: Никто не оспаривает это, и вам не придется вести войну. Если бы они не послали соглядатаев (а полагались только на обетование Превечного), им не понадобилось бы оружие (для ведения войны).

Однако войны, которые пришлось вести евреям, чтобы поселиться в Эрец-Исраэль, не были частью наказания, как сорок лет пребывания в пустыне. Они были следствием решения евреев проявить предусмотрительность, ибо, как говорят наши мудрецы, «по какому пути человек хочет идти, по такому Б-г его ведет».

По какому пути пошли евреи? Они отнеслись к ситуации как к абсолютно естественной, полностью взяли на себя ответственность за происходящее. Вот события и стали развиваться «естественно». А это уже требует от людей личного усилия (иштадлут – букв. на иврите «старание»).

С пути, по которому вел Всевышний евреев, начиная от первого требования к фараону отпустить еврейский народ для служения Всевышнему, и до рассечения Красного моря, по дну которого евреи ушли от настигавшей их египетской армии, т.е. с пути открытых чудес, явного участия высших сил в судьбе народа, евреи перешли на путь «естественного существования». При том опыте, который дал им исход из Египта, это было особенно малодушно, и Всевышний наказал их за это. Но путь, который они избрали, так при них и остался.

В сущности, история с разведчиками проста. Если бы они шли по пути битахона, они бы не нуждались в войне. Раз они захотели пойти по пути иштадлута, Б-г повел их по пути личного усилия.

Мы находим в Танахе немало примеров, объяснимых по принципу «Б-г ведет человека по пути, который человек выбирает», и примеров самого серьезного выбора – выбора между иштадлутом и битахоном, между усилием и верой.

Как, например, получилось, что Мирьям впала в заблуждение относительно своего брата Моше, в разговоре с Аароном выразила сомнение в правильности поведения Моше и была наказана за злоречие болезнью цараат (эпизод из главы «Беаалотха» книги «Бемидбар»)?

Моше отдалился от жены, чтобы в любой момент быть в состоянии принять пророчество от Всевышнего. Но другие пророки, в том числе Мирьям и Аарон, так не поступали. Неужели Моше овладела гордыня и он считает себя каким-то особенным? Это предположение заставило Мирьям забеспокоиться. С другой стороны, Мирьям и Аарон знали, что Всевышний согласился с таким поведением Моше (Тосафот в трактате «Евамот» основывают это утверждение на стихе «А ты здесь останься со Мною» в эпизоде получения Торы у горы Синай: Всевышний велит старейшинам удалиться в их шатры, т.е. к женам, а Моше – остаться. Дварим, 5:28). Но для Мирьям и Аарона это не исключало возможности ошибки Моше. Просто они считали, что Всевышний ведет Моше по пути, который тот выбрал.

В шуточной форме этот принцип объяснял своим ученикам Саба из Навардока (1849 – 1919). Молодые люди поженились, рассказывал он, и стали размышлять, чем же зарабатывать на жизнь. Муж считал – портновским ремеслом, жена – сапожным делом. Муж уступил жене и стал сапожником. Прошли десятки лет, и однажды жена говорит мужу: «Видишь, как хорошо, что ты меня послушался. Что-то я не видела, чтобы за все эти годы хоть кто-нибудь обратился к тебе с просьбой сшить одежду».

А примером выбора между усилием и верой, во многом аналогичного истории с разведчиками, является просьба евреев к пророку Шмуэлю о том, чтобы он поставил над ними царя, «как у всех народов» (Шмуэль I, 8:5). В тот момент народом руководил пророк Шмуэль. Это была система авторитета духовной власти, т.е. непосредственно управление Свыше. Евреи пожелали перейти от управления Свыше на «земную» систему.

Почему так происходит? Может быть, потому, что человек хочет быть хозяином своей судьбы, потому что в нем побеждает гордыня. А, может, это происходит не от избытка гордыни, а от недостатка веры. Ведь сказал же Всевышний своему пророку Шмуэлю, что евреи отрекаются не от него, а от Б-га: «И молился Шмуэль Г-споду. И сказал Г-сподь Шмуэлю: послушай голоса народа во всем, что они скажут тебе, ибо не тебя отвергли они, а Меня отвергли от царствования над ними» (там же, 8:7).

Выбор между усилием и верой – сложный выбор. Во-первых, потому, что усилие, которое мы можем сделать, мы сделать обязаны. Во-вторых, потому, что мы должны точно знать, когда и как его сделать и за счет чего его делать не надо. В одном из своих писем Хазон Иш писал: объем иштадлута зависит от уровня битахона (в смысле: чем больше битахон, тем меньше требуется иштадлут). Почему? Потому что Б-г «занимается» нами на уровне нашей веры. В какой степени мы полагаемся на него, в такой степени он осуществляет Свою ашгаху (Провидение) по отношению к нам, говорит мидраш.

В жизни мы всегда выбираем, исходя, как нам кажется, из ситуации. Мы взвешиваем обстоятельства и принимаем решение, как действовать. На самом же деле мы исходим из собственных склонностей, желаний и особенностей характера, и даже наша оценка ситуации субъективна.

Возьмем для примера достаточно распространенную дилемму, о которой мы, кажется, уже не раз говорили: сколько времени посвящать изучению Торы и сколько – добыванию средств на жизнь? Или – как быть с соблюдением субботы, если отказ от работы в субботу вредит, как нам кажется, нашему благосостоянию? В первом случае Тора не предписывает нам прямо количество часов учебы, но во втором-то – прямо обязывает субботу соблюдать. Однако, как ни странно, запрет на работу в субботу оказывается серьезным испытанием для многих.

Бывают пограничные ситуации, когда и такое, и другое поведение является правильным, и выбор стоит только за человеком. Мы знаем, что если выполнение заповеди о субботе или, скажем, кашруте опасно для жизни человека, Тора велит ему от выполнения заповеди отказаться.

Для заключенного, находящегося в лагере, отказ от работы в субботу чреват серьезными наказаниями. Кто-то может оценить эти наказания как угрозу для жизни, для кого-то они явно будут такой угрозой, кто-то сочтет, что это еще не «пикуах нефеш» (угроза жизни). Мой отец, например, рав Ицхак Зильбер, благословенна память праведника, находясь в лагере для уголовных заключенных, в субботу не работал.

Опасно ли в заключении выполнять тяжелую физическую работу и не питаться практически ничем, кроме хлеба и небольшого количества присланного из дому риса? Мой отец говорил, что он внимательно наблюдал за собой и, не видя опасности для жизни, просуществовал так все время заключения. И выжил. По пути, который человек выбирает, Б-г его и ведет.

Но как сделать этот самый выбор? Очень просто. Надо определить, что для тебя – цель, а что – средство, что главное, а что второстепенное. С изменением ситуации снова взвесить, что для тебя на первом плане, а что – на втором, и так всю жизнь. И если ваш выбор оборачивается отказом от известной роскоши или комфорта, не беспокойтесь: у того, кто идет таким путем ради Торы, и на этом свете будет все необходимое.

Недельная глава «Ваэтханан» («И молил»)
Как известно из книги «Бемидбар», на подходе к границам обещанной им Б-гом страны евреи разгромили двух эморитянских царей – правителей Моава и Мидьяна. Путь в страну был открыт. Моше знал, что ему – за допущенные им ошибки – Свыше не разрешено войти вместе со всем народом в Эрец-Исраэль. После этой победы он еще раз молил Б-га отменить это запрещение. Но Б-г отказал ему в этой просьбе.
В нашей главе, продолжая свою речь перед народом, Моше напоминает евреям об этом эпизоде – «И молил». Своих слушателей, тех, кому, в отличие от него, даровано счастье войти в Страну обетованную, Моше призывает всегда помнить, что с ними произошло то, чего никогда не бывало в мире с того дня, как Всевышний сотворил человека. Не бывало, чтобы целый народ слышал Б-га и получил у Б-га четкие указания, как следует жить.
Эти указания непременно надо выполнять, нельзя нарушать союз, заключенный со Всевышним, – в последний раз наставляет Моше-рабейну свой народ. Пройдет время, память о происшедшем поблекнет, потомки согрешат – и евреи будет изгнаны из своей страны и рассеяны по всему миру, говорит Моше. Но народ вернется к Всевышнему, и Всевышний его не оставит.
Суббота называется Шабат Нахаму, потому что в качестве афтары к главе «Ваэтханан» читается отрывок из книги Иешаяу, 40:1-26. Отрывок начинается словами «Нахаму, нахаму» – «Утешьте, утешьте Мой народ».
ПРИДУТ ХОРОШИЕ ВРЕМЕНА
Рав Бенцион Зильбер
В течение трех предыдущих недель афтарот, которые мы читали по субботам в дополнение к недельным главам, содержали упреки, которые пророки от имени Всевышнего обращали к еврейскому народу. Но с главы «Ваэтханан», с афтары «Нахаму» наступает семь недель, когда афтарот только радуют.

В одной из прошлых бесед мы уже вели разговор о «Нахаму» – отрывке из пророка Иешаяу, в котором он предсказывает народу приход Машиаха, Мессии по-русски. Машиах – еврейский царь, потомок царя Давида, приход которого полностью изменит судьбу еврейского народа и судьбы всего мира. Наступит благоденствие, прекратятся войны, еврейский народ обретет полную независимость, сплотится вокруг Торы, ощутит высокую духовную связь со Всевышним, «полна будет земля знанием Г-спода, как полно море водами» (Иешаяу, 11:9). Мы говорили о признаках, которые указывают на приближение времен Машиаха.

Сегодня мы будем говорить на эту же тему, но в другом аспекте.

Великий еврейский мудрец Маймонид (Рамбам) сформулировал тринадцать принципов веры, которые мы ежедневно повторяем в утренней молитве. Один из них – вера в приход Машиаха.

Это не совсем понятно. Конечно, обещание счастливых времен, которые приведет с собой Машиах, утешительно и радостно. Но почему Рамбам включил его в свои «тринадцать принципов», т.е. тринадцать основ веры? Что в нем, так сказать, основополагающего?

Представим себе такую картину. Посетитель пришел в тюрьму навестить двух заключенных. С одним из них ему так и не удалось разговориться: неряшливый, нестриженый, мрачный человек упорно отводил глаза и угрюмо отмалчивался. Второй – бодрый, подтянутый, оживленный, был готов поддержать любой разговор. В чем дело? Может быть, они содержатся в разных условиях? Может быть, первый болен? Нет, оба здоровы и сидят в одной камере. Так что же? Просто второму выходить на свободу через два дня, а первый сидит пожизненно.

Когда человек знает, что его ждет, это не только говорит о его будущем, но и определяет его настоящее. Именно это дает основания Рамбаму считать веру в приход Машиаха одной из основ веры во Всевышнего. Человек с верой в будущее живет иначе и в настоящем – он не такой, как человек, у которого нет ничего, кроме настоящего. Тот, кто верит в будущее, по-другому видит жизнь, иначе служит Всевышнему, обладает другой жизнеспособностью.

«Всякая плоть – трава, и всякая милость ее – как цветок полевой. Засыхает трава, увядает цветок, когда дуновение Г-спода коснется его. Поистине народ этот – трава. Засыхает трава, увядает цветок, но слово Б-га нашего пребудет вовек» (Иешаяу, 40:6-8). Все преходяще в этом мире: могущественные правители и великие державы преображаются и исчезают так, что даже очевидцам спустя несколько лет трудно представить себе, что еще недавно картина мира была совсем иной. Где Британская империя с ее обширнейшими колониями? Где великий СССР, подмявший под себя одну шестую суши и державший в страхе соседей? Единственное, что по-настоящему существует в этом мире, это слово Всевышнего, и Всевышним нам обещан приход Машиаха.

Приход этот возможен в двух вариантах.

Комментируя стих «Я, Г-сподь, в назначенное время ускорю это» (Иешаяу, 60:22), Талмуд объясняет, что, поскольку «назначенное время» нельзя «ускорить», т.е. передвинуть, понимать этот стих следует как указание на две разные возможности: приход Машиаха в предусмотренный срок и приход Машиаха до срока. Подобно этому Мальбим объясняет стих из отрывка «Нахаму»: «Говорите к сердцу Иерушалаима, возвестите ему, что исполнился срок его, прощен его грех…» (Иешаяу, 40:2). «Исполнился срок его», говорит Мальбим, – это указание на приход Машиаха в предписанный срок, вовремя, не позднее определенной даты. «Прощен его грех» – это досрочный приход Машиаха, которого мы можем быть удостоены за свои духовные заслуги, общие заслуги всего народа.

От мудрых людей прошлого поколения мне доводилось слышать: «Тот, кто знает (детали прихода Машиаха), не говорит, тот, кто говорит, – не знает». Так что не будем о деталях. Будем молиться, чтобы это свершилось поскорее, в наши дни.

Недельная глава «Ръэ» («Смотри»)
Глава начинается знаменитым стихом: «Смотри, я полагаю пред вами сегодня благословение и проклятие» (Дварим, 11:26). Моше излагает народу свыше пятидесяти заповедей, многие из которых связаны с пребыванием евреев на Святой Земле.
Глава еще раз напоминает о видах животных, которые разрешены и которые запрещены евреям в пищу, и о законах шхиты (забоя скота).
Среди прочего сказано: евреи не должны допускать, чтобы люди, живущие с ними рядом, бедствовали. Им надо помочь всем, чем можно, - это обязанность.
НЕ ВПАДАТЬ В ОТЧАЯНИЕ
Рав Бенцион Зильбер
Запретительная заповедь, которой начинается четырнадцатый раздел книги «Дварим», входящий в недельную главу «Ръэ», стоит в главе несколько особняком. Запрет звучит так: «Сыны вы Г-споду, вашему Б-гу. Не делайте на себе надрезов и не делайте плеши меж ваших глаз (т.е. не рвите на себе волосы) по умершему» (Дварим, 14:1). Слова, сказанные дальше: «Ибо народ святой ты Г-споду, твоему Б-гу…» (там же, 14:2) общей мотивировкой объединяют эту заповедь с другими заповедями главы.

До сих пор мы обычно анализировали отдельные темы недельных глав, двигаясь в каком-то одном направлении. На этот раз мы приведем мнение многих комментаторов, чтобы показать, как комментарии наших мудрецов раскрывают содержание Торы с самых разных сторон.

Раши определяет смысл запрета так: вы сыны Всевышнего, и вам следует иметь благопристойный вид. Другими словами: вы – царские сыны. Принцу подобает быть достойным, красивым, а не безволосым и в шрамах.

Рамбан возражает Раши: если принц всегда должен быть ухожен и красив, то почему запрет ограничивает это требование ситуацией «по умершему»? Рамбан дает другое объяснение, связывая его с началом второго стиха. Что значит «ты – святой народ Г-споду»? Это значит, что ты обладаешь бессмертной душой. Б-гу дорога твоя душа, он хранит ее. Она никуда не исчезает, а переходит в иной мир, и это, как правило, касается всех евреев.

И при жизни, когда любящие расстаются, они плачут. Тора разрешает нам оплакивать – разлуку, но не впадать в отчаяние – от полной утраты.

Таково объяснение Рамбана. Заметим, однако, что при этом и объяснение Раши остается в силе, а на вопрос Рамбана (Почему «по умершему»?) можно, наверно, сказать, что Тора обыкновенно привязывает заповедь к реальности, а в реальности у человека желание повредить своему телу может возникнуть, только когда он в большом горе.

Ибн-Эзра и Ор а-Хаим в своих толкованиях близки к Рамбану.

Ибн-Эзра говорит: не надо переживать смерть настолько, чтобы делать порезы на теле. Нет оснований для такого отчаяния. Поэтому и сказано: «Сыны вы Г-споду», т.е. Б-г – ваш Отец. Все, что Он делает, – к лучшему, хотя поступки отца часто непонятны детям.

Ор а-Хаим, также ссылаясь на отношения между Б-гом и евреями как между Отцом и детьми, приводит аналогию: отец послал сына заниматься каким-то делом в другой город (в жизнь). А потом позвал его обратно (и это смерть).

Сфорно, как и Рамбан, говорит: не надо страшиться, что умерший исчез из мира. Он существует, но в другом месте. Сфорно, однако, видит в словах «Сыны вы Г-споду» и другой смысл. Вы страдаете, потеряв близкого человека, объясняет он. Но у вас остался в мире еще более близкий «родственник» – Всевышний. Так что не надо переживать настолько, чтобы причинять себе физическую боль и уродовать свое тело.

У траура должны быть рамки. Рамбан указывает: из этого стиха Талмуд выводит требование не переживать смерть близкого человека слишком. Тосафот подкрепляют это требование замечанием: даже если ваш отец из плоти и крови умер, вы не сироты, у вас есть небесный Отец.

«Слишком», т.е. полное отчаяние, показывает, что в ваших глазах мир рухнул. А он существует. И его Творец существует. И близкий вам человек существует, только по-другому. И даже если вы с ним никогда не встретитесь, это – только разлука.

Недельная глава «Ки таво» («Когда придешь»)
Глава «Ки таво» («…когда придешь в страну, которую Г‑сподь, твой Б-г, дает тебе в удел») начинается заповедью о принесении в Храм начатков (первых плодов урожая) семи видов растений, которыми славится Эрец-Исраэль.

Далее следует приказ после перехода реки Ярден и вступления в Эрец-Исраэль произнести благословения на горе Гризим и проклятия на горе Эваль. Этим действием евреи подтвердят, что намерены хранить верность своему союзу с Всевышним.

Большое место в главе занимает предсказание о том, как Всевышний будет отвечать на поведение Своего народа. Конкретно изложены благословения, которые получит народ, соблюдая заповеди Торы, и проклятия, которые будут посланы ему, если он сойдет с ее пути.
БИКУРИМ – ПЕРВИНКИ
Рав Бенцион Зильбер
Евреям, живущим в Эрец-Исраэль, Тора предписывает ежегодно приносить в Храм долю от плодов, первыми созревших в их садах и на плантациях. Предписание это дано в нынешней недельной главе «Ки таво», а приношение называется бикурим (первинки). Первинки приносят не от всякого урожая, а только от семи видов растений, которыми славится Эрец-Исраэль (перечислены они в главе «Экев» книги «Дварим»).

Первинки приносили на протяжении всего периода от Шавуот до Суккот и, по-видимому, как-то координировали время, когда кому прийти.

Мишна «Бикурим» описывает церемонию приношения чуть ли не с момента выхода из дому.

Плоды укладывают в корзины, ставят на повозку, в которую впрягают быка. Бык идет впереди процессии. Рога у него позолочены, голова украшена венком из ветвей оливы. Перед быком идет музыкант, играющий на дудочке, которая называется халиль.

Процессия торжественно движется к Иерусалиму. Приблизившись к городу, ее участники посылают сообщить, что прибыли люди из такого-то места, и в ожидании встречи украшают и раскладывают свои бикурим. Навстречу пришедшим выходят разные важные лица, все вступают в город. Ремесленники, работающие на улицах и в мастерских, встают перед ними, приветствуют их, расспрашивают о делах.

Подойдя к Храмовой горе, прибывшие берут свои корзины на плечи (так поступает даже царь, указывает мишна), а в Храме снимают с плеч и, вместе с коэном держа за края, поднимают, ставят возле жертвенника, кланяются и уходят.

Во время этой процедуры человек, приносящий бикурим, произносит текст, который приведен в нашей главе:

«Заявляю ныне Г-споду, Б-гу твоему, что я пришел на землю, которую Г-сподь клялся отцам нашим дать нам» (Дварим, 26:3).

И дальше: «Арамеец (Лаван) хотел гибели отца моего, а (затем) тот спустился в Египет… И творили нам зло египтяне, и истязали нас, и обременяли нас тяжкой работой… И вывел нас Г-сподь из Египта… И привел нас на это место, и дал нам эту землю, землю, текущую молоком и медом. А теперь вот я принес первые плоды земли, которую Ты дал мне, Г-сподь!» (26:5, 6, 8-10).

Мой отец и наставник, благословенна его память, Рав Ицхак Зильбер в «Беседах о Торе» говорит: «Мы перечисляем здесь все беды, из которых выручил нас Всевышний, прежде чем наш народ оказался в обещанной ему стране, радуемся тому, что мы наконец на своей земле, и признаем свой долг благодарности Б-гу, Который добр и милостив к нам».
ПОЧЕМУ ДВАЖДЫ?
Из книги рава Ицхака Зильбера «Пламя не спалит тебя»
Возникает вопрос: почему предсказание об изгнании евреев из Эрец-Исраэль содержится двух местах Торы — в 26-й главе книги Вайикра и в 28-ой главе книги Дварим? Рамбан отвечает на этот вопрос так: речь идет о двух изгнаниях. Вайикра предсказывает изгнание евреев вавилонянами, а Дварим — римлянами.

Интересно, что число слов, повествующих о первом изгнании в книге Вайикра, — 390 (начиная со слов веим ло тишмеу ли и до веэт хукотай гала нафшам – Вайикра, 26:14-43). 390 лет, как мы помним, грешил Израиль, за что и был наказан. В Торе упоминается о служении идолам: "...и разрушу солнечные кумирни ваши..." (Вайикра, 26:30). Во времена Второго Храма, как нам известно, идолопоклонства среди евреев не было.

А вот как описывает Тора грядущее завоевание Страны Израиля римлянами: "Пришелец, который [поселится] среди вас, будет возвышаться над тобою [все] выше и выше, а ты станешь опускаться [все] ниже и ниже" (Дварим, 28:43). И что же? Римские чиновники, поселившиеся в Эрец-Исраэль, постепенно захватили все ключевые позиции в стране, вытеснив с них евреев. Подобно всем другим пророчествам исполнилось и это.

"Поднимет Г-сподь на тебя народ издалека, от края земли; как орел, налетит [этот] народ, языка которого ты не поймешь" (Дварим, 28:49). И тут речь идет о римлянах — народе, жившем далеко от Эрец-Исраэль, народе, чьим символом был орел, народе, языка которого евреи не знали. Изгнание же десяти колен Израиля Ассирией и евреев Иудеи Вавилоном было осуществлено народами, близкими географически, народами, чьи языки были знакомы нашим предкам. Здесь же говорится о народе "...наглом, который не уважит старика и юношу не пощадит. И съест он приплод скота твоего и плоды земли твоей, пока не разорит тебя и не оставит тебе ни зерна, ни вина, ни оливкового масла, ни приплода овец твоих, — пока не погубит тебя И вытеснит он тебя из всех городов твоих по всей твоей стране, которую даст тебе Г-сподь, Б-г твой..." (Дварим, 28:50—52).»

«И рассеет тебя Г-сподь среди всех народов, от края земли и до края земли», предсказывает Тора (Дварим, 28-64). До самого последнего времени это пророчество исполнялось лишь частично: в основной своей массе евреи жили в странах Африки, Азии и Европы. И лишь в XX веке, спасаясь от фашизма, евреи проникли в самые отдаленные уголки планеты: в Австралию, Новую Зеландию, Океанию...

Диву даешься, с какой точностью все предсказанное в Торе исполнилось и продолжает исполняться до сих пор; и длится это не год, не десять лет и даже не столетие (что можно было бы попытаться объяснить случайным совпадением), 1900 лет!

Недельная глава «Ницавим» («Вы стоите»)
Недельная глава «Ваелех» («И пошел»)
Все, сказанное в главах «Ницавим» («Все вы стоите сегодня пред Г‑сподом») и «Ваелех» («И пошел Моше, и говорил эти речи всему Израилю»), Моше произнес в последний день жизни, седьмого адара. В этот день Моше закончил свою речь, составившую (напоминаем) книгу «Дварим» и продолжавшуюся месяц и одну неделю.

Глава «Ницавим»: Моше собирает евреев, чтобы подтвердить верность Израиля союзу с Б-гом и заново скрепить его от имени всех собравшихся и от имени всех будущих поколений.

Глава «Ваелех»: последние наставления Моше народу. Б-г является Моше и Иеошуа, его преемнику, в Шатре Откровения, или Шатре собрания, и велит Моше записать в Тору песнь о сынах Израиля и научить ей евреев. Песнь составляет следующую главу Торы, «Аазину» («Внимайте»).

Седьмого адара, в последний день жизни, Моше закончил запись Торы.
СТАТЬ ЛУЧШЕ – КАК ЭТО ДЕЛАЕТСЯ?
Рав Бенцион Зильбер
Сосредоточимся на одной из тем главы «Ницавим», связанной с периодом года, в котором мы сейчас находимся.

Как известно, еврейское мировоззрение видит движение человека во времени прежде всего как движение по годовому циклу, определенные точки которого обладают совершенно конкретными особенностями, ставят перед человеком вполне конкретные задачи и, благодаря этим особенностям, благоприятствуют выполнению этих задач.

Сейчас – вторая половина элула. Через неделю наступает Рош-а-Шана, начинается новый год. Спустя еще десять дней – Йом-Кипур. В период от Рош-а-Шана до Йом-Кипур Всевышний решает судьбу мира и человеческие судьбы в том числе, взвешивая и оценивая совершенное за год. Человек, стремясь достойно предстать перед судом Всевышнего, в свою очередь обдумывает и оценивает свою жизнь, свои поступки, мысли и побуждения и старается исправить в себе то, что считает плохим, и укрепить то, что считает хорошим. Называется этот самоанализ, к которому мы особенно интенсивно приступаем с началом месяца элул, словом «тшува», что обычно переводится как «раскаяние», а буквально означает «возвращение».

Глава «Ницавим» дважды упоминает о тшуве.

В первый раз – открытым текстом, в начале 30-го раздела, где Моше предсказывает, что Всевышний соберет еврейский народ, разбросанный по миру за свои прегрешения, со всех концов земли и вернет в обещанную ему страну. Это возвращение станет возможным благодаря духовному «возвращению» народа, возвращению к Б-гу – тшуве.

Во второй раз наши мудрецы усматривают указание на тшуву в словах: «Ибо эта заповедь, которую я заповедую тебе сегодня, не сокрыта она от тебя, и не далека она. Не на небе она, чтобы сказать: Кто взойдет для нас на небо и возьмет ее нам, и даст нам услышать ее, чтобы мы ее исполнили? И не за морем она, чтобы сказать: Кто пойдет для нас за море и возьмет ее нам, и даст нам услышать ее, чтобы мы ее исполнили? Но близко к тебе это слово очень, чтобы устами твоими и сердцем твоим исполнять его» (Дварим, 30:11-14).

По мнению Раши слова «эта заповедь» подразумевают всю Тору. По мнению Рамбана «эта заповедь» означает тшуву, которая «не далека», т.е. по плечу каждому еврею.

Теперь спросим себя, что такое, собственно, тшува? Это попытка человека произвести в себе какие-то изменения, улучшения.

У всякого человека есть свои сильные и слабые стороны. Что он обычно «улучшает», стремясь усовершенствоваться? Думаю, вы согласитесь – свои сильные стороны. Это подтверждает весь наш опыт. Желая стать лучше, человек еще полнее, охотнее и старательнее делает то, что ему и всегда удается.

А как же со слабыми сторонами? Заставить наше сознание взглянуть на них не так-то просто – наш внутренний облик вообще нами мало осознается, ускользает от наших глаз. Чтобы «улучшить» какое-то из наших «слабых» качеств, необходимо сосредоточить на нем специально направленное внимание, а это требует серьезных усилий воли. Мы себя видим плохо, а уж глядеть на что-то не очень хорошее в себе и вовсе не хочется.

Все происходит, как в рассказе о живших в еврейском местечке фельдшере и богаче.

Фельдшер был человек добрый, отзывчивый, внимательный к людям, а вот молитвой в цибуре (желательно, чтобы мужчина-еврей молился в группе из десяти человек) иногда пренебрегал и не слишком остерегался нарушения заповедей. В элуле и в праздник Рош-а-Шана он еще теплее и любовнее относился к людям, выполняя все заповеди «между человеком и человеком», а вот с заповедями «между человеком и Б-гом» все оставалось как есть.

Богач, пожалуй, помогал людям меньше, чем позволяли его возможности, но в выполнении заповедей разряда «между человеком и Б-гом» был очень добросовестен. Как вы догадываетесь, это положение не менялось и в Рош-а-Шана.

Основа тшувы – оценить ситуацию, подумать, что можно изменить. Улучшать что бы то ни было можно бесконечно, а вот измениться… А это, повторю, и есть основа тшувы.

Рав Хаим Шмулевич, благословенна память праведника, говорил, что делать тшуву нам мешает привычка. Мы привыкли к самим себе, мы сами для себя «нормальны». Если бы мы могли забыть на минуту о том, какими себя видим, и взглянуть на себя новыми глазами, вот это могло бы стать началом изменений. В качестве примера рав Шмулевич приводил эпизод из гемары «Сота».

В эпизоде говорится о похоронах Яакова. Сыновья принесли тело Яакова из Египта в Эрец-Исраэль и намеревались похоронить его в пещере Махпела, купленной еще Авраамом для семейного кладбища. В пещере, как известно, покоились Авраам с Сарой и Ицхак с Ривкой (напомню: Ицхак – отец Яакова и Эсава). Эсав, который тоже пришел на похороны брата, воспротивился. «Это мое место», – заявил он. «Но ты же продал свои права нашему отцу», – удивились сыновья Яакова. «Я продал первородство, но отнюдь не свои сыновние права, – возразил Эсав. – Это место мое. Рядом с отцом буду похоронен я». Сыновья Яакова выдвинули какие-то свои возражения. Эсав нашел свои доводы. Спор продолжался. Эсав потребовал предъявить документы, которые подтверждают права Яакова на это место захоронения. Сыновья Яакова сказали, что документы находятся в Египте. В конце концов решили послать Нафтоли, самого быстроногого из сыновей Яакова, в Египет за документами. А тело Яакова тем временем продолжало лежать на виду.

Хушим, сын Дана, был глуховат. Он не слышал, о чем говорится, и не понимал, что происходит. Почему деда не хоронят? «Что же получается, – возмутился он, – пока Нафтоли не вернется, тело дедушки будет пребывать в позоре?!» И ударил Эсава палкой по голове… (не буду досказывать эпизод: он сложен и дальнейшее к нашей теме не относится).

Рав Шмулевич спрашивает: почему именно Хушим это сделал? Почему Хушим сказал о позоре, а не другие, люди старше и, наверно, мудрее? Почему именно Хушим возмутился? Потому что он увидел ситуацию «разом», в один момент, как неожиданную для себя. А сыновья Яакова, пока полемизировали с Эсавом, привыкли к ситуации. С каждым словом разговора привыкали. Поэтому никто и не поставил вопрос так, как Хушим.

А в качестве примера нового, «свежего» взгляда на самого себя рав Шмулевич приводил эпизод из мидраша.

События происходят во времена Второго Храма. Израилем правят греки. Иокум иш Цророт, племянник великого праведника и мудреца Иоси бен Иоэзера, прогуливается в субботу верхом на коне и видит дядю, которого греки приговорили к повешению и ведут на казнь.

– Посмотри на коня, на которого посадил меня мой господин (а раз он в субботу ездит верхом, ясно, что «господа» его – греки), – насмешливо говорит он дяде, – и посмотри, на какого коня посадил тебя твой Г-сподин!

Смысл этой издевательской фразы, ужасной уже по одному тому, в какой момент она произнесена, понятен: сравни, как хорошо мне, не соблюдающему заповедей, и каково тебе, верному слуге Г-спода.

– Если так Б-г посылает тем, кто его сердит (т.е. тебе), – отвечал раби Иоси, – каково же Он награждает тех, кто выполняет Его волю?

– Разве кто-нибудь из людей выполнял Его волю ревностнее, чем ты? – говорит Иокум.

– Если так страдают те, кто выполняет Его волю, как же будут наказаны те, кто гневает Его, – ответил раби Иоси.

Слова раби Иоси вонзились в племянника, «вошли в него, как яд», говорит мидраш. Иокум испытал потрясение и вдруг увидел со всей ясностью и «целиком», в чем он погряз и каков он сам. Иокум сам совершил казнь над собой, и в предсмертном видении раби Иоси увидел, как ложе племянника уносится в небеса. «Он на короткий миг опередил меня, входя в Ган-Эден», – произнес раби Иоси.

Увидеть себя так: вдруг, заново, иными глазами – вот что дает силы измениться.