В комнату вошел человек с явно выраженной
еврейской внешностью, быстро завязалась оживленная беседа, и уже скоро он начал
клеймить дела городского мэра, объясняя всё его настоящей фамилией «Кац», и
далее, переходя уже на общие темы, стал советовать мне почитать «труды»
Шафаревича, в которых объясняется причина всех зол на свете – ну, вы понимаете
какая. Кстати, сам он в большой дружбе с небезызвестным писателем Прохановым и
сотрудничает в их газете.
Мои намерения прощупать его на тему возможного
еврейского происхождения моей бабушки рассеялись как утренний туман. Этот
человек – мой двоюродный брат, которому уже далеко за семьдесят. Он, кстати,
весьма талантлив и разносторонен. Будучи архитектором по профессии, он очень хорошо
рисует, пишет, любит организовывать капустники и всякое подобное в этом роде.
Однако принесённые им неизвестные фотографии
бабушки с дедушкой и его брата – бравого офицера, меня в моих подозрениях лишь
укрепили.
Ведь надо же, потребовалось более пятидесяти лет
жизни, чтобы понять теперь уже вполне очевидную (по крайней мере, для меня
самого) вещь: я – еврей. Как говорится, интересная мысль! Но раз понял, то
значит, знаю, кто это. А вот здесь – большая загвоздка. Никто, по большому
счёту, внятного ответа на этот вопрос не дал. Что только ни приводят как
определяющий фактор: и религию, и кровь, и менталитет, и, естественно, их
сочетания. При этом ни разу не встречал, чтобы кто-то написал: внешность
(правда, вот уж это ко мне совершенно не относится). Этот фактор не
определяющий, но зато уж если да, то да.
У меня никогда не было такого, как у Михаила
Веллера в «Заговоре сионских мудрецов», где он пишет: «Не знаю, знакомо ли вам это странное ощущение, оцепеняющее однажды
ужасом, когда смотришь в зеркало и вдруг понимаешь, что видишь там еврея.
Поздно. Безнадежно поздно. Уже ничего нельзя сделать».
Но было другое. А. Милитарев в «Воплощенном
мифе» при рассмотрении вопроса о еврейской идентификации в России приводит семь
критериев, которые используются для определения понятия «еврей», причем ни один
из них не является в полной мере определяющим. Так вот, под номером «6»
приводится следующее: «персональный» или «внутренний» критерий – еврейство по
самоотождествлению (обычно при наличии в роду действительного, но иногда и
предполагаемого или даже вымышленного еврейского компонента). Это же про меня,
прямо не в бровь, а в глаз!
Ну, так посмотрим, с чего же всё началось, хотя
в итоге может оказаться, что этим и кончится. Есть в нашем семейном альбоме
старая фотография: родители с детьми, т. е. мои дедушка и бабушка со
своими сыновьями и дочерью, среди которых, соответственно мой отец, которому
тогда было лет десять. В лица деда и бабки я тогда не вглядывался. Я их живыми
не помню и для меня они были чем-то таким отдаленным. А вот дети... они у меня
всегда вызывали недоумение своим видом. Возникала единственная ассоциация: это
всем известная фотография еврейских детей за колючей проволокой в Освенциме. И
вот мои дядья в детстве точно такие же. А папин старший брат Николай вообще был
вылитый Фюнес как по виду, так и по темпераменту. Надо сказать, что как раз мой
папа был не похож на своих трех братьев и сестру.
Это сейчас многое кажется понятным, а раньше, в
молодости некоторые вещи просто как-то отбрасывались, и я не давал себе труда
задумываться над некоторыми фактами, хотя, по правде сказать, выражение «не
давал себе труда» не совсем правильно, поскольку ни о каком труде и речи не
шло, просто не надо было и незачем. Если сейчас попытаться восстановить то, что
я тогда думал по этому поводу, то ясно, что ответ будет однозначным: еврейская
внешность. Ну, странно, и странно, проехали.
Сейчас же, рассматривая на фотографии бабушкино
лицо, прихожу к выводу: да, вполне еврейская внешность. Вообще, если покопаться
в семейных шкафах, то там вероятно окажется много скелетов, но где эти шкафы,
да и ключи от них давно утеряны. Вот, например, если взять моих дядьев –
братьев отца, то, как совсем недавно выяснилось, один из них после революции
попал в Шанхай, а потом в Японию (причем, не будучи белым офицером, а, скорее,
из склонности к авантюрам и приключениям), при этом все его печально
закончившиеся приключения были связаны с азартными играми. Вот и мой отец был
заядлым преферансистом – была у них там компания: Юлиан Маркович, Давид
Наумович и т. п. А потом этот брат работал в торговле. Другой брат был
вроде художником-оформителем.
Теперь посмотрим мамину родословную. Тут на
поверхности никаких искомых следов вроде нет. Ее отец из русской интеллигентской
семьи. Бабушке письма адресовали как «Ее Высокоблагородию». Мама ее, Анастасия,
была родом из Астрахани – из простой семьи. А дальше опять какие-то скелеты в
шкафу. Она умерла через несколько лет после рождения моей мамы. Когда она
заболела, то родители увезли ее в Астрахань, где она и умерла. Как, почему?
Масса вопросов, и все без ответа. Сохранилась ее фотография – красивая молодая
женщина. Но вот помню, когда мне было лет семь, родители получили какое-то
письмо из Астрахани и очень опасались, что оттуда нагрянет какая-то родня. Ну,
мало ли что может быть. Почему бы им не быть обычной русской семьей – это же
жизнь, а не анекдот, где «евреи, евреи, везде одни евреи».
У моей мамы было самое обычное миловидное лицо,
причем с курносым носом – вовсе не тапирчиком. Но ... Она мне рассказала про
один интересный случай. Когда она была в Горьком во время войны на
восстановлении автозавода, то там в столовой или где-то еще к ней подошел
старый еврей и задушевным голосом сказал: «Как приятно видеть своих!» Ну, уж
старый-то еврей в этих вопросах должен был иметь нюх. Вот я, например, «своих»
безошибочно определяю, даже когда они об этом сами и не подозревают.
И, если уж говорить о внешности, то моя мама и
соседская дочка тоже курносая Дина Рабинович (о них еще будет попозже) были
очень похожи, и их даже часто принимали за сестер.
Вообще у мамы было весьма развито чувство юмора,
а одна ее подруга в старости называла ее «генератором идей». Так вот, может
быть, это и не относится к чувству юмора, но ситуация была достаточно комичная.
В детстве я часто болел ангинами и родители пару раз вывозили меня в Евпаторию
погреться на южном солнце, но ... там же можно было и простудиться, если
увлекаться купанием. И мама за мной как следует присматривала, и когда я долго
шлепал по воде, то она кричала: «Купайся, не мочи ноги!» Это, соответственно,
вызывало хохот окружающих. Понятно, имелось в виду, что надо искупаться и
насухо вытереться, а то, чем я занимался, было равноценно тому, как если бы я
промочил ноги. Но форма изложения! Вполне можно было бы включить в мою любимую
антологию еврейского юмора (“The Big Book
of Jewish Humor” ISBN 0-06-090917-X).
Не могу удержаться, чтобы не привести оттуда мой
любимый анекдот:
«Два еврея как-то по ошибке забрели в опасный
район, и за ними увязались два типа. И один из них (евреев) говорит другому:
«Пошли скорей отсюда – их двое, а мы одни!»
И если уж подбивать все бабки, то выясняется,
что у нее 90% всех подруг были еврейки – это как в молодости, так и в старости...
Тут уместно привести содержание взятой мною из
книги “The Orientalist” by Tom Reiss беседы
между журналистом/писателем Виреком (Viereck)
и Альбертом Эйнштейном. Они говорили на темы теории относительности,
сионизма, религии и национализма. В ходе разговора Эйнштейн сказал Виреку, что
когда он встретил его, то сразу понял, что может с ним разговаривать совершенно
свободно, поскольку видит в нем не немца или американца, а еврея. Вирек стал
возражать, что он не еврей и происходит из протестантской семьи, и его родители
эмигрировали в Германию из Скандинавии. На что профессор возразил: «Невозможно
отследить каждую каплю своей крови – предки множатся как зерна на шахматной
доске, поставившие в тупик султана. Вы обладаете психической приспособляемостью
еврея. Есть нечто в вашей психологии, что дает мне возможность говорить с вами
без всяких преград». Я думаю, Эйнштейн и в этих вопросах разбирался.
Так что мало ли какие сюрпризы могут оказаться в
родословной.
Теперь попробуем потянуть еще одну ниточку. А
как мой отец познакомился с моей мамой? А через сваху Нину (Нехаму) Давыдовну
Рабинович – её соседку по коммунальной квартире. Каким-то образом Рабиновичи
поддерживали дружбу с кругом отцовской семьи, а точнее с его двоюродной
сестрой, бывшей замужем за известным врачом Леонидом Георгиевичем, про которого
отец часто говорил, что тот крещеный еврей.
Знакомство состоялось, и мои мама с папой
поженились. А с семьей Рабиновичей у нас была большая дружба, которая
сохранилась и после того, как мы разъехались из нашей коммуналки по
кооперативным квартирам. Вообще в нашей коммуналке все пять семей жили дружно.
А дальше скажу, забегая вперед, произошло совершенно
потрясающее совпадение, которого даже в романах не бывает – скажут надуманно.
Через 28 лет после того, как Нина Давыдовна познакомила моих родителей, ее
внучка познакомила меня с моей будущей женой, с которой мы вот уже счастливо
живем тридцать лет и три года. Вот оно продолжение традиции.
Надо сказать, что в детстве понятие «еврей»
постоянно присутствовало в обиходе, я бы сказал, в таком нейтрально-позитивном
плане. Периодически отец упоминал, что, например, вот этот – еврей, и тот – еврей,
хотя и сын генерала, или упоминал какой-нибудь анекдот или притчу из священного
писания, но, как я теперь знаю, это – все еврейская мудрость.
По своему опыту я знаю, что при всеобщем латентном
антисемитизме, тем не менее, еврейская тема или упоминание евреев вообще-то не столь
часты в русской среде. То есть, если человек начинает возникать по поводу,
например того, что «это не российское телевидение, а еврейское», то это значит,
что либо он активный антисемит, либо человек, изживающий комплекс своего
еврейства, существующий у него в подкорке.
И был в нашей семье культ книги – отец много
читал и подписывался на собрания сочинений, правда, Шолом-Алейхема не было.
Также было совершенно понятно, что надо хорошо учиться и получать серьезное
образование, на что денег не жалели. С первого класса стал заниматься с Лией
Григорьевной английским языком.
Семья наша была культурная, отец начитанный,
любительски занимался живописью (он окончил Строгановское училище), с другой
стороны имел инженерное образование и на старости лет, когда приперло, пошел
преподавать математику. При этом был на все руки мастер – когда оказалось, что
нет денег на покупку мебели, освоил мастерство краснодеревщика и сделал почти
всю мебель: стол, тумбочки, книжные шкафы, кухонный гарнитур и прочую мелочь. И
не просто сделал, а отфанеровал и отполировал шеллачной политурой. Все просто
изумлялись. Вот спорт в семье был не в почете. И синонимом чего-то совершенно
непотребного были слова «перепляс» и «хор Пятницкого».
Вот тут надо упомянуть об одной особенности
нашей семьи, которая не говорит в пользу наличия еврейских корней: у нас никогда
не было денег. Точнее сказать, они были – отец получал военную пенсию и не
такую уж маленькую – но деньги просто уплывали неизвестно на что. А в доме мало
чего было, и приходилось изворачиваться, когда предстояли крупные расходы.
Справедливости ради следует сказать, что на еде у нас не экономили и летом мы всегда
отдыхали на широкую ногу.
Вернусь к хронологическому изложению. О младших
классах особо писать нечего. Было у меня два приятеля – русских, с которыми
связи потом оборвались из-за переезда на другую квартиру. На новом месте попал
в класс «Г» – одна шпана с троечниками. Там ни с кем не подружился. А вот через
два года в связи с введением так называемых уклонов перешел вместе со всеми
лучшими учениками из всех четырех классов в 8 «А», где моими приятелями стали
Саша (Александр Яковлевич) К...ский, Саша С...ский и Саша (Александр Гиршевич) Я...ль,
а также Сёма Кац, и еще один, с ним, правда меньше общался – хоть и Кутузов, но
Наумович. Соответственно, все – евреи. И очень мы хорошо дружили: ходили в
кино, катались на лыжах, обсуждали книжки, играли в преферанс (вот в шахматы
играть я себя даже через силу не мог заставить – один балл минус), переписывали
«Битлз», ну и слушали «голоса». И прекрасно помню, как я, уже, будучи студентом
идеологического вуза, вместе с ними радовался победе «наших» в шестидневной
войне. Просто для меня, к тому времени уже закоренелого антисоветчика и
внутреннего эмигранта (я уже Орвелла в оригинале прочитал и с «тамиздатом» имел
возможность знакомиться), Израиль был просто Запад.
Потом, в институте и уже дальше круг друзей
изменился – старые как-то отпали, появились новые, но такие же: Айзеншпиц (да,
тот самый, от него, кстати узнал слово «аид»), Ил.....ский (по прозвищу
«батюша»), Мейер...ий (по прозвищу «полубатюша», но хоть и «полу», зато по
другому прозвищу «Гарик большой») и был еще «Гарик малый». Например, у Игоря П.
и папа, и мама были юристами, правда, папа, кажется, русский. Кстати, один
случай, рассказанный Игорем, я запомнил на всю жизнь и пару раз с пользой
применил.
Как-то Игорь сильно перебрал на служебной
вечеринке по поводу какого-то советского праздника и на следующий день не смог
выйти на работу. А у него не сложились отношения с начальником и тот давно на
него зуб точил. И когда Игорь, наконец, появился, тот, потирая руки, приказал
ему: «Пиши объяснительную!» Ну, Игорь-то тоже был не лыком шит. Посоветовался с
мамой-юристом и написал как ни в чем ни бывало: «Такого-то числа, в такое-то
время (служебное) на банкете в Главке получил пищевое отравление – в результате
на следующий день не смог выйти на работу». Начальник рвал и метал, но ничего
поделать не мог, ибо первый бы получил нахлобучку за пьянку в рабочее время.
Все поголовно этим занимались, но на бумаге это оказаться не могло.
В студенческие годы ездил с приятелями летом
отдыхать, а точнее беситься, на Кавказ в популярную тогда Вишневку (кто знает,
тот поймет, а если нет, то извините – долго объяснять). И вот подружился там с еврейской
компанией из Вильнюса во главе с Семой/Шлемой Йосманом и Фимой Кипарским – вот,
пожалуй, единственный раз, когда люди, я бы сказал, с гордостью и с
определенным вызовом позиционировали себя как евреи. До сих пор осталось
приятное ощущение от этого общения.
Быстро усвоил необходимый лексикон, придававший
особый колорит такому общению: « аз ох ен вей», «мазлтоф», «лехайм», «бекицер»,
«зай гезунд» и проч.
А теперь о главных друзьях. Первый – нельзя
сказать, что был, но и нельзя сказать, что есть. Поясню, почему. С ним я знаком
уже более пятидесяти лет и были мы с ним не разлей вода, как старший товарищ он
был для меня всегда примером и вообще во многом я сформировался под его влиянием.
Был он всегда продвинутый, современный человек, соответственно антисоветчик и
западник. Но чего только в жизни ни случается! Последние лет восемь он стал
верить в колдовство и магию, превратился в русского шовиниста, хотя всеми
правдами и неправдами стремится удержаться на проклятом Западе, заявляет, что
Христос – русский. Вот такие вот сапоги всмятку. То есть общаться с ним стало
как-то просто некомфортно, когда слышишь всякую ересь. Но главное, что у него
через слово с какой-то злобой то «жиды раскачивают биржу», то еще что-нибудь
похуже – он-то не догадывается, с кем имеет дело. Меня от этого просто стало
коробить, и я свел наши контакты к минимуму, благо мы и живем-то в разных
странах, но по соседству. Вот, кто бы мог подумать, что люди так могут измениться.
А второй – как теперь любят говорить, по
порядку, а не по значимости, – он теперь друг и первый, и единственный, и
настоящий, и, соответственно, еврей, хотя, как он сказал, с долей русской
крови.
Это, что касается друзей-товарищей, а вообще
окружавшая меня в Москве интеллигентная публика – это были те, кто паслись в
ВТО, ЦДРИ, Доме журналистов, юристы, художники, киношники, эстрадники, Большой
театр, ну и, естественно, торговля и люди, делавшие деньги. Контингент
специфический, и «наши люди» там были весьма представлены.
А дальше так сложилось (ну, оно и к лучшему),
что из 38 лет после окончания института я в общей сложности 28 прожил (и
продолжаю жить) за пределами СССР/России. Сначала это были официальные
загранкомандировки, которые потом фактически переросли в эмиграцию. Семья наша
жила счастливо, никто особо нам был не нужен, сначала по молодости еще появлялись
новые приятели, которые потом отпадали, ну, а серьезных друзей тем более не
заводилось. Ну, на нет и суда нет. И чем дальше, тем уже становился круг общения. Иногда это меня как-то ставило в тупик
и неприятно озадачивало. Почему все вокруг общаются, а мы вот как-то в стороне.
Иногда пригласишь кого-то в гости или вместе съездим куда-нибудь, но потом
ничего, никакой взаимности. В целом это жить не мешало – мы в общем-то
достаточно (каламбур) самодостаточны. Помимо этого, когда живешь с людьми бок о
бок много лет, узнаешь, кто чем дышит и чего стоит. И я понял, что нам, как
говорится, и не очень-то и хотелось. Ведь у большинства это общение сводится к
известному: «Эх, хорошо сидим, ну, еще по одной!» И большинство окружающих мне
просто не интересны.
И вот совсем недавно я осознал одно мое весьма
серьезное заблуждение, которое неоднократно приводило меня на край пропасти, но
удавалось не сорваться. Конечно, со всякими оговорками, но я считал, что все
интеллигентные люди думают как я. Но со временем стало как-то получаться, что
многие интеллигентные люди мыслят по-иному, т. е. уже и не антисоветски, а
весьма советско-патриотично, да и казаться мне стало, что большинство
окружающих меня людей вроде бы и не такие уж интеллигентные, какими они должны
были бы быть по роду своих занятий.
И вот, анализируя ситуацию, понял, что дело-то в
том, что вокруг «наших» нет. Так сложилось, что нынешняя русовецкая
эмигрантская среда в разных местах совершенно неодинакова. Так, в целом, если в
Америке это в подавляющем большинстве – еврейская, то в других местах, как,
например, то, где я живу – это, во многом, люди, выехавшие из СССР по официальной
линии, но потом осевшие за границей. А среди таких евреев не водилось.
И еще в рамках «самокопания» отметил интересную
особенность. Это касается отношения к СССР, России, Родине. В советское время в
моем кругу было такое распространенное критическое, может быть даже слегка
добродушное, отношение к советской власти как к неизбежному злу, точно и тонко
выражавшееся в формулировках анекдотов: «Россия – родина слонов», «наш СПИД –
самый неизлечимый в мире», «...а я тоже могу выйти на Красную площадь и
крикнуть, что Рейган – дурак» и т. д. и т. п. Соответственно, при
всем векторе моей ментальности, заточенной на Запад и заграницу, я при первой
же возможности там и обосновался. При этом возможность просто остаться за
границей была у меня еще в советское время как одному, так и с семьей, но при
всем моем отношении к советской власти у меня даже и мысли такой не возникало
(если честно, то, конечно, возникала, но только как гипотетическое рассуждение)
– чего я там буду делать? Так вот, решение обосноваться в Европе было для меня
совершенно естественным, никаких задних мыслей не возникало. Как говорится,
совершенно понятно, что лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным.
И никакие фибры моей души Россия в виде Москвы у
меня не затрагивала. Пока были живы родители, ездил их навещать. А когда их не
стало, то и делать мне там уже было абсолютно нечего. Распродал имущество и был
таков. И здесь уместно привести один отрывок (кстати, в разные периоды жизни
обращаешь внимание на совершенно разные вещи – ведь когда читал в юности, просто,
глаз не остановился на этом месте, как и в случае с упомянутой фотографией).
Вот, что пишет классик русской литературы И.А. Гончаров
во «Фрегате Паллада» в том месте, где рассказывается о встрече, происшедшей во
время захода корабля в Южную Африку:
«Доктор этот с первого раза заставил
подозревать, что он не англичанин, хотя и служил ...в ост-индской армии. Он был
... воздержан в пище, вина не пил вовсе и не мог нахвалиться нами, что мы почти
тоже ничего не пили. ..."Чем мы заслужили это лестное внимание?" – "Скромность,
знание приличий..." – и пошел. "Покорно благодарим. А разве вы
ожидали противного?.." – "Нет: я сравниваю с нашими офицерами, – продолжал
он, – на днях пришел английский корабль, человек двадцать офицеров съехали сюда
и через час поставили вверх дном всю отель. Прежде всего, они напились до того,
что многие остались на своих местах, а другие и этого не могли, упали на пол. И
каждый день так. Ведь вы тоже пробыли долго в море, хотите развлечься, однако ж,
никто из вас не выпил даже бутылки вина: это просто удивительно!"
Такой отзыв нас удивил немного: никто не станет
так говорить о своих соотечественниках, да еще с иностранцами. "Неужели в
Индии англичане пьют так же много, как у себя, и едят мясо, пряности?" –
спросили мы. "О да, ужасно! Вот вы видите, как теперь жарко; представьте,
что в Индии такая зима; про лето нечего и говорить; а наши, в этот жар, с
раннего утра отправятся на охоту: чем, вы думаете, они подкрепят себя перед
отъездом? Чаем и водкой! Приехав на место, рыщут по этому жару целый день,
потом являются на сборное место к обеду, и каждый выпивает по нескольку бутылок
портера или элю и после этого приедут домой как ни в чем не бывало; выкупаются только
и опять готовы есть. И ничего им не делается, – отчасти с досадой прибавил он,
– ровно ничего, только краснеют да толстеют; а я вот совсем не пью вина, ем
мало, а должен был удалиться на полгода сюда, чтоб полечиться".
...
Доктор говорил по-французски прекрасно, как не
говорит ни один англичанин, хоть он живи сто лет во Франции. "Да он жид,
господа!" – сказал вдруг один из наших товарищей. Жид – какая догадка! Мы пристальнее
всмотрелись в него: лицо бледное, волосы русые, профиль... профиль точно
еврейский – сомнения нет. Несмотря, однако ж, на эту догадку, у нас еще были
скептики, оспаривавшие это мнение. Да нет, всё в нем не английское ... У этого мысль
льется так игриво и свободно: видно, что ум не задавлен предрассудками; не рядится
взгляд его в английский покрой, как в накрахмаленный галстух: ну, словом, всё, как
только может быть у космополита, то есть у жида. Выдал ли бы англичанин своих
пьяниц?.. Догадка о его национальности оставалась всё еще без доказательств, и
доктор мог надеяться прослыть за англичанина или француза, если б сам себе не
нанес решительного удара. Не прошло получаса после этого разговора, говорили о
другом. Доктор расспрашивал о службе нашей, о чинах, всего больше о жалованье, и
вдруг, ни с того ни с сего, быстро спросил: "А на каком положении живут у
вас жиды?" Все сомнения исчезли.
Кто бы он ни был, если и жид, но он был самый
любезный, образованный и обязательный человек».
Вот так, а если заменить
«англичане» на «русские», то получится совершенно про меня, я, даже, как и
доктор, свободно по-французски говорю. И, действительно, я самый настоящий
космополит. За свою жизнь пожил в разных странах, везде мне было интересно,
впитывал местную культуру. Конечно, где-то что-то может раздражать, как,
например, в Англии эти идиотские отдельные краны для горячей и холодной воды,
или то, что во Франции зачастую после двух часов уже не пообедаешь, но зато
сколько всего другого интересного. Читаю книги и прессу, смотрю кино и ТВ на
английском и французском – везде как дома, только вот в Россию я, как говорится
«не ездец».
И вот лет так десять назад «еврейская» тема стала
меня как-то навязчиво (слово, правда, не очень хорошее) интересовать. Стал
покупать и читать книги по этой теме. Безусловно, лучшая из них – это M. Dimon “Jews, God and
History”. Надо
сказать, что при всем обилии (читаю, естественно, на английском) трудно найти
то, что меня интересовало. В большинстве случаев это анализ истории и иудаизма,
или исследование кабалистики и не затрагивает глубинных вопросов
самоидентификации.
В одной из них, не помню в какой, нашел близкую
мне трактовку субботы. Ее соблюдение нужно, прежде всего, самому человеку для
сохранения своего стержня и где-то значимости собственного «я». Вот если я
считаю, что нельзя, значит нельзя, и никакие внешние обстоятельства на меня
повлиять не могут.
А описание еврейских праздников. Какой теплотой
веет от них! И в моем восприятии в них для меня как раз и
проявляется не слепое следование религиозным обрядам, а верность истории своего
народа, забота о сохранении домашнего очага и упрочении связей с
соотечественниками.
Был один раз в синагоге – на экскурсии в
Центральной синагоге Нью-Йорка на Лексингтон авеню. Не скажу, чтобы меня
охватило некое религиозное чувство. Главное, что не почувствовал отторжения к
идолопоклонству, которое охватывает в католических и православных храмах. А вот
испытывал такой пиетет перед свитками Торы, которые для меня олицетворяют некое
средоточие вечной мудрости.
Еще до того, как во мне стало прорастать мое
еврейство, был в прекрасно сохранившемся немецком средневековом городке
Роттенбург. И вот там показали старое гетто и рассказали, как в средние века
ворота гетто на ночь запирали – вот так, чик, и на ключик. Как-то меня это
проняло, даже не знаю чем. А вообще из книг ухватил одну неординарную мысль в
отношении гетто. Не поймите меня превратно, ведь гетто это не предмет для
иронии, но, если задаться вопросом, почему евреи такие умные и логически
мыслящие. А потому, что их в гетто запирали, и им ничего иного не оставалось,
как Тору изучать и размышлять. Вот, примеряя на себя, скажу – работает. С
людьми мало общаюсь, все больше книги читаю и размышляю. Вот потому и такой
умный – ШУТКА! Был у меня давным-давно один знакомый, не типичный для моего
круга, русский и генерал, да еще МВД, да еще и Владимир Владимирович, правда,
честное слово! – так вот он после нескольких рюмок любил хвататься за голову и
говорить: «Ну, до чего ж я умный!» Думается, что вот он как раз Тору-то и не
читал, но был далеко не дурак.
Люблю иногда почитать раздел «Спроси раввина» на
одном еврейском сайте. Можно узнать много поучительного и интересного. Вот,
кстати, узнал, что сначала надо надевать ботинок на правую ногу, а потом – на
левую, а снимать наоборот. При этом порядок завязывания шнурков значения не
имеет. Объясняется это тем, что человек первый важный шаг делает правой ногой. Стал
строго соблюдать это правило. Кому-то это может и покажется смешным, но я бы не
делал поспешных выводов. Вот, например, помните, в советской армии командовали:
«С левой ноги шагом марш!» Ну, и чем все кончилось? Я доподлинно знаю, что в
некоторых армиях ходят с правой ноги. Может быть, Россия когда-то встала не с
той ноги и так до сих пор и занимается ходьбой на месте?
Теперь, куда бы ни попадал, обязательно посещаю
«еврейские объекты». В Испании в Кордове походил по историческому еврейскому
району «худейра», сфотографировал домик Маймонида. Правда, тогда я его еще не
читал, а если честно, то и потом тоже. Начал и застрял, все-таки сложновато –
надо на ключик запереть, тогда появится усидчивость. В Париже, Стокгольме и в
Нью-Йорке побывал в еврейских музеях. Вообще-то с артефактами там весьма
бедновато – надо полагать, после тысяч лет изгнаний и погромов мало что
сохранилось. В нью-йоркском музее мое внимание привлек серебряный наборчик для
обрезания. Послал его фото нескольким приятелям как картинку-загадку. Никто не
догадался, что это такое. Один, правда, оказался недалек от истины, обозвав его
парфюмерно-косметическим набором. В плане стоит еще посещение старого гетто в
Венеции. Был в этом городе не раз, но тогда такой интерес во мне еще не созрел.
И еще вспомнил, лет так сорок тому назад мои вильнюсские друзья показывали мне
то, что сохранилось от тамошнего гетто.
Более того, я впервые стал буквально кожей
ощущать чувство сопричастности. Действительно, наверное,
существует некая химия или по-английски “electricity”,
позволяющая людям одной национальности чувствовать друг друга. Я, вот, и
русских совершенно безошибочно узнаю в заграничной толпе. Они меня, кстати,
тоже.
Например, пожалуй, впервые в зале я
почувствовал, что испытываю одинаковые чувства и эмоции вместе со всеми
присутствующими – а было это на премьере фильма Спилберга «Мюнхен» об убийстве
израильских спортсменов на Олимпиаде. Добавить надо, что это происходило в
Нью-Йорке на манхэттенском Ист-Сайде – понятно, что там за публика.
То же самое было и на спектакле “Jewtopia” тоже
в Нью-Йорке (кстати, в день Рождества). Это такой юмористический спектакль,
фабула которого заключается в следующем. Два молодых человека – один еврей, а
другой (так и хочется сказать русский) – американец, соответственно белый,
хотят познакомиться с девушками на предмет женитьбы. Но еврей просит друга
познакомить его с (опять с русской), скажем так – с нееврейкой, ибо все эти
еврейские штучки ему уже осточертели, а другой, как раз мечтает жениться на
еврейке – пусть жена будет главной в доме, зато будет прочная семья, дети, порядок,
достаток, все проблемы будут решены. И вот в спектакле в таком юмористическом
ключе обыгрываются черты еврейского менталитета и характера. Ну, просто, всё
про меня.
Иещепопаласьмнепрезабавнейшаякнижечка: “Jewish As A Second Language” by Molly Katz (ISBN 0-89480-885-0). Тема тоже близкая – как
строить отношения со своими новыми еврейскими родственниками (соответственно
для нееврея). Тут тоже всё, скажем, процентов на 80 сходится. Есть просто
потрясающие вещи. Например, это беспокойство по любому поводу, особенно о
здоровье и деньгах, также по поводу качества пищи. Приведу цитату: «Мы всегда обо всем беспокоимся. Беспокойство
совершенно необходимо для нас... Все евреи все время беспокоятся. Если
беспокоиться не о чем, мы обязательно придумаем. В этом надо практиковаться
ежедневно...»
И так далее в большом и малом. Даже в таких
комических ситуациях. Когда вам дарят подарки, вы их распаковываете так, чтобы
не порвать бумагу. Как можно рвать такую красоту?! Бумагу не выбрасываете, а
аккуратно складываете и храните, хотя потом подарки в неё не заворачиваете, ибо
это неприлично. Также у вас дома имеется сумка, в которой хранится множество
пакетов и сумок из магазинов. Вы можете щеголять с пакетом из магазина, который
не существует уже лет десять.
Или помните, кажется у Дины Рубиной, историю о
том, как после смерти родственника наследники обнаружили в его комоде сверток с
надписью «обрезки бечевок, которые ни на что не годятся»? Так вот и пакет с
такими обрезками тоже имеется. Ну, это с юмором, хотя и по существу.Получается, что в этих шутках
действительно только доля шутки.
В прошлом и сейчас у
меня складывались достаточно дружеские отношения с разными людьми, и каждый
раз, размышляя о них, я приходил к заключению, что они евреи. Но самое
интересное, что, по моим наблюдениям, большинство из них, похоже, себя таковыми
не считали. Один, так вот просто вылитый Нетаньяху. По некоторым признакам у многих
даже намечается такой дрейф в сторону русскости. Вот жена одного моего товарища
рассказывала, что ее корни где-то в Германии, а тут вдруг крест нацепила и на
крестный ход ходит, однако мацу при этом тоже ест. Может это такое нынче модное
гламурненькое православие? Но все равно – негоже!
Итак, что же для меня
означает принадлежность к евреям (да, именно так, а не использование всяких
сочетаний типа еврейский народ или еврейская национальность). Я, конечно, ни
Тору, ни Талмуд не читал, но во всех прочитанных книгах имеется масса ссылок и
цитат, так что для начинающего совершенно достаточно. Самый сложный аспект –
это, конечно, религия. Большинство
авторов придерживается позиции, что быть евреем – это исповедовать иудаизм.
Может быть, это такая официальная точка зрения, от которой не полагается
отходить, но это просто нелепо. Знаю много евреев, являющихся таковыми по
крови, менталитету, внешнему виду, по чему угодно, но не только не верящих в
Б...га (так, вроде, полагается писать), но и в черта лысого.
Хочу привести одну
байку. Еще в советские времена некий русский захотел эмигрировать, но, как
известно, это было невозможно. И тогда он притворился, что потерял все
документы, и, оформляя новые, указал, что он еврей. Естественно, он был быстро
разоблачен, и милицейский чин с такой особой интонацией изрек: «Ишь чего
захотел, евреем надо родиться!» Может, вот она истина в этом и заключена.
Конечно, я был воспитан в атеистическом духе. В
молодости была некая тяга к религии, интерес к обрядам, иконам, но, думается,
это была в значительной степени реакция на бездуховность заидеологизированного
коммунистического общества. Но потом это исчезло, и наоборот сейчас существует
только отторжение по отношению к нынешней православной поповщине, тиражируемой
СМИ. Ну, а что касается Б...га, то кто знает, если, конечно, речь не идет о
завернутом в простыню дедушке в окружении мальчиков с крылышками, весьма
вероятно, что существует. В общем-то, как схема теория божественного сотворения
мира не очень отличается от «биг бэнга». Пытливый ум, правда, задастся
вопросом, а что было до сотворения мира, а из чего его создали? И трудно
понять, как это и времени не было, и вся материя была сосредоточена в одной
точке, а потом все стало разлетаться.
Но, кстати, талмудисты не поощряли занятия этими
проблемами. Они считали, что существуют абсолютные тайны мира, находящиеся за
пределами человеческого понимания. И занятие этими проблемы окажется
безуспешным и будет лишь отвлекать от более насущных дел в повседневной жизни. Например,
Бен Сина поучал: «...не стремись проникнуть в то, что глубоко спрятано от
тебя...».
А как подробно разбираются в Талмуде вопросы
права. Вот интересный пример. Считается, что судить надо не просто за поступок,
а главное – за намерение. Например, если некто бросил камень и нечаянно убил
человека, то он не должен отвечать за убийство. Но вот в случае, если человек
хотел убить одного, но брошенный им камень убил другого, то мнения различных
талмудистов расходятся.
И очень близок для меня принцип, что каждый
должен отвечать за свои поступки – это, кстати, очень современно: «за базар
ответишь!» У меня существует просто отторжение к христианскому всепрощению и
покаянию.
А уж что говорить о принципах семейной жизни,
воспитания детей («если не обучишь сына ремеслу, то воспитаешь вора») и т. д.
и т. п. Для меня иудаизм представляется сложной философско-юридическо-этической
системой, обеспечивающей базу для существования народа. Вообще-то все принципы
современной цивилизации покоятся на его основе. Будь я помоложе,
выучил бы иврит и занялся изучением Священных книг.
Но, что касается
религиозности, то есть одно интересное соображение. Как-то смотрел
документальный фильм про Холокост. И там подробно рассказывалось о критериях
определения нацистами того, кого считать евреем. Так вот немцы, которым не
откажешь в тщательности того, что они делают, разработали для этой цели
специальную таблицу. В ней использовалось много всяких показателей, в основном,
касавшихся степени родства. При этом одним из значимых была религия. Понятно,
что «иудей» было приговором, а справка о принадлежности к католической церкви
вряд ли помогла бы Рабиновичу или Когану избежать трагической судьбы. Но, что
интересно, отсутствие религии однозначно толковалось как важный признак еврея.
И нельзя обойти аспект
кошерного питания. Здесь я ни на какие подвиги не сподобился. Вот мясо с кровью
просто органически не переношу, а уж за ветчину и креветки, извините... Но
некоторый опыт приобрел. Из-за своего интереса ко всему еврейскому решил
попробовать кошерную пищу, благо случай представился. Летел как-то из Европы в
Америку, и при бронировании билета взял да и заказал себе кошерное питание. Когда
все расселись в самолете по своим местам, стюардесса прошла по салону и,
сверяясь со списком, кое-где вколола в подголовники кресел маленькие флажки.
Мне достался красный. Ну, думаю, полечу под «родным» красным знаменем. И вот,
когда разносили еду, мне принесли особый поднос с опечатанными пакетами и
справкой раввината, что, как говорится, «проверено, мин нет», все кошерное.
Было, так, побогаче, чем у остальных, да, и, наверное, покачественнее. Надо
признаться, что я испытал такое некое торжественно-возвышенное чувство от
приобщения к кошерной еде на высоте десять тысяч метров над просторами
Атлантики. Хотя, может, этому поспособствовала бутылочка хорошего бургундского,
скорее всего некошерного...
Это, что касается
иудаизма.
Ну, и, конечно,
еврейское чувство юмора, мягкость характера, но и одновременно жесткость, когда
это касается своих принципов, готовность помочь своим. Кстати о «помочь». Был у
меня в жизни во время учебы в институте случай, когда на карту оказалось,
поставлено мое будущее. Попал, естественно незаслуженно, в очень неприятную
ситуацию – товарищи по группе съесть захотели (правильно хотели – нутром чужого
чувствовали). И спас меня кто? Ну, конечно, еврей, невыездной заведующий
кафедрой, просто по доброте душевной и из чувства справедливости. Если не брать
в расчет близких друзей, то больше мне никто в жизни так бескорыстно не
помогал.
Не задумываясь о
возможной уникальности моей судьбы, я, видимо, подсознательно понимал, что
такая ситуация может быть вполне распространенной. Правда, подобных примеров я
не встречал. И вот вдруг совсем недавно, когда этот материал уже был вчерне
написан, на книжном развале на блошином рынке я наткнулся на книгу Suddenly Jewish: Jews Raised as Gentiles
Discover Their Jewish Roots by Barbara Kessel. Автор отвечает на вопрос
«Что чувствует человек, когда обнаруживает, что он не тот, кем себя считал?» Оказывается,
что таких людей сотни, а может быть и тысячи. Надо же! Оказывается, я не
одинок.
И, напоследок, еще одно
соображение. Может, кто помнит, известный триллер Ф. Форсайта «День
Шакала» и фильм, снятый по нему. Там французские спецслужбы узнают, что для
покушения на Де Голля его противники, дотоле безуспешно пытавшиеся его убить,
наняли матерого киллера. Начинаются поиски, стараются вычислить, кто бы это мог
быть? Вскоре выявляют подходящего человека, нападают на его след, ведут и
убивают в последний момент, когда тот уже был готов сделать повторный выстрел
после первого промаха. И вот в его квартире проходит обыск, и вдруг появляется
... хозяин. Оказывается, что его ошибочно приняли за киллера, а кем был
реальный киллер, навсегда осталось неизвестным. Это пример того, как ошибочная
посылка привела к верному результату. Так, может, и рассматривание мною
фотокарточек породило фантазии? Хотелось бы надеяться, что это не так.
Ну, что, читатель, я вас
убедил? Я думаю, что по совокупности улик, хотя и косвенных, можно согласиться
с моим выводом.
Итак, завершая свои
размышления, должен отметить, что нахожусь в весьма непростом положении:
внутренне ощущая себя евреем, внешне совершенно на такового не похож. И, если
слегка перефразировать название известного фильма, то получается, что я в
молодости был своим и среди своих и среди чужих, а вот теперь – чужой и среди своих и среди чужих. Такие вот дела.
Комментарии: Лазарь Ройтшванец Гомель, Беларусь - at 2009-11-11 10:48:03 EDT Уважаемый Всеволод Савичев!
Осмелюсь предложить Вам свой рецепт для полнейшей и окончательной самоидентификации. Должен заметить, придуман этот рецепт после прочтения мною мемуаров участников различных военных конфликтов конца прошлого, начала нынешнего века, особенно Чеченской компании. Так вот, ребята там пишут, что весь налёт цивилизации мнгновенно испаряется после того как человек осознаёт, что это в него стреляют и именно его хотят убить. Так этот человек, будь он сама доброта, вдруг тоже начинает стрелять в ответ и очень хочет убить того кто стреляет в него. Тут уж и в знании французского нет никакой необходимости, и даже такие выражения как бикицер, мазлтов и т.п. неуместны. Я вот что предлагаю: во время очередного военного конфликта, например в Секторе Газа, Вам надо срочно туда пробраться, просидеть с палестинцами неделю в каком-либо укрытии (желательно без еды, воды, медикаментов и тёплых вещей), и чтобы по вам побольше ЦАХАЛ стрелял из разных видов оружия, и чтобы Вы знали что целятся именно в Вас. Пусть вокруг будет побольше крови и страданий, но Вы чудом останетесь живы. Вас конечно спасут, но пусть сразу не поят-кормят-оказывают медпомощь, а быстренько Вас усадят за компьютер писать статью о самоидентификации, и я думаю что Вы наконец-то определитесь, мазлтов! М. Тартаковский. - at 2009-07-28 04:55:22 EDT Марк Перельман
Иерусалим, - Monday, July 27, 2009 at 17:27:06 (EDT)
Создание проблем там, где их нет, непрестанное самокопание и самоедство – это черты скорее русские, точнее, рассейские. Думается, что Вы от них не ушли, а посему к более спокойному, уверенному в себе иудаизму еще не пришли.
>>>>>>>>>>>MCT<<<<<<<<<<<<<
Думаю /и непрестанное суетливое толковище в гостевой это подтверждает/, что черты эти скорее еврейские, "местечковые" /где бы ни родились и проживади наши "диспутанты"/ хотя не сказал бы - что специфично израильские.
Марк Перельман Иерусалим, - at 2009-07-27 17:26:55 EDT Уважаемый Всеволод Савичев,
прочел, не без интереса, Ваше эссе. Но корень душевных мук, простите, не усёк.
Я – еврей со всех сторон, да живу, в придачу, в Иерусалиме, оставаясь полностью секулярным, какими были и мои родители (хотя отец еще учился в хедере), как и наши дети и какими, по-видимому, растут внуки.
Твердо убежден, что дефиниции «еврей» не существует и даже об этом писал. Вам нравится считать себя евреем – считайте, и если при этом не претендуете на гражданство Израиля, то никаких проблем и не возникает. У меня есть друзья, восхищающиеся этикой иудаизма и старающиеся ей следовать (по сути, такое желание, возможно сознательно не оформленное) должно быть естественным для интеллигента.
Но вот мятущаяся душа, создание проблем там, где их нет, непрестанное самокопание и самоедство – это черты скорее русские, точнее, рассейские. Думается, что Вы от них не ушли, а посему к более спокойному, уверенному в себе иудаизму еще не пришли.
Ион Деген - at 2009-07-23 15:58:46 EDT Прочитал с интересом. Но жизнь продолжается. Отразится ли на продолжающейся жизни неопределённое самоощущение?vitakh - at 2009-07-21 15:25:07 EDT Отлично написано!
Кстати, уважаемый Всеволод Савичев, была такая легендарная телеведущая (трагически погибшая) - Jessica Savitch - еврейка.V-A (Victor-Avrom) - at 2009-07-21 15:14:25 EDT евреи обычно гораздо лучше владеют языкомНационалкосмополит - at 2009-07-21 04:22:49 EDT «В ходе разговора Эйнштейн сказал Виреку, что когда он встретил его, то сразу понял, что может с ним разговаривать совершенно свободно, поскольку видит в нем не немца или американца, а еврея. Вирек стал возражать, что он не еврей и происходит из протестантской семьи, и его родители эмигрировали в Германию из Скандинавии. На что профессор возразил: «Невозможно отследить каждую каплю своей крови – предки множатся как зерна на шахматной доске, поставившие в тупик султана. Вы обладаете психической приспособляемостью еврея. Есть нечто в вашей психологии, что дает мне возможность говорить с вами без всяких преград». Я думаю, Эйнштейн и в этих вопросах разбирался.»
Если добавить к этому известную фразу Эйнштейна: «Мой Бог это Бог Спинозы», то станет понятно, что Эйнштейн был евреем – националкосмополитом.
Это не помешало первому сионистскому светско-националистическому правительству предложить Эйнштейну пост первого президента Израиля.
Маятник русского либерального интеллигента: «Когда я выпиваю с Рабиновичем – я юдофил, а когда с Хаймовичем – я юдофоб. Поэтому я один день выпиваю с одним, а другой день с другим».
“Jewish As A Second Language”
А вы не читали книгу «Holy Resurrected Language and National Language persons’ bilingual world” Nationalcosmopolitan?
«у Дины Рубиной»
Помните у нее в романе Синдикат «Проект возрождения письменности Хазар».
Она конечно хохмила с гениальной прозорливостью, но видимо у нее или у ее героев, как и уменя возник вопрос: «Куда девался хазарский язык?»
Как его воскресить? Да очень просто, как вс гениальное – переложить текст Евангелия с языка Кирилла и Мефодия на иврит с добавлением никудот вместо гласных, дабы не потерять правильность звучания.
Далее надо найти людей, желающих воскресить Хазарский Коганат, и научить их по методу Бен Иегуды воскресающему хазарскому языку.
Любой из славянских народов, пишущих на кириллице или на латинице будут понимать этот язык, особенно Сербы и Болгары.
«Я, конечно, ни Тору, ни Талмуд не читал»
А какие проблемы у высокообразованного космополита, как вы себя позиционируете прочитать Танах, Коран, Новый Завет, Буддистский трактат, что бы познать базу всех четырех мировых культур и религий?
«весьма вероятно, что существует.»
Даже если вам кажется, что вероятность существования Бога близка к нулю, но не равна нулю бесконечно выгодно верить в НЕГО, а следовательно учить не себя взрослого, а хотя бы детей своих Святому Воскрешенному Языку для обеспечения спасения души на веки.
«Будь я помоложе, выучил бы иврит и занялся изучением Священных книг.»
Лучше говорить Святой Воскрешенный Язык.
Скажите, как сделать так, что бы все верующие в Бога люди хотя бы детей своих обучили Языку Божественного Исповедальной Силищи Откровения!?
«я в молодости был своим и среди своих и среди чужих, а вот теперь – чужой и среди своих и среди чужих.»
Классно сказано!
Если вы посмотрите мои посты на различных форумах, то поймете, что я борюсь за то, что бы человек был полноправно своим в нескольких культурах.
Но для этого люди этих культур в большинстве своем должны быть сами не монокультурными, а мультикультурными. Дима Цаль Анахайм, СА, США - at 2009-07-21 00:38:12 EDT Спасибо, хорошая исповедь. Если Вы – не еврей по крови, то Вы – Серая Сова (если знаете, о ком речь) :-)
Очень рекомендую посетить Прагу, еврейские гетто и еврейский музей.
«У меня существует просто отторжение к христианскому всепрощению и покаянию.»
Но ведь недаром говорят, что христиане призывают к всепрощению и покаянию, а евреи его практикуют. Вот у меня существует просто отторжение к еврейской практике всепрощения и покаяния. Элла - at 2009-07-20 04:15:14 EDT Спасибо. И по делу, и написано хорошо.Матроскин - at 2009-07-19 10:46:21 EDT Итак, завершая свои размышления, должен отметить, что нахожусь в весьма непростом положении: внутренне ощущая себя евреем, внешне совершенно на такового не похож. И, если слегка перефразировать название известного фильма, то получается, что я в молодости был своим и среди своих и среди чужих, а вот теперь – чужой и среди своих и среди чужих. Такие вот дела.