Татьяна Штейншнайдер, Виктор К. Каган
Памяти Доры Штурман
Ушла из
жизни Дора Штурман. Мы познакомились в Израиле. Бывшие заключенные и новые олим,
мы сразу нашли общий язык и подружились. Дора была человеком редкого разностороннего
мужества: личного, гражданского и мужества мысли.
Мужество
её мысли – первое качество исследователя – проявилось уже в 19 лет в реферате о
Пастернаке, где она провела параллель между ним и Маяковским и сделала вывод, что
закономерно и самоубийство Маяковского и то, что Пастернак остался жив. Реферат
был прочитан на заседании кафедры русской литературы Казахского университета,
где она оказалась вместе с эвакуированным из Харькова университетом. В это же
время с группой друзей Дора начала попытки разобраться, что же такое советский
строй с позиций ортодоксального марксизма. Группу с помощью провокатора взяли
под наблюдение и, естественно, всех осудили по статье 58-10,11 (организация,
занимающаяся антисоветской агитацией). В лагере она, кроме работ, ещё и активно
участвовала в самодеятельности, там же у неё родилась дочь. Когда вышел указ об
актировке (освобождение безнадежно больных), она лежала в больнице с
температурой и просила её задержать, но начальник лагеря заставил ее немедленно
уйти на волю. А чуть не на другой день пришло разъяснение: на осужденных по
статье 58 указ не распространяется.
Потом было
возвращение из Алма Аты в Харьков. По дороге у нее срезали сумку. Приехав в
родной Харьков она в милиции сказала, что паспорт и другие документы (которых у
неё не было) украли в дороге. Молодая женщина с ребенком не вызвала подозрительности
стражей и ей выдали чистый паспорт. Но жить с таким паспортом в большом городе,
тем более Харькове, где её многие знали, было опасно. Дора поехала в глухую
деревню, где ее никто не знал, и где выжить можно было только за счёт
натурального хозяйства. Будучи городской девочкой и приспосабливаясь к
незнакомой ей сельской жизни, она стала работать в школе и продолжила учебу на
заочном филфаке Харьковского университета, который закончила с отличием. И все
время она продолжала разбираться в природе советского режима. Литературой можно
было пользоваться только официальной, в основном сочинениями Маркса и Энгельса,
а также различными изданиями полных собраний Ленина и Сталина, находившихся в
местных библиотеках - менявшиеся от издания к изданию комментарии становились
материалом к размышлению. И из этого хуже, чем сора, Дора по крупицам выбирала
зёрна истины. Как-то при встрече на улице местный милиционер сказал ей, что
придёт к ней по делу, только сначала зайдёт к кому-то. Придя домой, Дора
собрала рукописи и бросила в печь, где варился корм поросёнку. Милиционер зашёл
с каким-то пустяком. Три раза, заподозрив, что грозит обыск или арест, Дора уничтожала
свои рукописи – плоды многолетних трудов.
В школе
она была сперва учительницей, потом стала завучем, а потом и директором. Уже
шла хрущевская оттепель, начались проекты по сближению школы с жизнью, и Дора
активно включилась в эту работу. С преподавателем биологии Малюком они создали
на пришкольном участке ферму. Начали с двух свиноматок в старом сарае, а через
год школа получила республиканскую премию за парники, питомники, огородные
урожаи, сохранение рекордного опороса. Еще через год свиноматок было уже
десять, появился племенной хряк и стояло пятьдесят голов молодняка на откорме.
Доходы фермы позволили купить оборудование и книги для школы, возить детей по
стране, даже к Чёрному морю.
Но сразу
выявились трудности. Жизнь наглядно показала, что такое советские
производственные отношения. Например, ничего не разрешалось покупать за
наличные, если стоимость превышала 2 рубля 50 коп., а магазинам запрещалось
продавать по банковскому перечислению. Главной же бедой было, что безобидная,
казалось бы, ферма оказалась живым укором всему колхозному, районному и
областному начальству, так как была лауреатом всевозможных сельхозвыставок
вплоть до ВДНХ. Окончившие школу со званием младших зоотехников и агрономов
столкнулись с реальной жизнью, когда они пошли работать в колхозы. Там,
например, не приходовали часть приплода, чтобы покрывать возрастающий падеж
скота от тесноты и бескормицы, а животноводы воровали неоприходованный
молодняк. Почти все ребята из колхоза ушли. По инициативе колхоза и под
давлением райкома партии комсомольская организация школы подарила ферму
колхозу, пользуясь тем, что Дора несколько месяцев была в больнице. Когда она
вернулась, на ферме было грязно и холодно. Доски пола прогнили от нечистот.
Голодные тощие свиньи грызли штакетник и грелись на кучах преющей кукурузы,
которую не хотели есть. В кормушках валялась гнилая свекла, даже днем ее и
преющие початки грызли расплодившиеся крысы. Единственное, что оказалось
возможным в этой ситуации - удалить ферму с территории школы по указанию
санинспектора.
Этот
эпизод биографии Доры пересказан по ее книге "Моя школа".
Вернувшись
в Харьков, она работала учительницей и воспитательницей в старших классах
детского туберкулёзного санатория, а затем была заместителем директора Дома
учителя и заведовала подготовительными курсами при Доме учителя, преподавая там
русский язык и литературу уже взрослым абитуриентам.. Это привело к расширению
круга её друзей и помощников в изучении советского режима. Некоторые ученики
помогали ей, доставая литературу, информацию поступавшую только в райкомы в
качестве "сплетен, рекомендованных к распространению". В эти же годы
она встретила её верного друга и спутника до конца жизни Сергея Тиктина. Результатом
многолетней работы стала книга "Наш новый мир. Теория. Эксперимент.
Результат", про которую справедливо можно сказать словами Фета:
Вот эта
книжка небольшая
Томов
премногих тяжелей.
Сначала
она распространялась среди друзей. Когда Дора поняла, что уследить где
находятся розданные друзьям экземпляры она уже не может, то пустила книгу в
Самиздат под псевдонимом В.Е. Богдан. Уже в Израиле после выхода первых
работ она получила гневное письмо, обвинявшее её в плагиате – краже идей
учёного-диссидента В.Е. Богдана. Но находясь в СССР, Дора и её семья
прекрасно понимали, что раскрыть псевдоним для КГБ лишь вопрос времени и решили
ехать в Израиль. Ещё до отъезда с помощью друзей Леонида и Галины Гербер
удалось нелегально переправить "Наш новый мир" в Израиль
Дора и
Сергей не рассчитывали на многое, понимая что возраст, силы и здоровье уже не
те. Но оказалось, что первой в семье получила приглашение на работу именно
Дора. Она получила работу на кафедре советологии Иерусалимского университета,
выполнила работу "Советская средняя школа 1949-1962 гг." (1978).
Настроения на кафедре были вполне просоветские, поэтому идеи изложенные в книге
"Наш новый мир" были там чужды. Книгу удалось издать только в 1981
году. Она вызвала широкий общественный интерес, а в 1986 году вышло второе
дополненное издание. В нем дается критика теории Маркса, работы Ленина
"Государство и революция", анализ советского режима, а также обзор
эволюции СССР за период между двумя изданиями. Дора продолжала много и
интенсивно работать. Написала книгу "Мертвые хватают живых" (1982) о
четырех большевистских лидерах (Ленине, Бухарине, Троцком, Сталине). Она сумела
по открытым советским публикациям воссоздать моральный облик и картину умирания
Ленина. Мы видим человека, чьим главным правилом было играть против всяких
правил, т.е. принцип вседозволенности (разумеется, лишь для самого себя), чья
идеология – диамат, который "как покладистая жена не требует супружеской
верности и благословляет своих последователей на идейно-политический
разврат" /Ю. Марголин. "Диамат"/. Человека нетерпимого,
которого "невозможно убедить в чем-нибудь, в чем он сам не был
убежден" (Сталин о Ленине). Он создал единовластно управляемую его твердой
рукой "партию нового типа" – готовых на все исполнителей. Они
отдавали должное его тактическому дарованию и шли за ним, снося его высокомерие,
властность, нежелание мерить себя и других одной меркой. Но когда власть была
захвачена, оказалось, что Ленин, непревзойденный мастер ломать, совсем не такой
мастер строить. Вдобавок его хватку ослабила болезнь. И тогда вся гвардия
дружно предала своего вождя в полном согласии с его и своей моралью. Пленум ЦК
возложил на Сталина "персональную ответственность за соблюдение режима,
установленного врачами для Ленина", а Политбюро приняло решение, полностью
изолирующее его от событий политической жизни. Эти штрихи, которые Дора выудила,
повторяем, из опубликованных советских текстов, прошедших советскую цензуру,
начисто перечеркивают созданный советской пропагандой образ этакого
рождественского деда, окруженного любовью соратников. Но ученый исследователь
тем и отличается от простого эрудита, что умеет извлечь жемчужное зерно даже из
такого навоза.
В развитие
этой книги по предложению А.И. Солженицына она написала "О вождях
российского коммунизма" (1993). Двухтомник вышел в серии
"Исследования новейшей русской истории" под общей редакцией А.И. Солженицына.
После
развала СССР Дора стала, как в юности, обращаться к литературным темам.
Капитальная книга "Городу и миру" посвящена публицистике Солженицына.
В книге "Современники", написанной в соавторстве с С. Тиктиным, речь
идет о Льве Копелеве, Раисе Орловой, Александре Галиче, Юрии Нагибине, Андрее
Сахарове, Твардовском и Солженицыне ("драме их отношений"). В главе о
Сахарове тоже много говорится о его отношениях с Солженицыным. В заключительной
главе "Дети утопии", Дора рассказывает о духовной эволюции своей и
своих однодельцев.
За годы
жизни в Израиле Дора заслуженно завоевала широкое признание во всём мире.
Сборник "Советский Союз в зеркале политического анекдота",
составленный в соавторстве с С. Тиктиным был высоко оценен Президентом США
Рональдом Рейганом.
Дора и
Сергей опубликовали 15 книг, более 1000 статей, эссе, заметок в журналах,
сборниках и газетах мира. Часть из них переведены на иврит, английский,
немецкий, японский, украинский языки. Хочется отметить среди них замечательную
статью Доры "Ленин и Шпенглер как социалисты" (1979). Раздел её
"Убийства за письменным столом" приводит на память слова Конрада
Лоренца, что число охотников сильно бы убавилось, если бы дичь нужно было
убивать зубами и руками, а не стрелять издалека. Но главное: в статье подробно
рассмотрено, как и почему такие, казалось бы, разные идеологии, как
марксизм-ленинизм и гитлеровский нацизм приводят к одинаково жестокому, дикому
насилию. Со времени ее опубликования мысль о сходстве сталинского и гитлеровского
режимов стала общим местом (Солженицын: "Да, сталинский режим не лучше
гитлеровского" /"Двести лет вместе"/), но в 1979 году, это было
очевидно совсем немногим. А сегодня идеи этой статьи могут помочь объяснить
опасное для цивилизации единство исламских фундаменталистов, ошмётков
коммунистов и недалёких европейских либералов.
Дора ушла
от нас 04.01.12. после длительной тяжелой болезни, ярко и полно прожив 88 лет
вопреки всем внешним обстоятельствам. Остались её работы, и мы верим, что им
суждена еще долгая жизнь.
Всего понравилось:0
Всего посещений: 2954
Convert this page - http://berkovich-zametki.com/2012/Zametki/Nomer2/VKagan1.php - to PDF file
Комментарии:
Arkady M-n
- at 2017-05-11 22:49:30 EDT
Здесь есть хорошая фотография Доры Штурман и пример ее талантливого письма:
http://berkovich-zametki.com/2013/Starina/Nomer1/Shalit1.php
Михаил
Харьков, Украина - at 2017-05-11 17:45:01 EDT
Дора Моисеевна яркая русофобка!
vitakh
- at 2012-03-06 01:18:29 EDT
Спасибо за эту статью. В отзывах спрашивается о фотографиях - они есть на Интернете: @https://www.google.com/search?q=%D0%94%D0%BE%D1%80%D0%B0+%D0%A8%D1%82%D1%83%D1%80%D0%BC%D0%B0%D0%BD&hl=en&safe=off&rlz=1C1CHJX_en&tbm=isch&prmd=imvns&source=lnms&ei=G1BVT62-Kc-LsAKk-YTwBQ&sa=X&oi=mode_link&ct=mode&cd=2&ved=0CCAQ_AUoAQ&biw=1599&bih=775@. В 1986-ом году я бродил с товарищем по Иерусалиму и мы встретились и разговорились с двумя интеллигентными приятными женщинами, прогуливавшими собак. Одна из них была Дора Штурман (а вторая, возможно, автор этой статьи, но я уже не помню имени). К тому времени я прочитал несколько статей Доры Штурман в газете "Новое Русское Слово" (если не ошибаюсь) - статьи были разумные и к их автору ощущал уважение. И было очень приятно, что произошла такая встреча и дружеский разговор. Печально. Светлая память.
Флят Л. - АНАТОЛИЮ
Израиль - at 2012-03-05 18:12:50 EDT
В любом государстве, в т.ч. и тоталитарном, найдется место ЧУДУ.
Анатолий
Тверия, Израиль - at 2012-03-05 17:34:48 EDT
Не совсем понятно, как ее могли отпустить из лагеря. Кто тот тюремщик, который взял на себя эту ответственность? Как ее не искали и не преследовали потом? Мало сказано в статье о семье, детях. Тем не менее, статья хорошая. Спасибо.
Татьяна Будорагин
Кфар-Йона, Bphfbkm - at 2012-02-22 20:07:28 EDT
Я очень благодарна вам за эту статью памяти мамы.
Б.Тененбаум
- at 2012-02-17 05:26:27 EDT
Повторю вслед за Евгением Михайловичем - спасибо.
Е. Майбурд
- at 2012-02-17 04:24:50 EDT
Большое спасибо авторам. Имя слышал, но ничего не читал - уж не знаю, как так вышло. Хороший и информативный некролог.
Жалко, что мало дат. Первая появляется только уже в израильский период (80-е гг., кажется). И почему-то ни одной фотографии Доры. Но все равно...