ОТСУТСТВИЕ ДУХА, или ШАГИ КОМАНДОРА
Посвящается г-же Эстер Гельбельман,
мужественно выстоявшей в аду Богдановского концлагеря,
и всем тем, кто не пережил бесчисленных гетто и лагерей.
Практически всех моих оппонентов - кого с оговорками, кого без оных - никак не устраивает названная мной цифра 333 600: таков, по данным Р.Лекки, специального уполномоченного румынского правительства по еврейскому вопросу, был счет евреям - жертвам режима Антонеску. Число это я взял не с потолка. Те, кому по душе статистика ада, могут произвести подсчет сами, заглянув на страницы 186-188 сборника "Martirul evreilor din Romвnia" ("Мученичество евреев Румынии"), выпущенного в 1991 году бухарестским издательством "Hasefer" ("Книга"). На этих страницах воспроизводится, между прочим и факсимильно, одна из записей Лекки. Придется привести ее (в дословном переводе) и мне:
"Евреи, расстрелянные в Транснистрии в 1941 году, вывезенные из Бессарабии и частично из Буковины, из гетто, до Тирасполя и из Тирасполя, через Гребеник-Катаржи на Березовку, - около 40 000.
Коммуна Богдановка уезда Голта – 48 000.
Коммуна Думанковка (Доманевка) – 14 000.
Коммуна Мостовой (Мостовое) Березовского уезда – 32 600.
Выведенные и вывезенные из Николаева, Херсона и Одессы по этапу и поездами и казненные СС и частично жандармами в немецких колониях Рейхштат, Лихтенфельд и т.д. в районе Мостового – 150 000.
В Одессе сожженных заживо в бараках – 10 000. Там же повешенных в порядке репрессий после взрыва в здании немецкой комендатуры – 25 000..."
Сосчитали? Естественно, я не включил в "реестр" 20 000 депортированных в район Мостового цыган, а также 11 500 человек, расстрелянных эсэсовцами на станции Трихатка, и 7 000 человек, умерших от сыпняка, - по той простой причине, что из контекста не явствует с достоверностью, что это были евреи.
Г-н Армаш в "Независимой Молдове" приписывает эту цифру Р.Лекки (333 600) мне и затем опровергает меня данными официальной статистики 1946 года, согласно которым при Антонеску было уничтожено всего 270 000 человек (не только евреев). Стало быть, комментирует В.Армаш, цифра Бродского завышена примерно на 100 000 человек.
То есть, если я правильно понимаю, он хочет сказать, что из всего 270 000 человек, уничтоженных при Антонеску, всего 230 000 были евреями. Точка.
Но, видимо, и эта цифра кажется моим оппонентам слишком высокой. Влада Похилэ, например, смущает расхождение между приведенными мной данными Р.Лекки и мнением д-ра Розена, который чаще оперирует цифрой 400 000 евреев. "Эта мрачная игра цифр, - пишет журналист, - не может не навести на мысль, что не все было прямо уж так, как это теперь изображают". И, в ожидании времен, когда историки установят более стерильную цифру, он отсылает читателя к статье г-на Попеску.
Емил Попеску, если оставить без внимания его многочисленные едкие намеки на то, что евреи сами были, есть и будут во всем виноваты, рассуждает следующим образом. До 1940 года в Румынии, включая Трансильванию, Бессарабию и Буковину, жило 750-800 тысяч евреев. Из них 125 000, обитавших в Трансильвании, было отправлено в Освенцим венгерскими властями20. Из 250 000 евреев Бессарабии и Буковины, захваченных Советским Союзом, в период между 28 июня 1940 года и 22 июня 1941 года уехали добровольно или были высланы вглубь страны 150 000. Сложим 125 и 150, отнимем сумму от 800 и получим 525 тысяч евреев, оказавшихся после начала войны под румынской администрацией.
Дальше - проще. 425 тысяч румынских евреев оказались после войны в Израиле. Еще несколько десятков тысяч эмигрировали во Францию, США и Германию. В сегодняшней Румынии около 20 тысяч евреев21.
Где же, спрашивает г-н Попеску, не ведающий, видимо, ни о рождаемости в частности, ни о динамике и миграции населения вообще, - "где же взять еще 400 000 евреев, будто бы убитых румынами?" И торжествующе ставит точку: "Не сходится арифметика".
Правда, он, так и быть, допускает, что 2-2,5 тысячи евреев были убиты во время знаменитой Ясской бойни (конец июня - начало июля 1941 года), "но, кажется, инициаторами были не румыны и еще существует версия об изначальных еврейских провокациях". Краем уха слышал г-н Попеску "и о нескольких сотнях жертв легионеров-железногвардейцев, и о других тысячах в румынских лагерях в Транснистрии". В итоге он предлагает "стать ногами на землю: речь идет о нескольких тысячах жертв. Может быть, их было чуть больше десяти тысяч". При этом г-н Попеску оговаривает, что делает свои расчеты "не из цинизма, а для прояснения ситуации", и сетует на отсутствие конкретных цифр и документов, при наличии которых он вроде был бы и готов пересмотреть свои выводы. "Я знаю много примеров из своего опыта, - сообщает он в заключение, - из опыта моих родных и близких. Не знаю только одного-единственного случая - еврея, убитого румынами между 1940 и 1944 годами".
Так-таки? Что ж, я готов поделиться данными из самых разных источников.
Впрочем, уже и в предыдущих статьях я старался не ссылаться на советские материалы, помня о существующем, нередко вполне обоснованном недоверии к ним. А румынские или немецкие цифры - они как, достойны внимания?
20 января 1942 года в пригороде Берлина Гроссен-Ванзее состоялось совещание нацистских руководителей, на котором был принят план уничтожения европейских евреев - так называемого "окончательного решения" еврейского вопроса. Тех, кого предстояло уничтожить, надо было сперва сосчитать. Так вот, по их, гитлеровских сановников, данным, в Румынии, включая Бессарабию и Буковину, числилось на конец 1941 года 342 000 еще не уничтоженных евреев. Вернемся к выкладкам г-на Попеску, согласно которым перед войной во власти антонесковского режима находилось 525000 евреев. Отнимем от 525 тысяч 342 тысячи - и получим 183 тысячи неведомо куда исчезнувших за полгода евреев. Неведомо куда? Еще как ведомо!
Стенограмма процесса над Ионом Антонеску показывает, что в Яссах и в "поездах смерти"22 румынская жандармерия с помощью немцев уничтожила 10 000 евреев, после чего "кондукэторул"23 санкционировал выпуск коммюнике, согласно которому в Яссах "было казнено 500 иудео-коммунистов, которые стреляли из домов в немецких и румынских солдат". Как видим, г-н Попеску слишком щедр к нам: он говорит не о пятистах, а о двух - двух с половиной тысячах жертв. Добавим, что официальное следствие, проведенное тогда же соответствующими румынскими органами, не обнаружило ни одного еврея-диверсанта или террориста.
Но ведь какой-то предлог нужен даже профессиональным убийцам. 22 октября 1941 года в захваченной после долгой осады Одессе произошел взрыв комендатуры. Погибли 66 немецких и румынских солдат и офицеров. 23 октября появился приказ, в котором, в частности, говорилось:
"Поскольку почти очевидно, что одесская акция была проведена местными коммунистами, и дабы исключить подобные акции впредь, маршал приказал перейти к жестоким репрессиям следующим образом:
а) за каждого румынского или немецкого офицера, погибшего от взрыва, казнить 200 коммунистов, за каждого солдата - 100 коммунистов; казни осуществить в течение сегодняшнего дня;
б) всех коммунистов Одессы взять в качестве заложников, а также по одному человеку из каждой еврейской семьи".
Маршал приказал - армия исполнила. Почти очевидная вина привела в действие абсолютно наглядный механизм массового убийства. Ничего не попишешь, скажут бывалые люди, на войне как на войне.
Но возьмем бумагу и карандаш. Не из цинизма, а для прояснения ситуации и облегчения расчетов примем как факт, что все погибшие в комендатуре были офицерами. 200 коммунистов помножить на 66 - это 13 200 человек. Но Р.Лекка, мы помним, пишет о 10 000 сожженных заживо и 25 000 повешенных евреев. Ицхак Арад в книге "Холокост" (Иерусалим, 1990, стр. 69) приводит сразу суммарную цифру – 35 000 (по 530 человек за каждого убитого при взрыве).
Расшифруем: за нехваткой или неявкой коммунистов румынские власти схватили и уничтожили евреев, которые в таких случаях всегда оказываются под рукой. Партбилетов с ними не было, да их вряд ли и спрашивали.
Г-н Попеску, станем твердо на землю. И Вам, и мне достаточно хорошо известно, что Старое Королевство (Regatul Vechi - Румыния без Бессарабии и Северной Буковины), за исключением легионерского мятежа24, Ясской бойни и погрома в Дорохое, почти не знало массового истребления евреев. Именно из этого Вы и исходите в своих расчетах. Но, в отличие от меня, Вы либо плохо знаете географию, либо предпочитаете забыть одно страшное слово, горящее, как пощечина, на физиономии режима Антонеску. Это слово - ТРАНСНИСТРИЯ. Не в пример "своим", румынским евреям их бессарабские, буковинские и одесские соплеменники Вас вовсе не интересуют. Вы только спрашиваете мимоходом: "Сколько их было выслано в Транснистрию? Сколько выжило?"
Сейчас расскажу.
Уже упомянутый Ицхак Арад утверждает, ЧТО В Транснистрии около 185 тысяч евреев не успели эвакуироваться. 90 тысяч из них были жителями Одессы. Те, кто уцелел после октябрьской мясорубки, "были заключены в лагеря в районе Голты и на западном берегу Буга. В лагере Богдановка 21-31 декабря 1941 года было уничтожено около 50 тысяч евреев. А лагерях Доманевка и Березовка в течение января-февраля 1942 года - почти 20 тысяч, в течение марта-мая ("скребли по сусекам". - А.Б.) - еще 3 225 евреев. Все эти данные основаны на рапортах румынской жандармерии. Большинство акций по уничтожению проводилось частями СС, состоявшими частично из местных немецких добровольцев (фольксдойче), живших в районе Транснистрии. Вместе с ними в акциях участвовали румынская жандармерия и местная украинская полиция. Местные евреи, оставшиеся в живых после акций, смешались в различных лагерях и гетто с согнанными из Бессарабии и Буковины. Судьба их не различала: тысячи погибли от голода, болезней, холода, тяжелых каторжных работ и издевательств".
Стенограмма процесса над Антонеску дает следующие цифры: из Буковины было депортировано 56 000 евреев, из Дорохоя – 12 000, из Бессарабии – 52 000. Всего – 120 000. Вернулось на Буковину в конце 1943-го - начале 1944-го - около 6 000, в Дорохой - столько же. По Бессарабии данных о возврате нет, зато сообщается, что в Транснистрию высылали не только евреев и цыган, но также коммунистически настроенных поляков и украинцев (Распоряжение Совета министров Румынии № 81 от 6 декабря 1941 года).
И.Арад тоже считает, что до конца 1941 года число депортированных в Транснистрию евреев достигло 120 тысяч, из которых 20-25 тысяч до места назначения не дошли: "они умирали из-за нечеловеческих условий в дороге, тонули на переправах через Днестр, погибали от пуль румынских охранников"25.
По данным того же исследователя, сразу после "освобождения" Бессарабии и Северной Буковины "румынские военные и жандармские части убили в течение июля-августа 1941 года около 150 тысяч человек". После этого, 6 октября, Ион Антонеску заявил на заседании кабинета: "Осталось еще в Бессарабии примерно 10 000 евреев, которые в течение нескольких дней будут переправлены через Днестр, а если обстоятельства позволят, то и за Урал (! – А.Б.)". 17 октября Р.Лекка отметил, что по приказу Антонеску 110 000 евреев Бессарабии и Буковины должны быть направлены в зону Буга "для ликвидации".
Завершая рассказ о судьбе евреев Транснистрии, И.Арад пишет: "Когда советская армия освободила Транснистрию весной 1944 года, там оставалось примерно 46-48 тысяч депортированных евреев. Из примерно 185 тысяч местных евреев, находившихся в Транснистрии с самого начала оккупации, освобождения дождались 15-20 тысяч".
Прежде чем подбить весьма приблизительный итог, учтем не без благодарности, что в конце декабря 1943 года и в марте 1944 года румынское правительство разрешило вернуться в Старое Королевство примерно 10-12 тысячам высланных евреев.
А теперь возьмем счеты. 185 тысяч евреев Транснистрии плюс 100 тысяч депортированных (и дошедших) дают в сумме 285 тысяч. Вычтем примерно 70 тысяч выживших и 15 тысяч вернувшихся в Румынию - останется 200 тысяч погибших. Прибавим к ним 150 тысяч убитых в Бессарабии и на Буковине, 20 тысяч не дошедших до Транснистрии и 10 тысяч ясских жертв - и снова выйдем на грозную цифру между 300 и 400 тысячами евреев, уничтоженных режимом, хотя и не всегда их убивали пулей, штыком или петлей. Были еще приклады, огонь, вода, стужа, тиф, голод...
Мне возразят, что, как я сам показываю, в убийствах активно участвовали немецкие эйнзацкоманды, части СС и украинская полиция, а стало быть, не все эти загубленные жизни лежат на совести режима Антонеску. Заранее принимая возражение, я только хочу при этом смотреть в глаза спорящих, а не на мелькающие цифры.
Разумеется, данные И.Арада могут не устроить моих оппонентов, как и материалы Нюрнбергского трибунала, и стенограмма суда над Антонеску. Но они подтверждаются еще и трехтомником Мататиаса Карпа "Черная книга" - сборником документов и фактов, изданным в Бухаресте в 1946-1948 годах и переизданным в Буэнос-Айресе на языке идиш. И как быть с 12-томным собранием документов (одних только документов!), выпущенных Жаном Анчелем в Иерусалиме? Опять не годится? Слишком пристрастно? Знаете, господа, вы очень похожи на работников советских собесов, которые, когда к ним приходят за пособиями бывшие узники гетто из Бессарабии, Буковины и Транснистрии, не удовлетворяются свидетельствами очевидцев, а требуют справок, выданных администрацией. Тоже, вероятно, не из цинизма, а для прояснения ситуации26.
Впрочем, и я не могу не согласиться с тем, что все известные нам цифры подозрительно "пляшут". Но ведь администрация лагерей и гетто действительно не выдавала справок своим "подопечным". И тем более никто не регистрировал утопленных в Днестре, сожженных заживо, застреленных, забитых прикладами, затоптанных ногами на дорогах. Надо сказать, что и сам Антонеску не был достаточно корректен даже в арифметике. Так, 15 ноября 1943 года он жаловался Гитлеру в личном послании, что Румыния "несет тяжелые расходы на содержание семей 250 тысяч погибших в бою", а четырьмя месяцами раньше, 7 июля, в беседе с немецким генералом Ганзеном указывал: "300 000 мы потеряли". Мрачная игра цифр, не правда ли, г-н Похилэ? Ну да ладно, какие сейчас могут быть претензии к "кондукэторулу", если и г-н Попеску, как только разговор перестает касаться евреев, моментально теряет интерес к точным данным и, боюсь, переходит в область гипотез, утверждая, например, что "миллион бессарабцев и буковинцев были убиты Советами на месте или в Сибири". Вместе со всеми нормальными людьми я ненавижу монструозный сталинизм, но уж если требовать цифр и справок, то, наверное, не от одних евреев. Тем более что у нацистов и большевиков, в отличие от румын, учет был налажен идеально ("социализм - это учет")...
Объективности ради, хотя мне все равно вставят лыко в строку, надо сказать, что при всех описанных и неописанных ужасах Старое Королевство в 1940-1944 годах было не самым страшным местом на планете для моих соплеменников. Страшнее было в захваченных немцами областях СССР, в Польше и Венгрии (в конце 44-го), в Австрии и Словакии. Старый сионист Мойше Кармилли-Вайнбергер с признательностью пишет о многих румынах (даже занимавших высокие посты, в том числе о Михае Антонеску), которые помогали переправлять в более безопасные районы, а то и прямиком в Палестину трансильванских, польских, венгерских и других евреев.
Нет, отнюдь не весь мир смотрел безучастно на уничтожение европейского еврейства. Не отдали нацистам "своих" евреев датчане, финны, испанцы, болгары. Волна народного возмущения уберегла от крематориев большую часть евреев Италии; к тому же ради их спасения там была предпринята беспрецедентная кампания по заключению фиктивных браков итальянцев и итальянок с еврейками и евреями. В Румынии (и об этом пишет не только храбрый раввин, но и - почти с похвальбой - М.-Д.Чюка) был отменен уже изданный Антонеску приказ о выдаче местных евреев немцам.
Политика режима по отношению к евреям смягчилась после Сталинградской катастрофы. Из Транснистрии вернули, как уже сказано, 10-12 тысяч евреев, в том числе две тысячи сирот, причем завязался гнусный спор, считать ли таковыми детей, лишившихся только одного из родителей. На границе с извечным врагом - Венгрией - был установлен для беженцев почти легальный льготный порядок трансфера. Ушли в Палестину несколько судов с изгнанниками. Пример: трагически памятная "Струма", безжалостно потопленная советской подлодкой.
Что ж, спасибо, что убили не всех, до кого могли дотянуться. В стране, "практически оккупированной армией Гитлера" (Кармилли-Вайнбергер подчеркивает этот момент дважды, косвенно опровергая утверждения о будто бы сохраненной благодаря Антонеску национальной независимости Румынии), нашлись политические силы, сумевшие воспрепятствовать геноциду. Слава им!
Но там, где этих сил не было, где правил свой сатанинский бал режим в его "чистом" виде, Холокост не встретил почти никаких преград. Повторим снова: да, в Старом Королевстве евреев почти не убивали - их "вынесли за скобки". Зато воссоединенные провинции и Транснистрия стали ареной жесточайшего их уничтожения, что и вывело Иона Антонеску на одно из первых мест в иерархии преступников против человечества. В европейском аду Бессарабия и Буковина стали для евреев седьмым кругом, а Транснистрия - восьмым. Девятым кругом был Освенцим.
Если у кого-то на душе от этого легче - пусть танцует.
Оберегая режим Антонеску от обвинений в кровожадности, г-н Попеску впадает в унижение паче гордости и доходит поистине до смешного, вменяя своему народу чуть ли не врожденную клептоманию. Я глазам не поверил, когда прочитал у него следующий выразительный абзац:
"В конце концов, давайте будем реалистами: если бы нам сказали, что евреи были ограблены румынами, я бы скорее склонен был допустить это, нежели то, что румыны убивали и убивали их, пока не набралось 400 000 жертв. Это не в обычаях нашего края. Конечно, мало чести говорить о своих соотечественниках, что они предрасположены к жульничеству и воровству, но увы, такова действительность: в нашем крае не было массовых убийств, а что касается грабежей... то от Цепеша27 до наших дней им не видно конца. И кое-что еще: не в натуре румына становиться гангстером крупного пошиба - скорее курощупом, по мелочам".
Что ж, может быть, г-ну Попеску виднее. Может быть. Хотя мне думается, что народ ворует не оттого, что он вор, - он ворует, когда попадает под власть бандитов. Такова была, например, Россия, о чем писал еще Карамзин, не представлявший себе, впрочем, какого размаха достигнет воровской беспредел при большевиках и их демократических преемниках. Такова была и Румыния при Антонеску.
Г-н Армаш утверждает, что Антонеску "очень быстро пресек коррупцию, расцветшую при Кароле II"28. Позволю себе усомниться. Вот отрывок из отчета комиссии румынского правительства по расследованию деятельности администрации кишиневского гетто:
"До занятия Одессы на всей территории Бессарабии царила атмосфера войны как естественный результат движения войск, поездов с ранеными, мер по обеспечению безопасности тыла действующей армии и т.д.
В этих условиях органам порядка административного аппарата было труднее выполнять свои функции.
С другой стороны, положение евреев, подвергаемых ограничениям, что было вызвано высшими интересами, в значительной мере склоняет к злоупотреблениям... Также всеобщее осознание того, что они вне защиты законов, давало возможность любому представителю администрации превышать свою власть и поощрять произвол.
В особенности в связи с эвакуацией29, как до ее начала, так и по пути следования, когда колонны этих евреев представляли своего рода безымянные стада, когда их жизнь стала понятием, не достойным защиты, атмосфера злоупотреблений возросла еще больше, заражая, как эпидемия, сознание всех и, как бывает в таких случаях, даже тогда, когда смысла в этом не было. Господствовало чувство безответственности, которое подогревало и возбуждало низменные инстинкты".
Боже ты мой, вы только представьте себе, что стояло, что стоит на деле за этим неуклюжим, беспомощным канцеляритом!
Я уже имел случай процитировать в одной из своих статей наставление "кондукэторула" губернатору Бессарабии В.Войкулеску: доходы от этой области "должны служить не восстановлению, а нашему содержанию". В отношении Транснистрии режим и вовсе не миндальничал. По свидетельству тамошнего губернатора Г.Алексиану, в ноябре 1941 года решением Совета министров Румынии все оборудование советских фабрик и заводов, культурные и исторические ценности, а также оборудование учебных заведений были причислены к военным трофеям. Алексиану реквизировал и отправил в Румынию свыше 75 тысяч голов крупного рогатого скота, 12 тысяч лошадей, 100 тысяч овец, 25-30 тысяч свиней, свыше 300 тысяч штук домашней птицы, из которых около половины ушло в Германию. (Данные приводятся по 7-томному изданию "Нюрнбергский процесс", в дальнейшем - "НП".)
Признания Алексиану - лишь часть айсберга. Все движимое имущество, пишет современный исследователь, представлявшее какую-либо ценность, - тракторы, комбайны, скот, зерно, трамваи и даже трамвайные линии Одессы, наконец (истинное святотатство!) надгробные памятники одесского еврейского кладбища30 - все вывозилось в Румынию. "Брать как можно больше, - говорил Антонеску на заседании кабинета 17 марта 1943 года, - но без документов, чтобы завтра русские не смогли их представить у зеленого стола". Видимо, "кондукэторул" начинал уже понимать, куда дует ветер.
М.-Д.Чюка в статье "Маршал Антонеску и евреи" приводит ряд резолюций диктатора, из которых будто бы явствует, что Антонеску боролся против злоупотреблений в отношении моих соплеменников. Действительно, нельзя не умилиться, читая пассажи вроде следующего:
"Мы идем к румынизации торговли, но в то же время не можем терпеть акты бандитизма (речь идет о захватах еврейских магазинов легионерами. - А.Б.). Тех, кто допускает акты бандитизма, надо наказать, а конфискованное таким образом имущество перейдет в собственность Государства. Их (евреев? магазины? бандитов? - А.Б.) надо спасти и обеспечить их дальнейшее функционирование, ибо в этом состоит экономическая потребность Государства. Здесь необходимо найти юридическую возможность".
Прелестно, не так ли? Заметьте, что еврейское имущество, захваченное легионерами, Антонеску предлагает не вернуть хозяевам (их, может, и на свете уж нет), а - с простотой ворюги - обратить в пользу Государства (уж разумеется, с большой буквы).
А известно ли вам, читатель, что значила упомянутая здесь румынизация торговли? Сейчас поясню. Румынизацией называлось легализованное самим правительством ограбление еврейского населения. Оно велось по плану посредством серии расистских законодательных актов. На их основании только с 6 сентября 1940 года (напомню, что это день прихода Антонеску к власти) по 6 декабря 1942 года (то есть всего за 15 месяцев) у евреев было реквизировано земли: в Старом Королевстве и Трансильвании – 55 447 га, в Бессарабии – 325 772 га, на Буковине – 25 185 га; городских строений соответственно – 30 701, 37 769 и 22 155; мельниц, маслобоек и т.п. - 353, 626 и 492.
С евреями Антонеску боролся успешнее, чем с коррупцией. Дочиста ограбленных людей, лишенных возможности заниматься привычными для них профессиями, изгнанных из медицины, коммерции, адвокатуры и пр., Антонеску бесстыдно называл паразитами, попрекал тем, что они "кровь за этот народ не проливают" (но их же не призывали, а убивали!), и требовал привлекать их к общественным работам, а лучше - брать спецналог за неучастие в таких работах. При этом его слегка смущали многочисленные злоупотребления, "от которых, - заявлял он 5 ноября 1941 года, - мы не можем защититься". 19 ноября он вновь выразил озабоченность "разбоем" должностных лиц, а 21 октября 1942-го, когда и года еще не прошло после массовых убийств в Транснистрии, заверял уже, что их, евреев, "жизнь и имущество в безопасности"...
Спустя еще год он и впрямь стал заботиться об их жизни: "...что касается тех, которые выделены немцам для убийства, то надо принять меры и предупредить немцев, что я не потерплю этого, потому что в конечном счете позор этих ужасных убийств ляжет на меня". Как в воду глядел маршал, почуяв, куда клонится война. 4 февраля 1944 года в письме к адвокату Клежану маршал уже объяснял депортацию евреев в Транснистрию гуманными опасениями за их жизнь, сетовал на их "неисправимость" и философски заключал: "Это трагедия еврейской расы - не быть признательными стране, в которой они живут и из которой извлекают пользу".
Да, евреи действительно были неисправимыми антифашистами. Кроме тех, которые безропотно шли к расстрельным рвам, были и такие, которые заведомо отправлялись на смерть и, что бы там ни было, летели в тыл врага, надеясь организовать подпольные группы. Большинство этих попыток кончались неудачей: партизанское движение на территориях, занятых румынскими войсками, не получило развития. И все-таки евреи сражались. Не знаю как кто, а я горжусь этим.
Что касается "неблагодарной еврейской расы", то, не вспоминая уже о заметном вкладе именно румынской еврейской интеллигенции в культуру и науку этой страны, приведу следующее соображение одного американского еврея:
"Мы живем в свободном мире, и вы не обязаны любить евреев, и если вы их не любите, я считаю, что вы должны объявить бойкот и наложить запрет на некоторые виды еврейской продукции, как, например, реакция Вассермана при выявлении сифилиса; инсулин как средство против сахарного диабета, открытое доктором Монофским; хлоралгидрат доктора Луфрайха против спазмов и конвульсий; реакцию Шока при дифтерите; витамины - патент доктора Функа; стрептомицин, открытый доктором Воронен; таблетки против детского полиомиелита доктора Сейвона; уколы против той же болезни доктора Ионы Салка... Фанатизм, по сути, обязывает принципиально, чтобы все ненавидящие евреев в любой миг были подвержены опасности заражения сифилисом, заболевания диабетом, спазмами, дифтеритом, дистрофией, детским полиомиелитом и туберкулезом... "
ПРИМЕЧАНИЯ
20 Под давлением Гитлера Румыния перед войной передала спорную Трансильванию Венгрии.
21 По данным переписи 1993 года в Румынии проживало 9107 евреев, или 0,04% населения.
22 "Поезда смерти" - одно из собственных варварских изобретений антонесковского режима. Дело, как уже сказано, было жарким летом 1941 года, через неделю после вторжения в СССР. Евреев набивали в товарные вагоны так тесно, что все были вынуждены стоять, и возили "малой скоростью" по периферийным железнодорожным веткам, не давая ни еды, ни, главное, воды. Теснота и жажда, зной и гниение трупов в течение нескольких дней отправляли узника на тот свет. Оружие при этом практически не применялось, и, таким образом, руки убийц как бы оставались незамаранными, а преступление сводилось к "нерасторопности" железнодорожного начальства.
Попутно заметим, что буквально в те же дни, задолго до Хатыни, Лидице, Орадура-сюр-Глан и крематориев, на территории Бессарабии, впервые в годы второй мировой войны, практиковалось массовое сожжение еврейских беженцев, предварительно ограбленных и раздетых. Это происходило в несколько дней безвластия, когда Красная Армия уже отступила из региона, а румыны и немцы еще не заняли его. Беженцев ловили на дорогах, запирали в сараи и амбары и, когда набиралось "разумное количество", сжигали заживо. Эти жертвы никогда не учитывались никакой статистикой - ни румынской, ни немецкой, ни советской, - о них свидетельствуют лишь показания немногочисленных очевидцев, доживших до наших дней.
23 Официально принятое в те годы именование Антонеску, означающее по-русски "вождь", "руководитель" и аналогичное немецкому "фюрер" и итальянскому "дуче".
24 Имеется в виду мятеж "Железной гвардии " 21-23 января 1941 года, пытавшейся отстранить от власти Иона Антонеску, ставшего диктатором на волне легионерского движения, но отмежевавшегося от него по достижении цели. В ходе путча мятежники в одном только Бухаресте убили 120 евреев, подожгли, разрушили и разграбили 25 синагог и молитвенных домов. Путч, однако, не был поддержан Германией, и как Гитлер покончил с приведшими его к власти штурмовиками, так и Антонеску, еще недавно клявшийся в преданности "святому делу" легионеров, жестоко расправился с ними. Впрочем, главари железногвардейцев не пострадали. Они были вывезены немцами на территорию рейха, где их интернировали и использовали как средство шантажа при любых попытках Антонеску проводить хоть сколько-нибудь самостоятельную политику.
25 Известны факты (нашедшие потом отражение в румынской художественной литературе), когда жандармы и солдаты конвоя продавали евреев по дороге крестьянам, которым приглянулась, например, чья-либо шуба. Конвоир получал свою мзду, человека выводили из колонны, шубу снимали и отдавали покупателю... человека убивали.
Немцы, надо заметить, были недовольны этими неорганизованными и негигиеничными убийствами. После их вмешательства депортация происходила более упорядоченно. Крестьянам попутных деревень вменялось в обязанность выкапывать через каждые 7-10 километров пути братские могильные ямы для отстающих, больных или обессилевших евреев. Таких доводили до ближайшей ямы и расстреливали. Копальщики за свою работу получали их вещи. Порядок есть порядок. Arbeit macht reich. Работа делает богатым.
26 Цинизм и антисемитизм советской власти в этом отношении беспредельны. Помню разговор с высокопоставленной чиновницей из министерства соцобеспечения, которая почти кричала на нас, представителей еврейской общины: "Что вы мне тут вола вертите с этими стариковскими пособиями? Люди воевали, а ваши евреи в гетто отсиживались!"
27 Влад Цепеш - господарь Валашского княжества в середине XV века. "Цепеш" - прозвище и происходит от слова, означающего по-русски кол: сажание преступников на кол этот достопамятный садист предпочитал прочим видам казни. А чтобы избавиться от нищих и калек, державный остряк придумал следующий способ: он созвал их со всего княжества на пир, а затем, заперев снаружи двери огромного амбара, всех сжег. Традиция эта, как я уже отмечал, возобновилась в конце июня - начале июля 1941 года на территории Бессарабии.
28 Кароль II - предпоследний король Румынии (1930-1940). 6 сентября 1940 года был вынужден отречься от престола в пользу своего сына Михая, который в тот же день передал властные полномочия генералу Иону Антонеску. Формальным поводом для отречения Кароля послужила его длительная интимная связь с еврейкой Лупеску, прозванной в народе "Волчицей".
29 Имеется в виду депортация в Транснистрию.
30 Что касается святотатств и кощунств, то все эти вооруженные идеалисты - и наци, и большевики, и румынские курощупы - стуят друг друга. В Кишиневе в один из очередных "круглых" юбилеев победы над Германией решено было создать мемориал. До того времени военное кладбище составляло небольшую часть главного городского (так называемого Армянского) кладбища. В ходе сооружения мемориала военное кладбище было отделено от Армянского высокой стеной. Строительным материалом для стены послужили расколотые на части могильные плиты с разрушенного и снесенного тогда же в значительной степени еврейского кладбища на другом конце города. Некоторыми из этих камней вымостили тропинки на мемориале. Поскольку советская работа редко отличалась аккуратностью, еще в течение многих лет еврейские буквы, вырезанные на камнях, бросались посетителям в глаза и под ноги. Тем не менее об этом, разумеется, все молчали. Когда, уже в начале перестройки, я позволил себе описать ситуацию на одном из еврейских собраний, нашлись "казенные евреи", которые тут же обвинили меня в клевете на советскую власть и пригрозили большими неприятностями. Пришлось посадить их в такси и отвезти на мемориал. Но, даже лично убедившись во всем, они продолжали твердить, что "не стоит возбуждать умы и нагнетать напряжение". Возможно, они и правы.