Redakt0

Дорогие коллеги, высокие сетевые друзья!

Этот номер журнала выходит накануне полного высокого смысла праздника Света и Победы. На страницах номера можно найти несколько материалов, прямо связанных с Ханукой. Это и статья раввина Штейнзальца, и недавно написанное стихотворение Давида Гарбара, и полемическая статья Авигдора Эскина, и "Ханука-шпиль" Владимира Горенштейна и заметка ученика раввина Лайтмана Гилада Шагмона "Ханука в сердце". Но и в других статьях журнала можно найти темы, созвучные проблематике праздника.

Интересную точку зрения на понятие мученичества в еврейской традиции представляют Ицхак Арен и Владимир Вайсберг.

В разделе об истории Холокоста я предлагаю Вашему вниманию свою новую заметку "Две минуты тишины" о Праведнике мира в нацистском мундире -- фельдфебеле Антоне Шмиде, спасшего несколько сотен обреченных человек. О нем рассказал на процессе над Эйхманом в Иерусалиме товарищ Шмида известный поэт и писатель Абба Ковнер, руководивший в годы войны партизанским соединением в Литве.

В своей книге "Эйхман в Иерусалиме" Ханна Аренд, присутствовавшая на процессе, описала обстановку в зале во время выступления свидетеля Аббы Ковнера. В течение нескольких минут, пока он рассказывал, как Антон Шмид помогал литовским евреям -- выдавал им фальшивые документы, вывозил подальше от убийственных Понар, давал укрытие и работу, содействовал организации еврейского Сопротивления, -- все это время, пока Ковнер говорил о немецком унтер-офицере, спасавшем обреченных людей, в судебном зале было необычно тихо. Казалось, что множество людей в зале вдруг решили отметить память праведника традиционными двумя минутами тишины.
И в эти минуты людям показалось, что во мраке трагедии, наполнявшей зал в течение всех дней судебного заседания, появился слабый луч надежды. И многих посетила простая мысль: как все могло сложиться по-другому -- в этом зале, в Израиле, в Германии, в целой Европе, возможно, во всем мире -- если бы подобных историй можно было бы рассказать больше.

Любопытные факты о человеке, арестовавшем Рауля Валленберга, приводит Янина Соколовская.

В рубрике "Иудейские древности", как всегда, много материалов. В работе Александра Львова "Функции библейского текста в еврейской народной пьесе «Голиас-шпил»" рассматривается важный вопрос о функции библейского текста в пурим-шпиле. Этот вопрос

представляется одним из ключевых, поскольку он касается взаимодействия между идишским и ивритским пластами еврейской культуры - того самого взаимодействия, которое мы можем видеть уже в названии жанра, в соединении библейского слова "пурим" и идишского слова "шпил".

Автор приходит к неожиданному выводу:

Складывается ощущение, что основной задачей пурим-шпила как ритуала является манифестация библейского текста в качестве действенной, но обычно отсутствующей, скрытой силы, противопоставленной комментариям (священному преданию). В будничной жизни традиционной общины все определяется только Устной Торой и обычаями внешнего нееврейского мира, библейский текст остается при этом совершенно пассивным - как бы почитаемым мертвецом, похороненным в синагогальном шкафу. Но его сила, опасная в обыденной жизни и потому подавленная, закрытая Устной Торой, способна поддержать ее в трудный момент. Иными словами, вполне реальные и очень важные для еврейской культуры отношения Письменной и Устной Торы мифологизируются и разыгрываются в пуримской игре.

Мы продолжаем публикацию лингвистических работ Лидии Владимировны Кнориной, начатую в двух предыдущих номерах. Статья этого номера посвящена лингвистическим особенностям еврейской традиции. Особенно тщательно анализируются комментарии Раши. Л.В.Кнорина объясняет это так:

Многие замечания Раши посвящены смежным - лингвостилистическим проблемам - метафоре, повторам, игре слов, вопросам композиции текста. Комментарий Раши включался в библейский текст на протяжении веков, с ним издаётся Библия и по сей день. Таким образом, этот комментарий постоянно воспитывал и лингвистическое сознание читателей Библии. По насыщенности лингвистическими заметками этому комментарию нечего противопоставить вплоть до настоящего времени.

Владимир Борщев, написавший предисловие к статье Л.В.Кнориной, высказывает любопытную гипотезу:

Наверное, христианские тезаурусы и конкордансы -- это какое-то подражание еврейской традиции выделения связей в тексте. Хотя рубрикация Библии, "нумерационная адресная система" кусков, это, вроде бы, христианское изобретение, которое евреи потом уже переняли у христиан (по-видимому редкое влияние в эту сторону).

Поэтический анализ подвига Иосифа Флавия предлагает Давид Гарбар.

В "Израильских хрониках" обращаю внимание читателя на мнение о "Законе о Возвращении" Вадима Ротенберга. Автор -- психолог и психиатр с мировой изветностью -- рассуждает о психологических проблемах, связанных с Законом. Проблему автор формулирует так:

Люди, которые никогда не чувствовали своей связи с еврейским народом и никогда не вспоминали о еврейском происхождении своего дедушки (даже если таковое действительно имело место) по приезде в Израиль оказываются, неожиданно для себя, в довольно тяжелом морально-психологическом состоянии. В большинстве своем они были убеждены, что эмиграция в Израиль ничем принципиально не отличается от эмиграции в любую западную страну, со всеми ее преимуществами экономического и социального характера. При эмиграции в Америку, Грецию или Португалию проблема самоидентификации действительно большой роли не играет - в немалой степени потому, что ни в одной стране эмигранту гражданство сразу не предоставляется и в его ощущении себя "иным" и даже чужим нет ничего противоестественного. От него не требуется идентификации с новым народом и чужой страной, более того, ограничение в гражданских правах эту идентификацию затормаживает до того периода, пока она сама постепенно не формируется. Соответственно человек и воспринимает себя не в таком статусе, чтобы иметь право на недовольство какими-то порядками и законами, не совпадающими с его представлениями.
Ситуация в Израиле совершенно иная. Заново созданное евреями для евреев (и для тех, кто чувствует свою естественную связь с еврейством), это государство принципиально принимает каждого нового репатрианта как полноправного гражданина. Но при этом подразумевается (хотя, к сожалению, все менее эксплицируется) что идентификация с еврейством является обязательным условием. Именно поэтому, а отнюдь не вследствие религиозного засилья, гражданство не может получить урожденный еврей, принявший другую религию, и в то же время может получить супруг еврея, будучи христианином. Я прошу обратить внимание на эту уникальную и совершенно не характерную для примитивного национализма и религиозного диктата ситуацию. Христианский супруг еврея является, как правило, христианином по происхождению, а вот его связь с евреем и еврейством является результатом его личного выбора. И в Государстве Израиль, где иудаизм является государственной религией, такого личного выбора в пользу еврейства достаточно для предоставления гражданства, безо всякого отказа от другой религиозной самоидентификации. В то же время принятие другой религии урожденным евреем тоже является результатом личного выбора, фактически в пользу отказа от еврейства, и наличие еврейских родственников во всех поколениях при таком личном выборе не обеспечивает получения гражданства. Не получает гражданства, естественно, и иностранный рабочий, если он не принял иудаизм и следовательно ни по каким параметрам не имеет никакого отношения к еврейству. Роль личностного поступка и осознанного, духовного выбора получает тем самым решающий статус.

Интересен анализ политической ситуации в Израиле накануне выборов, представленный Зеэвом Гейзелем. В приложении к статье приводится партийный состав всех кнессетов Израиля с 1949 по 1999 годы.

Не оставят читателя равнодушными и эмоциональные статьи Михаила Чулаки, Владимира Островского, Леонида Радзиховского, Авигдора Эскина.

В "Былом и думах" Иосиф Кременецкий продолжает свои блокажные воспоминания в аспекте истории. Совершенно уникальную историю рассказывает Геннадий Горелик: на сектретном объекте, где создавались советские атомная и ядерная бомбы родившемуся ребенку было сделано обрезание. Эта документальная история проливает новый свет на известных физиков двадцатого века: Тамма и Сахарова, Боголюбова и Зельдовича...

Элеонора Полтинникова-Шифрин рассказывает трагическую историю своей семьи.

Мы были одной из первых семей в Новосибирске, решившей "подать" в 1971 г., когда выезда оттуда еще не было. Тогда среди потенциальных "подавантов" дебатировался тактический вопрос: подавать на месте и "прошибать стенку" или переехать в Прибалтику или Черновцы, откуда уже начали выпускать. В нашей семье решение было принято без разногласий: пробивать на месте. Наверное, это было безрассудно, учитывая то положение, которое занимал папа, только что демобилизовавшийся после 30-ти лет службы в армии полковник, окружной офтальмолог Сибирского Военного округа, начальник глазного отделения окружного госпиталя, избранный на должность зав. кафедрой глазных болезней Новосибирского мединститута (избрание это было тут же аннулировано), признанный лучшим глазным хирургом зауральской части страны, к которому ехало лечиться и оперироваться начальство из всех областей Сибири...

Невозможно без волнения читать о том, как боролась с режимом и какую цену заплатила семья Полтинниковых, чтобы оказаться в Израиле. Мать и сестра автора погибли в Новосибирске, так и не увидев Святую землю. Отец -- врач, ученый, ветеран войны с нацизмом, почетный полковник Армии обороны Израиля, активист борьбы за алию -- его именем названа одна из улиц Натании.

Этим летом исполнилось 15 лет гибели моей семьи. Время не лечит ран души - мне по-прежнему тяжело рассказывать об этом. Но я - единственная из семьи оставшаяся в живых - считаю необходимым, чтобы относительно легко выезжающие сегодня из бывшего Союза евреи знали, как это начиналось, как писалась кровью история нашей борьбы и нашей алии, как мы проходили нашу "пустыню", добиваясь права на наш Израиль.

Наш новый автор, ученый-биолог и историк науки Мирра Аспиз повествует о судьбах еврейских женах знаменитых художников.

Дочери весьма популярного в свое время витебского врача-терапевта, потомственного почетного гражданина города В.И. Идельсона, оставили след в отечественном искусстве. Старшая, Александра - актриса, режиссер и театральный педагог, а младшая Раиса - художница и поэт. Известны они и тем, что были женами крупных деятелей: Александра была замужем за А. М. Грановским - основателем еврейского театра в России, а Раиса - женой художников: Р.Р. Фалька, а во втором браке - А.А. Лабаса.

Новую серию "исторических пародий" открывает Александр Левинтов. Вот что он пишет:

Этот небольшой цикл – пародия. Есть у меня коллега, который, борясь со скукой на работе, увлекся историей. Знаете, это очень похоже на краеведов: профессиональные географы никогда не опускаются до критики их писаний, полных наивного патриотизма и центропупизма родного края. Непрофессиональные историки точно также ушиблены – но не одним местом, а одним временем, или идеей. Мой знакомый помешан на идее, что в любой истории основные действующие лица – евреи. Все великое в этом мире совершили евреи, а все мрачное и мерзкое – выкресты. Спорить с этим бесполезно и даже небезопасно. Поэтому я и пошел на эту шутку, надеюсь необидную и даже почетную: не всякого все-таки пародируют.

В этом номере печатается рассказ о Хрущеве.

Два материла в рубрике "Евреи в Германии". Продолжение основательного исследования Павла Поляна об эмиграции советских евреев в Германию и перевод статьи С. Уильямса "Символический народ преступников". Вот короткая цитата:

...есть нечто, чего немцы не осознали, не поняли о самих себе. Дело в том, что уже несколько поколений назад они перестали быть таким же народом как другие, французы, например, или итальянцы, они стали народом-символом. Как евреи. Благодаря бесконечным спорам о наличии или отсутствии «немецкой вины» слово «вина» в Германии почти полностью лишилось смысла. А ведь подлинная проблема немцев вовсе не в наличии или отсутствии вины, а в том, что их, как евреев, определяют не по тому, чем они являются и что делают на самом деле, а по однажды наклеенному ярлыку.

В разделе "Среди народов" дебютирует наш новый автор Михаил Этингоф с очень содержательной статьей о караимах. Мы продолжаем публикацию цитат из выступлений Альберта Эйнштейна, отобранных и переведенных Борисом Канделем. В этом номере собраны высказывания об Америке и американцах. Борис Кандель написал и собственную статью о евреях в Финляндии.

В рубрике"Иудео-христианский диалог" заканчивается публикация работы Эллы Грайфер о христианстве и антисемитизме. Один из выводов автора:

        Так что о перспективе примирения «братьев-врагов» говорить еще рано...А может, уже поздно... Учитывая, что оба находятся ныне под угрозой уничтожения, и на борьбу с беспощадным врагом евреям в одиночку не хватит сил, а христианам явственно не хватает воли.
     Г. Гейне, крестившийся в целях прагматических (по его словам, он никогда не сделал бы этого, если бы мог прожить кражей серебряных ложек с чужих буфетов) на еврейские темы писать не переставал и с полным правом утверждал, что никогда не покидал еврейства.
     Крещеный во младенчестве А. Мень христианство свое принимал всерьез, но видел в нем религию «вселенскую», ни от кого (в том числе и от еврея) не требующую отказа от своего народа и национальной культуры

В весьма содержательной работе Михаила Агурского идет речь об очень важной особенности иудаизма, без понимания которой затруднителен любой диалог с христианством:

Существует широко распространенное представление о том, что еврейская религиозная мысль носит изоляционистский характер и совершенно лишена всякого универсализма. В глазах многих такое представление оказывается решающим аргументом в отвержении иудаизма. Нет, конечно, сомнения в том, что христианство, например, par excellence обращено ко всем народам земли и не связано с национальной принадлежностью человека, в то время как иудаизм рассматривается как исключительно национальная принадлежность евреев. Но эта упрощенная картина, являющаяся достоянием как христиан, так и многих евреев, неверна.

Надо отметить, что выводы автора особенно важны для русского еврейства, ибо

... русским евреям вся эта тенденция практически незнакома. За редким исключением Мартина Бубера, еврейская религиозная мысль этого направления не переведена на русский язык. Вполне очевидно, что если бы она была доступна русским евреям, сфера и направление интеллектуальных интересов русско-еврейской интеллигенции сильно бы изменилось.

Свое оригинальное видение отношений иудаизма и христианства развивает Арье Барац. Актуальные проблемы отношений евангелистов к Израилю рассматривает Авигдор Эскин.

Наиболее насыщен в этом номере раздел "Философия и культура". Здесь и хорошо известные читателям имена Давида Гарбара и Генриха Нейгауза младшего. Наш новый автор Фатех Вергасов в оригинальной форме представляет творчество Бабеля. 6 ноября скончался Роман Кунсман – выдающийся джазмен, саксофонист, один из премьеров питерского джаза 60-х годов, а с 70-х – один из ведущих музыкантов Израиля. Его памяти посвящены воспоминия Алексея Баташева и других друзей музыканта.

В предыдущих номерах мы уже знакомили читателя с творчесвом Владимира Барласа, литератора и необыкновенного человека. В этом номере можно прочитать воспоминания современников, а также несколько оригинальных работ самого Владимира Яковлевича. Своими мыслями о В.Барласе делятся Владимир Борщев и Андрей Черкизов.

Разнообразны жанры "Опытов в стихах и прозе". Здесь и новый перевод Виктора Шапиро стихотворения "Шаббат" Генриха Гейне, и новый рассказ Елены Ещенко, и окончание эмигрантского детектива Виктора Снитковского, и продолжение цикла "Антигерои Священного Писания" Александра Левинтова. Любителей еврейского юмора заинтересуют фразы и другие несерьезные заметки Георгия Фрумкера и Бориса Вайнштейна.

В разедле "Грех анисемитизма" две остро-полемических заметки Натана Клура и Владимира Островского.

Теме антиеврейской политики Сталина посвящено в нашем журнале немало статей. В этом номере их две: известный историк Геннадий Костырченко называет слухи о готовящейся депортации "мифом". Ему возражают Давид и Таубкин и Федор Лясс.

Продолжаем знакомить читателей с размышлениями Бенедикта Сарнова об открытии еврея в себе. Вспоминает автор и о деле врачей и готовящейся депортации:

О том, что где-то там, на Востоке для нас уже выстроены бараки, что даже точно подсчитан процент тех, кто доедет до этих бараков живыми и тех, кто погибнет в пути, – обо всем этом я, конечно, не знал. Да что – я! Многие из тех, кто был поумнее и поосведомленнее меня, тоже не знали, затронет ли дальнейшее развитие событий всех «лиц еврейской национальности» или в водоворот грядущих бедствий будут втянуты лишь некоторые – наиболее заметные. И искренне надеялись, что им – не таким уж заметным, – может быть, Б-г даст, как-нибудь удастся уцелеть.

Советую не пропустить статью психолога Вадима Ротенберга о самоиндентификации российского еврейства. Проблематика статьи видна из следующего отрывка:

Прежде всего разрешите начать с анекдота 60-х - 70-х годов. Хороший анекдот - это очень часто концентрированное метафорическое выражение серьезных идей. Анекдот такой: " Все советские писатели делятся на еврейских и русских. К еврейским относятся Паустовский, Чуковский, Некрасов, а к русским - Чаковский, Дымшиц, Солодарь." Выбор имен в обеих группах не случаен. В первую -" еврейские писатели" - попали не просто хорошие русские писатели, а те, у кого была репутация хранителей этических ценностей. В противоположную группу включены этнические евреи таким ценностям не приверженные и верно служащие власти. Отнесение их к "русским" отражает одновременно и издевку над этими ливрейными евреями, и протест против шовинизма власти. Но центр тяжести анекдота - в отождествлении высших этических ценностей русской культуры с еврейством, и этот феномен заслуживает подробного разговора.

Ориентация на духовное сопротивление формировало ценностные установки. С этими установками и приехали в Израиль многие репатрианты и 70-х, и 90-х годов. Таким образом, видимое противоречие между ощущением недостаточно еврейского характера Государства Израиль и чувством принадлежности к русской культуре может быть снято : то, что репатрианты принимают за свою специфическую связь с русской культурой, в очень большой степени есть отождествление себя с ее социальной ролью - ролью духовного сопротивления и сохранения этических ценностей. В условиях единого наступления на культуру тоталитаризма и антисемитизма, эта социальная роль культуры стала во многом основой еврейского самосознания, еврейской самоидентификации.

Один из выводов, к которому приходит автор, имеет большое значение для русской алии в Израиле:

Важные мысли о понятии "еврейский народ" высказывает Александр Львов в своем очерке "Иудаизм", отрывок из которого мы публикуем:

Понятия "народ Израиля" или "еврейский народ" кажутся теперь чисто религиозным конструктом. Однако они остаются актуальными и для евреев, потерявших связь с религией или даже принявших другую веру - в той степени, в которой они сами и/или их окружение продолжают считать их евреями. И, если рассматривать иудаизм максимально широко, можно, по всей видимости, говорить об иудаизме, практикуемом евреями, не считающими себя религиозными иудеями. Этническое самоопределение евреев содержит в себе и религиозный элемент. Веру в свою причастность к еврейскому народу в целом (т.е. к "народу", состоящему из весьма различных этнических групп, не объединенных ни государством, ни какой-либо иной социальной структурой) можно рассматривать как минимальное определение иудаизма, а стереотипы поведения, связанные с этой верой - как религиозные практики.
Из этого минимального определения, подчеркивающего тесную связь между еврейской этничностью и религиозностью, следует, в частности, что иудейские религиозные практики можно обнаружить в поведении не только верующих, но и тех евреев, которые не считают себя религиозными (достаточно того, что они считают себя евреями). "Нет такого пустого [человека] в Израиле, в котором не было бы Торы и заповедей" (Шабат 105б, Раши), писал Раши, один из крупнейших еврейских законоучителей Средневековья.

В этом же разделе "Быть евреем" спорят друг с другом статьи Дмитрия Хмельницкого, Эллы Грайфер и Долорес Иткиной.

В разделе "Иудаика в интернете" очереной обзор Цили Цугундер и интервью Шауля Резника у известного журналиста-"интернетчика" Антона Носика.

Много материалов и в "Дисскуссионном клубе". Два взгляда -- один изнутри, другой снаружи -- представили Яков Бердичевский и Дмитрий Хмельницкий на 4-й Конгресс русской прессы, состоявшийся недавно в Берлине. Читатели и авторы -- Иосиф Кременецкий, Алексанндр Левинтов, Долорес Иткина , Виктор Снитковский, Марк Перельман -- обсуждают опубликованные материалы. Некоторые дискуссии в Гостевой книге журнала заслуживают быть опубликованными на страницах журнала. В этом номере мы представляем два мнения о положении в Израиле -- АИДа и Эллы Грайфер. Еще один материал должен заинтересовать любителей идиша -- подборка высказываний об идише (за его подготовку сердечно благодарю Михаила Носоновского).

Никакой конкретной темы задано не было, поэтому предмет дискуссии колеблется от особенностей правописания еврейских фамилий и географических названий до отличия идиша от немецкого в древности и древнееврейских элементов в идише. Поскольку история
идиша - одна из интереснейших областей иудаики, о которой на русском языке почти не существует материалов дискуссия может быть интересна не только самим участникам, но и более широкому кругу читателей.

Я надеюсь, что новый номер поможет вдумчивому читателю открыть что-то новое в еврейской истории, культуре, традиции -- и, может быть, в себе.

Благодарю уважаемую Ирину Бузько за помощь и желаю всем друзьям журнала мира и благополучия.

Хаг Ханука самеах!